Юлия Оглоблина и Никита Покровский — о восстановлении покинутых сёл

Гости
Никита Покровский
заведующий кафедрой общей социологии ВШЭ

Павел Давыдов: Вы смотрите Общественное телевидение России, в эфире «Большая страна» – программа о людях, обществе и власти, в студии Павел Давыдов, здравствуйте! «Это моя малая родина» – такую фразу часто можно было услышать в разговорах несколько десятков лет назад, причем произносились эти слова порой с нескрываемой гордостью, а у собеседника название небольшого городка в глубинке или, еще лучше, какой-нибудь глухой деревеньке вызывало уважение. Сегодня такое уже вряд ли услышишь, а самое главное, мест нашего появления на свет часто уже просто нет не то, что на карте, но и в реальности – вот и укорачивается наша память и вместо вышесказанной фразы напрашивается другая: «Иваны родства непомнящие». Умирающие, покинутые и бесперспективные деревни и села, а то и целые районы стали одной из российских реальностей в современной истории страны. А можно ли еще спасти ситуацию? Об этом мы сегодня и поговорим в нашей дискуссионной студии. У нас в гостях Юлия Оглоблина – член центрального штаба ОНФ, координатор проекта «Село. Территория развития», председатель союза сельской молодежи. Юлия, здравствуйте!

Юлия Оглоблина: Здравствуйте!

Павел Давыдов: И Никита Покровский – заведующий кафедрой общей социологии «Высшей школы экономики», профессор. Никита Евгеньевич, здравствуйте!

Никита Покровский: Здравствуйте!

Павел Давыдов: Для начала главный вопрос, который я хочу вам задать: почему в нашей стране каждый год сотни деревень и сёл исчезают с карты Российской Федерации, ведь на государственном уровне говорится о необходимости сохранения небольших населенных пунктов? Юлия, начнем с Вас.

Юлия Оглоблина: Понятно, что самое главное – это заработная плата и работа на селе, раньше, мы знаем, что были колхозы в каждой деревне, в каждом селе, но сейчас у нас XXI век, у нас новая экономика и, соответственно, там, где есть рабочие места, там сёла живут, во-вторых, это условия, то есть всем нужны комфортные условия жизни на селе, соответственно, развитая инфраструктура и для молодежи очень важно смотреть в будущее и знать, что ты растишь своих детей, а для этого, чтобы был детский сад…

Павел Давыдов: Чтобы была перспектива.

Юлия Оглоблина: Да, школа и так далее.

Павел Давыдов: Никита Евгеньевич, а Вы что думаете?

Никита Покровский: Да Вы понимаете, в чем дело, действительно, экономика, ведь все деревни возникали не просто так, кому-то понравилось, а возникали, либо это сельские сообщества были, либо это были военные поселения и деревни нужны были, либо при монастырях были, по каким-то причинам, так вот сейчас большинство этих причин… исчезли основания для них, почему? Ну, сельское хозяйство, я в основном как бы Центральный федеральный округ, Ближний Север России, вообще, о России лучше говорить по регионам, а не так, что страна в целом. Так вот, происходит то, что юг России, Черноземье, является главным производителем сельхозпродукции, и экономика сельская уходит из этих традиционных регионов, и деревни не могут существовать просто без экономики.

Павел Давыдов: Я с Вами абсолютно согласен, существовать не могут, но существуют, а самое главное, там живут люди, которые зачастую сами о себе позаботиться не могут, а это уже серьезная государственная проблема.

Никита Покровский: Абсолютно верно.

Павел Давыдов: И сейчас мы подкрепим этим слова, отправимся в Липецкую область. Все мы знаем, что российское село сегодня переживает едва ли не самый драматичный период в своей истории, оно отброшено в своем развитии на десятилетия назад, усугубились негативные явления доперестроечного периода, возникли и прогрессируют новые проблемы: безработица, бедность, хромающее образование, медицинская помощь, отсутствие даже примитивного бытового комфорта, но остались еще люди, готовые спасти и сохранить свою малую родину. Рассказывает мой коллега, Евгений Шарапов, давайте посмотрим.

СЮЖЕТ

Павел Давыдов: Что ж, этот сюжет назывался: «Окончательный диагноз», а вам не кажется, что таким сёлам, как село Круглое вынесен приговор? Юлия.

Юлия Оглоблина: Хочу сказать, что… прямо сразу говорить, что внесен приговор, я не скажу, потому что у каждой деревни, у каждого села есть перспектива, есть возможность, есть огромный потенциал…

Павел Давыдов: Но здесь нет инфраструктуры, бизнес не придет, газа нет. Потенциала я не вижу, например, как журналист.

Юлия Оглоблина: Главное, на мой взгляд, если есть активность – это первое. Второе – это, конечно же, необходимо создавать рабочие места. Конечно же, наша героиня, 77 лет, понятно, что она не создаст никакого нового бизнеса, не создаст новых рабочих мест…

Павел Давыдов: А она и не должна, руководитель региона должен этим заниматься.

Юлия Оглоблина: Мы в конце что услышали? Что некоторые подумывают создавать, начинать какое-то предпринимательство, но нет инфраструктуры…

Павел Давыдов: Нет дороги, да.

Юлия Оглоблина: Вот здесь должна быть связка: если есть потенциальный инвестор есть потенциальный предприниматель, соответственно, здесь его нужно брать в оборот и уже предлагать программу, программ очень много, в том числе и по предпринимательству, поддержке фермеров и сельхозкоопераций, землю мы увидели, там замечательная, соответственно, вторая госпрограмма – это «Комплексное развитие сельских территорий», новая программа, принятая в конце мая этого года, со следующего года начинает реализацию и в этой программе могут участвовать не конкретные сёла, а агломерации, то есть несколько сёл и это сельское поселение может подать все 9 населенных пунктов, и, соответственно, это село может также включиться в данную программу.

Павел Давыдов: Никита Евгеньевич, Вы согласны с таким подходом?

Никита Покровский: Вы знаете, и да, и нет. Экономика уходит, поэтому искусственно реанимировать ее крайне сложно, дело не только в инфраструктуре, хотя и в ней, просто она действует по каким-то другим азимутам сегодня, экономика, огромные агрохолдинги и мелкий бизнес сельскохозяйственный в очень сложных условиях.

Павел Давыдов: Да, он там просто не выживет.

Никита Покровский: Да, но это как бы…

Павел Давыдов: Параллельная тема.

Никита Покровский: Параллельная тема… и тенденция к тому, что постепенно они будут сокращаться, эти сёла будут сокращаться. Какие есть позитивные вещи? В нашем сюжет прозвучало слово «дачники» раза 4, дачники, дачники… Это огромный ресурс сельских территорий, если он соединяется с энтузиастами, дачники… мы изучаем дачников в нашей программе, в наших исследованиях, это что? Это нужен уход, нужно малое сельское хозяйство для дачников, нужен присмотр за их собственностью, много что нужно, дачники не могут в чистом поле жить, им нужен союз с сельскими жителями, даже пожилыми людьми, необязательно такими молодыми, красивыми, а с любыми, которые там будут, и вот то уже…

Павел Давыдов: Это коллаборация здесь присутствует, дачников и сельских жителей.

Никита Покровский: Ну, она так прошла, понимаете, по периферии, ну, там, дачники…

Павел Давыдов: То есть, Вы видите выход из сложившейся ситуации таким образом?

Никита Покровский: Не только.

Павел Давыдов: Каким еще?

Никита Покровский: Немножко печально, что многие сельские пункты, сельские населенные пункты обречены, но там живут люди – это большая гуманитарная и гуманистическая программа…

Павел Давыдов: Государственная проблема.

Никита Покровский: Что делать с этими людьми, похожими на героиню нашего сюжета – это очень интересно, их нельзя забыть, их нельзя сбросить со счетов, и вот я позитивно считаю, что для каждого муниципального района, так, они так называются, муниципальные районы, для каждой области должны быть сделаны экспертизы комплексные учеными, местными активистами, местными бизнесменами и властью, конечно, которые говорили бы: «Вот эти деревни имеют шанс подняться». А я Вам скажу, по каким причинам они не могут подняться: близость к трассам, связь с историей, исторические памятники, историческая земля. Следующее – экология, ландшафт, важнейший фактор, который существует, ну, а дальше уже современность покрытие инфокоммуникациями. И тогда возникает совершенно новое видение вот этих замечательных земель, Вы, может быть, скажете, что это утопия, но, поверьте, я опираюсь на факты.

Павел Давыдов: А Вы знаете, что интересно, я сейчас задумался: мы раздаем гектары на Дальнем Востоке, привлекаем туда молодежь, а под боком большая территория, которая фактически пропадает, ее можно использовать и это не делается. Юлия, вопрос к Вам: что сегодня может предложить Союз сельской молодежи для того, чтобы заинтересовать эту самую молодежь?

Юлия Оглоблина: У нас очень много программ, на самом деле, основные программы направлены на помощь в трудоустройстве, и ни в коем случае мы не заставляем выбрать село…

Павел Давыдов: Можно мотивировать.

Юлия Оглоблина: Мы мотивируем, мы показываем, какие есть возможности, потому что самая большая проблема – это нет информированности, никакая информация не доходит, если ребята узнают, то сложно в этих программа разобраться, поэтому мы, в первую очередь, информируем, консультируем, помогаем участвовать в этих программах и очень много ребят, мы рады этому, остаются, выбирают село осознанно, переезжая из города после обучения обратно на свою малую родину, поэтому я хотела еще сказать по проекту новому «Село. Территория развития» …

Павел Давыдов: Давайте, да.

Юлия Оглоблина: Общероссийский народный фронт весной этого года утвердил новый проект, он направлен на формирование новых подходов к развитию сельских территорий с участием местных жителей, то есть мы, проанализировав все программы, понимаем, что в каждом ведомстве, Минздрав, Минспорта, Минобразование, Минсельхоз, есть свои программы, но они никак не взаимосвязаны и каждого своим правила и получается, что объекты, ФАПы, строятся в одних сёлах, дороги в других, и нет понимания подхода, единого стандарта, а как мы должны развивать село?

Павел Давыдов: Вы сейчас озвучили очень серьезную национальную проблему.

Юлия Оглоблина: От федерального, регионального до местного уровня, и получается, что вот такие малые сёла у нас вымирают. Правильно сказал Никита Евгеньевич, что мы не должны забывать этих жителей и, соответственно, мы дорогу туда с твердым покрытием… да, экономически невыгодно…

Павел Давыдов: Вести.

Юлия Оглоблина: Прокладывать, вести, но можно какой-то гравий, гальку…

Никита Покровский: Это тоже очень дорого, поэтому вряд ли…

Павел Давыдов: До федеральной трассы всего километр – это в принципе смешно.

Юлия Оглоблина: Пусть хоть какие-то будут предприняты шаги…

Павел Давыдов: Сделать можно и найти деньги можно.

Юлия Оглоблина: Чтобы эту доступность всё-таки до населенного пункта обеспечить.

Павел Давыдов: Вопрос висит в воздухе: почему местные власти не добиваются развития этой инфраструктуры, укрупнения сельских территорий, о котором мы уже говорили, для того чтобы жизнь стала комфортнее? И вопрос хочу задать, Никита Евгеньевич, Вам: скажите, пожалуйста, есть ли вообще шансы у инициативной группы или людей, живущих на селе, добиться комфортной жизни, или они только сотрясают воздух, и это делаем мы сегодня в студии, просто поговорили, а изменить ничего нельзя?

Никита Покровский: Шансы бесспорно есть и, конечно, ни в коем случае нельзя это не учитывать, активность мясокостную, но, как социолог, я Вам скажу: представленная в сюжете история, личность этой замечательной женщины почти уникальная, а по нашему опыту работы в сёлах Ближнего Севера…

Павел Давыдов: В чем уникальность?

Никита Покровский: Уникальность в том, что активность страшно занижена, люди…

Павел Давыдов: Доживают и не пытаются бороться за улучшение качества этой жизни.

Никита Покровский: И не хотят и не пишут, конечно, если бы активность эта была, но она не может взяться из воздуха, какие-то сложные социально-психологические факторы приводят к такому состоянии депрессии.

Павел Давыдов: А что говорят Ваши исследования о количестве ежегодно умирающих деревень в нашей стране?

Никита Покровский: После 2010 года, вот, у меня данные, по всем областям Центрального федерального округа и Северо-Западного где-то 22%, 24%, 26% числилось в реестрах, но их уже не существовало – это такие фантомные деревни, у меня перед глазами стоят эти деревни по нашему исследованию, это удивительные эпические картины умирания, когда открыты дома, в них скарбы полно, даже фотографии на стенах висят и только огромные заросли бурьяна вокруг.

Павел Давыдов: А может есть и положительный пример, когда молодежь едет развивать сельскую территорию, Юлия?

Юлия Оглоблина: Да, очень много примеров, собственно, мы 10 лет работаем и сейчас объединяем 60000 ребят в 78 субъектах нашей страны и проводим очень много проектов, один из них – это конкурс лидеров, собственно, те ребята, которые выбрали осознанно село в разных направлениях, это и молодые учителя, и врачи, и предприниматели, и спортсмены, но, как я сказала в начале, там, где есть работа, где есть рабочие места, туда молодежь возвращается, но есть примеры, когда и возрождают, когда целыми семьями кооперируются и возрождают сёла, есть маленькие сёла, там, где 15 человек живет, в деревне Тулыс, Республика Удмуртия, а там туристический поток только 15000 в год, то есть это всё зависит как раз от активности жителей, Вы задали вопрос: «Есть ли шанс у активного населения изменить ситуацию?». Вот мы видим, динамика развития сёл там, где как раз активно местное сообщество.

Павел Давыдов: Никита Евгеньевич, на Ваш взгляд, на государственном уровне, что нужно сделать для того, чтобы завтра мы могли еще обсуждать эту тему, а не говорили о том, что продолжаем терять ежегодно сотни населенных пунктов?

Никита Покровский: Вызнаете, Павел, я социолог…

Павел Давыдов: Я понимаю.

Никита Покровский: Поэтому я работаю не с государственными программами, а я работаю с тем, как это происходит, где это происходит.

Павел Давыдов: Вот поэтому-то и интересно услышать Ваше мнение, может быть, на государственном уровне на него тоже обратят внимание.

Никита Покровский: Значит, на государственном уровне, ну, как-то я не очень склонен давать советы государственным органам, когда они меня об этом не спрашивают, но поскольку Вы…

Павел Давыдов: А вот я Вас спросил и им передадим, давайте.

Никита Покровский: Да, это более, чем достаточно, спасибо. Значит, я считаю, что надо начать, кстати, можно по одной из тех программ, которую Юлия хорошо нам так представила, начать комплексную экспертизу, без науки вы никуда не денетесь, это как самолечение, понимаете, самолечение сёл без ученых и без специалистов и экспертов – это смешно, это просто смешно.

Павел Давыдов: Это убийственно.

Никита Покровский: Ну как вы можете лечиться, конечно, в аптеку ходить и спрашивать у продавщицы, как вам лучше вылечить порок сердца, это не так, так вот, что делать? Создавать такие группы, которые создают карту муниципалитетов, где было бы сказано: «Здесь – очень хорошо, зеленый свет, здесь все факторы сочетаются, здесь – меньше факторов, здесь – еще меньше факторов». Есть население – нет населения, без людей вы ничего не сделаете, вы не привезете туда никого, вы говорите: «Молодежь». По тем сёлам, с которыми мы работаем на Ближнем Севере, то там уже нет молодежи, школы закрываются, на 14 учителей 5 учеников, поэтому позитив: создавать программы и создавать кластеры, кстати, хорошая идея, создавать кластеры, которые имеют точки роста, это могут быть городские дачники, могут быть местные, может быть, молодежь подтянется и будет живая экономика, живая экономика растущая, но это будут далеко не все деревни, которые были, это будут отдельные «пятна» деревень, которые будут связаны между собой, это будет нова поселенческая структура Центральной России.

Павел Давыдов: Я надеюсь, Ваши предложения услышат в самых верхах.

Никита Покровский: Вы просили, вот я государству…

Павел Давыдов: Напутствие.

Никита Покровский: Если бы директором был я, да.

Павел Давыдов: Давайте в завершение нашей беседы вернемся к Марии Ивановне Левшиной, которая была представлена в сюжете, скажите, пожалуйста, как можно на данном этапе и зная информацию, которую мы изложили, помочь пенсионерке, ну, не то, чтобы возродить жизнь, но хотя бы сделать ее качественней?

Юлия Оглоблина: Здесь я, со своей стороны, хочу сказать, что с главой сельского поселения свяжемся и, возможно, так новая госпрограмма, у него информации нет и нет понимания, как участвовать в данной программе, и, соответственно, так как она со следующего года начинает реализацию, мы проинформируем, поможем подготовить заявку и посмотрим, в какие мероприятия можно включить данное село.

Павел Давыдов: Юлия, я очень надеюсь, что Вы сможете помочь нашей героине и действительно изменить жизнь, а вообще, очень хочется сказать спасибо Вам за участие в программе и низкий поклон всем гражданским активистам, небезразличным людям, которые спасают и возрождают жизнь на селе, спасибо!

Юлия Оглоблина: Спасибо!

Павел Давыдов: Когда мы слышим слова «деревня» или «село», нам представляются старенькие домики с покошенными крышами, поля, заросшие сорняком, отсутствие дорог, перебои с электричеством, колодцы с ключевой водой и бабушки, сидящие на лавочках вдоль столетних заборов. Чтобы разрушить подобные стереотипы, необходимы изменения, поддержка и внимание, и только все вместе объединившись, мы можем остановить эту губительную тенденцию и помочь спасти чью-то малую родину.

Павел Давыдов: Спасибо и до встречи в эфире «Большой страны»! Наши предки относились к земле совсем иначе, они любили ее и оберегали, потому что обладали мудростью, передаваемой из поколения в поколение: земля – это спасительница, кормилица, истинная мать, земля давала людям энергию, и они относились к ней с уважением и благодарностью. Что же изменилось сегодня в нашем сознании, может еще не поздно одуматься и пересмотреть наши взгляды? Давайте искать вместе ответ на этот очень важный жизненный вопрос. Вы смотрели «Большую страну», встретимся завтра, напомню электронный адрес нашей программы: bs@ptvr.ru, мы также доступы и в социальных сетях, будьте с нами на связи и помните, несмотря на расстояния – мы рядом. До встречи и удачи!

Что можно сделать с одной из печальных реальностей страны