Елена Тополева-Солдунова: НКО давно оказывают гражданам самые разные услуги. Но поддержку государства они получали скорее случайно

Гости
Елена Тополева-Солдунова
директор АНО «Агентство социальной информации»

Ангелина Грохольская: У некоммерческих организаций, которые занимаются социальной работой, будет новый статус – исполнитель общественно полезных услуг. В общем-то, НКО и раньше эти услуги оказывали – волонтеры ухаживали за больными, воспитывали сирот, строили приюты для бездомных. Только теперь они получат возможность дополнительного финансирования. А вот чиновники смогут официально переложить свои обязанности на плечи благотворителей. К чему это приведет и кому станет лучше – спросим у нашего гостя.

В студии "Большой страны" – директор автономной некоммерческой организации "Агентство социальной информации" Елена Тополева-Солдунова. Елена, очень рада вас снова видеть.

Елена Тополева-Солдунова: Да, я тоже очень рада. Здравствуйте.

А.Г.: Елена, давайте поговорим, что же это за общественно полезные услуги. Неужели есть бесполезные услуги, особенно если это касается НКО, благотворительных фондов? И что за перечень, который уже утвержден?

Е.Т.-С.: Во-первых, хочу сказать, что некоммерческие организации не начнут завтра оказывать эти социальные услуги, в том числе и общественно полезные, потому что приняты такие важные государственные документы на эту тему. Некоммерческие организации (кстати, как и во всем мире это происходит, и в нашей стране) уже давно оказывают нашим гражданам самые разные востребованные услуги. Другое дело, что они получали поддержку государства, но это было скорее случайно, так сказать.

А.Г.: В основном жили на гранты, да?

Есть масса услуг, которые в основном оказываются некоммерческими организациями, но получают бюджетное финансирование на это в основном государственные организации.

Е.Т.-С.: Да. Но то, что предлагается сейчас – это реально революция в этой сфере. Причем революция не только для некоммерческих организаций, но – наверное, что важнее – для наших граждан. Потому что до сих пор у нас услуги, а особенно в сфере социального обслуживания… Все мы знаем, что это за услуги: и помощь одиноким пожилым людям, и работа по профилактике социального сиротства, и подготовка приемных родителей, и помощь пожилым одиноким, и инвалидам, сопровождение инвалидов, сопровождаемое проживание, трудоустройство. Масса услуг, которые в основном оказываются некоммерческими организациями в том числе, но получают бюджетное финансирование на это в основном, конечно, государственные организации. А то, что сейчас предлагается, как раз позволит некоммерческим организациям выйти на этот рынок и конкурировать за бюджетные средства вместе с государственными организациями.

А.Г.: Елена, вот тот самый "бюджетный пирог" не станет же больше наверняка. Финансирование на социальные нужды – каким оно было, таким оно и останется. Что это значит? Государственные учреждения – допустим, дом престарелых, который уже существует лет 20–30. Что с ним произойдет? Он тоже должен будет участвовать в этом конкурсе на распределение этого самого социального "бюджетного пирога", или как? Или там финансирование останется, а в распределении средств будут участвовать только некоммерческие организации?

Е.Т.-С.: Нет, система изменится, действительно. Просто она, конечно, не изменится очень быстро. И это, я считаю, даже будет очень вредно. Она должна постепенно меняться. Здесь спешка не нужна совершенно. Мы знаем, когда она нужна бывает.

А изменится следующее. Самое главное, что человек, который имеет право на получение какой-то бесплатной услуги (а мы знаем, что есть категории граждан, которые имеют право на такую социальную услугу), получит возможность выбора. Существуют некоторые реестры поставщиков этих социальных услуг. И каждый гражданин, который нуждается в услуге, может заглянуть в этот реестр и выбрать себе поставщика, посмотреть.

Скажем, он имеет право на какую-нибудь психологическую услугу психологической поддержки, к примеру. И он увидит, что такую услугу он может получить либо в каком-то бюджетом государственном учреждении, либо в каком-то коммерческом (такое тоже возможно), либо в некоммерческой организации. И он может выбрать сам. И когда он выберет эту организацию, обратится к ней и организация эту услугу окажет, то она будет иметь возможность получить возмещение из "бюджетного кошелька" за то, что она оказала эту услугу. То есть вот так это будет все происходить.

А.Г.: То есть сначала все-таки стулья, а деньги потом?

Е.Т.-С.: Да, деньги потом. Кстати, это, между прочим, является трудностью для некоммерческих организаций подчас, потому что нужно иметь…

А.Г.: Вот о чем и речь. Здесь, мне кажется, их поставили в не совсем равные условия с бюджетными государственными учреждениями.

Е.Т.-С.: Это правда. Как правило, НКО оказывают какую-то уникальную услугу, редкую услугу, которую государство не оказывает. Как раз у некоммерческого сектора свойство такое – он занимает те ниши, где нет государства. А государство предпочитает такого поставщика, который оказывает комплексную услугу. То есть, условно говоря, если это пожилые люди, ему нужно, чтобы организация, которая будет получать это возмещение из бюджета, их и социально обслуживала, и психологическую поддержку им оказывала, и еще какую-то – целый комплекс услуг. Конечно, с такой организацией государству иметь дело проще.

А НКО, как правило, оказывают, я говорю, либо одну, либо две, либо три услуги, и им трудно перейти на этот комплекс услуг. Положение таких организаций, как правило, очень неустойчивое. Очень часто получаю такие жалобы от НКО, в Общественной палате в том числе. Скажем, они, например, занимались трудовой реабилитацией или трудовой занятостью людей с инвалидностью (у нас это тоже очень большая проблема). У них был какой-то центр, например, у них были мастерские для людей с инвалидностью. И они получали на это грантовое финансирование на конкурсной основе. Они взяли в этом году, например, подали заявку и не выиграли. Такое же случается? Это же ведь конкурс.

А.Г.: Да, конечно.

Е.Т.-С.: И вот они пишут письма: "Мы не знаем, что делать, потому что мы не нашли средств, мы не выиграли по конкурсу, нам отказали благотворители". И мы вынуждены закрыть этот центр. А это страшный урон для всех. И для самой организации, конечно, – она вынуждена приостанавливать свою деятельность или очень сильно сокращать. И для тех, кто получал эти услуги, потому что, как правило, больше эту услугу негде получить. И для органов власти, которые лишатся очень хорошего партнера в лице этой организации. И получается, что никому это не выгодно.

В частности, для этого сейчас придумали этот новый статус "некоммерческая организация – исполнитель общественно полезных услуг". Для чего? Для того чтобы как-то такие организации, которые уже себя зарекомендовали как надежные поставщики определенных социальных услуг, имели возможность получать бо́льшую, по сравнению с другими, поддержку и чувствовать себя более спокойно и уверенно.

А.Г.: "Социальный передел": объемный перечень услуг избавит от лишних хлопот? О том, как некоммерческие организации станут исполнителями общественно полезных услуг и будут заниматься социальной работой – в беседе с директором "Агентства социальной информации" и членом Общественной палаты России Еленой Тополевой-Солдуновой.

А есть какой-то срок, на который будет этот статус даваться, или это бессрочно?

Е.Т.-С.: Нет, предполагается, конечно, что будет определенный срок, по истечении которого организация должна вновь подтвердить, что она этой деятельностью продолжает заниматься и оказывает эти услуги качественно. По-моему, сейчас этот срок – два года фигурируют.

Во-первых, по этому поводу появилось два нормативно-правовых акта не так давно. Сначала появился (по-моему, в начале лета) соответствующий закон, принятый Государственной Думой, об этом новом статусе некоммерческих организаций – исполнителей общественно полезных услуг. А потом вышел указ еще, в котором описаны направления, по которым могут оказываться эти услуги. И этот список направлений очень широкий. Туда входят и социально-бытовые, и социально-психологические услуги. Это услуги и для пожилых, и для детей, и для семей, и для инвалидов обязательно, конечно. Это могут быть услуги и в области здорового образа жизни и спорта.

А.Г.: Я тоже смотрела этот перечень и не нашла там ничего, связанного с экологией, что тоже, мне кажется, сейчас очень важно.

Е.Т.-С.: Да, кстати. И еще там, по-моему, тоже нет работы НКО в чрезвычайных ситуациях. Понимаете, просто эта деятельность, которую мы сейчас с вами называем, – это очень важная деятельность. Но если подходить точно к ее определению, то это не является, как правило, именно оказанием услуг.

А.Г.: Мне кажется, если смотреть со стороны бюджета, оно очень проблемное. Очень много проблем, очень много некачественных услуг, которые оказываются именно государственными бюджетными организациями. Вы говорите о конкуренции. Наверное, действительно такой вопрос назрел, именно чтобы мы могли выбирать. Не просто идти в центр социального обслуживания (плохой он, хороший, неважно – он один), а у меня будет выбор, куда пойти.

Е.Т.-С.: Да, я думаю, что это очень важно. Кстати, у нас есть некоторые регионы-передовики, которые уже начали этот процесс гораздо раньше, чем этим озаботилась у нас власть на самом высоком уровне.

А.Г.: А много ли таких регионов? Говорят, что всего на пальцах одной руки можно пересчитать.

Е.Т.-С.: Ну да, пока, к сожалению, немного. Но у нас есть такой уникальный пример Пермского края, который, по-моему, чуть ли не с 2006 года уже начал эти преобразования в социальной сфере. Они прежде всего провели аудит тех услуг, которые оказываются, и посмотрели, например, какие услуги можно вывести из стационарна (то есть из стационарных учреждений) на полустационар или на домашнее обслуживание.

Во-первых, это бо́льшая гибкость и для получателя, и для поставщика услуг. А во-вторых, это, конечно, экономия средств. И после того, как они это сделали, они еще потом привлекли на этот рынок как раз таки негосударственных поставщиков – не только некоммерческие организации, но в основном они привлекли бизнес. И что они получили в итоге? Так как у них уже давно работает эта система, то можно как раз и смотреть, к чему это приводит. И мы видим, что у них, во-первых, резко уменьшилось количество жалоб от получателей услуг на качество оказания этих услуг и произошла очень большая экономия бюджетных средств за счет такой реформы.

А.Г.: Елена, не случится ли так, что на базе некоторых, допустим, бюджетных организаций, которые уже существуют, которые оказывают социальные услуги, будут создаваться такие искусственные НКО просто для того, чтобы выиграть тот самый кусочек этого "пирога", который будет распределяться?

Е.Т.-С.: Такой эксперимент у нас уже тоже проходит.

В Башкирии перерегистрировали как бы бюджетные учреждения в некоммерческие. И они стали делать практически то, что и делали, но в другой организационно-правовой форме. Но опять же сама Башкирия очень довольна своим экспериментом.

А.Г.: Да?

Е.Т.-С.: Да, в Башкирии. Там пошли ровно по этому пути. Там взяли и перерегистрировали как бы бюджетные учреждения в некоммерческие. И они стали, собственно говоря, делать практически то, что они и делали, но делать в другой организационно-правовой форме. Но опять же сама Башкирия очень довольна своим экспериментом.

А.Г.: А в чем смысл?

Е.Т.-С.: А я вам скажу. Потому что у некоммерческих организаций (негосударственных) гораздо больше свободы действий. Например, они могут привлекать внебюджетные средства для своей работы, у них больше возможностей оказывать платные услуги и так далее. Все равно конкуренция появляется, и у них появляется больше стимулов работать эффективнее и качественнее.

Я хотела бы еще отметить Ханты-Мансийский автономный округ (ХМАО), потому что они очень интересно здесь начали работать, хотя у них это недавно началось. У них появилась тоже такая интересная форма – "сертификатники", или целевая потребительская субсидия. Это когда человеку, имеющему право на услугу, выдают типа ваучера какого-то, и он может с этим ваучером как раз пойти и отоварить его.

А.Г.: Аналогия с родовыми сертификатами, которые мы можем выбирать.

Е.Т.-С.: Да, совершенно верно. То есть они вот такую форму внедрили. У них там очень все активно в этом смысле идет.

А.Г.: Мы назвали тему беседы – "Социальный передел". И, мне кажется, попали в точку, потому что то, что происходит, – действительно некий передел на рынке социальных услуг сейчас.

Е.Т.-С.: Абсолютно, да. И вообще это непростой процесс. Это очень правильное название, это действительно передел. Процесс не будет легким, конечно, потому что любая ломка трудно всегда идет – тем более такой государственной машины, которая складывалась уже десятилетиями.

А.Г.: Кто будет определять общественную полезность услуги? Будет ли создан какой-то комитет, наблюдательный совет? В конце концов, кто будет распределять бюджетные средства?

Е.Т.-С.: Окончательное решение будет принимать Министерство юстиции о включении организации в этот реестр, а ходатайствовать перед ним будут, видимо, органы власти, которые имеют опыт взаимодействия с теми иными НКО – поставщиками общественно полезных услуг.

А.Г.: Елена, спасибо вам огромное за беседу, за разъяснения. Будем наблюдать за процессом. Самое главное, чтобы все все-таки были в выигрыше, и в первую очередь – непосредственно получатели этих самых услуг.

Е.Т.-С.: Это точно.

А.Г.: Спасибо огромное.

Е.Т.-С.: Спасибо.

А.Г.: О новых возможностях НКО мы говорили с директором автономной некоммерческой организации "Агентство социальной информации" Еленой Тополевой-Солдуновой.