- Виктор Мережко, то, что выходит из-под пера этого драматурга – настоящие бриллианты отечественного кино. "Родня", "Здравствуй и прощай", "Вас ожидает гражданка Никанорова", "Полёты во сне и наяву". Стоит только произнести название этих культовых кинолент, и сразу всплывают в памяти до боли знакомые картины. Персонажи Мережко давно уже стали народными, да и сам Виктор Иванович народный и по званию, и по жизни. Фильмы, снятые по сценариям Мережко, как хорошее вино – со временем становится еще более ценными. Может быть, потому советскую киношколу, к которой, безусловно, относится Виктор Иванович, и называют великой, поскольку ее фильмы словно художественные полотна выдающихся мастеров. К ним постоянно возвращаются, они востребованы новым поколением, а значит, уже стали бессмертной классикой. Дмитрий Кириллов: Вы из донского рода, бесстрашный лихой казак. Это так? Виктор Мережко: Это так. Лихой. Дмитрий Кириллов: Ваше выступление на Новый год перед Герасимовым в Доме кино закончилось пенделем и вашим криком: "Я еще сюда вернусь". Было такое? Виктор Мережко: Пендель и вернусь. Дмитрий Кириллов: Драматургия – это предельно просчитанная шахматная игра между автором и зрителем? Виктор Мережко: Но интуитивная. Дмитрий Кириллов: Имидж гусара вам по духу? Виктор Мережко: Нет, я более расчетливый человек. Дмитрий Кириллов: Женщины и кино – две ваши главные страсти в жизни? Виктор Мережко: В первую очередь семья, конечно, потом кино, потом женщины. Дмитрий Кириллов: Сценарий "Полетов во сне и наяву" режиссер Балаян считал гениальным, и поэтому снимал просто и легко. Виктор Мережко: Он не считал его гениальным, он считал вначале его очень плохим, даже хотел отказаться. Потом передумал и снял замечательную картину. Дмитрий Кириллов: Увидев ваш первый фильм "Зареченские женихи", Белла Ахмадуллина кричала: "Витя, браво, браво!". Виктор Мережко: Она сказала, больших гадостей она не видела и не читала. Дмитрий Кириллов: Если Юрский в образе Бендера сбегал от Зоси Синицкой, то Мережко сбегал от провинциальной девушки в образе Юрского. Было в жизни? Виктор Мережко: Да, было. Дмитрий Кириллов: Незаменимых людей нет, а вот незаменимые артисты есть? Виктор Мережко: Да, есть великие артисты. Дмитрий Кириллов: Белые брюки, модные затемненные очки. Вы всегда такой модник были, с малолетства? Виктор Мережко: Я с малолетства был нищим, а потом решил компенсировать это белыми брюками и шляпой. Дмитрий Кириллов: Чтобы получился гениальный сценарий, вы часами ждете вдохновения, когда прилетит муза? Виктор Мережко: Да не дай бог. Садись, работай, стучи пальчиками по клавишам, и все придет. Дмитрий Кириллов: После выхода сериала "Сонька — Золотая ручка" вам сообщили на зоне конкретные люди, что вы там свой человек? Виктор Мережко: Да, мне сказали: "Не дай бог, но лучшая шконка ваша". Дмитрий Кириллов: Ваш близкий друг Анатолий Папанов частенько вас будил утром со словами: "Витя, вставай! Работай!". Виктор Мережко: Нет: "Здорово, Витюха! Как дела?". Дмитрий Кириллов: Ваши дети Иван да Марья пошли по вашим стопам? Виктор Мережко: Иван – молодой режиссер, уже четыре фильма снял. Маша закончила ВГИК, но занимается интернет-бизнесом. Дмитрий Кириллов: Вы знаете такого уже взрослого человека, который может в день отжаться 80 раз, выпить бутылку водки, если надо? Виктор Мережко: Знаю. Но он 70 раз отжимается. Бутылка водки, если ему хочется – это норма. На следующий день он не пьет. Это я. Дмитрий Кириллов: Вы когда-нибудь плакали над судьбами своих героев, которых вы сами придумали? Виктор Мережко: Бывало. "Гражданка Никанорова", "Сонька — Золотая ручка". Очень был растроган некоторыми. Бывало. Дмитрий Кириллов: Голливуд считают Меккой киноиндустрии. Ваши сценарии подходят под голливудский формат? Виктор Мережко: Никогда не думал об этом, и мне неинтересно. Дмитрий Кириллов: Вы с детства мечтали быть артистом, а стали в итоге сейчас режиссером. Виктор Мережко: Но я и снимался в кино еще как артист. У меня порядка 12 ролей. Дмитрий Кириллов: А что же интереснее все-таки: снимать кино? Виктор Мережко: Писать сценарий для себя и потом его снимать. Дмитрий Кириллов: Вам кто-нибудь говорил, что вы лучший сценарист в России? Виктор Мережко: Я сам себе это говорю, и все говорят. Дмитрий Кириллов: У нас в стране есть такой драматург, который понимал бы женскую душу лучше, чем Виктор Мережко? Виктор Мережко: Думаю, нет. Дмитрий Кириллов: Вы дружили с такими великими актрисами, у которых действительно характер-то… Если там личности, они же все харизматичные, они же все яркие, импульсивные. Одна Мордюкова чего стоит? Виктор Мережко: Да. Но она после трясины, которую Григорий Чухрай снимал, попросила, чтобы я написал для нее комедийную смешную роль. Я написал "Родню", комедийную, смешную. Я написал "Родню", у которой рабочее название было "Была не была". А потом была картина Михалкова. Она прочитала, была в абсолютном восторге от сценария, то есть кричала: "Витя, что ты написал! Это должен снимать лучший режиссер Советского Союза!" – "Это кто?". – "Ну, кто? Никитка". (Фрагмент х/ф "Родня", реж. Н. Михалков, сценарий В. Мережко, 1981 г.) Виктор Мережко: Вначале она пришла на фотопробы к Михалкову на Мосфильм с шестимесячной завивкой, в красивой кофточке, на таких каблуках, в юбочке, и Никита, они ведь были знакомы, он говорит: "Идем в костюмерную, потом гримерку, и на открытие". И надел ей майку какую-то, потом вставил в рот золотые зубы из фольги, разлохматили прическу. И она возмутилась, говорит: "А что ты со мной делаешь? Ты что из меня дуру делаешь?". И она ушла: "Я сниматься не буду. Пусть Римма Маркова снимается", как она говорила. И Никита мне говорит: "Слушай, она ушла". Я говорю: "А что такое?" – "Ей не понравился образ. Она пришла такая вся дама-дама, а мне нужна сельская тетка". Она сказала: "Нет". И мне звонит Нона: "Забираем сценарий у Никитки". Я говорю: "Почему?" – "А он русскую женщину не понимает, не уважает, унижает. Я сниматься у Барчука не буду". Я говорю: "Не психуй. Все нормально" – "Я не буду, забирай сценарий". Я говорю: "Я не могу забрать. Он в запуске уже. Сейчас я перезвоню тебе". Перезваниваю, говорю: "Никита, Нонна звонит. Что сказать?" – "Скажи, что Римму Маркову будем пробовать". Я перезваниваю через полчаса, говорю: "Нонночка, ты знаешь, сейчас с Никитой говорил. В общем, ты отстранена от роли, будет Римма Маркова". – "Ну, нехай себе снимает Маркову, нехай снимает". Через час-два звонок: "Вить, а что, правда, что ли, Римму Маркову снимают?" – "Ну, Никита позвонил. Завтра у нее фотопробы" – "Да что, он с ума сошел? Она же хуже артистка, чем я". Дмитрий Кириллов: О, заиграло актерское. Виктор Мережко: Я говорю: "Нонна, но ты же отказалась" – "Да я не отказалась. Ты поговори с ним, чтобы он голову включил, не унижал так русскую женщину". Я Никите говорю: "Слушай, кажется, там испуг пошел" – "Давай-давай, дожимай, дожимай". Вечером звонит где-то в полночь: "Вить, ты не говорил с Никитой?". Я говорю: "Говорил. Он психует, но завтра…". На завтра я говорю: "Нонна, пришла Маркова. Очень хорошие фотопробы сделали. Никита склоняется на 100%, что она будет сниматься". (Фрагмент х/ф "Родня", реж. Н. Михалков, сценарий В. Мережко, 1981 г.) Виктор Мережко: "Да ты что?! Да что же ему голову разобью!". Села в такси, приехала на Мосфильм, ворвалась туда. Никита говорит: "Нонночка, солнышко мое. Обнимись. Приехала. Давай работать". Все. И в Днепропетровске мы снимали, на площадке были такие же фокусы, когда она собирала все вещи, уезжать. (Фрагмент х/ф "Родня", реж. Н. Михалков, сценарий В. Мережко, 1981 г.) Виктор Мережко: До поезда шесть часов, она уже сидела на перроне уезжать в Москву, а я шел, утешал ее, сидел: "Нонночка, ну, что ты?". Плакала, рыдала. (Фрагмент х/ф "Родня", реж. Н. Михалков, сценарий В. Мережко, 1981 г.) Виктор Мережко: Никита со стороны появлялся, говорит: "Глянь, кто пришел, кто выглядывает из-за угла" – "Кто? А-а!". Обнимались. Опять в гостиницу, опять распаковывали вещи, опять на съёмочную площадку. Ну, это кино. Но интересно. Дмитрий Кириллов: А как актеры, например? Там же Крючкова бедная. Все же зависимы были от этой ситуации. Виктор Мережко: Во-первых, Нонна Викторовна Мордюкова великая, конечно. Во-вторых, знали ее характер. В-третьих, все были влюблены в сценарий и в Никиту. Нонна говорила: "Ой, Витька, я влюбилась". Говорю: "В кого?" – "Да в кого? В Никитку. Эти усы! От него же одеколоном каким пахнет. А потом, на “Мерседесе”. Ой, я не могу!". (Фрагмент х/ф "Родня", реж. Н. Михалков, сценарий В. Мережко, 1981 г.) "Я влюбилась в него". Ну, влюбилась. А он же действительно красивый мужчина. Дмитрий Кириллов: Благодаря тому, что была любовь настоящая, она и в сценарии, и между актером, и режиссером – получилось кино? Виктор Мережко: Да. (Фрагмент х/ф "Родня", реж. Н. Михалков, сценарий В. Мережко, 1981 г.) Дмитрий Кириллов: Вы с самых юных лет вообще в себе не сомневались. Что это была за история? Приехал молодой, наглый, прорвался в этот Дом кино к тем звездам, которые там Новый год справляли. Виктор Мережко: Это первый курс, первый семестр. Я протырился каким-то образом, безобразно одетый, но бедный. Места нет, я, хлоп-хлоп, рюмочку, там одним столом "С Новым годом!". А говорил еще с южным произношением. Гэкал, говорил. "С Новым годом! С Новым годом! С Новым годом!". И там же, когда все шумные, я наливаю себе: "С Новым годом! С Новым годом!". Дмитрий Кириллов: Никто внимания не обращал? Виктор Мережко: Не обращал. А потом увидел, что стоит великий Бондарчук, Герасимов, Шпаликов, Ежов и Чухрай. С Чухраем Григорием Наумовичем я потом работал, сценарии для него писал. Я подошел к ним и сказал, что "Здорово, мужики!". Они удивленные посмотрели. А веселые, Новый год, танцуют. Я говорю: "Мужики, здорово!" – повторяю. Дмитрий Кириллов: Уже выпив хорошо? Виктор Мережко: Выпивши. "С Новым годом?". Они молчат и удивленно смотрят: "Кто это?". Дмитрий Кириллов: Что за чудо? Виктор Мережко: "Чмо пришло". Я говорю: "Слушайте, вы тут все стоите, великие, знаменитые, грандиозные. Но пройдет не так много лет, я стану таким же знаменитым, как и вы. Меня зовут Виктор Мережко. Запомнили?". Молчат. "Виктор Мережко говорю. Запомнили или нет?". Сергей Федорович взял меня за руку, отвел в сторонку и сказал: "Иди-ка отсюда". Я пошел смеяться. И еще где-то рюмочку выпил и поехал в общагу хмельной. Дмитрий Кириллов: С чувством выполненного задания? Виктор Мережко: Доволен был. Дмитрий Кириллов: Когда у вас появляется героиня на бумаге, вы представляете себе, кто это может сыграть? Виктор Мережко: В советское время бывало достаточно часто. Мордюкова в "Родне". "Гражданка Никанорова" я писал не на нее, а на молодую Чурикову, сценарий долго лежал, его не пускали в производство. Сказали, что про деревенскую проститутку. А потом я сказал Леониду Марягину: "Наташа Гундарева". А я с Натальей Гундаревой дружил, мы были друзья. И он сказал: "О!". И также точно я предложил ему Борислава Брондукова, моего друга. Мы очень дружили с Боречкой Брондуковым. Я сказал: "Посмотри Борю в пару с Наташей, как интересная пара". Мосфильм не очень вначале соглашался, а потом смирился. И получился интереснейший дуэт. (Фрагмент х/ф "Вас ожидает гражданка Никанорова", реж. Л. Марягин, сценарий В. Мережко, 1979 г.) Виктор Мережко: Наташа снялась в четырех моих сценариях, и мы дружили, бывали в гостях друг у друга. Она настолько была талантлива как актриса, и как женщина, и как друг, что это было уникально. Она не была эгоистична, она отдавала себя дружбе, любви. Она в любви не очень была кроме Филиппова, а так, в любви ей не очень везло-то. У нее много было мужчин. Но она была искренней. Она не была капризна на площадке, она с радостью работала, с радостью, если режиссер ей вот столько подсказывал, она на это наворачивала еще больше. Она была удивительная такая, действительно женщина планеты. (Фрагмент х/ф "Вас ожидает гражданка Никанорова", реж. Л. Марягин, сценарий В. Мережко, 1979 г.) Дмитрий Кириллов: Вы работали в самую золотую эпоху советского кино, где были одни сплошные бриллианты. Виктор Мережко: Мне судьба подарила удивительное знакомство и творческие отношения там. Гундарева, Зайцева, Виктор Павлов, Олег Ефремов, Олег Янковский, Олег Иванович Борисов (удивительный был актер), Нонна Мордюкова. То есть я начинаю сейчас их перечислять… Дмитрий Кириллов: Гурченко? Виктор Мережко: Да. У нас случился разлад на картине "Аплодисменты, аплодисменты", рабочее название "Актриса прошлых лет". Она решила, что это про ее жизнь, и стала переделывать сценарий и очень скандалить с режиссером-постановщиком Виктором Бутурлиным, а он перед ее напором сдался. А я приехал, отдыхая в Юрмале, срочно мне звонят, там скандал: "Гурченко уничтожает режиссера, приезжайте". Дмитрий Кириллов: Перекраивает. Виктор Мережко: Я приехал, и мы там очень резко поговорили. Она сказала: "Это мой сценарий". Я говорю: "Это мой сценарий" – "Нет, это про меня". Я говорю: "Я писал на Надежду Румянцеву, вообще-то для нее писалась роль. Просто так получилось, что ты играешь эту главную роль". Но потом мы немножко примирились, но этот раскольчик так и остался немножко. Дмитрий Кириллов: Как говорится, когда актриса влезает в режиссуру… Виктор Мережко: Она сама хотела быть режиссером по своей природе в силу того, что она была абсолютный лидер во всем: в любви, на площадке, в друзьях. Единственное, она двух режиссеров, наверное, даже боялась: это Михалкова Никиту Сергеевича и Виктора Ивановича Трегубовича, был такой на Ленфильме удивительный режиссер. (Фрагмент х/ф "Полеты во сне и наяву", реж. Р. Балаян, сценарий В. Мережко, 1982 г.) Дмитрий Кириллов: Если говорить о фильме "Полеты во сне и наяву", Балаян говорил, что это просто вообще снимать нельзя. Виктор Мережко: Да. Он позвонил, говорит: "Витя, что ты написал?". Я говорю: "А что?" – "Ну, говно написал". – "Почему?" – "Ну, дурак какой-то. Что он хочет? Я сказал, про меня напиши – это горы, Карабах". – "Какое "горы, Карабах"? Рома, тогда я забираю, расторгаю со студией Довженко договор" – "Подожди один день, подожди, да". Через два дня звонит: "Витя, дети кушать хотят, надо кормить чем-то. Ну, сниму это барахло". Дмитрий Кириллов: Муру эту. Виктор Мережко: Муру, да. Дмитрий Кириллов: Но Янковский, думаю, что у него одна из самых любимых картин. Виктор Мережко: Это любимая картина. Он мне однажды… Ну, как? Мы были почти друзья. Мы сейчас пишем, он часто бывал в гостях. Он говорил, что это его самая любимая картина. Когда в Доме кино была премьера, и зал был битком, и зал строил овацию, Балаян сказал: "Слушай, хорошую картину мы с тобой сделали". (Фрагмент х/ф "Полеты во сне и наяву", реж. Р. Балаян, сценарий В. Мережко, 1982 г.) Дмитрий Кириллов: Вы сколько лет писали для разных режиссеров, а потом в итоге все-таки подумали: "А почему бы не снять, не визуализировать то, что сам?..". Виктор Мережко: Да. Дмитрий Кириллов: Это интересно, то, что сначала на бумаге рождается, а потом воплотить? Виктор Мережко: Это очень интересно, потому что ты на бумаге одно, когда ты выходишь на съемочную площадку – многое меняется. Это игра, очень красивая, достойная, увлекательная. (Видеофрагменты из жизни В. Мережко.) Дмитрий Кириллов: Не могу не спросить про Олега Басилашвили, человека, который, по-моему, в вашей жизни тоже какой-то отдельной красной строкой идет. Виктор Мережко: Он снялся, по-моему, в четырех моих фильмах, уже не сценариях, а фильмах, и он говорит: "Слушай, ты бы написал для меня роль какую-то, что-нибудь неожиданное". Я говорю: "Ты знаешь, я у Худякова снимался в какой-то картине. Я чуть ли не эпизод играл там, маленькая роль человека, потерявшего память. Это мне было бы интересно, такого человека без памяти". Я стал думать очень долго, а потом вспомнил картину Репина "Не ждали". Странная картина, и для Репина не очень свойственная. И когда появилось название "Не ждали", я достаточно быстро написал четыре серии, месяца за полтора. И когда Олег Валерианович прочитал, он сказал: "Слушай, это мое. Вот то, о чем я мечтал всю жизнь. Лучшей роли я не представляю себе". (Фрагмент х/ф "Не ждали", реж. В. Мережко, сценарий В. Мережко, 2017 г. Производство компании "Фаворит-фильм".) Виктор Мережко: Мне легко с ним работать, но он очень требователен. Он на площадку приходит, всегда зная текст. Всегда. Он должен был играть человека, и сыграл человека-овоща. Никого не помнит, никого не знает, погружен в весь мир, в который ты никогда неспособен войти. Это его мир, странный мир. Он 100 раз накануне позвонит: "Вить, слушай, объясни мне еще". Мы до съемок месяца 1,5 часто встречались, обговаривали детали. Мы никогда не репетировали, чтобы он входил в этот образ, но в первый съемочный день, именно первую сцену, когда сын встречается с отцом безумным, он сыграл настолько грандиозно. Конечно, вот так глотка хватает. (Фрагмент х/ф "Не ждали", реж. В. Мережко, сценарий В. Мережко, 2017 г. Производство компании "Фаворит-фильм".) Дмитрий Кириллов: Виктор Иванович, в такой форме находиться – это гены или это характер? Виктор Мережко: Безусловно, это гены. Мой отец Иван Севастьянович Мережко был худощавый до самого конца своего, никогда не было живота. Вот как у меня живота нет. Поджарый, казак с таким мясистым носом. А мама Гончарова (она не поменяла фамилию на Мережко, фамилия была Гончарова). Гены, конечно. И потом, я никогда не завтракаю. Мне Чухрай Григорий Наумович сказал: "А ты не завтракай. Зачем ты ешь? Ты же набил брюхо, и сразу хочешь спать. Правильно?". Я говорю: "Да, сразу не хочу ничего делать" – "Стакан воды, две чайных ложки меда – это завтрак у тебя". И вот уже более 40 лет я вообще не завтракаю. Утром вода и мед, зарядка 1,5 часа. Не только отжимаюсь. Вон у меня гантели по 15 кг, тренажер, беговая дорожка. 1,5 часа. Потом обед, как правило, или овсянку, или гречку. А вечером можно хорошо поужинать. Но если завтра не ответственный день, то и рюмочку-вторую могу. Я не подвержен, к счастью, зависимости от алкоголя. Я могу выпить, могу не выпить. Если с друзьями встречаюсь, то утром я ненавижу себя, что я вчера выпивал. Мне не хочется продолжать это безобразие. Если я днем не работаю один день, то я начинаю нервничать. А вот сел – это как… Дмитрий Кириллов: Глоток воздуха. Как без воздуха день прожил, да? Виктор Мережко: Я не называю это наркотиком, но это потребность. Восторг перед той профессией, которой ты занимаешься. Когда у меня получается сцена, или характер, или сценарий – я счастлив. А фильм когда у меня получается, я вижу, что он в монтаже складывается – это двойное счастье. - Виктор Мережко продолжает писать сценарии и снимать собственные фильмы, и не соглашается ни за какие деньги работать на потребу толпе, потакая низменным или коммерческим интересам. Соблазн скатиться огромный, но это не про Мережко. Может быть, потому его кино всегда становится родным для каждого из нас. (Видеофрагменты из фильмов.)