Павел Давыдов: Продолжим тему экологии. Так же, как и Арктика, Антарктида играет огромную роль в экологическом равновесии нашей планеты. Шестой континент был открыт в январе 1820 года. Произошло это в рамках Первой русской антарктической экспедиции мореплавателями Беллинсгаузеном и Лазаревым на парусных шлюпах "Восток" и "Мирный". Название "Мирный" впоследствии было присвоено и научной станции, открытие которой состоялось 13 февраля 1956 года. Сегодня у нас в гостях Владимир Котляков, почетный президент Русского географического общества, научный руководитель Института географии Российской академии наук, академик, участник экспедиции в Антарктиду. Владимир Михайлович, здравствуйте. Владимир Котляков: Добрый день. Павел Давыдов: Я поздравляю вас хоть и не с юбилейной, но все-таки праздничной датой – ровно 61 год назад появилась первая советская научная антарктическая станция "Мирный". Но ведь это не единственная дата. Впереди еще будут даты, связанные с освоением Антарктики. Я прав? Владимир Котляков: Да. Действительно, "Мирный" была советская первая станция, которая была образована на Береге Правды (так мы назвали этот берег). Сейчас она не является даже главной станцией, но она очень важна, потому что она является опорной базой для снабжения станции "Восток", где продолжается работа, и она работает круглогодично. Это, по-моему, единственная станция кроме Южного полюса (американской), которая работает круглогодично, потому что она находится на огромной высоте в очень тяжелых ситуациях, в сложных условиях. В первый же год были поставлены домики, такие сборные одноквартирные домики, в которых жили зимовщики. Но все дело в том, что в Антарктиде падает снег, и он плохо тает из-за того, что там не хватает тепла, чтобы растопить снег. И очень быстро эти дома стали оказываться под снегом, и они существовали несколько лет, но уже как подснежные. Даже мы на второй год существования "Мирного" уже вынуждены были зимой из дома выходит не через дверь, а через люк наверху, потому что весь дом оказался под снегом. После этого был построен совершенно другой тип, и сейчас все антарктические станции строятся так: на сваях большие дома, многоквартирные, многокомнатные, и стоят на сваях. Это очень важно, потому что ветер продувает, и поэтому снег не засыпает станцию. Павел Давыдов: Я знаю, что первый год существования станции "Мирный" праздновался, а уже впоследствии праздничных мероприятий не было. Это означает, что сегодня уже нет такого отношения, да? Владимир Котляков: Совершенно верно, потому что было очень большое внимание всей страны. Павел Давыдов: А сегодня что происходит вокруг этой станции? Владимир Котляков: Сегодня тоже внимание, безусловно, есть, потому что Антарктида для России, как и для всего мира, впрочем, играет огромную роль. Во-первых, это целый материк, который чуть меньше Европы, но, скажем, гораздо больше Австралии. И весь этот материк, который находится у самого Южного полюса, он играет реально большую роль – мы говорим об экологии – во всем экологическом состоянии земли, потому что система атмосферной циркуляции связана с тем, что происходит у полюсов земли, очень сильно они влияют. И этот материк, во-первых, интересен людям. И потом, он действительно играет огромную роль географически в природе Земли. И там спрятаны несметные богатства. Сейчас их не разрешается, существует Антарктический договор, запрещающий подобные вещи. Но кто знает, что будет в будущем. Павел Давыдов: Антарктида с ее уникальными природными характеристиками абсолютно не приспособлена для жизни людей. Но ученые-геологи, зоологи, физики отправляются туда, потому что представляет для них интерес. И находятся там только ли по долгу службы или нет? Вот скажите. В Антарктиду едут добровольцы, сначала по велению сердца. Но дальше возникает долг службы Владимир Котляков: Во-первых, почему люди стремятся? Это какое-то свойство людей. Есть целая группа людей, довольно большая, мы их называем "полярники", которые без этого просто не могут жить. Поэтому в истории освоения этих территорий… Мы все знаем именно Амундсена, Нансена, очень много тех, кто стремились. Туда едут добровольцы, не по долгу службы даже, а сначала по велению сердца. Но дальше возникает долг службы, потому что нужно вести наблюдение, и природные условия там действительно далеко не ласковые. Павел Давыдов: А вы туда отправились как доброволец? Владимир Котляков: Конечно. Павел Давыдов: По зову сердца? Владимир Котляков: Конечно, по зову сердца, потому что я был совсем молодой человек, мне тогда было 27-28 лет, и я поехал туда, потому что это было большое международное мероприятие. И тогда все было неизвестно, буквально все. Павел Давыдов: Скажите мне, пожалуйста, когда вы отправились изучать шестой континент, чем он вам в первую очередь запомнился и как ученому, и как просто человеку, которому посчастливилось оказаться там? Владимир Котляков: Прежде всего, запомнилось тем, что когда наш корабль вышел из Кейптауна – а там примерно 10 дней плавания от Кейптауна до берегов, до "Мирного" (он шел как раз к "Мирному", как раз против Кейптауна). И из этих 10 дней полных 5 дней был шторм. Не просто шторм, а шторм, который доходил до 11 баллов. 12 баллов – это предел всей шкалы. Поэтому то, что наша экспедиция прошла – это просто большое везение, она сумела пройти. А знаменитый Джеймс Кук, который исследовал и открыл массу всего, он сделал заявление в конце своего плавания. Сказал: "Да, там должен быть материк, – это предполагалось уже, – но никогда люди его не достигнут, потому что это невозможно". Это заявление сделал Кук. После этого 50 лет никто даже не пытался. И наша экспедиция оказалась первой, которая все-таки пыталась это сделать. Наше судно, его максимальный крен был 47 градусов. Представляете, что такое 47 градусов? Сейчас просто страшно об этом подумать. Но мы это пережили. А дальше впечатление совершенно другое. Когда прошли эту зону, появились айсберги, тоже очень красивое зрелище, хотя и опасное тоже для мореплавания. Но они появились, мы прошли это зону, и, наконец, ослепительно яркое солнце, и блестит на солнце этот ледниковый купол, который постепенно поднимается кверху. Незабываемое впечатление, оно тоже привлекает. И поэтому люди там живут с большим интересом, и даже, может быть, и удовольствием. Павел Давыдов: Вокруг шестого континента столько разных легенд и тайн, что иногда задумываешься: что же скрыто в этом континенте? Владимир Котляков: Да. Павел Давыдов: А для вас как для ученого-исследователя какие тайны вызывают наибольший интерес? Позвольте поинтересоваться. Владимир Котляков: Мне пришлось уже после возращения, уже здесь, участвовать в планировании и проведении колоссальной важности эксперимента – глубокого бурения на станции "Восток". Станция "Восток" была образована тоже в нашу вторую советскую экспедицию в 1957 году, прошлого века, как мы теперь говорим. И на этой станции началось бурение. Это бурение продолжалось несколько десятилетий. Надо сказать, что под станцией Восток находится знаменитое озеро, которое названо тоже словом "Восток". Это огромное озеро, пятый по размеру резервуар пресной воды. И это озеро находится подо льдом, почти под 3,5-километровой толщей льда. И эту толщу надо было пробурить. И многие страны пытались это сделать, прежде всего Соединенные Штаты, Великобритания и Советский Союз. И мы победили в этом соревновании. Павел Давыдов: А сегодня можем ли мы победить? Дело в том, что на настоящий момент на материке действует около 40 станций, и из них российских полигонов осталось только пять. Владимир Котляков: Да. Идея была в том, что Советский Союз был очень сильной научной страной. Но Советский Союз в то время решил – ученые – все-таки изучать всю Антарктику, и станции были созданы на всей периферии материка. Это давало очень большие возможности изучать весь материк. Потом стало сложнее, чуть интерес к Антарктике пропал. И после распада Союза, конечно, Россия заняла другое место, так сказать, более сложно стало. Так или иначе, все-таки пять станций сохранилось, которые тоже находятся в разных местах материка. И по планам будущих лет только есть расширение. Все-таки мы вернемся к расширению этих исследований, к которым большой интерес и во всем мире, и в нашей стране в частности. Павел Давыдов: Совсем недавно ученые зафиксировали в Антарктиде трещину длиной 40 км, причем специалисты связывают это с глобальным потеплением и бьют тревогу. Вы как российский ученый разделяете их точку зрения? Владимир Котляков: Нет. Павел Давыдов: Я почему-то так и думал. Владимир Котляков: Как специалист я говорю, что это смешно. Эти рассуждения смешны. Павел Давыдов: Но британцы в шоке. Владимир Котляков: Потому что есть законы природы. Что такое Антарктида? Это ледниковый купол. Лед стекает и постепенно переходит на плавь, и образует так называемые шельфовые ледники, то есть толщиной примерно 200 метров такая плита плавает на воде. Естественно, постепенно отрывается и уходит в море. Все эти айсберги – это часть ледникового покрова. Павел Давыдов: А знаете, почему британцы именно бьют тревогу? Потому что этот разлом зафиксирован рядом с британской станцией. Владимир Котляков: Совершенно верно. Это не первый случай. В моей памяти уже несколько случаев, когда и у нашей станции было то же самое. Павел Давыдов: Им пора переезжать. Самый большой айсберг, который был замечен, достигал 100 километров. Такие айсберги плавают в Антарктиде, это нормальный ход событий. И с потеплением это связывать смешно Владимир Котляков: Когда станции вдруг надо срочно эвакуировать. Самый большой айсберг, который был еще в прошлом веке замечен, достигал 100 километров. Такие айсберги плавают в Антарктиде, это нормальный ход событий. Тут с потеплением это связывать смешно. Павел Давыдов: Владимир Михайлович, вообще Антарктиду называют глобальным международным проектом XXI века. А такое внимание со стороны и ученых, и политической, наверное, элиты разных стран не нарушает экобаланс всей планеты? Владимир Котляков: Понимаете, планы по поводу Антарктиды, конечно, вынашиваются большие, грандиозные, можно сказать, во многих странах, но все-таки они, по крайней мере сейчас, я считаю, по счастью для человечества, все-таки концентрируются вокруг науки для изучения природы Антарктиды всерьёз. Конечно, там очень много богатств, в том числе полезных ископаемых, и многие страны хотели бы. Дело в том, что там очень большой шельф, а на шельфе, как сейчас известно, всюду нефтяные залежи. Но существует Договор об Антарктике, который категорически не разрешает даже исследовать эти территории с этой точки зрения. Сохранение континента – конечно, очень важно для природы, очень важная задача для человечества, просто очень. Павел Давыдов: Владимир Михайлович, вы зимовали в Антарктиде, на Новой Земле и даже на Эльбрусе, возглавляли научные экспедиции на Памире и Тянь-Шане, ваша фамилия была присвоена аж двум ледникам. Скажите, пожалуйста, оглядываясь сегодня назад, а что стало определяющим в выборе такого жизненного пути? Владимир Котляков: Очень трудно всегда объяснить. У меня два хобби: путешествия и писательский труд. Они оба соединились, потому что, когда я учился в университете, наши учителя говорили, что география – это такой предмет, который, с одной стороны, должен быть физически точным, но, с другой стороны, это природа, ее нельзя вписать в рамки просто уравнений. Поэтому надо писать и думать о ней всегда с двух сторон: и с художественной, и с научной. И я привык к этому, и дальше я не пожалел ни минуты, потому что, действительно, это страшно интересно, но и не очень просто. Уже в горах и Памира, и на Эльбрусе все было очень непросто, но интересно. Павел Давыдов: Спасибо вам большое. Благодаря вам мы сегодня приблизили для себя шестой континент, и вы для нас объяснили, какова его роль в жизни людей на планете Земля. Спасибо вам большое. Владимир Котляков: Спасибо. Павел Давыдов: Несмотря на то, что Антарктида открыта почти 200 лет назад, она по сей день остается во многом неизученным материком, и покрыта слоем научных тайн. И все-таки это не мешает нам любоваться красотами шестого континента хотя бы на фотоснимках, ведь чтобы насладиться природой этого ледяного материка вживую, придется сменить профессию на ученого-исследователя Антарктиды. У нас в гостях был Владимир Котляков, почетный президент Русского географического общества, научный руководитель Института географии Российской академии наук, академик, участник экспедиций в Антарктиду.