Ангелина Грохольская: Байкало-Амурская магистраль (короче – БАМ) вызывает разные ассоциации. Для старшего поколения это "стройка дружбы", на которую ехали не только за деньгами, а за запахом тайги. Для тех, кто помоложе, – дорога в никуда. В 90-е прошлого столетия строительство прекратилось, и многие бамовские регионы оказались в глубокой депрессии. Так произошло и с Северо-Байкальским районом Бурятии – население там за год сократилось почти в два раза. Надежда появилась, когда уже в нынешнем веке было объявлено: БАМу быть! Сегодня у нас в студии – глава муниципального образования "Северо-Байкальский район" Игорь Пухарев. Игорь Валерьевич, здравствуйте. Игорь Пухарев: Здравствуйте. Ангелина Грохольская: А в каком году вы приехали в Северо-Байкальский район? Игорь Пухарев: Я приехал в 2000 году, в августе месяце. Ангелина Грохольская: То есть это как раз те годы, когда происходила такая смена, перемена не только веков, но вообще как бы и строя, и экономических многих вещей? Игорь Пухарев: Ну, немножко не соглашусь. Почему? Потому что, когда в 2000 году я приехал, тогда работали еще очень крупные организации, продолжали работать. Это "Бамтоннельстрой", который заканчивал строительство Северомуйского тоннеля – знаменитого тоннеля протяженностью почти 15 километров. Работала организация "Нижнеангарск трансстрой" – а это тоже организация, которая строила БАМ. "ЛенБАМстрой", который построил город Северобайкальск. То есть люди еще верили, что БАМ будет дальше развиваться, БАМ будет строиться. Ангелина Грохольская: Ну, это скорее работа была такая уже по инерции, завершение некое проекта, да? Игорь Пухарев: Да, уже шло как бы… Финансирования все меньше и меньше, сокращалось. Самый пик, я бы сказал, кризиса – это были 2005–2009 годы, когда, во-первых, был финансовый кризис мировой, а во-вторых, когда "РЖД" стала передавать объекты социальной инфраструктуры, а главное, коммунальные объекты со своего ведения на баланс муниципалитетов. У "РЖД" были возможности их содержать, финансы, а у муниципалитетов – вы сами понимаете, какая ситуация. И мы вынуждены уже теперь латать те "дыры", которые нам достались. Потому что строили котельные с расчетом на 50–100 тысяч человек, а сегодня они топят 5 тысяч человек, то есть затраты несоизмеримые. Строились сети к ветхим домам, рассчитывали, что они 10 лет полежат, тут построятся новые дома, а дома до сих пор стоят, уже по 40 лет. Ангелина Грохольская: А правду говорят, что там люди в вагончиках жили? Игорь Пухарев: И живут до сих пор. Ангелина Грохольская: И живут до сих пор? Игорь Пухарев: Да. Ну, в рамках уже этого года, я думаю, окончательно будет вопрос решен именно по вагончикам. Ну, я несколько цифр могу назвать. С 2013 года у нас работают две программы – это снос аварийных многоквартирных домов (по всей стране работает программа) и отдельная программа для Байкало-Амурской магистрали "Снос ветхого и аварийного жилья". Вот за эти годы уже у нас расселено 1 268 семей в нашем районе только. Почти на 2 миллиарда 200 миллионов рублей либо построено новое жилье, либо даны социальные выплаты, либо выкуплено жилье на вторичном фонде. То есть это такой очень большой и серьезный рывок. У нас на сегодняшний день всего 468 семей. Ну, это как бы всего, но тем не менее это те люди, которые остро нуждаются. Ангелина Грохольская: Конечно, да. Даже если одна семья нуждается – это уже проблема. Игорь Пухарев: И очень бы хотелось, конечно, чтобы программы эти наполнялись финансами, чтобы было больше финансирования. Ангелина Грохольская: А сейчас за чей счет финансирование, допустим, конкретно этой программы расселения? Игорь Пухарев: Российской Федерации, Республика Бурятия и наша небольшая доля софинансирования. Ангелина Грохольская: Вот когда появился новый проект, когда началось возрождение Транссиба и БАМа, когда появился проект БАМ-2 – это все-таки стало толчком? Или этот проект отдельно, а регион и район отдельно? Игорь Пухарев: Самый главный толчок – это надежда и вера в то, что БАМ действительно востребован, БАМ имеет будущее и БАМ имеет перспективы. Это то, что сейчас работает большое количество людей на том же Втором Байкальском тоннеле, который уже на следующий год… Ангелина Грохольская: В 2019 году, по-моему, там поезд должен первый пройти, да? Игорь Пухарев: Ну, это первый поезд, да. А сейчас из 6 километров 700 метров уже пройдено 5 километров 700 метров. То есть в феврале-марте следующего года проходческий комплекс выйдет на территорию уже нашего района и полностью завершит проходку горную, а дальше будут уже идти, соответственно, работы по обустройству тоннеля. На этой стройке на сегодняшний день задействовано 1 700 человек. Ангелина Грохольская: А это местные жители в основном? Кто там работает? Игорь Пухарев: Мы всегда с подрядными организациями договариваемся, что определенный процент должен быть обязательно задействован местного населения. В среднем от 20 до 30% в таких организациях, которые к нам приходят, работают местных жителей. Ну, сами понимаете, это должна быть квалификация определенная, опыт работы и так далее. То есть как бы я не могу сказать, что мы стопроцентно можем заменить местным населением. Но это и налоги, которые нам поступают, которые являются… Ангелина Грохольская: Они остаются в вашем бюджете. Игорь Пухарев: Да. Основное наполнение налогов – это НДФЛ. И часть налогов именно от этой организации (делится – 50% в Иркутскую область, а 50% нам) идет в наш район. То есть это очень большое подспорье. И у нас пять участков на территории района – реконструкция Второго пути БАМа. И мы надеемся, что наконец-то начнется эта работа. Потому что она уже шла, шла определенными темпами, но почему-то банкротства, какие-то переоформления предприятий – как генподрядчики, так и субподрядчики. Я надеюсь, что все-таки эта чехарда закончится и Второй путь будет строиться уже в полноформатном объеме. Ангелина Грохольская: А "РЖД" каким-то образом участвует в развитии инфраструктуры, в развитии района, а не только в строительстве своих объектов? Игорь Пухарев: Нет. Сейчас такая ситуация, что как бы "РЖД" все объекты соцкультбыта, которые были у нее, передала в муниципалитеты. Это и клубы, это и детские садики. Занимаются только своей инфраструктурой. Ну, если только на дружеских началах какие-то вопросы в рамках рабочего формата мы решаем. То есть нет такого, чтобы… Ангелина Грохольская: А удается договориться? Игорь Пухарев: Да, у нас хорошие отношения с руководством Восточно-Сибирской железной дороги и лично с руководителем Фроловым Василием Федоровичем. Ангелина Грохольская: Игорь Валерьевич, а если сравнить? Когда вы приехали в 2000 году, ну, еще была более или менее ситуация. 2005-й, вы говорите, стал самым таким тревожным годом, кризисным. И сейчас – 2017-й. Вот как район изменился? Игорь Пухарев: У нас идет уменьшение численности населения, но это связано, я еще раз повторюсь, с программой реализации сноса жилья, потому что люди получают денежные выплаты и, соответственно, уезжают к детям, в другие города. То есть у нас, если взять за основу 2008 год и сегодня, 2017 год, вот за 9 лет – у нас было 15 тысяч населения, а сейчас 12 тысяч. То есть вот такая тенденция. Но она стабилизировалась практически. То есть я думаю, что в пределах 11,5–12 тысяч – теперь вот такая численность в районе и останется. Дальше для нас тоже очень радостная новость, что в прошлом году наконец-то у нас зашли первые крупные инвесторы на Сыннырское месторождение калийно-глиноземного сырья с большими планами. И мы рассчитываем, что с этого года они уже начнут поэтапную разработку этого месторождения. Если все, как у них запланировано, то это будет такое не просто районного масштаба предприятие, а, я думаю, даже не республиканского. Это даст очень большой импульс для района. У нас есть еще месторождения, которые должны разыгрываться. Не буду перечислять их, потому что на самом деле район богатейший в плане и минерально-сырьевого комплекса, и природного потенциала. Я просто назову цифры. Вот площадь нашего Северо-Байкальского района составляет 56 тысяч квадратных километров – это как три Калининградские области. В территорию района входит знаменитый Баргузинский заповедник, которому в этом году 100 лет исполнилось. В территорию района входит одна четвертая часть озера Байкала, 400 километров только береговой границы. У нас термальные источники, которые привлекают людей со всего мира, на территории района находятся. Самое сложное для нас – это транспортная логистика. Почему? Потому что… Ангелина Грохольская: А как к вам доехать, кстати? Как добраться к вам, пока БАМ не достроят окончательно? Игорь Пухарев: Тот же БАМ. Нет, поезда у нас каждый день со всех направлений. То есть у нас ежедневно поезда и на Москву идут, в летнее время на Кисловодск, на Анапу и так далее, и так далее. У нас авиация. Были проблемы с авиацией. Из-за чего у нас многие недовольны? Мы находимся далеко от нашего центра республики – от Улан-Удэ. На поезде до Улан-Удэ, столицы, нам ехать двое суток. И когда стали плохо летать самолеты, жители высказывали очень много недовольства по этому вопросу. То есть дети-студенты, в больницу и так далее, и так далее, и так далее. Сейчас вроде ситуация с приходом нового правительства стабилизировалась, рейсы стали регулярными. Мы надеемся, что еще больше увеличится частота, потому что это востребованно. И будет стабильность в этом вопросе – будет стабильность прилета туристов. Ну, конечно, в перспективе, которую я лично вижу, мы в своих программах пишем, что нам бы построить серьезный аэропорт, который мог бы принимать самолеты дальней авиации. Имеются в виду перелеты прямые от Москвы на север Байкала. С одной стороны, мы понимаем, что это может повлечь за собой определенную нагрузку на ту чистоту и экологию, которая у нас есть. Потому что у нас вокруг в 400 километрах нет ни одного промышленного предприятия. У нас чистейшая кристальная вода, мы зачерпываем из Байкала и пьем. Ангелина Грохольская: Понятно. Об экологии Байкала много говорится, да, и изо всех сил она сохраняется. Это действительно нужно. Но, с другой стороны, нужно привлекать тех же туристов и путешественников, которые могли бы вкладывать свои деньги. Игорь Пухарев: Мы сейчас, кстати, строим современнейшие очистные сооружения по новым технологиям в поселке Нижнеангарск, в нашем районном центре. Но при этом я считаю, что государство ограничивает, потому что у нас целый ряд ограничений, в том числе с 2014 года водоохранная зона, которая не разрешает людям оформить землю в собственность, нельзя нам строить новые кладбища, нельзя нам строить полигоны твердых бытовых отходов и так далее, и так далее, не можем по грунтовым дорогам ехать. Это все – нарушения. То есть нужно обязательно… Ангелина Грохольская: И как здесь компромисс найти? Игорь Пухарев: Уже три года мы пишем. И вроде бы в рамках 2018 года в Государственной Думе должны быть внесены изменения в закон об водоохранной зоне, потому что получилось, что мы как в резервации находимся. Вот нам запретили сейчас лов омуля. А в то же время у нас на территории района находится старейший рыбзавод, 87 лет в этом году ему исполнилось. Мы говорим: "Давайте на базе этого рыбзавода, чтобы он не встал, чтобы люди сохранили работу, сделаем рыборазводное производство". Основная популяция омуля в Байкале, и ученые признают, – это северная. И тем не менее мы разводим только южную популяцию на трех заводах, а северную на нашем заводе не хотят. Я считаю, что это неправильно, пишу куда могу письма. Надеюсь, что буду услышан. То есть вот на эти все моменты, я считаю, наука и правительство должны как-то не однобоко смотреть, только запрещая. Ангелина Грохольская: Ну конечно. Учитывая все нюансы, находить какой-то компромисс все-таки. Игорь Пухарев: Да. Для того чтобы мы там все-таки жили, для того чтобы мы там развивались, нам нужна, конечно, поддержка. Ангелина Грохольская: Игорь Валерьевич, я желаю, чтобы эта поддержка обязательно была найдена, чтобы она была – и не через сколько-то там лет, а вот буквально здесь и сейчас, чтобы вас услышали обязательно. Игорь Пухарев: Спасибо. Ангелина Грохольская: Спасибо вам огромное, что приехали. Спасибо. Сегодня в студии "Большой страны" был глава Северо-Байкальского района Игорь Пухарев.