Леонид Млечин: «Общественное телевидение России» и Всероссийский государственный институт кинематографии рассказывают о самых ярких выпускниках ВГИКа, наших замечательных режиссерах. Сегодня это народная артистка России Светлана Сергеевна Дружинина. Славу и любовь ей принес популярный сериал о гардемаринах – о военных моряках. Но она с равным успехом могла бы стать сценаристом или киноактрисой, выступать в балете или в цирке. Но она хотела играть главную роль на съемочной площадке, определять: кто и что возникнет в кадре, и что увидим мы, когда начнется ее очередной фильм. СВЕТЛАНА ДРУЖИНИНА. ОДНА, НО ПЛАМЕННАЯ СТРАСТЬ Леонид Млечин: Перед ней было открыто множество дорог. И немало мужчин в кино и в жизни смотрели на нее влюбленными глазами. У нее был выбор, и жизнь ее могла бы сложиться иначе. Но она выбрала одно дело и одного мужчину – на всю жизнь, со всей присущей ей страстью! Голос за кадром: Светлана Сергеевна Дружинина стала кинорежиссером и вышла замуж за Анатолия Михайловича Мукасея, народного артиста России, лауреата Государственной премии. Он тоже выпускник ВГИКа, но выбрал профессию кинооператора. И они всю жизнь вместе, и снимают вместе. Светлана Дружинина: Мы всегда точно знаем, что мы будем делать завтра. А завтра вносит свои коррективы тоже. Потому что – вух! Мы рассчитывали на то, что другая погода – не будет такой тучности, что солнце выйдет раньше и оно не будет так закрыто. А вдруг, оказывается, шел дикий ураган ночью. Все: наши костюмы унесло в море. А у нас по одному только дублю. Потом девочки долго это вытаскивали. Долго, так сказать, хотя бы подсушивали. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «СОЛНЦЕ, СНОВА СОЛНЦЕ», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1976 Г. Дмитрий Харатьян: Дружинина – строгая, жесткая, конкретная, точно требующая выполнения задач и целей, которые она ставила перед нами. Если уж ныряешь, то ты должен минуту под водой быть. Потому что там камера снимает, и если ты раньше выплывешь, то ты не попадешь в кадр. И так далее. То есть у нее, она в этом смысле натуралист такой. Очень жестко, вот как в жизни, должно быть. Даже чуть хуже, чем в жизни. А у нас были батальные сцены еще там. Серьезно все там: и лошади, и драки. И мы, конечно, умотались и вымотались. Я там похудел килограмм на десять, наверное, после этих съемок. Но это все правильно, так и надо! Это все по-настоящему должно быть. Светлана Дружинина: Обряжали наших матросов. И Диму, моего любимого гардемарина Харатьяна – во влажную рубаху, порты. Дима Харатьян – элегант, аккурат, можно сказать, патологически чистоплот – должен влезть в мокрую, еще и с песком рубаху, потому что она же ведь полоскалась там. И порты. И сесть просто на самом краю вот этого сумасшедшего, так сказать, морской волны, которая тащит. Пена, и все. И я понимаю, что сейчас для него это будет такое испытание! Приходит деликатный, элегантный Харатьян и видит влажную свою одежду. Я говорю: «Димочка! Придется сесть». Он говорит: «Ну а что делать, Светлана Сергеевна?» И он садится прямо в эту пену! ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ 1787. ВОЙНА», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 2023 Г. Дмитрий Харатьян: Вот у меня два, значит, есть родителя в кино, в кинематографе. Один из них, это мой папа – Владимир Валентинович Меньшов, который подарил мне судьбу, подарил мне жизнь в кино, подарил мне профессию. И первый меня увидел, разглядел что-то во мне, значит, поверил и доверил роль Игоря Грушко в фильме «Розыгрыш». А мамой моей в кино, конечно же, является Светлана Сергеевна Дружинина, которая подарила мне роль Алеши Корсака. Причем эта роль на века! Мы начали в 1986-м. И вот до сих пор, собственно, я уже взрослый, если не сказать, уже постаревший Алеша Корсак. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ 1787. ВОЙНА», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 2023 Г. Анатолий Мукасей: Среди режиссеров немного режиссеров, которые любят изображение. Вот любят изображение! Потому что я считаю, что, когда, особенно когда это пленка, когда съемочная группа и какие-то предложения и от оператора идут, и от съемочной группы, и от актеров, – пленка принимает эту энергетику людей, которые вокруг камеры. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ, ВПЕРЁД!», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1987 Г. Светлана Дружинина: Я люблю эту работу! Она очень сложная. Она связана как с физическим, как с психическим, как с эмоциональным трудом, затратами. Но при этом происходит нечто такое, в этом моем мире: что вдруг в этом мире нет ничего, кроме моего вот этого мира, который у меня здесь жил, потом как-то организовался. Пока там, знаете, как говорится, «почка вздрогнула»: «О! Надо!» Дмитрий Харатьян: Я думаю, что из всех режиссеров, с которыми я работал, Светлана Сергеевна – самый строгий режиссер, самый требовательный, самый несговорчивый, добивающийся своего во что бы то ни стало. С Лиозновой можно, наверное, сравнить. Я у нее не снимался, но я знаю, что она была тоже очень принципиально строгим. Вообще, женщины-режиссеры, я вам так скажу, они все строгие. Лариса Шепитько такая была, говорят, тоже. Ну, то, что я о ней знаю, она была жесткая очень в профессии. Но иначе нельзя. Вообще режиссер – это диктатор. Это правитель. Это монарх. Светлана Дружинина: Я не люблю, когда режиссер сидит в кресле. Там у него сзади написано: «Я – режиссер», и он командует и рассказывает. Мы с Толей все время ходим по площадке. Площадка – это наш дом, наш сад. Все актеры, с которыми я работаю, люблю и дружу, это знают, что Дружинина не скажет: «Начали!» Пока я не там, а здесь. Дмитрий Харатьян: Мы там встречаемся в разных ситуациях, не только, конечно, в кино и на съемочной площадке. Она фестивали же проводит до сих пор. «КиноВЕЧЕ» – есть такой фестиваль в Твери, который ежегодный и осенью проводится. И какие-то дни рождения, праздники, что-то. Но она жесткая. Она везде такая. Это даже не роль. Это она такая. Вот она такая: властная, деспотичная в чем-то, очень уверенная, очень искренняя и очень творческая, безусловно. И при этом бесконечно красивая и невероятно обаятельная и восхитительная женщина! Голос за кадром: Светлана Дружинина родилась в 1935 году в Москве. Когда началась Великая Отечественная, ей не было и шести лет. Отец погиб на войне. Светлана Дружинина: Мы были эвакуированы с мамой в Сталинград. Нас остановили возле станции Арчеда. «Вылезайте!» И вот только это спасло практически нам всем жизнь. Потому что Арчеда – она была та самая станция, по которой туда-сюда возили снаряды, раненых, детей и так далее, которая держала окружение вокруг Сталинграда. А мы там жили. Поэтому была «нормальная» бомбежка: три раза в день, в семь утра в два дня, в семь вечера. Мы все это знали. Видели, как вообще дрожит небо, земля. Как летят маленькие какие-то там горошинки под крестиками. А оказывается, это бомбы. Как сидишь в подвале и думаешь, что каждая бомба летит тебе в темечко. И мальчик седой, которого все дразнили... Он струсил. Он поседел от страха! А мы не боимся, девчонки. Я чую, я ощущаю время той войны и сейчас. И очень многое, очень многое – то, что связано с моим, так сказать, арсеналом памяти, – очень четко живет, слышит и чувствует. Ну а как вы понимаете, время диктует свой стереотип. Голос за кадром: После войны она прошла конкурс, и ее приняли в группу цирковых акробатов. Она была очень гибкой. Про нее говорили: девочка-каучук. Но ради цирка надо было бросить школу, а она хотела учиться. Поступила в хореографическое училище при Большом театре. Светлана Дружинина: Мы должны были там быть в половине девятого утра. Из Марьиной Рощи. А в половине девятого начинается станок. Вы садитесь на один трамвай, доезжаете до Палихи, пересаживаетесь на второй трамвай. Выезжаете на Трубной площади. И всю Неглинку – марафон, чтобы успеть. Пушечная, 2. Подскочить к шкафчику, натянуть все на себя. Проскочить шестой зал на третьем этаже. И стоит Марья Алексеевна Кожухова – гениальный педагог. С золотым брегетом. Вы уже идете к ней пять шагов, он делает «брык!» Перед вашим носом запирается дверь. Все! Тут окошко, тут подоконник. И вы стоите, держитесь за подоконник. Вы слышите все, что играет – аккомпанирует на рояле музыкальное сопровождение. И слышите все команды. И вы должны заниматься здесь. И еще она выйдет и посмотрит: ушла ли? И это девять лет. Леонид Млечин: А если бы вы стали цирковой, так бы и работали бы в цирке. Вышли бы на пенсию в 35 лет и сидели бы с внуками? Или вы все равно не выдержали бы и стали бы режиссером? Вот скажите, пожалуйста. Светлана Дружинина: Я думаю, что режиссура – это мое было предназначение изначально. Потому что, даже будучи десятилетней девочкой в цирке, я уже пыталась, так сказать, руководить. Голос за кадром: Она поступила на актерский факультет ВГИКа. Мастерская Бориса Владимировича Бибикова и Ольги Ивановны Пыжовой. Сергей Каптерев: Это два крупнейших преподавателя актерского дела. Причем не только во ВГИКе, а везде. Театральные тоже. Леонид Млечин: Ну, все-таки они начинили еще со старого МХАТа. Потом Театр Революции. Мне близки, поскольку мой дедушка когда-то им руководил. Это замечательная актерская школа! Она и должна была стать актрисой, и играть бы. Сергей Каптерев: Ну она и стала. Помните, «Дело было в Пенькове»? А главное – «Девчата», где она в динамике играла очень интересную роль. Очень интересную! Казалось бы, что можно было вот так, остаться только на уровне красоты своей, да, там? А ведь там есть какое-то изменение характера – блестяще сделано! Ну и «Дело было в Пенькове», там тоже можно это найти. Мне кажется, что вот именно «Девчата» стали вот таким показателем блестящей актерской игры Дружининой. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ДЕВЧАТА», РЕЖИССЁР Ю. ЧУЛЮКИН, 1962 Г. Дмитрий Харатьян: Не надо забывать, какой еще у нее там был очень хороший фильм – «За витриной универмага», где ее увидел Анатолий Михайлович Мукасей, ее будущий супруг. Так что Светлана Сергеевна прославилась сначала как артистка. Она невероятной красоты женщина до сих пор. Причем солидный возраст, но тем не менее, она прекрасна! И в прекрасной форме. И всем желает жить долго и счастливо. И говорит: «Yes!», вот так. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ЗА ВИТРИНОЙ УНИВЕРМАГА», РЕЖИССЁР С. САМСОНОВ, 1955 Г. Леонид Млечин: Вы невероятно красивая женщина! На экране вы чудесно смотрелись. У вас явно было прекрасное актерское будущее на экране, слава, всенародная любовь. И вы все равно уходите в режиссеры? Зачем? Светлана Дружинина: Я никогда не хотела быть актрисой. Так случилось. И как профессионал вы знаете, что я могла бы сниматься в каждом своем фильме или в каждом из своих фильмов делать хотя бы эпизод или хотя сняться в одном кадре, как это делает иногда режиссер и любят делать режиссеры. Я абсолютно спокойно отношусь к тому, смотрят на меня со стороны люди или не смотрят, удивляются они, восхищаются, аплодируют, как актрисе знаменитой и так далее. Я к актерской профессии пришла только потому, что когда я оказалась на большом съемочном корабле в картине, в которую меня пригласил Самсон Самсонов, то я подумала: «Боже мой! Какая интересная работа – режиссер в кино!» Голос за кадром: Самсон Иосифович Самсонов, у которого снималась и училась Светлана Дружинина, любил экранизировать классику. У него замечательно получилась картина «Попрыгунья» по Чехову. А в 1963 году он поставил «Оптимистическую трагедию». Это был фильм года. Самсонов стал народным артистом СССР и снял еще несколько замечательных фильмов: «Одиноким предоставляется общежитие», «Чисто английское убийство» и «Много шума из ничего». Светлана Дружинина: Я ходила все время следом за Самсоновым. А он был элегантный, в сумасшедших очках, которые, так сказать, «очки его носят» и что-то подтанцовывая. Потому что он кокетничал с красивыми девушками и очень любил нравиться. И я за ним тоже ходила. Я проучилась чистых шесть лет актерской профессии, убегая, как правило, слушать лекции Ромма параллельно и Герасимова Сергея Аполлинариевича. Это были те самые курсы, когда говорили: «Дружининой нет. Где она?» «Ну, посмотрите, может быть, она у Ромма». ВГИК: мы все знали друг друга, помогали друг другу. Вообще была какая-то очень большая, тесная, уникальная семья. Потому что еще дух того набора, который был послевоенный. А мы же еще их всех видели. Они для нас были божеством. Голос за кадром: Светлана Дружинина окончила актерский факультет, отработала положенные три года, снялась в нескольких фильмах и вновь поступила во ВГИК на режиссерский. Леонид Млечин: Наверное, вообще характер имеет значение в режиссерском деле. Все-таки – я боюсь, конечно, это говорить – такое ощущение, что это была в основном мужская профессия. И женщина, она было не просто, когда она начинала. Сергей Каптерев: Да, несомненно, мужская. Мы даже статистику если возьмем. В любой стране причем. Вот. Ну, видите, как: из актеров она все-таки пришла. В 1969 году закончила мастерскую вгиковскую Игоря Таланкина. Голос за кадром: Дипломная работа Светланы Дружининой – короткометражный фильм «Зинка» по рассказу известного прозаика Виктора Ивановича Лихоносова. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ЗИНКА», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, В. ПОПОВ, 1969 Г. Сергей Каптерев: Фильм очень интересный. И там играет Виталий Соломин и, естественно, Вика Федорова. Виктория Федорова. Она, кстати, довольно во многих фильмах вгиковских снялась. Есть еще один фильм ее курсовой, он называется «Нехорошее место». Он сделан в процессе, так сказать, учебы. Не диплом, но сами понимаете. И материал такой интересный. Оказывается, она работала ведь режиссерски уже на протяжении всех этих лет. То есть это не было какой-то вот случайностью. Знаете, как говорят: «блат» или что-то. Нет! Это другое. То есть целеустремленность. Я бы назвал это так. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «НЕХОРОШЕЕ МЕСТО», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1967 Г. Леонид Млечин: Вы пошли второй раз учиться. Это тоже надо было собраться с волей и опять сесть на студенческую скамью. Светлана Дружинина: Так я это и знала, что я буду это делать. Я знала, что я никогда не буду актрисой в том чистом виде, ради которого все, понимаете, стоят часами у двери ВГИКа. И знал об этом один-единственный человек – мой любимый Толечка Мукасей. Больше никто! Он знал один. С того момента, когда мы с ним только познакомились. Но на съемочной площадке, конечно, у нас бывают перепалки. Некоторые говорят: «Какой несчастный Мукасей!» И никто не знает, что мы самые счастливые на свете! «А, он увлечен! Какая прекрасная актриса! Вы посмотрите, как он ее обхаживает. Он ее лепит». И все поэтому хотели у него сниматься. Потому что он делает с любовью. А все женщины там думают: «Несчастная Дружинина». А я все знаю. Не дай Бог этой женщине проявить какие-то ее определенные чувства. Он сразу же ухильнет. Потому что это мешает. Голос за кадром: Анатолий Мукасей учился во ВГИКе, в творческой мастерской знаменитого кинооператора, лауреата Сталинской премии Александра Владимировича Гальперина. В юности Гальперин учился в Веймарской Германии, а после войны создавал кинематограф в Восточной Германии – в ГДР. Анатолий Мукасей: Я всю жизнь, с пятого класса хотел быть именно оператором. Знаете, у меня в детстве произошел случай, по-моему, потрясающий. Когда мне папа купил фотоаппарат, я вышел на улицу, сфотографировал своих сверстников, пацанов. Побежал на эту кухню, зашторив и все, и стал проявлять эту пленку. И я вдруг увидел, что из этой ванночки появляются мои друзья. Для меня это было просто потрясение! Я схватил эту бумагу, побежал на улицу – и она почернела. На глазах. Я даже не успел им это показать. И потом мне уже папа объяснил, что: «Ты все проявил, ты все правильно сделал, но ты не закрепил эту бумагу». После этого я стал заниматься фотографией – все время, с пятого класса. Я считаю, что профессия оператор – это лучшая в мире профессия и лучшая профессия в кино. Потому что настоящий оператор – он занимается живописью. Потому что, как говорил мой великий режиссер, с которым я проработал много картин, – Ролан Антонович Быков, я с ним снял «Внимание, черепаха» и «Телеграмму», «Чучело», «Нос». А он очень любил изображение, он говорил: «Толечка! Мы занимаемся динамической живописью». И я стараюсь сделать кадр – каждый кадр живописным. Голос за кадром: Светлана Дружинина работала на «Мосфильме». Начала с ленты «Исполнение желаний» по роману классика советской прозы Вениамина Александровича Каверина. Она ставила комедии «Солнце, снова солнце» и «Сватовство гусара» и музыкальные фильмы «Дульсинея Тобосская», «Принцесса цирка». ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ПРИНЦЕССА ЦИРКА», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1982 Г. Светлана Дружинина: Моя любовь к вот такому музыкальному, такому классическому изначально музыкальному кино – она вот от тех детских желаний жить красиво, что все впереди, что жизнь прекрасна! Что все будет хорошо, что обязательно любовь победит зло. Вот это – то самое время, которое сделало меня человеком, который без музыки жить не может. У меня всегда круглые 24 часа в сутки работает, я не буду называть, какой канал и что, но работает музыка. И мой муж, и моя семья очень удивляются. Они говорят: «Как ты можешь при этом думать и работать над каким-то сериалом? У тебя тут все время идет какой-то музыкальный, совершенно иной ряд». И это, может быть, и сделало меня режиссером. Дмитрий Харатьян: Мы берем с нее пример. Она вообще для нас всех является примером жизнелюбия и стойкости. И какого-то отношения и к жизни, и к профессии, и к людям, и к миру в целом – вот какой-то такой очень светлой и... Ну, как сказать? Жизнь – как радость. Знаете, вот каждый день – в радость. Это вот такое, можно сказать, христианское даже отношение к жизни, как вообще к счастью, к радости и как к возможности вот этого ежедневного получения удовольствия от каждого прожитого тобой дня и мгновения. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ, ВПЕРЁД!», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1987 Г. Голос за кадром: А в 1987 году Светлана Дружинина сняла «Гардемарины, вперёд!» – фильм, который принес ей славу. В чем причина поразительного успеха «Гардемаринов»? Казалось бы, далекая история, и вдруг такой феерический интерес зрителя? Дмитрий Харатьян: Я думаю, что феномен успеха гардемаринов заключается, первое, в жанре в самом – историко-приключенческом. И второе, конечно, это герои. Это, конечно же, перекликается с «Тремя мушкетерами» Дюма. Безусловно, перекликается. Тут есть и романтика, и приключения, и честь, достоинство. Есть и отвага, есть и безбашенность такая. Есть юность, порывистость. Есть красота. Есть идеализация, может быть, даже каких-то вот персонажей и героев. Которые стали героями благодаря этому фильму. И то, что это немножко в глубине веков, все-таки они здесь и сейчас, не сегодняшняя современная ситуация – все это вместе. Плюс музыка Виктора Лебедева. Плюс, конечно, тексты Юрия Ряшенцева, замечательные эти песни: «Не вешать нос...» и «Верный друг». ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ, ВПЕРЁД!», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1987 Г. МУЗЫКА В. ЛЕБЕДЕВ, СЛОВА Ю. РЯШЕНЦЕВ Голос за кадром: Народный артист России Дмитрий Вадимович Харатьян сыграл в этом фильме благодаря Анатолию Мукасею. Дмитрий Харатьян: Я полюбил кино в 1970 году, когда вышел на экраны фильм «Внимание, черепаха!», который снимал Ролан Быков и Анатолий Михайлович Мукасей как кинооператор. И первое мое ощущение от магии кино, это было именно от этого фильма. Мне было 10 лет. Мама давала 10 копеек на завтрак мне. Я их экономил. Шел в кинотеатр «Комсомолец» в городе Красногорске (десять копеек стоил детский билет) и я смотрел подряд целый месяц. Вот пока шел этот фильм на экранах, я смотрел этот фильм каждый день практически. Каждый день смотрел «Внимание, черепаха!» Они мне снились, эти игры. Я просто проникся так! Я полюбил осень из-за этого фильма. Потому что там прекрасная, яркая, сочная осень снята Анатолием Михайловичем – его глазом, его операторским видением. Потрясающе! И с этим оператором я познакомился раньше, чем со Светланой Сергеевной. В 1986 году мы снимали фильм: совместный советско-мексиканский фильм. «Эсперанса» назывался он. «Надежда». Оператором был Анатолий Михайлович Мукасей. И вот возникла такая ситуация у Светланы Сергеевны: в том же 1986 году она искала Алешу Корсака. Потому что срочно надо было, уже съемочный процесс шел, уже производство, все. Нужно прям вот вчера. И он говорит: «Вот у нас парень снимается, посмотри. Может, тебе подойдет? Дима Харатьян». Я приехал. Мне сделали фотопробу. Одели во что-то. И она мне говорит, Светлана Сергеевна: «Слушай, вот я слышала, что вы поете вроде? Там «Зеленый фургон», «Розыгрыш»». Я говорю: «Ну да. Я вроде как люблю это дело». Она говорит: «У нас завтра запись песен как раз на «Мосфильме». Приезжайте, попробуйте. Может быть...» Я говорю: «Хорошо. Приеду». Я еще не был утвержден на эту роль. Я приехал. А там уже все песни спел Олег Анофриев, практически. И там какие-то уже были такие, ну, дописочки, что называется. И Светлана Сергеевна говорит. Виктор Лебедев тоже был в студии, композитор. Говорит: «Пусть парень попробует». Он говорит: «Свет, ну зачем? Ну мы же записали все». Говорит: «Ну пускай попробует!» Она очень настойчива, когда вот что-то хочет. И я попробовал. Ну и так вот пел одну, вторую, третью. Вышел. И она говорит: «Дима, вы утверждены на роль Алеши Корсака». ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ, ВПЕРЁД!», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 1987 Г. МУЗЫКА В. ЛЕБЕДЕВ, СЛОВА Ю. РЯШЕНЦЕВ Леонид Млечин: А на съемочной площадке все получается, как вы хотели? Или иногда наоборот, начинает жить самостоятельной жизнью, и вы с удивлением думаете: «Надо же, как получилось!» Как у вас это? Светлана Дружинина: По-разному. И в этом случае я не случайно все время говорю об Анатолии Мукасее. Потому что все-таки неслучайно режиссер и оператор, как говорится, нашли друг друга. Когда бы мы ни заканчивали, в котором часу бы мы ни закончили съемку, даже если это зима, даже если это натура, даже если это уже послережимный период, даже когда кареты уходят просто уже на «Мосфильм», и поэтому они зажигают все, так сказать, факелы, и мы все равно успеваем на ходу подснять. Потому что оказалось, что ты не придумала, а оно вот так красиво, и так смотрится. И все отражается и тут и там. И вдруг кто-то входит в картину. И даже если мы возвращаемся домой в это время, в этот период поздний, ну конечно же, нужно отогреться и поесть. Тут все в обе, в четыре руки, мы, как на рояле, готовим себе еду. Я понимаю его: физически разноуставший, длинноногий, длиннорукий. Рычаги огромные, камеры тяжелые. Зачастую он снимает с рук, устает. Он говорит: «Ну, спать». Я говорю: «Нет! Теперь мы должны точно понять. Да, были раскадровки. Все равно всегда практика вносит определенные коррективы в теорию. Вы никуда не денетесь. И актер, и натура, и погода – и все вместе. Анатолий Мукасей: Решаем мы этот вопрос. Уже там три – четыре часа ночи. Утром ехать на съемку. Я ложусь спать. Заснуть не могу. Перед собой вижу картинки, которые будут завтра: кадры отдельные, мизансцены, как актеры ходят. Лежу с закрытыми глазами, но все это вижу. Наступает утро. Мы в обнимку едем на съемку и делаем то, что мы решили накануне. Так что это прекрасно! Кино продлевает жизнь. Светлана Дружинина: Он точно знает, где он должен ставить камеру. Если он поставит камеру не там, я ее обязательно переставлю. Потому что я ее уже полюбила, она у меня дала корешки. Иногда, когда я еще не приезжаю, иногда и убеждаются они: да, тут красиво. А мне нужно было не просто красиво, а чтобы было пространство. Мне нужна глубина. Анатолий Мукасей: Я с ней много очень картин снял. Ну все картины, которые она задумывала, делала. И музыкальные потрясающие картины. Много очень картин мы вместе сделали. Но это пролетело мгновенно. «Тайны дворцовых переворотов» – потрясающий фильм об истории России. Света, она же все по дневникам делает, по воспоминаниям. Это там все правда. Леонид Млечин: На площадке режиссер главный все-таки, а оператор – нет. У вас жена все время главная?.. Анатолий Мукасей: Это ради Бога! Это ради Бога. Вы знаете, я поработал со многими режиссерами. Конечно, режиссер главный на съемочной площадке. Но от оператора очень многое зависит. Потому что Светлана тоже любит изображение. И особенно, когда я снимаю женщин, она ко мне не подходит, не прикасается. Потому что она знает, что пока я не сделаю женщину на экране красивой, я не скажу ей: «Света, не надо мотор. Дай я доделаю». Леонид Млечин: А если вам кажется, что ваша жена снимает вот не так, что-то не получается, вы можете спорить? Анатолий Мукасей: Обязательно. Мы и спорим. Мы и ссоримся по этому поводу. Потому что я хочу так, она хочет так. Но мы все равно в итоге придем к общему знаменателю, понимаешь? И когда уже что-то произойдет, она скажет: «Толечка, ты молодец!» А я скажу ей: «Светик, ты гений!» Светлана Дружинина: Когда все удивляются, чего это я в 85 и в 86 лет снимала такие сумасшедшие, трудные картины, мы с Толечкой сидели и думали: а что нам делать дальше? Мы не можем без этого. И мы стали делать. Зная, что это очень трудно, очень сложно, что в перспективе это будет безобразно трудно, но мы все равно это сделали. ФРАГМЕНТ ИЗ Х/Ф «ГАРДЕМАРИНЫ 1787. ВОЙНА», РЕЖИССЁР С. ДРУЖИНИНА, 2023 Г. Дмитрий Харатьян: Ой, она неугомонная, Светлана Сергеевна, конечно. Она может все! На самом деле у нее столько энергии, что – космическая, она просто атомная женщина в этом смысле. Она может все. И ей всегда мало, мне кажется. И ей все по плечу. И, конечно же, она и актриса. Она и ведущая там была, когда была помоложе. Она пробовала себя в разных, так сказать, ипостасях. Но все равно главное, безусловно, это, конечно, режиссура, где она полностью с головой ушла. И еще история. Она же очень хорошо историю знает. Она погружается. И почему еще «Тайны дворцовых переворотов» были. И чуть ли не десять лет она снимала все это. Кстати, у меня есть. Я с кем-то познакомился на каком-то фестивале, молодая девушка говорит: «А вы знаете, что я вот сдавала в институте историю по фильмам». Я, – говорит, – не учебники читала. Я посмотрела «Тайны дворцовых переворотов». И мне поставили «пятерку», и когда спросили источники, я сказала: «Я смотрела фильмы Дружининой «Тайны дворцовых переворотов». То есть по этим фильмам можно изучать и историю Государства Российского, понимаете? Я не помню, чтобы Светлана Сергеевна что-то говорила о том, что она хотела бы снять, но у нее не получилось. Леонид Млечин: Муж Светланы Дружининой, Анатолий Михайлович Мукасей – сын легендарных советских разведчиков. Разведчиков-нелегалов. Это особое искусство. Таких людей совсем немного. И я спросил Светлану Сергеевну: «Почему вы до сих пор не сняли фильм о разведчиках, о которых вы знаете больше, чем кто-либо другой?» Она мне сказала: «Мы работаем над этой темой». А я ей сказал: «Зритель ждет!» Мы с вами обязательно в ближайшее время поговорим о разведчиках, чья судьба завораживает.