Павел Давыдов: Вы смотрите Общественное телевидение России, в эфире «Большая страна» - программа о людях, обществе и власти. В студии Павел Давыдов, здравствуйте! По понедельникам мы говорим о прорывах и неудачах в различных областях науки и производства, о том, как передовые технологии и современные взгляды могут изменить нашу жизнь. Кулибин, Попов, Лодыгин, Шухов – Россия богата на таланты, и, хотя, многие имена уже стали достоянием истории, идеи и разработки этих людей актуальны и сейчас. В нашей большой стране и по се день тысячи человек могут смело называть себя изобретателями, вот только не все из них могут запатентовать свои открытия и найти инвесторов для массового производства. Сегодня на конкретном примере попытаемся разобраться в этой непростой ситуации, для этого в студию мы пригласили главного конструктора отраслевого специального конструкторского бюро экспериментального самолетостроения Московского авиационного института, а также главного конструктора по самолетостроению Уральского завода гражданской авиации, Вадима Дёмина. Вадим Юрьевич, здравствуйте! Вадим Дёмин: Добрый день! Павел Давыдов: Тему этой беседы мы обозначили так: «Изобретательная провинция», и раз уж мы с Вами будем говорить об авиационной отрасли, позвольте сразу уточню, а как много открытий, идей, разработок приходят к вам, например, в конструкторское бюро именно из регионов России? Вадим Дёмин: Вы знаете, работая в Московском авиационном институте, действительно, есть некий такой приличный кусок моей занятости – это отвечать на письма изобретателей, изобретают очень много и всё: дирижабли для перевозки мороженой рыбы, самолеты, вертолеты новой конструкции, летающие автомобили… Павел Давыдов: Вы так с улыбкой об этом говорите, то есть, все эти изобретения остаются, к сожалению, только либо на бумаге, либо в умах изобретателей, которые себя так только называют? Вадим Дёмин: Я не могу сказать, какой процент этих изобретений внедряется, но все, что человек когда-нибудь придумал, куда вложил душу, мысль, оно, в конце концов, не пропадет, может быть, у того же конструктора ведущего, который рассматривал чье-то, пусть сумасшедшее, изобретение, но что-то там отложится, и потом он, делая конструкцию серьезного самолета, что-то у него торкнет, что называется: а вот, там этот товарищ предлагал такую-то идею, она не пошла, конечно, но там было одно здравое зерно. Я ни в коем случае не призываю людей перестать изобретать, думать, потому что таланты должны поощряться. Павел Давыдов: И вот почему мы решили сегодня поднять эту тему: дело в том, что в Челябинске находчивый местный житель, Анатолий Иванов, разработал уникальную систему спасения человеческих жизней в случае авиакатастрофы, 2 года понадобилось, чтобы придумать разработку, а вот внедрить ее пока не получается. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Павел Давыдов: Вадим Юрьевич, как Вам идея челябинца, Анатолия Иванова? Вадим Дёмин: В первую очередь, хочется поприветствовать такое желание, что человек 2 года думает о том, как увеличить безопасность полетов, но, конечно же, есть ряд вопросов к данному изобретению. Не то, чтобы вообще дать анализ какого-либо рода изобретению, надо, в первую очередь, раздать специалистам, я хоть и главный конструктор, но не являюсь специалистом в области обеспечения безопасности полетов, эвакуации пассажиров. Но, тем не менее, чисто навскидку, я б сказал так, что на автомобиле подушка безопасности предназначена для лобового удара или бокового удара, то есть, для удара, который находится в одной плоскости. Самолеты падают чаще всего, особенно пассажирские, в так называемом плоском штопоре, и перегрузка, которая воздействует на человека при падении, наибольшая – вертикальная, а, насколько я понял, данное изобретение, эти подушки, от вертикальной перегрузки не предохраняют. Павел Давыдов: Я думаю у нас сейчас есть возможность уточнить у самого изобретателя, в какой ситуации эти подушки могут спасти, в какой не? Анатолий Иванов на прямой связи по скайпу, Анатолий, здравствуйте! Анатолий Иванов: Здравствуйте! Павел Давыдов: Вы слышали мнение эксперта, пожалуйста, ответьте на наши вопросы. Анатолий Иванов: В целом, система, конечно, от крутого пикирования не спасет, но мы говорим не о штопоре, мы говорим об аварийной посадке на местности, не предназначенной для посадок: какая-то пересеченная, в поле или еще что-то… Вадим Дёмин: Наверное, Анатолий не очень понял, что я имел ввиду, что подушка, когда самолет падает беспорядочным образом, то, как большинство катастроф происходят, чаще всего он бьется, извините, я покажу: вот так вот. Я бы Вам посоветовал сосредоточиться больше в области малой авиации, там, может быть, действительно, кто-нибудь заинтересуется и попробует поставить такую подушечку на свой самолет, например, для того, чтобы именно при аварийной посадке с небольшой скоростью, потому что скорость малой авиации при взлете и посадке сопоставима со скоростью автомобиля, там они одноклассники, что называется. Что касается же большого самолета, в первую очередь, чтобы внедрить такую систему, предложим, она все хорошо делает, Вы понимаете, какое количество краш-тестов надо провести? Надо поронять лайнеры… Павел Давыдов: То есть разбить их, давайте называть вещи их именами. Вадим Дёмин: … разбить лайнеры, с тем чтобы оценить, как работает Ваша система… Павел Давыдов: То есть, очень дорогое удовольствие… Вадим Дёмин: … и только после этого – внедрить. Анатолий Иванов: Да, бесспорно, можно начать и с малой авиации, просто есть одна большая проблема – негде взять фюзеляжи самолетов для испытаний, все частные самолеты находятся в руках у частников, и они их не продают, а какие-то ДОСААФы… все самолеты принадлежат Росавиации, даже, элементарно, у нас есть самолеты в ржавом состоянии, они уже никогда не полетят, но мы не можем их взять у ДОСААФа, нам даже ДОСААФ говорит: вот, пожалуйста, у нас стоят фюзеляжи, штук 5-6, но они никогда не взлетят, эти АН-2. Вадим Дёмин: Анатолий, дело в том, что есть сертифицированные самолеты, даже в области малой авиации, скажем, то же Л-410, он летает на регулярных линиях, и Вам никто не разрешит поставить туда систему, а есть самолеты, которые самоделы, люди летают сами для себя, и, будь у меня такой самолет, волне возможно, если Ваша эта подушечка весит килограмма 3-4, предположим, вместе с системой ее активации, и Вы мне докажете, что она сама по себе в полете не жахнет, что называется, я ее поставлю, и пусть она стоит. Хуже от нее не будет, для маленького самолета хуже от нее не будет. Я Вам дам некую подсказку, я хоть и не специалист в автомобилестроении, но меня недавно уверяли, что есть компания, не помню название, которая уже при проектировании автомобилей перестала проводить краш-тесты, а делает это все в компьютерном виде. То есть, в принципе, уровень развития моделирования… Павел Давыдов: Высоких технологий… Вадим Дёмин: Да, он позволяет это сделать, и, якобы, результаты этих испытаний принимаются для серийного производства автомобилей. Павел Давыдов: Но в любом случае, Анатолий, мы хотим пожелать Вам удачи, и кто знает, быть может именно Ваша разработка в будущем сделаем наши полеты более безопасными. Спасибо Вам большое! Вадим Юрьевич, только что мы пообщались с молодым изобретателем из Челябинска, посмотрели сюжет, таких примеров много в большой стране, но, к сожалению, только единицы доходят до краш-тестов, о которых мы с Вами говорили. С чем Вы это связываете? Вадим Дёмин: Мысль, наверное, основная такая, что даже представить, что вам в руки попало какое-то зерно какое-то абсолютно новое растение, которое способно забыть о голоде на планете, но вы находите его в пустыне и туда его бросаете, и оно, скорее всего, засохнет, то есть, надо вести к тому, чтобы такие зерна, такие изобретатели, молодые талантливые, с желанием вложиться в это дело, появлялись среди технически подкованных коллективов: авиамодельные кружки, юношеские планерные школы, студенческие конструкторские бюро… Во-первых, и изобретатели будут более грамотными, правда, у меня были такие идеи, хоть стой, хоть падай, а люди пишут иногда даже Президенту, и приходят письма в институт – разобраться и ответить, понимаете? Я за то, чтобы пропагандировать изобретательство, но постараться, чтобы изобретательская среда обладала большей технической грамотностью. Павел Давыдов: И в завершение беседы, очень коротко скажите, насколько сложно сегодня найти финансирование под тот или иной перспективный, на Ваш взгляд, проект? Вадим Дёмин: Да, задача найти финансирование под проект, даже, если он очень перспективный, крайне сложная, но тем не менее, волка ноги кормят, то есть, КБ у нас хозрасчетное, госбюджетных ставок нет, все, что мы делаем, это делается за счет договоров, заключенных с частными или государственными заказчиками, и КБ уже больше 55 лет существует, так что, как-то справляемся. Но одна из главных задач КБ – это … да, выполнение новых разработок это интересно, но участие студентов в работе конструкторского бюро, это польза, которая, я не побоюсь этого слова, мы приносим не только себе… Студенты видят, вот он нарисовал детальку, потом эту детальку сделали в цеху. Причем он присутствует, как делается, он понимает, что, если он нарисовал деталь, которую сделать трудно, то ему рабочий все объяснит популярным зыком… Павел Давыдов: Русским… Вадим Дёмин: Да, да, да, да, да…Почему он не прав, дальше он видит, что эта деталь установилась на самолетик маленький, он может поучаствовать в сборке, а если эта деталь будет с халтурой, то этот самолет будет небезопасный. Вот это, как говорил известный испытатель, Марк Галлай: какой самолет сделает студент, я не знаю… правда, у нас продолжение фразы кто-то оторвал, так и висела табличка: «Какой самолет студент сделает, я не знаю» … а дальше было продолжение: … то, что этот самолет сделает студента хорошим конструктором – это точно! Павел Давыдов: Вадим Юрьевич, вот на этом и поставим многоточие в нашей беседе. Я благодарю Вас за участие в нашей программе и очень надеюсь, что изобретательна провинция сможет найти себе бизнес-партнеров для воплощения самых смелых идей! А я напомню: у нас гостях был главный конструктор отраслевого специального конструкторского бюро экспериментального самолетостроения Московского авиационного института и главный конструктор по самолетостроению Уральского завода гражданской авиации, Вадим Дёмин.