Павел Давыдов: В России в апреле отмечают День мецената и благотворителя. Дата связана с днем рождения Гая Цильния Мецената – известного римского аристократа, покровителя художников, артистов, музыкантов. Он родился 13 апреля 70 года до нашей эры. Как можно догадаться, от его имени и произошло слово "меценат". А кого можно назвать меценатами в современной России? Переадресую этот вопрос Юлии Вербицкой – основателю и председателю Фонда поддержки искусств и музейной деятельности "Русские меценаты". Юлия, здравствуйте. Юлия Вербицкая: Здравствуйте, Павел. Павел Давыдов: Итак, кто же они – современные русские меценаты в Большой стране? Юлия Вербицкая: В первую очередь те люди, которым небезразлична судьба искусства и которые готовы выделять суммы (желательно на постоянной основе) для того, чтобы поддерживать и музеи, и художников, различные отрасли и направления культуры и творчества. Павел Давыдов: Только культура, творчество, искусство? Юлия Вербицкая: Для меценатов – в основном да. Если мы вернемся к истории римской, то как раз благодаря стараниям Мецената до нас дошли многие римские поэты, в том числе Вергилий. Благотворители же – это те, кто помогают, например, нуждающимся, больным детям, не знаю, животным и прочее. Меценат – это частный случай благотворителя, но очень важный, безусловно. Павел Давыдов: Вот вы мне объяснили разницу между благотворителями и меценатами. Но мне хотелось бы вспомнить дореволюционную Россию, ведь именно тогда именно меценаты строили больницы, школы, помогали нуждающимся. То есть получается, что все-таки меценаты и благотворители – почти одно и то же? Юлия Вербицкая: В самом деле так. Мы рассматриваем меценатство как частный случай благотворительности. И если мы вернемся к практике дореволюционной России, мы увидим две большие группы лиц, жертвователей. В первую очередь это аристократы и члены императорской фамилии, для которых, согласно протоколу, участие в благотворительных мероприятиях было обязательным. И вторая часть – это купцы, крупные промышленники, которые по зову сердца и души вкладывали деньги в искусство. И конечно, такие фамилии, как Савва Мамонтов, Морозовы, Рябушинские, Остроумовы, они известны очень хорошо, я думаю, широкому кругу наших слушателей. Павел Давыдов: А сохранились ли до наших дней династии, семейные династии меценатов? Юлия Вербицкая: В России – практически нет, поскольку искусство и коллекции были национализированы, сейчас они представляют собой государственные музейные фонды. И на протяжении нашей истории Советского Союза частное коллекционирование, мягко говоря, не приветствовалось. Были частные продажи, были коллекционеры, но на них всегда смотрели несколько странно, как на неблагонадежный элемент. В Европе же и в Америке такая практика повсеместна. Павел Давыдов: Давайте вернемся в наши дни. А что сегодня заставляет бизнесменов или крупных предпринимателей жертвовать на искусство? Зов сердца? Юлия Вербицкая: Конечно. Стремление войти в историю, ощущение… Ведь главная цель искусства – это изменить мир, изменить мир к лучшему. У искусствоведов есть очень интересный специальный термин: искусство должно душу процарапывать, продирать. И если человек, который позволяет себе предметы роскоши, такие как дорогие автомобили, дорогую недвижимость, вдруг находит в искусстве что-то, что его трогает, и начинает это искусство поддерживать, начинает увлекаться, начинает помогать художникам делать выставки, музей, – он и меценат. Павел Давыдов: Юлия, скажите, пожалуйста, если мы с вами говорим о русских меценатах, о современниках, чьи фамилии мы могли бы сегодня в этой студии назвать? Юлия Вербицкая: О современниках в контексте истории всегда говорить немного сложно. Ну, пожалуй, я приведу пример известный – Шалва Бреус, который основал Премию Кандинского, который помогает современным художникам, который увлекается советским искусством. Да, безусловно. Человек, помимо серьезного бизнеса, выделяет на постоянной основе средства для развития, поддержки и пропаганды российского и советского искусства в мире. Павел Давыдов: Юлия, а давайте теперь поговорим о работе вашего фонда. Как он появился и чем он занимается? Юлия Вербицкая: Первоначально идея создания фонда у меня возникла в тот момент, когда я начала делать выставки и коллекции. Я коллекционирую, у меня довольно обширная коллекция – более 500 полотен. И при взаимодействии с музеями в какой-то момент, согласно законодательству, я поняла, что делать от физического лица пожертвования намного сложнее и неправильнее, чем от юридического. Павел Давыдов: Надо же, как интересно! Юлия Вербицкая: Абсолютно. Павел Давыдов: А почему? Юлия Вербицкая: Благотворительный фонд имеет определенную форму налогообложения. И благотворительный фонд может позволить себе совершение сделок, заключение договоров, участие в конкурсах при необходимости. Полномочия шире. Далее у меня появились единомышленники, которые поддержали идею. И вот есть фонд. Результат его работы – более десяти выставок в государственных музеях, в федеральных музеях в России и, например, выставка в Соединенных Штатах Америки, в Нью-Йорке, в Museum of Russian Art, где с большим интересом приняли и оценили живопись советского периода. Павел Давыдов: А если мы вернемся непосредственно к той работе, которую сегодня проводит фонд? Давайте подробнее об этом поговорим. Юлия Вербицкая: С удовольствием. Мы находим тех художников, которые после Советского Союза оказались в очень сложной ситуации финансовой. Я повторюсь, что развал Советского Союза привел к тому, что огромное количество мастеров, которые не умели продавать свое искусство, поскольку Советский Союз не подразумевал ни аукционов, ни широких продаж, искусство покупалось государством в лице Союза художников, музеев, специальных фондов. И после развала Советского Союза, когда финансирование практически было остановлено, довольно значительный пласт мастеров остался без средств к существованию. И их наследие сейчас требует изучения. Те, кто жив, должны получать поддержку, они имеют в ней самую острую необходимость. И это одна из целей и задач фонда. Вторая цель и задача – это поддержка музеев, и в первую очередь музеев региональных. Павел Давыдов: А примеры есть? Юлия Вербицкая: Конечно. Серпуховский историко-художественный музей, музей в городе Ярославле, музей в Иваново. Потрясающие коллекции, включая полотна русского авангарда. И ограниченное число зрителей, потому что мало кто из иностранцев и жителей Москвы, например, поедет в Ивановский музей, чтобы посмотреть Любовь Попову. Павел Давыдов: Что касается форматов работы. Кроме организации выставок и кроме поиска меценатов, которые могут поддержать тот или иной проект, чем еще занимается ваша организация? Юлия Вербицкая: Вы выявляем молодые таланты. Павел Давыдов: Ух ты! Юлия Вербицкая: Мы проводим конкурсы и предлагаем художникам определенной возрастной группы или определенной национальности (в зависимости от того, что является предметом нашего внутреннего исследования) представить свои работы. В эти дни проходит выставка наших молодых талантов. Среди них замечательные художники-эмальеры из Ярославля – Елена Евдокимова и Михаил Бекетов. Вот они – таланты. Каждый может прийти и ознакомиться с их работами. Они потрясающие! И как мы пытаемся возродить традиции меценатства, так и наши эмальеры пытаются возродить искусство горячей эмали – очень сложное и очень тонкое, абсолютно уникальное. Павел Давыдов: Юлия, мы как раз сейчас уникальные кадры видим. Это чьи работы? Юлия Вербицкая: Это Алексей Бесперстов – художник очень сложной судьбы, который провел большую часть своей жизни в Средней Азии. И в 92-м году, когда Советский Союз распался и была гражданская война, он вернулся в Россию, вернулся в Москву. Судьба его, к сожалению, была трагична, поскольку неспокойное время, и деньги, которое у него были, он вложил в компанию, которая обанкротилась. И какой-то период времени он жил в ужасных условиях, буквально в поле, не перенес этого и ушел из жизни. Мы делали выставку его, которая называлась "Дорога домой", поскольку весь путь его жизненный был поиском дома. Ну, теперь мы видим его впечатления в творчестве. Павел Давыдов: Юлия, вы занимаетесь очень важным делом – ваш фонд поддерживает искусство. И подобных организаций в нашей стране очень мало, к сожалению. Как вы считаете, с чем это связано? Почему мы готовы активно поддерживать малоимущих людей… Понятно, что это надо делать. Но ведь искусство, как мы понимаем, в современной России нуждается не то что в поддержке, а в том, чтобы мы могли всячески способствовать развитию этого направления. Юлия Вербицкая: Искусство – это предмет роскоши. Когда мы накормим голодным (если не всех, наверное, всех невозможно, но большую часть), мы перейдем к тому, чтобы поддерживать художников и предметы искусств покупать. Плюс мы не должны забывать о том, что традиции коллекционирования и меценатства на протяжении 70 лет искоренялись самым тщательным образом. И возрождение, любое возрождение – процесс очень сложный и кропотливый. Но мы в пути. Павел Давыдов: Юлия, а вас можно назвать меценатом? Юлия Вербицкая: Сложно. В первую очередь, я коллекционер. Во вторую очередь, я юрист. В третью очередь, я увлекающийся человек. У меня есть личные предпочтения и художники, которым я помогаю, вкладываю свои личные деньги. И это мне доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие. Павел Давыдов: Несколько слов в завершение о том, каким вы видите завтрашний день вашего фонда. Как планируете развиваться? Юлия Вербицкая: Проводить выставки, проводить мероприятия и привлекать как можно больше неравнодушных и интересующихся людей. Наш принцип: "Мы не просим финансовой поддержки, мы ее оказываем сами". И на мой взгляд, в этом залог успеха. Павел Давыдов: Безусловно. Но, чтобы оказывать поддержку самим, нужно эти деньги где-то получать и как-то зарабатывать. Фонд имеет возможности? Юлия Вербицкая: Мы много работаем. Павел Давыдов: Даже так? Юлия Вербицкая: Да. Павел Давыдов: Юлия, я благодарю вас за эту беседу. Мы узнали, кто такие современные русские меценаты. И мне кажется, благодаря вашей работе не то что жизнь становится лучше, а искусство приходит в каждый дом. Спасибо вам большое за это. Юлия Вербицкая: Спасибо большое и вам. Павел Давыдов: У нас в гостях была Юлия Вербицкая, основатель и председатель Фонда поддержки искусств и музейной деятельности "Русские меценаты".