Марина Гордеева: Те, кто против ювенальной юстиции, говорят: "Не лезьте в нашу семью!". Все правильно. Но, с другой стороны, как что ни случись – "А где государство?"
https://otr-online.ru/programmy/bolshaya-strana/bezottsovschina-razgovor-o-27072.html Ангелина Грохольская: О поддержке семей и профилактике социального сиротства поговорим сегодня с нашей гостьей – Мариной Гордеевой, председателем правления "Фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации". Марина Владимировна, здравствуйте.
Марина Гордеева: Здравствуйте.
Ангелина Грохольская: Я не очень люблю цифры, но вот здесь мне хочется начать все-таки с официальной статистики. Я пыталась найти вот эту самую официальную статистику по социальному сиротству, по детям-сиротам. Не нашла, потому что в одном месте – 70 тысяч, в другом – 700 тысяч. В общем-то, какие-то разные совершенно истории. Хочу у вас уточнить. Наверняка вы владеете этими цифрами.
Марина Гордеева: Я думаю, что и эти цифры вы видели, просто немножко в них запутались.
Ангелина Грохольская: Может быть, да.
Марина Гордеева: Есть такое понятие "ребенок-сирота" – статус, за которым следуют и определенные права, и ответственность государства. Таких детей-сирот за последнее время – ну, где-то около 10 лет – сократилось на 100 тысяч. Было 735, стало где-то 625. Вот это сокращение. Это и те, и другие.
Дальше приводятся цифры, которые вас, наверное, смутили, – это выявление в год, в течение года сколько новых сирот и сколько сирот находятся в едином банке данных Министерства образования. Цифра показывает, сколько могут быть приняты в семьи другие. Они в банке детей сирот. Задача стоит – найти семейное устройство ребенку. И вот таких детей сейчас больше 60 тысяч. А было ведь и за сотню, 120 тысяч, еще лет 12 назад было. Сократилось количество.
Кстати сказать, число усыновленных детей более или менее стабильное. Какая-то в обществе есть доля людей, которая по тем или иным причинам идет на усыновление. И по моему мнению, педалировать эту тему не надо.
Ангелина Грохольская: А сейчас говорят, что прямо всплеск.
Марина Гордеева: Нет, это семейное. Дальше другие формы семейного устройства. Есть приемная семья – это в некотором смысле как бы воспитатели наемные. Как в детском саду, в яслях есть люди, так и здесь принимают в семью и получают оплату труда, определенные деньги и деньги на содержание. Есть опека возмездная, когда выделяет государство деньги на содержание ребенка. Есть безвозмездная, когда вообще ничего не платится. Это как правило, родственная опека.
Ну, хочу сказать, что все-таки если говорить о сегодняшней ситуации, внимание к этой теме есть – и государственное, и общественное. Сейчас сделан упор на семейное устройство. Причем основную массу маленьких детей, здоровых детей, в общем-то, по семьям разобрали. Проблема – чем дальше, тем уже более точечная такая работа.
Ангелина Грохольская: Ну, это понятно, да.
Марина Гордеева: И здесь уже вопрос идет о подростках уже достаточно взрослых, братьях и сестрах, детях с инвалидностью. И здесь тоже тема эта как бы не закрывается. Ищутся пути найти людей, найти возможность поддержки таких семей, которые бы брали и таких детей.
Ангелина Грохольская: Как все эти проблемы решить? Можно ли их решить? Мы ведь сегодня говорим именно о помощи в тяжелой жизненной ситуации. Вообще есть ли критерии этих тяжелых жизненных ситуаций?
Марина Гордеева: Конечно, есть, кстати, закрепленные в ряде документов в регионах, потому что за этим критерием или, скажем, уже статусом идет определенная система помощи в трудной жизненной ситуации. Это безработица. Это очень низкий доход семейный. Это болезни или инвалидность – или родителей, или ребенка. К трудной жизненной ситуации относятся комбинации этих обстоятельств, когда как бы рассыпается жизнь.
И как раз этому, собственно говоря, и посвящена тема новая, которая тоже не совсем правильно трактуется зачастую. Это социальное сопровождение семьи. Кстати сказать, там же определенный ответственный за это сопровождение – соцзащита. Но говорится о том, что соцсопровождение – это все то, что не соцзащита. То есть это, по сути, одно окно, потому что "пришла беда – открывай ворота" зачастую. И семья, да, попала в комбинацию этих ситуаций, где лишились работы, есть проблемы с оплатой жилья, есть вопросы, связанные со здоровьем или родителей, или детей. И здесь нужно как бы поддержать семью, чтобы она вышла из государственного внимания и стала на свои ноги.
И вот это сопровождение – это именно имеют в виду. Это добровольно, по заявлению семьи. Специалист выявляет проблемы и ищет, какие службы и что, собственно говоря, могут предложить семье в этой ситуации. Есть и другие сопровождения, как технология работы. Сопровождают выпускника детского дома, помогают в жизни – зачастую тот же детский дом или же какая-то специальная служба.
Ангелина Грохольская: Какие-то общественные организации.
Марина Гордеева: Общественные или государственные по сопровождению. Сопровождают инвалида, который, собственно говоря, может быть и от рождения, и здесь нужно по всем жизненным ступенькам пройти. Но это не совсем то. То есть вы видите – опять надо как бы конкретизировать, что обсуждаем, чего боимся и чего в жизни не хватает.
Ангелина Грохольская: А может, например… Чего боятся? Я опять к страшилкам хочу перейти. В школе или в детском саду, не дай бог, увидели синячок у ребенка – начали разбираться. Мама шлепнула, мама ударила – все, к маме пришли, маму забрали, дитё забрали. В общем-то, ужасы, ужасы… Сейчас даже групп в социальных сетях полно: "Спасем наших детей от ювенальной системы!".
Марина Гордеева: Ювенальная юстиция в отношении несовершеннолетних, правосудие в отношении несовершеннолетних – это особый порядок ведения следственных процедур, содержания ребенка в следственном процессе, сам судебный процесс. Исполнение наказаний – своя система. В строгом понимании это и есть ювенальная…
Ангелина Грохольская: А у нас прошел какой-то…
Марина Гордеева: Здесь, скорее всего, ведь говорят о действиях органов опеки.
Ангелина Грохольская: Да.
Марина Гордеева: Опека никак к юстиции…
Ангелина Грохольская: Не имеет вообще отношения, да.
Марина Гордеева: Не имеет отношения. Полагаю, что в жизни, конечно, разные могут ситуации быть. И можно это разобрать. Но, в принципе, говорить о злонамеренности системы изъятия из семей, так сказать…
Ангелина Грохольская: Что любой сотрудник от опеки – это монстр такой, да?
Марина Гордеева: Я бы не стала. Знаете, также можно и врачей обвинить, не желающих нас лечить. И учителей, что никто не желает… Эти – лечить, эти – учить. И так далее.
Ангелина Грохольская: А журналисты все врут.
Марина Гордеева: И журналисты все врут. Здесь все-таки давайте более конструктивно вещать вообще. А потом, по-моему понимаю, все-таки семейная эта сфера – очень приватная. И ведь зачастую кто против так называемой ювенальной юстиции? "Не лезьте в нашу семью!" Все правильно. Но, с другой стороны, как что ни случись – "А где государство?"
Ангелина Грохольская: "Почему никто не помогает?"
Марина Гордеева: И начинают виноватых искать, прежде всего в государстве. Почему?
Ангелина Грохольская: Марина Владимировна, спасибо вам огромное сегодня за беседу. Я понимаю, что это только начало. Я для себя уже многое поняла. Вы мне рассказали и расставили все по полочкам, по своим местам. Но в то же время понимаю, что еще много-много-много нужно обсудить, о многом еще нужно рассказать. Спасибо вам большое. Я очень надеюсь, что мы с вами продолжим разговор обязательно и встретимся в этой студии.
Марина Гордеева: Спасибо и вам, спасибо.
Ангелина Грохольская: Спасибо большое. Сегодня мы беседовали с Мариной Гордеевой, председателем правления "Фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации".
Марина Гордеева: Те, кто против ювенальной юстиции, говорят: "Не лезьте в нашу семью!". Все правильно. Но, с другой стороны, как что ни случись – "А где государство?"