Максим Митченков: Маруся, как ты думаешь, что общего между Андреем Вознесенским, Георгием Данелией, Андреем Макаревичем и Петром Наличем? Мария Карпова: Ну, все они, как минимум, безусловно, талантливые люди. Максим Митченков: Да, но не только. Все они выпускники Московского архитектурного института. Мария Карпова: Получается, МАрхИ – не только кузница кадров для отечественного градостроения, но и, вообще, для искусства? Максим Митченков: Именно так. Сегодня этот ВУЗ называется Российской академией архитектуры и строительных наук. Мария Карпова: И ее ректору Дмитрию Олеговичу Швидковскому сегодня исполняется 60 лет. Юбиляр у нас в студии. Дмитрий Олегович, рады Вас видеть в нашей студии, с днем рождения Вас поздравляем! Спасибо, что нашли время и пришли к нам в гости. Максим Митченков: Здравствуйте! Дмитрий Швидковский: Спасибо большое! Мария Карпова: Дмитрий Олегович, Вы из семьи потомственных архитекторов, то есть можно сказать, что Вы выросли на строительной площадке или, может быть, даже в кабинете, заваленном чертежами? Дмитрий Швидковский: Вы знаете, я вырос, что называется в чистом поле, потому что родители с 3-х лет начали меня возить на памятники архитектуры, у меня и папа и мама были историки архитектуры, только дедушки строили: мамин отец построил Большой Каменный мост… Максим Митченков: Подождите, я сразу прерву Вас, Вы как-то сказали, что он, когда строил этот мост, заложил там какую-то колоссальную прочность, да? Дмитрий Швидковский: 12-ти кратную. Максим Митченков: Зачем? Дмитрий Швидковский: От страха, потому был 1937 год, и он так боялся, его арестовывали 17 раз… Максим Митченков: Ох, ты ж… Дмитрий Швидковский: …по всяким наветам, но он всё-таки был неглупый человек, хотя по-житейски не слишком, но тут всё-таки его хватило. Он был и главным автором проекта, и главным производителем работ, его как арестуют по очередному доносу – стройка останавливается, потому что никто отвечать за этот мост у Кремля… Мария Карпова: Не хочет. Дмитрий Швидковский: Его выпускают. По семейной легенде его со всем творческим коллективом посадили на баржу во время испытаний под мост, а там ездили танки… танки – это ерунда для моста, а вот, когда там шагают солдаты в ногу… Мария Карпова: Потому что вибрация, да? Дмитрий Швидковский: Резонанс. Максим Митченков: Резонанс, да. Дмитрий Швидковский: И всё получилось хорошо, его наградили… Максим Митченков: Всё-таки не зря закладывал такую прочность. Дмитрий Швидковский: Да, его наградили: подарили тулуп, он у нас до сих пор висит, я даже ходил в нем в школу. Максим Митченков: И Вас в том числе и на этот мост водили, показывали и другие объекты?.. Дмитрий Швидковский: И на этот мост. Максим Митченков: Получается, что Вас еще, насколько я знаю, отец буквально заставлял записывать все впечатления, да? Дмитрий Швидковский: Это был ужас моего детства, потому что… причем не обычные впечатления, его не интересовало, что я ел, во что я играл, а…. Максим Митченков: А архитектуру описывать, да? Дмитрий Швидковский: Архитектуру описывать. Такая была для меня была, вообще, мука, представляете: возят тебя в 8 лет или в 9 целый день с утра до вечера, да еще по жаре, какие-то непонятные здания всё время, еще требуют, чтобы ты узнавал стили… Максим Митченков: Вам бы в песочнице играть или с друзьями бегать, а Вы… Дмитрий Швидковский: Ну, конечно, да, на велосипеде хоть покататься! Но, честно говоря, я всё-таки не жалею, потому что выбрал то, что хотел в конце концов, я немножко практикую, но очень немного, но прежде всего я – историк архитектуры, а история – это то, чем я хотел заниматься. Мария Карпова: Разрушение таких исторических памятников, как Нотр-Дам-де-Пари, наверное, историки архитектуры воспринимают как личную трагедию? Дмитрий Швидковский: Для меня почти что так. Максим Митченков: Тем более Вы изучали Нотр-Дам-де-Пари, да? Дмитрий Швидковский: Да, тем более, что я 20 лет читаю историю готической средневековой архитектуры. Вообще, как это ни удивительно, но есть парадоксальная вещь: наслоения, которые были в XVII веке, XVIII, в XIX – они сгорели, те же деревянные дубовые… Мария Карпова: Перекрытия?.. Дмитрий Швидковский: Перекрытия, да, это уже не XIII век, они не могли бы выдержать, а вот готическая конструкция, то есть XII-XIII век – она вся сохранилась. Максим Митченков: Дмитрий Олегович, Вы ещё как-то сказали, что, вообще, Средние века – это чуть ли не лучшее время для архитектуры, но при этом самое загадочное время, потому что много тайн, которые до сих пор не разгаданы, как были построены те или иные постройки. Дмитрий Швидковский: Да, в частности, с тем же Нотр-Дамом… Максим Митченков: Да. Дмитрий Швидковский: Существует классическое описание XIX века, как работали, какая у него конструкция, и как она держалась: это свод, он действует, как тяжесть, и распирает его, а стены тонкие очень, они не держат ничего, зато вынесены опоры наружу, так называемые контрфорсы – это большие столбы, которые с двух сторон стоят по обоим бокам собора, и им переброшены несколько таких мостиков, которые называются аркбутанами, и эти силы, распоры и тяжести передаются на эти вынесенные опоры – это, вообще, гениальная конструкция, она абсолютно современная, или, я не знаю, из будущего, но сделана и открыта в XII веке и продержавшаяся еще 3 века. Там было очень много железа, то есть железные связи, железные элементы внутри колонок этих тонких, иногда они даже делались в поздней готике в виде спирали, то есть они сжимались… Мария Карпова: Пружинили? Дмитрий Швидковский: Да, пружинили и при температурных изменениях, они неизбежны при камне… это, вообще, всё было гениально. А еще гениально было то, что, как и римляне, они использовали нечто подобное бетону, причем тонкостенные бетонные оболочки: сверху эти своды, вот они складывались из камня, их там распирало, причем строили вот с таким наклоном внутрь затем, чтобы когда створ замыкался, начинали действовать все распоры, и они выпрямлялись, а мостики, которые передавали силы, жестко не закреплялись, их можно было увидеть, я сам лазил, видел… Максим Митченков: Они, грубо говоря, вставали… Дмитрий Швидковский: Они вставали на место, но они ползли и царапали очень сильно камень и эти царапины… Мария Карпова: Видны? Дмитрий Швидковский: Видны сейчас почти во всех соборах. Мария Карпова: Удивительно! Максим Митченков: Это потрясающе! Дмитрий Швидковский: Но это еще не самое потрясающее, самое потрясающее – это бетон: покрывали всю эту конструкцию общей массой, как современный тонкий бетон, и она работала не только, как эта конструкция, стойка, балка, навес, но и как более чем современная тонкостенная оболочка единая… Максим Митченков: Слушайте, это очень интересно! Дмитрий Швидковский: Рассчитывать это мы сейчас плохо умеем, это достаточно сложно. Максим Митченков: Дмитрий Олегович, честно, Вы очень заинтересовали нас, мы как будто на лекции побывали Вашей. Мария Карпова: Да. Максим Митченков: А можно простым людям, которые не учатся в университете, прийти и послушать? Мария Карпова: Вольнослушателям. Дмитрий Швидковский: Сколько угодно. Мария Карпова: Серьезно? Максим Митченков: А как это сделать? Дмитрий Швидковский: Надо написать, наверно, свое желание выразить как-то, потому мы всё-таки… там у нас… мы с террористами боремся… Максим Митченков: Естественно, безопасность, конечно. Дмитрий Швидковский: Поэтому надо составить список, какое угодно количество людей… и не только мои лекции, у нас очень много всего интересного. Мария Карпова: Мы первые в списке с Максимом. Максим Митченков: Да, приглашайте. Дмитрий Швидковский: Буду очень рад! Максим Митченков: Мы вас хотим еще раз поздравить с днем рождения! Дмитрий Швидковский: Спасибо огромное! Максим Митченков: Спасибо, что пришли к нам в этот день! Мария Карпова: Спасибо! Максим Митченков: И спасибо за эту лекцию! Мария Карпова: Очень интересно! Дмитрий Швидковский: Спасибо вам!