- Наша страна, когда-то самая читающая в мире, по опросам социологов сегодня таковой уже не является. Лидерство мы уступили Китаю. В советские времена такое представить было невозможно, ведь жажда знаний у граждан, живущих за железным занавесом, была невероятной. Книги коллекционировали, их приобретали за макулатуру, часто дарили по какому-нибудь особому случаю, ведь книга всегда была лучшим подарком. Публичные же библиотеки были единственной возможностью восполнить интеллектуальный голод в эпоху тотального дефицита. Поэтому неудивительно, что библиотеки пользовались невероятной популярностью. В 1990-е годы читать стало немодным, модно стало все продавать, а после пришла эпоха гаджетов. Что же такое библиотека в XXI веке? Это по-прежнему хранилище знаний или клуб по интересам? Живы ли библиотеки, востребованы ли? Мы встретились с генеральным директором Центральной универсальной научной библиотеки им. Некрасова Марией Приваловой, человеком, увлеченным, казалось бы, архаичным делом, но, как выяснилось, сейчас невероятно модным. Почему в эпоху электронных книг и интернета люди продолжают ходить в библиотеки? Дмитрий Кириллов: Библиотеки сегодня не нужны. Всю информацию можно найти в интернете. Это так? Мария Привалова: Нет, это совсем не так. Дмитрий Кириллов: Библиотеки – самые многочисленные, и в то же время самые менее посещаемые культурные учреждения в России? Мария Привалова: Да, к сожалению, это так. Дмитрий Кириллов: Проведение мероприятий в библиотеке, непосредственно не связанное с чтением книг – это оправдано? Мария Привалова: Да, зачастую это оправдано. Дмитрий Кириллов: Раньше в эпоху дефицита книги воровали. А сейчас воруют? Мария Привалова: Иногда не возвращают, конечно. Дмитрий Кириллов: Директор Некрасовки много читает? Есть на это время? Мария Привалова: Думаю, как и большинство людей, читаю меньше, чем хотелось бы. Дмитрий Кириллов: Профессия библиотекаря не престижна сейчас? Мария Привалова: Снаружи она кажется не очень престижной. Дмитрий Кириллов: Библиотекарь обязан учиться в специальном учебном заведении? Мария Привалова: Этот вопрос вызывает много споров в профессиональном сообществе. Я среди тех, кто считает, что это не так. Дмитрий Кириллов: Большие домашние библиотеки – это атавизм? Мария Привалова: Я не знаю. Мне кажется, это очень сильный вопрос того дома, в котором эта библиотека есть. Дмитрий Кириллов: Современные люди вообще не читают книги. Мария Привалова: Нет, современные люди читают довольно много. Дмитрий Кириллов: У электронной книги большое будущее? Мария Привалова: Электронная книга будет меняться, но во многих случаях сейчас считается, что она достигла предела роста, может быть, временного. Дмитрий Кириллов: Теперь в библиотеку ходят читать книги, потому что они просто стали очень дорогие. Это так? Мария Привалова: Мне кажется, пока это в недостаточной степени так, и это как раз наш ресурс роста. Дмитрий Кириллов: Детей в библиотеку не затащить, и лет через 20 их можно будет закрывать? Мария Привалова: Нет, конечно, это не так. Дмитрий Кириллов: Вы верите, что у библиотек есть будущее? Мария Привалова: Да. Я уверена, оно огромное.   Дмитрий Кириллов: Если посмотреть на библиотеки современные, они какие-то совершенно другие, они совершенно не похожи на те, которые были, например, лет 30 назад, когда приходишь в библиотеку, сидит бабушка, каталоги разбирает, что-то подсказывает. Сейчас такое ощущение, что очень много молодых людей, которые работают в библиотеках. Что-то изменилось за эти годы? Мария Привалова: Да, мне кажется, что сейчас городская роль библиотек меняется, так или иначе. Тут важно сказать, что библиотеки – это единственные бесплатные городские общественные пространства. Люди приходят сюда и просто провести время. Люди, которым нужно где-то поработать, пользуются библиотеками как бесплатными альтернативами тому, что сейчас называется тайм-кафе, коворкинги, или просто работе в кафе, потому что им не нужно ничего заказывать и ни на что тратить деньги. Дмитрий Кириллов: Многие считают: "Зачем нужны библиотеки? Есть поисковые системы в интернете". Вы согласны с таким мнением? Мария Привалова: Рыночные книжные тенденции в разных странах мира показывают, что чтение цифровых книг растет до определенного предела, а потом доля цифровых книг перестает увеличиваться. Наше собственное исследование показывает, что люди вообще-то продолжают предпочитать бумагу. Они читают и так, и так, они читают и на электронных носителях, и на бумажных носителях, но вообще-то любят читать на бумаге.   - Я кроме бумажных книг вообще никаких книг других не представляю, тем более электронных. - А что там пальчиком играют они? Это неинтересно. Когда книгу листаешь – это интересно. - Хочется посмотреть назад, сравнить какой-то текст, хочется увидеть, пощупать, прямо проникнуть в эту книгу. - Запах бумаги, какой-то шелест ее, какое-то, наверное, отношение складывается более интимное, что ли.   Мария Привалова: Кроме того, информация бесплатна. Да, есть информация, которую вы получаете в электронном виде. Если вы хотите поработать в базе статей того или иного медиа, или вы хотите посмотреть законы – вообще-то это стоит денег. В этом смысле библиотека – еще и место, в котором вы можете пользоваться ресурсами в других форматах, в цифровых форматах бесплатно для себя. Библиотека оказывается в этом смысле проводником и в мире интернета тоже, безусловно. Кроме того, и это очень важно, пользоваться интернетом можно, когда ты узнал, что ты хочешь, и как ты собираешься этим пользоваться. И в этом смысле, мне кажется, библиотеки должны и будут наращивать свою роль как проводника в том числе и в сети, потому что как раньше библиотекарь помогал – и таких историй очень много            … Люди часто вспоминают, как библиотекарь помог им найти путь в той или иной сфере знаний, подсказал им прочесть что-то, что они очень полюбили. Все мы приходим из разных сфер, из разных семей, и у кого-то дома было проще научиться, потому что вокруг все умеют, а у кого-то дома умеют плохо. Библиотеки оказываются сначала школьные, потом в какой-нибудь публичной городской библиотеке. Библиотекарь оказывается этим ассистентом для человека в мире информации – художественной или нехудожественной, – и помогает ее найти. Это никуда не девается. Оттого, что интернет есть и там много чего есть, люди не начинают автоматически лучше уметь находить то, что им нужно. Дмитрий Кириллов: Действительно, ведь научить человека правильно найти путь, выбрать нужную литературу – это может только специалист, надо учиться этому. Мария Привалова: Это может быть и просто частью какого-то гуманитарного образования, широкого кругозора. В этом смысле это необязательно профессиональный библиотекарь. Просто не у всех людей вокруг них есть люди, которые могут эту роль выполнить, а библиотекари должны стремиться к тому, что они-то могут помочь, к ним можно прийти за советом, и они его всегда дадут. Найдется ли у вас такой человек дома или среди друзей – неизвестно, а в библиотеке он должен для вас найтись всегда.   - Можно и так сказать: "Оплачивайте проезд" или "Оплатите проезд". Главное, чтобы это было сказано вежливо.   Дмитрий Кириллов: Я так понимаю, что вы находитесь в том лагере специалистов, которые утверждают, что если у человека хорошее образование, если человек хорошо ориентируется в этом книжном пространстве, то он может вполне быть полезен в библиотечном деле. Раньше нужно было в Институте культуры окончить библиотечный факультет, просто так не придешь, тебя просто не примут на работу. Мария Привалова: Для того, чтобы работать в зале, разговаривать с читателями, это не такие глубокие знания, которые требуют отдельного специального многолетнего образования. Я считаю именно так. Принципиальной оказывается для людей, которые работают в читальном зале, способность коммуницировать, способность подсказать, общий кругозор и знание, например, современной литературы для того, чтобы про нее консультировать. Этим отличаются не все люди с библиотечным образованием. Тут нет прямой связи. Не впрямую так работают, что человек, у которого есть диплом библиотекаря, хорошо знает, что сейчас книжки, которые получили премию "Большая книга", чем они друг от друга отличаются, и может об этом поговорить с читателем. Для честности важно оговориться: у меня нет библиотечного образования. Понятно, что я являюсь носителем идеи, что оно необязательно, потому что я сама пришла из другой сферы, а по образованию я эконом-социолог. Дмитрий Кириллов: Вы представляли себе, что вас занесет в библиотеку? Мария Привалова: До того, как я пришла в библиотеку, я работала довольно долго в сфере культуры в разных форматах. Мы занимались организацией фестивалей, мы консультировали, мы занимались образовательными программами. Последние несколько лет мы занимались исследованием досуговых практик в Москве, мы изучали аудиторию разных учреждений, мы изучали отдельным образом возрастные практики разных возрастных групп: что делают подростки, что делают москвичи третьего возраста, почему невозможно затащить в учреждение культуры средний возраст, который занят работой, и так далее. В этом смысле представление о том, как культура должна работать на город, оно у меня какое-то было, и, конечно, мне было очень интересно. В этом смысле могу признаться, что я и сейчас не чувствую себя экспертом именно библиотечным, но эти представления о том, как учреждение культуры может общаться с внешним миром, какими инструментами оно может стараться пользоваться, чтобы привлекать к себе аудиторию, оно у меня есть из моего другого опыта работы, который был не библиотечный. Дмитрий Кириллов: Библиотечное дело – это всегда было закрытой историей. И вдруг со стороны начинают приходить люди, которые говорят: "А давайте-ка попробуем сделать это, давайте попробуем сделать это". Насколько естественным стало проникновение всего нового в эту, казалось бы, архаичную структуру? Мария Привалова: Я стараюсь сейчас как можно чаще режим эксперимента позволять себе и коллегам для того, чтобы мы могли что-нибудь попробовать. И если мы понимаем, что это не работает, совершенно спокойно перейти к следующим попыткам, к следующим темам и форматам работы. Мне не кажется это проблемой. В основном это касается событийной работы, потому что то, что касается основной работы, где должны быть книжки, их нужно стараться выдавать читателям гораздо больше обычных процессов, которые не требуют перемен. Мы тоже пытаемся и здесь, у нас есть какая-то попытка инноваций. Один из главных проектов за мое время работы здесь – открытие библиотечной точки в торговом центре. Мы ведем библиотечное обслуживание в торговом центре "Океан". Там стоит несколько книжных шкаф. Помимо того, что там можно записаться в библиотеку, взять книги там или заказать их из основного хранилища, их привезут отсюда в назначенное время. Дмитрий Кириллов: Народ идет по торговому центру, занимается покупками какими-то? Мария Привалова: Да, люди идут по пространствам, натыкаются на книжные шкафы, удивляются. Дмитрий Кириллов: Шок: "Что это такое?". Мария Привалова: Часто нашим сотрудникам приходится уговаривать их, что "Да, это просто библиотека, это действительно бесплатно". Библиотеки, книги и так далее. Некоторые люди с недоверием уходят все равно, потому что им кажется, что "Как-то странно, это же не может быть библиотека". У нас есть наши локальные победы, когда люди действительно говорят о том, что они не были в библиотеке, не вспоминали о библиотеках много лет. Берут книжку со словами "Не читал тысячу лет", возвращаются через пару недель, берут следующую. В этом смысле для нас это важно именно потому что мы, во-первых, сами тренируемся в наших коммуникативных навыках, получается ли у нас, хорошо ли мы общаемся с читателями. Кроме того, мы стараемся напоминать вообще о библиотеках в том пространстве, в котором находимся. Дмитрий Кириллов: Это потрясающе! Получается, если вы не идете в библиотеку, библиотека придет к вам. Мария Привалова: Да. Надеюсь, что мы будем расширять в этом смысле свои пространства присутствия. Нам кажется это очень важным. Библиотеки Москвы, у них есть формат уже достаточно привычный – они летом приходят в парки. Но не всегда в этих точках ведется именно библиотечное обслуживание. Там стоят книги, там что-то можно почитать. Но нам кажется важным прийти с полноценным функционалом в те места, куда приходит библиотека, для того, чтобы действительно вы могли посмотреть каталог, могли выбрать это что-то и получить в том месте, где вам удобно. Конечно, я надеюсь, что эти проекты будут расширяться, и не только у нас. Надеюсь, наши коллеги тоже начнут открывать точки в других местах.   - Уважаемые пассажиры, мы хотим, чтобы наш город стал самым читающим городом России. - Есть Борис Акунин. Не читаете Бориса Акунина? Возьмете, да? - Спасибо большое. - Это замечательные стихи русских и советских поэтов. Возьмите. - Договорились. - Детективы вполне приемлемые, очень хорошие. Нравятся? - Мне как раз детективы очень нравятся.   Дмитрий Кириллов: Давайте вернёмся к вам. Не страшно было прийти в эту не очень понятную историю, окунуться и начать что-то делать? Мария Привалова: Мне кажется, что страшно – это все-таки неправильное слово. Это, наверное, нервно и это азартно. Дмитрий Кириллов: Был кураж какой-то, да? Мария Привалова: Он есть и сейчас. И нервность тоже никуда не девается. В этом смысле я понимаю, что какие-то наверняка были допущены ошибки. Я не считаю, что сейчас уже можно говорить о том, что я научилась работать с сотрудниками библиотеки: с кем-то все наладилось достаточно быстро, с кем-то по-прежнему работать вместе трудно. В этом смысле это очень длинный процесс. Но дело в том, что я в этом смысле не одна. Это мое ощущение про библиотеки разделяют горожане. Библиотека как институт вызывает доверие. В общем, мало найдется людей, по нашему московскому опросу всего 14% считают, что библиотеки не нужны. А все остальные считают, что нужны. Дмитрий Кириллов: И при этом не ходят. Мария Привалова: Да. Это неважно. Дмитрий Кириллов: То есть ходить – мы не ходим, но они нужны. Мария Привалова: С этим мы можем работать – с тем, что люди вообще-то понимают, что это важный институт. Но пока не пришли – это не такая ужасная ситуация. Мы научимся, они научатся, и мы все вместе друг к другу придем, к нам придет больше людей. Дмитрий Кириллов: Читатели изменились? Вот что сейчас они хотят? Мария Привалова: Мне кажется, в целом можно говорить про то, что сейчас просто аудитория библиотек знает, чего хочет. Она хочет или поработать, или получить конкретное событие, или взять конкретную книжку. В силу того, что есть чем заняться, у библиотек нет случайных в этом смысле людей. Они все приходят за чем-то, за тем, чтобы пожить или за тем, чтобы прочесть, и с этим просто нужно уметь работать. Дмитрий Кириллов: Если случайные люди попадают в библиотеку, что их привлекает? Это какое-то мероприятие? Что можно сделать в стенах библиотеки помимо того, чтобы прочитать книжку? Мария Привалова: Мероприятий очень много. В библиотеках проходят сотни мероприятий. Мы как библиотека мучаемся, пытаясь, с одной стороны, просто проводить мероприятия, которые привлекут аудиторию, будут любопытными, симпатичными. С другой стороны, как сделать так, чтобы эти мероприятия привлекли аудиторию, которой книжки тоже, может быть, зачем-нибудь понадобятся? Дмитрий Кириллов: Я слышал, что есть такие библиотеки, где проходят дискотеки. Мария Привалова: У нас была дискотека. Дмитрий Кириллов: Как это выглядит? Мария Привалова: Да, у нас была дискотека им. Некрасова. Мы ее так и назвали. Мы решили, что библиотека им. Некрасова и дискотека им. Некрасова – это хорошо и созвучно. Для меня это был очень интересный опыт. С одной стороны, я сама это предложила, с другой стороны, я очень нервничала, когда это стало происходить. У нас был фестиваль "Паблик", который заключался в том, что приходили люди, рассказывали про свои паблики. Здесь мы разговариваем про странные книги, здесь мы разговариваем про музыку, и здесь мы разговариваем о чем-нибудь еще. Нам казалось, что логичным продолжением этого будет то, что потом будет музыка. В результате – то, чем я огорчена – получилось, что у нас "Библионочь" оказалась совсем молодежная. Это все равно хорошо, но мы должны работать над тем, чтобы это было интересно всем. В результате для людей, которые оказались у нас ночью на дискотеке, по всей видимости, судя по тому, что они потом писали в Facebook и Instagram, оказалось чудесным опытом. Люди говорили о том, что "А я и не думала, что может быть так классно! А Некрасовка – прекрасное место". Это очень здорово. В любом случае, выяснилось, что такие события – всегда способ обнаружить библиотеку. Дмитрий Кириллов: Вообще это революция. У вас были противники, кто клеймил, говорил: "Вот подумал, устроил в храме!". Мария Привалова: За дискотеку – нет. У нас есть некоторая сложность с тем, что у нас зимой прошли несколько мероприятий, в которых в частности неожиданно для нас весьма именитые участники прочли некоторое количество матерных стихотворений, и вокруг этого породился некоторый спор и скандал. У нас уже виновные наказаны, мы делали выговоры сотрудникам, мы с этим уже работали. Но это единственная вещь, которая в публичном поле каким-то образом проявилась. И люди про это заговорили благодаря ролику, который был специально смонтирован для того, чтобы люди осудили нашу библиотеку. А все остальное – я не знаю, есть ли противники, и не знаю, что именно им не нравится. В этом смысле мы просто пробуем форматы. Мы сейчас мучаемся и думаем над тем, как нам работать с летним подростковым чтением. Мы хотим оказаться местом, где можем помочь школьникам читать школьную программу. Мы пытаемся понять, что им предложить. Мы не понимаем как, но мы хотим в этом участвовать. Мы хотим, чтобы школьники, которые останутся в Москве летом, чтобы мы кому-то из них помогли провести это время в том числе за чтением, пытаемся понять, как это можно сделать. Дмитрий Кириллов: Можно ли создать в библиотеке такое пространство, что человек будет чувствовать себя как дома: перекусить, что-то сделать? Максимально проводить свое время, как ни странно, в библиотеке. Мария Привалова: Конечно. Дмитрий Кириллов: Чтобы сказать: "Куда пошел?" – "Да я сегодня пойду отдохну в библиотеку". Мария Привалова: Вообще так и происходит. Просто каждая библиотека сталкивается с какими-то собственными ограничениями. У кого-то нет места – как у нас, – чтобы разместить кафе. Мы надеемся, что у нас когда-нибудь появится кофейная точка, но у нас нет возможности выделить отдельное пространство, которое окажется кафе. У каких-то библиотек есть, и это получается. Есть игротеки. Мы тоже работаем над своей коллекцией игр, и надеемся, что будут приходить люди, которые так будут проводить свое время. Конечно, библиотеки так и делают. Библиотеки стараются быть локальными центрами какой-то спокойной городской жизни. Другое дело, что это не может казаться слишком раскрученным, потому что библиотека все-таки важна тем, что она спокойное, комфортное и бесплатное пространство. Эта коммерциализация… Нельзя, чтобы кафе оказалось слишком большим. Дмитрий Кириллов: Не перетянуло, получается. Мария Привалова: Конечно, нам хочется, чтобы получилось так. Дело даже не в том, что перетянуло. Просто не должно оказаться, что в библиотеку пойти в результате дорого. Дмитрий Кириллов: Насколько сейчас люди нуждаются в книге? Что люди сейчас читают, что их интересует, за чем, за какими книгами они идут в библиотеку? Мария Привалова: Я против того, чтобы делить литературу на разные слои, какие-то считать полезными, какие-то бесполезными. Понятно, что какие-то книги мне кажутся более важными, какие-то менее, но в целом привычка к чтению… Дмитрий Кириллов: Буквы не забыли – уже хорошо. Мария Привалова: Нет, это не совсем так. Хотят читать истории, рабочие или не рабочие – уже хорошо. Если это детектив – хорошо, детектив. Если это серьезный исторический роман – пусть это будет серьезный исторический роман. Мне кажется, что сам факт чтения первичен, а дальше можно стараться продвигать что-то более важное. Если говорить о том, что читают – люди любят читать и исторические книги. Из того, что мы видим, люди любят читать современную русскую литературу. Иностранную тоже, но видно, что когда какие-то романы начинают обсуждать, моментально можно сказать, что в библиотеках на них есть спрос. Люди читают какие-то понятные вещи. Ремарк или Булгаков никуда не денутся, люди продолжат их читать тоже. В этом смысле все хорошо, тревожиться совершенно не нужно. Все в порядке, все читают. Дмитрий Кириллов: Можно не волноваться. Народ наш все-таки читает, да? Мария Привалова: Да. Другое дело, что библиотечная статистика не может отразить общей картинки прочтения, потому что у библиотек просто не все есть. Библиотеки как раз стараются эту литературу для метро, электрички, такую бытовую, которую мы как бы осуждаем, библиотеки просто ее не очень закупают, поэтому по нашей статистике просто видно, что все хорошо, люди читают разные книги. Дмитрий Кириллов: Почему мы всегда гордились в России, в Советском Союзе – когда люди приезжали на Запад, они говорили: "Вы знаете, там книги не читают". Мария Привалова: А у нас больше нечего было делать. Конечно. Дмитрий Кириллов: А у нас нечего было делать, у нас все читали. Теперь… Мария Привалова: Просто это неправильно воспринимать как беду прочтения. Это означает, что чтение утрясало свою общественную роль, что она, может быть, была больше, чем обществу было нужно, потому что просто обществу больше нечем было заняться. А теперь мы приходим в какую-то… И, наверное, это равновесие будет меняться, и наша задача работать над тем, чтобы чтение зарабатывало себе все больше очков. Баланс, конечно, как-то будет меняться, но, как мне кажется, то, что произошло – это не катастрофа, а это сложный период, в котором мы пришли к какому-то новому равновесию. А дальше, да, библиотеки должны работать над тем, чтобы чтение ставилось заметнее. Дмитрий Кириллов: Но мы Китаю проиграли. Например, сейчас Китай – самая читающая страна в мире. Что, ему больше нечем заняться? Мария Привалова: Вероятно, Китай в этом смысле больше похож на Советский Союз. Дмитрий Кириллов: Если человек ограничен в каком-то доступе информации, что он тогда бежит в библиотеку, берет книгу и начинает читать, потому что у него нет возможности это увидеть, услышать? Мария Привалова: Мы все знаем достаточное количество людей, которые ничего не читают, но при этом умные, успешные и замечательные люди. Мне кажется, что это чрезмерное давление на чтение как на обязанность тоже мешает немножко этому радоваться. Чтение должно быть радостью. Оно может быть пользой, может быть рабочей необходимостью, но если мы говорим про чтение в свободное время, то это обязательно должно быть про радость: про радость времяпрепровождения, про радость возможности обсудить это с кем-нибудь потом, про возможность узнать что-то новое, потому что тебе просто любопытно. И эта тяжесть обязательства быть самой читающей страной – мне кажется, ее уже никто не разделяет. Но я думаю, что в этом ничего страшного. Важно просто продолжать объяснять миру, почему читать может быть и хорошо. Дмитрий Кириллов: Но вы можете отличить человека читающего от не читающего? В общении, в разговоре. Мария Привалова: В разговоре гораздо чаще мы видим эрудицию и кругозор, если не задавать специализированные вопросы "Помнишь ли ты, что было в третьей строфе Евгения Онегина", если не делать так, то мы, скорее, видим кругозор человека, а для кругозора сейчас инструментов стало больше, чем чтение. Следить за новостями, читать "Википедию", смотреть и слушать какие-нибудь образовательные подкасты – это не то же самое, что чтение, но это позволяет человеку получать довольно большой объем знаний, и к этому нужно относиться хорошо. Дмитрий Кириллов: Хорошо, объем знаний дети получают. Но научить их говорить по-русски чисто, красиво излагать свои мысли? Насколько интересно было бы поработать с молодежью, которая бы читала? Ведь очень многие родители жалуются, говорят: "Я не могу своего оболтуса заставить читать!". Мария Привалова: Все эксперты по чтению, которых я знаю, стараются бороться со словом "Заставить". Вещи, которые вызывают у меня некоторую опаску – с одной стороны, это консервативность взрослых, которые довольно часто выбирают детям читать то, что читали они сами, а есть сейчас гораздо больше всего, гораздо более разного, в совершенно разных форматах, темах и способах иллюстрации и книгоиздания. С другой стороны, сейчас молодые родители – это очень активная и, как мне кажется, очень развивающаяся аудитория для культуры города. Люди, которые предъявляют спрос, активно следят за этим, требуют качества. Библиотека при этом не сможет отменить школу. Библиотека не справится, если уроки литературы в школе были ужасными, заставили человека ненавидеть Толстого на всю жизнь. Но библиотека все равно должна стараться схватить всех тех, кого может схватить, и им помочь. Дмитрий Кириллов: Многие люди были в библиотеке, может быть, 10-20-30 лет назад. Они вообще не представляют, как сейчас выглядит современная библиотека. Мария Привалова: Для того, чтобы судить о библиотеках, посмотреть, как они на самом деле устроены, мне кажется, многие удивятся тому, как на самом деле библиотека выглядит сейчас. Пространство, да, хорошо бы, чтобы улучшалось, да, хорошо бы, чтобы краска на стенах была достаточно свежей, а полки были достаточно симпатичными, чтобы книжки на них выглядели привлекательными. Но главный в этом смысле все равно социальный аспект, а не дизайнерский. Дмитрий Кириллов: Дело библиотечное отстает от общемировых тенденций? Мы в хвосте или нет? Мария Привалова: Есть один показатель, который мне кажется важным – у нас меньшее количество библиотечного фонда находится на руках, чем в среднестатистической городской библиотеке где-нибудь в Великобритании или Германии. И это как раз вопрос привычки, вопрос взаимоотношений аудитории с библиотекой, над которым, мне кажется, нужно работать. В этом смысле это то единственное, где мне кажется значимым наше отставание. Что где-нибудь библиотеки позже строили или позже ремонтировали, – а у нас они чуть более потертые, – это важно с точки зрения позиционирования библиотек, но это содержательно менее значимо, чем открытость миру, формат работы, и книжки, которые они берут с полок и уносят к себе домой. Поэтому тут сложно сказать. Мне кажется, что у нас очень неровная ситуация и в городе, и в стране в целом, и библиотеки просто очень разные. Дмитрий Кириллов: Москва, Петербург, наверное, в более выигрышном положении, чем какие-нибудь дальние уголки. Мария Привалова: Маленькие библиотеки в гораздо большей степени осознают важность своей роли. В Москве… Дмитрий Кириллов: Даже сохранилось что-то такое, да? Мария Привалова: Не в этом дело. Просто не такая большая конкуренция вокруг, в смысле других учреждений культуры, другой возможности провести время, и аудитория в библиотеке в Москве доходит замотивированная, потому что им есть куда еще пойти. Дмитрий Кириллов: Там больше голод, чем у нас. Слишком ненасыщенная… Мария Привалова: Да. И это гораздо больше ответственности. И в случае, если библиотека хорошая в смысле людей, которые там работают, качество, мысли и стремления, то мне кажется, что провинциальные библиотеки многим московским дадут фору. Дмитрий Кириллов: Каким вы видите будущее библиотек? Мария Привалова: Библиотека будущего, с одной стороны, умеет показывать, что чтение – это большое счастье в самых разных форматах. Библиотека будущего умеет делать подкасты, снимать мультики, читать лекции и помогать делать домашнее задание по литературе. Библиотекари будущего в гораздо большей степени умелые и талантливые эксперты информационного общества. Не каждый библиотекарь может ответить на любые вопросы, но он должен знать, где ответ дадут на вопрос, если не у него. И эта открытость миру и понимание информационной структуры – это то, что должно включить в себя не только книги в библиотеке будущего, а должно в целом работать со всем спектром ресурсов, которые существуют. Тяжелое социальное бремя ложится на библиотеки, скорее, не в больших городах, как в Москве, а в каких-то маленьких, где они могут оказываться единственным местом, куда ребенок из трудной семьи придет посидеть. А в Москве, например, сейчас эта социальная роль убежища, помощника и проводника еще не так развита. Надеюсь, она тоже будет в большей степени осознана в будущем, потому что библиотеки могут быть убежищем, библиотеки могут быть местом, где людям объяснят, где им получить помощь в трудной ситуации, они могут оказаться местом, которое помогает, потому что библиотеки вызывают доверие. Они специалисты в информации, значит, они умеют отбирать хорошую информацию. В этом смысле мне кажется, что библиотеки будущего эту свою роль проводника качества информации в социальных вопросах тоже будут осуществлять гораздо больше, чем сейчас.