Ильдар Аляутдинов: Действия ИГИЛ - полная противоположность тому, к чему нас призывает наш пророк Мухаммед

Константин Точилин: Это программа "Де-факто". Сегодня наш гость – Ильдар Аляутдинов, муфтий Москвы, главный имам Московской соборной мечети. Здравствуйте.

Ильдар Аляутдинов: Здравствуйте.

К.Т.: Тема, на которую сегодня будем говорить, достаточно тонкая. Мы постараемся ничьих чувств не задеть, во всяком случае, сознательно. Но смотрите, какая история. Сегодня взгляды всего мира практически устремлены на Ближний Восток, где развилась, несмотря на усилия ведущих мировых держав, продолжает существовать до сих пор террористическая организация, которая называет себя "Исламским государством". Предыдущий главный страх мира – Аль-Каида, хотя, кажется, она даже меркнет уже перед ИГИЛ, тоже ассоциировала себя с исламом. Возник спорный, неполиткорректный, но укрепившийся термин – исламский терроризм. Наверное, это неправильно. Но, наверное, правда, что действительно очень многие так думают, и неслучайно. Об этой опасности, о том, что нельзя ставить знак равенства между исламом и терроризмом, говорили ряд мировых лидеров, в том числе наш президент. Давайте попытаемся с этим разобраться, и начнем с самого явления. На каком основании террористические группировки присваивают себе право говорить от всего исламского мира? При этом мы видим, что они соблюдают некие внешние обряды, во всяком случае, декларируя, что живут по нормам шариата, и оправдывают свои действия отсылкам к неким каноническим текстам и их толкованиям.

И.А.: На самом деле надо отметить то, что нельзя поставить знак равенства между таким понятием, как террор, и исламом. Это две абсолютно несопоставимые вещи. Касательно тех людей, которые свои преступления пытаются как-то связать с религией, связать с исламом, то это лишь попытки. Никакого отношения ислам к этим действиям не имеет. Безусловно, прикрыть свои преступные действия религией, выдержками из священного Корана, наверное, легко, и, получается, в своем лице, в лице других людей ты становишься неким, быть может, спасителем мира, хотя на самом деле все те действия, которые мы видим, о которых мы слышим, - их невозможно объяснить с точки зрения канонического текста, их возможно объяснить жизнью пророка Мухаммеда. Это абсолютно никак не сопоставимо и не имеет никакого отношения к исламу.

Безусловно, есть некие внешние атрибуты, которые, на первый взгляд, связывают этих людей с исламом. Задаться вопросом – откуда это появилось, зачем это появилось? Наверное, это больше все-таки такие политические движения. За этим стоит некая геополитика, где все-таки на чувствах людей удобнее играть, опять же, каноническими текстами, пытаться дать обоснование тем или иным неправильным, опять же, вырывая те или иные цитаты из священных, сакральных текстов. И непонятно, что получается. И, с одной стороны, мы во всеуслышание хотим сказать, что ислам и террор – это два несопоставимых понятия. Но с другой стороны мы видим, что целенаправленно кто-то пытается эти два термина, эти два понятия воссоединить и представить в глазах людей как единое целое. Нужно понимать, что на сегодняшний день мусульман около 2 миллиардов. И все-таки этот небольшой процент – это доля процента тех невежественных, безграмотных, бездумных людей, которые свои преступные действия связывают с исламом. Этот процент есть. Но, к сожалению, кто-то ими манипулирует, кто-то их ведет. То есть это, опять же, мне кажется, чей-то четко запланированный сценарий, чья-то попытка, опять же, и очернить ислам. Но, опять же, через ислам, через этих людей достичь своих определенных геополитических целей.

К.Т.: Целый ряд исламских философов и богословов как раз высказывают свое мнение о невозможности существования исламского терроризма, потому что это противоречит самому исламу. Турецкий писатель Аднан Октар даже написал по этому поводу книгу под названием "Ислам проклинает терроризм". Давайте, может быть, объясним, чем мы можем обосновать, что, собственно, терроризм исламу противоречит практически.

И.А.: Можно привести множество, сотни разных цитат, канонических и пророческих, которые подчеркивают, показывают и говорят о том, что посягнуть на жизнь другого человека, на имущество другого человека, честь другого человека – это ни в коей мере, ни в коем случае не допустимо.

Например, часто цитируется канонический текст, в котором говорится о том, что тот, кто убьет одну душу, это сравнимо с тем, что человек убьет все человечество. И, наоборот, кто-то оживит, дарует жизнь одному человеку, то это сравнимо с тем, что человек оживит все человечество.

Есть такое пророческое повествование, в котором говорится, что кто поможет в убийстве другого человека хотя бы половиной слова, тот в судный день предстанет перед своим создателем, и на его лице будет написано "Каюсь, лишенный милости Создателя". Это хотя бы если половина слова явилась причиной смерти другого.

В посланиях Всевышнего пророк Мухаммед, тот человек, который является примером для мусульман и тот человек, за которым мусульмане должны следовать в своей повседневной жизни, в своих поступках, своих делах. К примеру, один лишь раз совершил паломничество – во время паломничества он произнес очень важную, очень назидательную проповедь, которая была на тот момент обращена ко всем сподвижникам, и в последующем эти сподвижники из поколения в поколение эти слова передавали. Это был как некий сакральный завет, который мы должны были нести.

И, например, первая фраза звучала таким образом: "Воистину кровь ваша - имущество ваше. Они запретны, они священны подобно тому, как запретно это место, как запретен этот день, как запретна эта территория". А это был День Арафа, это самый священный день. Это был месяц зуль-хиджа, месяц совершения паломничества. Место было Мекка. То есть это самые священные места и самые священные понятия, которые могут быть для мусульман.

И в посланиях Всевышнего первое, с чего начал свое назидание – это как раз подчеркнул и сказал то, что кровь, имущество, честь другого – это неприкосновенно, к этому нельзя прикоснуться, этого нельзя трогать. Только лишь суд, только лишь судебное разбирательство в тех или иных вопросах, тем более в вопросе жизни другого человека.

Что же мы видим на экранах? Что там на самом деле происходит, тяжело понять. Но то, что мы видим – это, еще раз повторюсь, это никак не сопоставимо с исламом. То есть, опять же, просмотрите жизнь пророка Мухаммеда, просмотрите жизнь сподвижников. Мы видим особо трепетное отношение не только к людям разных взглядов, разных убеждений, но и ко всему живому.

Есть, например, такое известное повествование, в котором говорится о том, что пророку рассказывают о некой женщине, которая много постится, которая много молится. То есть уделяет внимание неким внешним формам поклонения, либо внешней атрибутике, которая на сегодняшний день очень сильно распространена. Но в то же время эта женщина причиняет боль своим соседям. И в посланиях Всевышнего сказал: "Она в аду".

Другое повествование есть, в котором говорится о том, что есть женщина, которая не так много постится, не так много молится, но она проявляет щедрость по отношению к тем, кто вокруг нее. В посланиях Всевышнего пророк Мухаммед сказал: "Она в раю".

В другом повествовании есть такой момент, где говорится то, что женщина, которая оставила без корма кошечку и которая умерла из-за голода, в посланиях Всевышнего говорится, что она в аду.

То есть, понимаете, суть религии в чем? Кого-то к чему-то подтолкнуть, кого-то что-то заставить, людей сделать мусульманами либо сделать их таковыми, чтобы они во всем и вся следовали только тебе? Нет. Что такое религия?

К.Т.: Нет. Но миссионерство в каждой религии присутствует, безусловно.

И.А.: Миссионерство в исламе немножко в другом смысле. Во-первых, с одной стороны, миссионерство, наверное, должно быть в жизни нашими поступками, не только словами, а нашими поступками, наши делами. Но то, что мы видим и то, что мы слышим – это не есть миссионерство. Это полная противоположность этому понятию призыва к религии. Потому что получается то, что миллионы людей, сотни миллионов людей начинают на основе услышанного, на основе увиденного испытывать некое отвращение в целом к исламу, в целом к пророку Мухаммеду. И, получается, мы получаем обратный эффект.

Религия – это, во-первых, призыв к вере, к осознанию своей миссии, своей роли на этой земле, понимание того, что человека ждет вечность, и к этой вечности нужно подготовиться. И у вечности есть два пути: либо рай, либо ад.

Например, есть такое пророческое послание, в котором говорится: "Воистину все вы умрете, подобно тому, как вы засыпаете. Воистину все вы будете воскрешены, подобно тому, как вы просыпаетесь. И будешь лишь два пути: рай и ад". И как раз человек верующий ведом этими повествованиями о том, что важно успеть в этой жизни очень многое сделать, но созидательного, красивого, благого. Своим примером, своим поведением, своим отношением к другим постараться именно привить некое уважение, некое почтение, в том числе и к исламу, в том числе к мусульманам.

В Коране, например, дважды говорится, и, быть может, те люди, которые таким образом поступают, ибо те люди, которые пытаются какие-то свои постулаты, какие-то свои взгляды навязать другим, в Коране дважды, Коран передо мной, я могу открыть Коран, процитировать эти аяты, в одном из заветов говорится: "Нету принуждения в религии". Благое, хорошее, греховное, скверное – оно четко разграничилось. Есть четкое разграничение. И каждый сам выбирает для себя тот или иной путь.

В другом месте говорится: "Ты ли принуждаешь людей уверовать? Лишь Всевышний направляет тех, кого пожелает". То есть это воля Создателя, будет ли человек верующий, будет ли он практикующим. Человек другого не вправе ни заставить, ни принудить, ни навязать ему какие-то свои взгляды, свои убеждения.

Что же мы видим в современном мире? Среди этой группы, которая исчисляется сотнями, тысячами либо десятками тысяч, разная статистика приводится, мы видим обратное, абсолютно обратное, полную противоположность тому, к чему нас призывает священный Коран, к чему нас призывает наш пророк Мухаммед.

К.Т.: Все уже успели выучить слово джихад, которое, насколько я понимаю, дословно переводится как "усилие". Но как-то обычно это ассоциируется с вооруженной борьбой, хотя, опять же, насколько я понимаю, не претендую на знание, это понятие сильно шире, чем война. Можно об этом подробнее?

И.А.: Термин этот часто используется. К сожалению, некоторые, наверное, до конца его не осознают, не понимают, что же стоит за этим термином. Во-первых, на самом деле с арабского языка слово "джихад" переводится как "приложение усилий, усердие". С точки зрения канонов ислама что же такое джихад? Это очень важное одно из деяний в исламе. Но в то же время цель джихада в чем? В том, чтобы, определение четко дается самим пророком, слово Божье заняло наивысшее место, наивысшее положение. И под джихадом ни в коем случае нельзя подразумевать военные действия.

То есть каждый период – это свое. На сегодняшний день, возможно, это просвещение, возможно, это образование, возможно, это издание книг, журналов, газет, создание тех или иных передач, которые бы разъясняли и показывали значение веры для человека. Что касается того джихада, который люди или средства массовой информации те или иные пытаются связать с этими группами людей, то, получается, цель, которая должна быть от священного джихада – она никак не сопоставима с тем, что мы получаем в итоге от их действий. Получается обратный эффект. Из-за этого связать, приписать этих людей к джихаду никак нельзя. Они выполняют обратную роль, обратную функцию. И, более того, это те люди, которые на самом деле заслуживают самой строгой, самой суровой формы наказания уже в этой жизни, не говоря уже о вечности. Потому что они себе позволяют то, что никто себе не вправе позволить. И они пытаются даже поднять себя на уровень Бога, который решит… Такое беззаконие, пролитие крови – это просто-напросто недопустимо.

Есть такое повествование, в котором говорится о трех категориях людей, которые первыми окажутся в аду. Первая категория – это тот человек, который отдал свою жизнь на пути, но он это сделал ради того или иного. Не ради той высшей цели, которая должна быть. Этот человек будет первым брошен в адский огонь. Из-за этого чем эти люди ведомы, тяжело понять. Возможно, среди них есть невежественные, которых просто зомбировали, которые до конца не осознают и понимают, что за этим вообще стоит. Возможно, таковые есть. Но в целом, я думаю, то, что эти люди ведомы, это больше политические движения, это некие марионетки в руках других, и никакой религии абсолютно.

Это некая внешность, как вы в самом начале сказали, эти внешние атрибуты очень обманчивы. В религии нет некого призыва, чтобы некая внешность. Я даже сегодня к вам придя, я пришел в обычном одеянии. Я не надел чалму, чабан. Я хотел показать, что я такой же, как и все. Здесь нет такого, что мы какие-то особенные, мы надеваем какие-то одеяния и становимся святыми, приближенными к Богу. Абсолютно нет.

Наоборот, есть тоже повествование по этому поводу. То, что человек, который проявляет чрезмерную набожность при совершении молитвы… ему говорит, что набожность не во внешних проявлениях, не во внешних атрибутах – она в сердце и в делах. Это очень важно.

К.Т.: Если еще говорить, смотрите, насколько, опять же, я понимаю, даже когда речь идет о неких военных действиях, все равно существует ряд ограничений, которые присутствуют. То есть запрещается убийство стариков, женщин, детей, священнослужителей и вообще мирного населения, не участвующего в сражении. Это же тоже как-то не очень согласуется с тем, что мы наблюдаем.

И.А.: Это вообще бесспорно на самом деле. То есть здесь нужно понимать, с какой целью ведутся те или иные действия, и допустимы ли они или нет. Они канонически имеют обоснование или нет. Вопрос в этом. Здесь никто не вправе сказать, что я объявляю войну тому или иному клану, роду, семье, человеку. Это не вправе делать отдельный человек либо группа людей. То есть это право, наверное, государства, на государственном уровне, в том случае, если есть агрессия по отношению к этому государству, объявить о неких военных действиях. Опять же, если сказать этими же словами, они могут вести военные действия, но главное, чтобы они не убивали детей, стариков, женщин. Они не имеют права ни того, ни другого. Тем более – стариков и женщин. Это ни в коей мере, ни в коем случае не допустимо.

Я еще раз повторю эту формулировку: "Тот, кто лишит жизни хотя бы одну душу, это сравнимо с тем, что человек убьет все человечество". И там нет ограничения, ребенка он убьет, женщину он убьет, мужчину он убьет, старика он убьет – любого. И нет в том числе ограничений, мусульмане это или не мусульмане. В целом мы не имеем права посягать на жизнь другого.

К.Т.: Из самых страшных, в то же время загадочных явлений - это террористы-смертники. С ними сложно бороться. Это мы оставим спецслужбам. Но я не понимаю, как можно заставить или убедить пойти на такое дело, и, насколько я понимаю, все равно, убеждая, используются некие псевдорелигиозные доводы, отсылки к каноническим текстам.

И.А.: Я являюсь главным имамом Московской соборной мечети. Это главная мечеть и Москвы, и России. И общаюсь с большим количеством прихожан. Очень большой поток людей. И, к сожалению, современный мир очень суров, он непростой. Порой люди ограничиваются каким-то своим мирком и не всегда чувствуют, что происходит вокруг. А в целом людям приходится сталкиваться со многими сложностями, со многими проблемами. И часто получается так, что психика человека не выдерживает. Он пытается найти некое прибежище, некое пристанище, найти тех людей, которые готовы его поддержать. И, к сожалению, зачастую как раз этих психически неуравновешенных людей и находят. И многое в той или иной форме, в той или иной мере разукрашивается, приукрашивается, их зомбируют и как раз подталкивают к этим действиям.

То есть обычный здравомыслящий человек на подобный поступок пойти просто-напросто не может. Это просто, опять же, психически неуравновешенные люди, те люди, которые оказались стиснуты какими-то обстоятельствами. И оказываются те, которые говорят: все очень просто, жизнь трудная, все очень тяжело, а здесь совершаешь один шаг – мы обеспечиваем твою семью… И приводятся те или иные доводы, те или иные доказательства, приводятся те или иные цитаты, которые вырваны из общего контекста. Человек вроде бы соглашается с этим. В современном мире легко манипулировать, легко людей направлять. Даже мы в самом начале передачи сказали то, что, к сожалению, многие люди с опаской относятся к исламу. Почему?

Вроде бы открой Коран, почитай многие книги, которые есть об исламе – там совсем все по-другому. Почему? Потому что наслаивается определенная информация, которую человек черпает в том числе и в средствах массовой информации. И он становится как некий зомби. И для него все, ислам – это что-то черное. Хотя на самом деле это же не так.

К.Т.: Тогда давайте разберемся, потому что, как мне представляется, ислам – все-таки религия немножко особенная, которая регламентирует не только духовную жизнь, но и экономику в какой-то степени, и судебные дела. То есть, смотрите, уже никого не удивляет, например, термин "исламский банкинг", и у нас он даже официально разрешен, насколько я знаю, в Казани.

Исламское государство, я имею в виду не название террористической организации, а некое абстрактное государство, которое мы могли бы себе представить, которое построено на принципах истинного ислама – как оно должно выглядеть тогда, если пофантазировать?

И.А.: На самом деле не так давно у меня тоже такие мысли появились, как же должно оно выглядеть.

К.Т.: Настоящее.

И.А.: На самом деле ислам – это образ жизни. Это все. Это от начала до конца, от отдельного индивидуума до общества. То есть все четко расставлено по своим местам.

К.Т.: Все прописано, все регламентировано.

И.А.: Все регламентировано. Есть четкое объяснение любому шагу, любому поступку. Но это то, что должно быть продиктовано не насильно, а это должно проистекать в том числе от общества. Общество должно быть готово к этому. Потому что ислам – это определенный образ жизни, это определенные порядки, это определенные устои, это определенные взгляды. Любой запрет разбери, я как теолог могу любой запрет разобрать и доказать то, что он соответствует природе человека. Это в пользу самого человека, чтобы он этого сторонился. Но человек таков, что ему хочется преступать законы. И ему это кажется чем-то прельщающим, обольщающим, он хочет это совершать.

Из-за этого не любое сообщество, не любое общество, не все люди готовы этим канонам и этим порядкам следовать. И здесь все-таки это не должно проистекать сверху в какую-то группу людей, тем более которая пытается то или иное навязать, само не разобравшись в том, что такое вообще ислам и что такое Коран, это недопустимо. Это должно проистекать с низов. Общество должно быть готово к этому, готово к тому, чтобы этому образу жизни следовать.

Например, взять Египет. Там тоже несколько раз свергалась власть. В какой-то момент встали у власти те люди, которые более строго следуют канонам ислама. Общество не было готово к этому. То есть это тоже такой процесс…

К.Т.: Может быть насажено сверху это. Нужно как-то просвещать людей, готовить их к этому. Или люди должны сами к этому стремиться?

И.А.: Нет, безусловно, если оставить сами, то мы получим то, что мы видим в Сирии, то, что мы видим в Афганистане, то, что мы видим в Ираке. Здесь должна вестись все-таки просветительская деятельность, не с тем чтобы было создано Исламское государство, а с тем чтобы это государство с этими возвышенными священными канонами и порядками, которые дают возможность самому человеку комфортно жить на этой земле, и точно так же ощущать комфорт тем людям, которые вокруг него, чтобы это государство внутри самого человека. Это самое главное. Внутри самого человека, внутри его семьи, его окружения. То, как он живет, то, как он взаимодействует с обществом – это самое важное.

Говорится же, что мусульманин – это тот, от языка и руки которого все другие находятся в безопасности. То есть есть много понятий. К сожалению, мы говорим "исламское государство", но любой человек, услышавший его, во-первых, это проассоциируется с тем, что мы видим. С другой стороны, к сожалению, у людей сформировался определенный негативный стереотип к исламу. И общество ни в коей мере, ни в коем случае к этому не готово. Здесь вопрос - "для чего и ради чего?". Ради своего удовольствия?

Взять Россию, сколько арабов, с которыми я тоже общаюсь, с которыми я пересекаюсь, которые приезжают и говорят: тех свобод, которые есть в России, в наших государствах нет. Из-за этого здесь вопрос – чего мы хотим? Если мы хотим свободно соблюдать свои каноны, свободно соблюдать свои порядки, следовать религии, являться хорошим примером для других в том плане, чтобы люди так же отказывались от того или иного скверного, что разрушает наше общество. Будет ли это ростовщичество, алкоголизм, наркомания – мы же это не видим, но это разрушает наше общество. И то, что помогает этому всему противостоять – это что? Это религия в первую очередь. Ее порядки, ее законы.

Но здесь, опять же, навязать мы кому-то не можем. Возможно, человек, видя хороший пример, скажет: да, это хорошо, и я так же отказываюсь от того или иного. Я знаю много людей, которые православные, русские, но которые соблюдают пост в течение месяца Рамадана, которые солидарны вместе с мусульманами, которые хотя бы в месяц Рамадан отказываются от многих каких-то порочных моментов, отказываются от курения, отказываются от употребления спиртного. Это же хорошо. Это подчеркивает наше единство и подчеркивает нашу сплоченность. И мы вместе движемся к тому или иному хорошему, светлому, что дай Бог всех нас должно ждать в будущем. Они очерняют и не оскверняют, что есть такое бело, священное, красивое в наших книгах.

К.Т.: Спасибо, что нашли время приехать к нам в студию и что поговорили на такие непростые темы. Но я думаю, что для многих какие-то вещи стали более понятными, простыми и к тому более близкими. Наш гость был Ильдар Аляутдинов, муфтий Москвы, главный имам Московской соборной мечети. Это "Де-факто". Увидимся.

И.А.: Спасибо.