Ангелина Грохольская: "С "Лейкой" и с блокнотом, а то и с пулеметом сквозь огонь и стужу мы прошли", – это из "Корреспондентской застольной", ставшей впоследствии гимном профессии военных корреспондентов. Написал ее Константин Симонов в далеком сорок третьем. Прошло 73 года, и сегодня журналисты уже не используют ни "лейку", ни блокнот, не воюют, не стреляют из пулеметов, но многое неизменно и по сей день. И сама профессия – военный корреспондент. И стреляют в журналистов так же, как раньше на фронте. И погибают они так же, как герои. Сегодня мы пригласили в нашу студию известного журналиста, редактора и члена президиума Союза журналистов Москвы Виктора Лошака. Виктор Григорьевич, здравствуйте. Виктор Лошак: Здравствуйте, Ангелина. А.Г.: Тема сегодня у нас с вами, с одной стороны, в общем, и печальная, и серьезная. Военный журналист – эта профессия существует и сейчас, хотя, может быть, и трансформировалась уже, и понимаем мы ее немного по-другому. Но в любом случае наших коллег, которые погибают, исполняя свой профессиональный долг (я сейчас хочу подчеркнуть – именно профессиональный долг), мы, конечно, должны всегда помнить и чтить их память. Потому что, к сожалению, каждый год появляются имена, которые уже в списке погибших… В.Л.: Московский союз журналистов, поддержанный мэрией Москвы, занимается сейчас подготовкой памятника журналистам, погибшим в мирное время. К сожалению, надо сказать, что речь идет не только о погибших журналистах, выполняющих свои служебные обязанности в местах, где идут бои, войны и так далее, а у нас немало журналистов погибло и в абсолютно мирных обстоятельствах. Достаточно вспомнить Анну Политковскую. Достаточно вспомнить журналиста "Московского комсомольца" Холодова. А.Г.: Эта профессия, на ваш взгляд, останется, не умрет? Сегодня ведь все равно журналисты меняются. И молодежь, которая приходит в нашу профессию, немножко по-другому относится даже к тем же редакционным заданиям, когда ребят отправляют, допустим, в зону конфликта. В.Л.: Я-то считаю, что своеобразный трагизм этой профессии, ее риск, наоборот, привлекают молодежь. В нашей профессии очень много адреналина, причем не только в ситуациях, когда люди могут погибнуть, но и во многих других очень острых ситуациях – ситуациях выбора, ситуациях, когда ты должен успеть. И она по-прежнему привлекает молодежь. Достаточно посмотреть на конкурсы на факультетах журналистики – они очень высоки, особенно в лучших вузах. Не могут быть в одной профессии люди, которые рискуют на войне, и другие люди, которые просто приходят в 10:00, включают компьютер, сидят у компьютера и в 18:00 выключают его. Это все-таки разные профессии. Но не все готовы рисковать. И вообще у меня ощущение, что профессия раздулась как мыльный пузырь, потому что не могут быть в одной профессии люди, которые рискуют на войне, и другие люди, которые просто приходят в 10:00, включают компьютер, сидят у компьютера и в 18:00 выключают его. Это все-таки разные профессии. Я думаю, что со временем эта профессия (она тоже нужна) будет называться так, а эта будет называться так. А.Г.: Это было бы очень здорово, потому что сегодня иногда действительно обидно за профессию, когда ты встречаешь человека, который пишет: "Я – журналист". В.Л.: А ты знаешь, чем он занимается. А.Г.: А ты знаешь, чем он занимается, увы. В.Л.: Но тем не менее то, что в профессии есть вот такие примеры, просто героические, без всякого пафоса… А.Г.: Что мы, журналисты-коллеги, можем сделать для сохранения этой памяти? В.Л.: Этот памятник, как мы и договорились с Москвой, с московской властью, должен стоять в очень важном и любимом месте москвичей. Это сквер у выхода из метро "Арбатская", сквер между бульваром и Воздвиженкой. Мы хотели бы, чтобы сам сквер назывался Сквером журналистов. Мы обратились уже в московскую мэрию с этим предложением и нашли там понимание. Остались какие-то формальности для того, чтобы это было проведено через комиссию и так далее. А.Г.: Два года ведь прошло уже с того момента, как эта идея вообще появилась, такое предложение возникло, но памятника пока нет. В.Л.: Когда мы на это решались… Когда, например, я соглашался быть руководителем жюри, которое должно отобрать проект, я просто не представлял двух вещей. Во-первых, сложность самого выбора. Во-вторых, колоссальная ответственность – ответственность перед коллегами, перед семьями погибших журналистов, перед Москвой, наконец. Мы объявили конкурс, и в нем участвовало около 100 скульпторов. Этот конкурс сами представители Союза художников Москвы, архитекторы считают необычным, потому что это совершенно открытый конкурс. Мы хотим вынести абсолютно из-за кулис все к публике, к нашим коллегам, как происходит отбор. А.Г.: Виктор Григорьевич, мы сейчас видим фотографии, я так понимаю, некоторых работ только. Ну очень символичные! В.Л.: Мне сложно их комментировать. Но я должен сказать только одну очень важную вещь: большинство этих работ не учитывают то место, где будет стоять памятник. А.Г.: А об этом было известно при подготовке? В.Л.: Об этом было известно, но скульпторы не виноваты по одной простой причине: это место очень изменилось после реконструкции центра Москвы. Достаточно сказать, что сейчас этот памятник может быть только символическим, только формалистическим. Это место исключает какую-то очень точную фигуру и так далее. И эти все сложности плюс представленные работы заставили нас пойти на очень необычный и очень ответственный шаг. После того как прошел второй тур конкурса, мы несколько раз собирались – правление Союза журналистов Москвы, просто люди, причастные к этим вопросам, – и мы приняли решение продлить конкурс. Вот та мера ответственности, о которой я говорил, не позволяет нам из того, что сегодня есть, выбрать памятник-победитель. И должен сказать честно: не потому, что хорошего много, а потому, что того, к чему легло бы сердце, и того, что соответствует нашей ответственности, журналистов-членов жюри, к сожалению, нет. Пока нет. А.Г.: "Профессиональный долг". Они погибли и больше не вернутся в редакцию. О том, как мы чтим память погибших при исполнении профессиональных обязанностей журналистов, в беседе с директором по стратегии издательского дома "Коммерсантъ", председателем конкурсной комиссии Союза журналистов Москвы Виктором Лошаком. Если сейчас нас слышат желающие, может быть, у кого-то уже возникла идея какая-то, а может быть, она уже давно существовала. Куда обращаться? И все ли могут стать участниками? Или все-таки есть какие-то ограничения – профессиональные, возрастные, не знаю, еще какие-то? В.Л.: Нет, никаких ограничений нет, только представление работы. И единственный учет, конечно, что эта работа будет стоять в конкретном месте, то есть желательно работа скульптора вместе с архитектором. Каждый желающий может войти на сайт Союза журналистов Москвы, и там есть все необходимые данные по этому конкурсу. А.Г.: А есть какие-то сроки, ограничения, до какого числа присылать? В.Л.: Мы хотели бы все-таки ограничиться по времени представления работ – осень этого года, чтобы дальше было время все-таки на оценку, на отбор, на привязку к месту. Еще раз хочу сказать, что мы предполагали, что это будет в одном месте сквера и будет рядом с выходом из подземного перехода со стороны Старого Арбата. Перепланировка вынудила нас перенести это место памятника, наоборот, поближе к выходу из метро "Арбатская". А.Г.: Виктор Григорьевич, а почему, на ваш взгляд, до сих пор такого памятника, такого монумента не было? Есть памятные доски, но действительно памятника… Ведь военный корреспондент – эта профессия не сегодня появилась. И погибать стали, к сожалению, журналисты не только сейчас. Гибнут и военные корреспонденты, и журналисты, которые занимаются расследованиями, криминальной тематикой. Видимо, в обществе и в нашем журналистском сообществе назрела идея памятника погибшим журналистам, стала естественной. В.Л.: Время и политическая ситуация таковы, что гибнут и военные корреспонденты, и журналисты, которые занимаются расследованиями, и журналисты, которые занимаются криминальной тематикой. Видимо, в обществе и в нашем журналистском сообществе назрело это, эта идея стала как бы естественной. И, видимо, эта идея очень задевает людей, не причастных к нашему цеху. Я думаю, что дело не в том, что это журналисты московской организации, авторитет лидера московской организации Павла Николаевича Гусева, а это просто идея, и эта идея понятна абсолютно всем. А.Г.: Виктор Григорьевич, спасибо вам огромное, что нашли время, пришли к нам и рассказали о конкурсе. Я очень надеюсь, я верю в то, что второй этап будет более успешен, чем первый, предыдущий, двухлетний. В.Л.: Спасибо. Я тоже очень надеюсь на это. А.Г.: Спасибо. Ну а нашу беседу я хочу закончить еще одним фрагментом из той же "Корреспондентской застольной": Выпьем за победу, За свою газету, А не доживем, мой дорогой, – Кто-нибудь услышит, Кто-нибудь напишет, Кто-нибудь помянет нас с тобой. В гостях нашей программы был журналист, редактор и член президиума Союза журналистов Москвы, а также председатель конкурсной комиссии Союза журналистов Москвы Виктор Лошак.