Павел Давыдов: Давно закончилась война, завершились великие стройки коммунизма, страна жила в ожидании всеобщего благоденствия, но вдруг закончил свое существование Советский Союз. Наступил очередной перелом, а вместе с ним возобновились и те процессы, которые, казалось нам, навечно канули в лето. Миграция, эмиграция, переселение людей. Многие россияне, волею судеб оказавшиеся в бывших братских республиках, решили вернуться на свою историческую родину. Но так ли легко оказалось это сделать? Ответ на этот вопрос мы попробуем отыскать вместе с заместителем председателя Совета при Президенте по развитию гражданского общества и правам человека Евгением Бобровым. Евгений, здравствуйте. Евгений Бобров: Здравствуйте. Павел Давыдов: Вообще, слово "мигрант" во многих странах вызывает некую страшилку. Ими пугают. Тем не менее, те люди, которые приезжают к нам – это не беженцы, это наши сограждане по бывшему СССР, но именно эта категория испытывает больше всего проблем с получением гражданства. Почему? Россия - единственная из стран, мне известных, где не люди ушли из государства, а государство ушло от людей Евгений Бобров: В отличие от западных государств, Россия - единственное по крайней мере из государств, мне известных, в которых не люди ушли из государства, а государство ушло от людей. И те люди, которые недавно были нашими соотечественниками, вдруг стали иностранцами. Соответственно, правовой режим пребывания другой, они стали нелегалами, стали сталкиваться с проблемами. Наше миграционное законодательство изначально было негуманным, оно не давало преференций нашим бывшим гражданам СНГ, и поэтому все получились замешанными на одном тесте. Павел Давыдов: Евгений, о каких именно нарушениях про человека приходится говорить сегодня, когда речь идет о предоставлении гражданства России? Евгений Бобров: Прежде всего, это значительное количество нелегалов, то есть людей, неспособных легализоваться законно, и нет преференций для наших бывших соотечественников, тех, которых бы следовало им дать на приобретение российского гражданства. Павел Давыдов: Насколько я понимаю, будь человек хоть 100% русский, ему предстоит наравне с иностранцами из Дальнего Зарубежья пройти эти 7 кругов ада, как называют, 7 лет обивать пороги чиновников, давать взятки, чтобы получить этот разрешительный документ. Это действительно так? Евгений Бобров: Взятки давать ни в коем случае не нужно – это уголовная статья. Есть определенные поправки в законодательство с тем, чтобы они в упрощенном порядке могли легализовываться. Но далеко не все наши бывшие русские соотечественники под эти поправки подпадают. Павел Давыдов: Если мы говорим об упрощенной схеме получения гражданства, то кто может рассчитывать на это? Евгений Бобров: По действующему законодательству могут рассчитывать те, кто родился на территории России, как раз кто имеет супругов, кто прожил на территории России определенное время по разрешительным документам, и также есть другие основания. Павел Давыдов: Недавно читал исследование, в котором приводились страшные цифры, что россияне, которые как раз оказались в свое время на территории бывшего СССР, пытаются вернуться на родину – не получается. А представители Узбекистана, Таджикистана имеют некие правовые даже лазейки, чтобы этот процесс немного упростить. Вы в своей практике часто с этим сталкиваетесь? Евгений Бобров: Да. Мы давно обращали внимание на нелогичность законодательства. Если есть основание приобретения российского гражданства, в консульствах за рубежом это можно сделать быстрее, чем в России, как ни странно. Павел Давыдов: Я знаю, что буквально в конце прошлого года вы представили Владимиру Владимировичу Путину предложение об иммиграционной амнистии для соотечественников-переселенцев, давно живущих в России без правового статуса. Что это за документ, и как он поможет? Евгений Бобров: Мы предложили президенту гуманизировать миграционную политику, исключить коммерциализацию, и все-таки ввести в правовое поле тех, кому мы уже просто не можем не помочь – это те соотечественники, которые в силу несовершенства действующего законодательства, его незнания, либо по каким-то другим причинам, например, не могли вовремя продлить миграционный учет, не смогли выехать вовремя. Соответственно, сейчас они выдворены запретом на въезд, которые находятся в тени. Они законопослушные, у них, более того, есть супруги и дети, граждане России, их нужно просто легализовать. Поэтому мы предложили тех, кто не совершил значительных административных правонарушений, например, влекущих административный арест, предоставить им в упрощенном порядке вид на жительство и право на приобретение российского гражданства. Павел Давыдов: А каков статус этого документа сейчас? Евгений Бобров: Это были просто предложения. Сейчас по ним разрабатываются законопроекты. По одному из предложений буквально на следующий день закон был принят в трех чтениях Государственной Думой с тем, чтобы урегулировать правовое положение людей, которым российские паспорта были выданы необоснованно, или ошибочно, или за взятки. Все они являются иностранцами, заново должны эту процедуру проходить. И благодаря нашим поправкам на три года еще продлен срок упрощенного приобретения ими гражданства. В части других предложений мы предложили упростить основания приобретения российского гражданства носителям русского языка. Сейчас для того, чтобы, скажем, украинцы могли по этой наиболее простой процедуре российское гражданство получил, они должны представить не справку с уведомлением об отказе от украинского гражданства, а решение президента Украины о прекращении этого гражданства. Разумеется, беженцам из Юго-Восточных республик такой документ не выдается. Поэтому мы предложили для носителей русского языка, точно так же, как и в других упрощенных процедурах приобретения российского гражданства, заменить решение о прекращении гражданства на уведомление об отказе от этого гражданства. В этом направлении работа сейчас идет, в ближайший месяц будет подготовлен законопроект. Павел Давыдов: Я сейчас предлагаю прерваться, посмотреть сюжет из Липецкой области. Там работает удивительная организация "Землячество Донбасса", она помогает украинским беженцам. Давайте посмотрим. (СЮЖЕТ.) Павел Давыдов: А я напоминаю, у нас в гостях заместитель председателя Совета при Президенте по развитию гражданского общества и правам человека Евгений Бобров. Евгений, посмотрели мы с вами сюжет из Липецкой области. Организация "Землячество Донбасса" помогает украинским беженцам. Я знаю, что лично вы тоже внесли достаточно много сил для того, чтобы помочь нашим братьям из соседней республики, из соседнего государства. Скажите, пожалуйста, каков статус сегодня украинских беженцев, если мы посмотрим в целом на территорию нашей страны? Евгений Бобров: Если говорить о беженцах, то их считанные единицы, их человек 200 с лишним, все остальные получили статус временного убежища, который дает право работать без разрешения и без патента. В общем-то, никаких других прав он не дает кроме права законно находиться в течение года. И была у них возможность еще поселяться в пункты временного размещения, когда они были, когда этот конфликт стоял очень остро. Мы по линии Совета по правам человека создали межведомственную рабочую группу по помощи этой категории граждан, вместе с Елизаветой Петровной Глинкой неоднократно ездили в Донецк, возили туда лекарства, оттуда раненых детей. К сожалению, не все они выжили, но тем не менее. В совете также мы создали в формате этой межведомственной рабочей группы на Портале Госуслуг сайт, в котором они могут получить информацию о том, что необходимо делать при пересечении границы, и здесь как легализовываться, какие возможности получения гражданства, в каких-то регионах можно трудоустроиться, какие есть варианты в реализацией социальных прав на образование, на здравоохранение, на трудоустройство прямо по регионам. Павел Давыдов: А действительно беженцам проще получить гражданство России, чем россиянам, которые живут за рубежом и хотят вернуться? Евгений Бобров: По закону, беженец, прожив год с этим статусом беженца, сразу может подать на гражданство. Ему не нужно получать разрешение на временное проживание, вид на жительство. Но беженец беженцу рознь. Даже из того миллиона украинцев, которые к нам прибыли, всего почти 300 человекам только статус беженца был предоставлен. Всем остальным – временные убежища, и то только тем, кто подпадали под определенные условия. А этот статус не дает никаких преференций для приобретения гражданства. Павел Давыдов: Но есть и другая сторона. Уму непостижимо, но сегодня становится обыденностью, когда происходит депортация русских из России, и такие примеры, к сожалению, тоже есть. Евгений Бобров: Да, в законе, к сожалению, никаких ограничений к этому нет. Мы могли добиться принятия закона об отмене безальтернативности выдворения из мегаполисов московского и санкт-петербургского. О чем идет речь? За любое нарушение миграционного законодательства суд обязан был человека выдворить. Павел Давыдов: Элементарно не зарегистрировался по месту жительства? Евгений Бобров: Не зарегистрировался , или имел патент, но не продлил миграционный учет. Продление патента не требует продления миграционного учета. Дважды превысил скорость, оплатил штрафы, и все равно ты будешь выдворен с запретом на въезд в течение трех лет. На каком основании? Нам что, люди не нужны? Они нам нужны любой квалификации, и хорошо, что едут сюда, потому что если не будут ехать граждане государств СНГ, потом дальнего зарубежья, придется потом совсем чуждых нам граждан африканских республик приглашать, потому что есть те работы, которые только человеком могут быть выполнены. Нельзя весь труд роботизировать. Павел Давыдов: Евгений, пример, который вы привели, в том числе и с депортацией, говорит о том, что мы настолько далеки от обычного цивилизованного общества, что иногда просто поражаешься, насколько сложна и запутана государственная российская система. Можно ли как-то ее раскачать, что для этого нужно сделать? Я понимаю, вопрос не к вам, но, мне кажется, порассуждать мы с вами можем, и зрители сейчас, уверен, этого от нас с вами требуют. Что же сделать-то? Выход есть? Евгений Бобров: Здесь новые террористические угрозы меняют миграционную политику, поэтому, что в принципе можно было бы сделать – это на границе установить нормальный миграционный контроль, чтобы иностранцев фотографировали, дактилоскопировали и проверяли на наличие заболеваний. Если у нас более-менее здоровые иностранцы с пальчиками и с фото будут прибывать, то мы тогда можем другие миграционные процедуры ослабить. Мы уже третий год президенту предлагаем упростить основание и порядок регистрационного учета россиян, хотя бы до процедуры миграционного учета иностранных граждан Еще очень большая проблема – необходимость упрощения регистрационного учета россиян. Сейчас телезрители будут смеяться, но мы уже третий год президенту предлагаем упростить основание и порядок регистрационного учета россиян, хотя бы до процедуры миграционного учета иностранных граждан. Если вы берете на работу иностранца, вы ему оформляете миграционный учет, даже на даче. На даче он живет, там его и регистрируете. А россиянина – нет. Павел Давыдов: Тут не смеяться, тут плакать хочется. Три года, и никак не меняется ситуация? Евгений Бобров: Не меняется. Павел Давыдов: А почему? Евгений Бобров: Она ухудшается, потому что даже с ФМС мы совещание проводили, нам в открытую говорят: "Пусть он где-нибудь зарегистрируется". Где? В резиновой квартире? Вы что, сами резиновые квартиры создаете? Упростите основание и порядок, чтобы все люди были зарегистрированы. Павел Давыдов: То есть фактически государство создает условия, при которых мы вынуждены жить в каком-то странном мире, по-другому не скажешь, потому что фактически мы не имеем ни прав, мы не можем ничего сделать, нас могут выдворить за какие-то элементарные проступки. И здесь мы настолько не защищены в своем государстве, что о чем говорить? Евгений Бобров: Да. Права мы имеем, но кто же вам даст их реализовать? Павел Давыдов: Да, к сожалению. Евгений Бобров: Есть такая проблема, конечно. Павел Давыдов: Кстати, на сайте change.org тысячи наших соотечественников в свое время подписали петицию с требованием избавить их от бюрократических издевательств при переселении в Россию. Какой вы совет можете дать нашим телезрителям, которые столкнулись с такой проблемой? К кому обратиться, чтобы хоть как-то переломить ситуацию? Кто может помочь? Евгений Бобров: Лучше обратиться к юристу в правозащитную организацию. Они эту помощь оказывают бесплатно. Да, не во всех городах они есть, но, по крайней мере, в крупных есть. Если не доверяете правозащитнику, то к адвокату, уже, что называется, за деньги. Чтобы посмотреть, правильно ли они понимают смысл и содержания закона, все ли правильно делают, и к какой ответственности их привлекают. Если они видят, что действия явно неправомерны, то обращаться в правоохранительные органы. Можно обратиться с жалобой в вышестоящий орган, а если в отношении них, как, по их мнению, совершается преступление, то тогда с заявлением о возбуждении уголовного дела, и полностью до конца проявлять настойчивость, отстаивая свои права. Поэтому здесь просто нужно быть настойчивыми, защищать свои права и обращаться к специалистам, не заниматься самолечением. Мы же, когда болеем, мы лучше обратимся к врачу, если это не элементарный насморк. Все-таки надо так действовать. Павел Давыдов: Главное, чтобы был этот антибиотик для нашего общества, и мы все-таки могли спрашивать не "Добро пожаловать?" с вопросительным знаком, как мы обозначили в студии, а "Добро пожаловать!" с восклицательным знаком. Евгений Бобров: Конечно. А уж мы, Совет по правам человека, продолжаем совершенствовать миграционное законодательство. Павел Давыдов: Спасибо вам большое за эту работу. И будем рады видеть вас в нашей студии вновь. Евгений Бобров: Спасибо большое. Павел Давыдов: У нас в гостях был заместитель председателя Совета при Президенте по развитию гражданского общества и правам человека Евгений Бобров.