Чем в этом году удивит зрителей фестиваль Мстислава Ростроповича

Гости
Ольга Ростропович
основатель и художественный руководитель Международного музыкального фестиваля Мстислава Ростроповича

Олеся Дегурко: Ольга Мстиславовна, здравствуйте!

Ольга Ростропович: Здравствуйте!

Иван Гостев: Здравствуйте, спасибо, что к нам пришли!

Олеся Дегурко: Очень приятно видеть вас у нас в студии!

Ольга Ростропович: А мне как приятно!

Олеся Дегурко: Ольга Мстиславовна, XII фестиваль в этом году…

Ольга Ростропович: Да.

Олеся Дегурко: А давайте вспомним, как всё начиналось: чья идея была, кому она в голову пришла?

Ольга Ростропович: Где-то в 2009-2008-м году к нам в Центр оперного пения приходил Юрий Михайлович Лужков. Он очень любил Центр оперного пения и вообще как-то очень по-доброму относился к моим родителям, особенно к папе, потому что они вместе восстанавливали храм Христа Спасителя, папа играл благотворительные концерты, потом Юрий Михайлович водил его по этим шатающимся, качающимся лесам, дал возможность папе положить первый кирпич, последний кирпич – у них были особенные отношения. И вот в антракте какого-то спектакля Юрий Михайлович говорит: «А почему бы нам не сделать фестиваль Славы?». Мы как-то замолчали, фестиваль Славы… «Да-да, Славин фестиваль, почему бы не сделать здесь в Москве? Пусть будет неделя Ростроповича. Мы только за». Мы никогда ничего не просили, потому что у нас вообще в семье не принято просить никого, ничего не ждали. Мы, конечно, согласились, естественно, большое спасибо, всё замечательно. И вот с тех пор это пошло – каждый год мы делаем эти фестивали. Сейчас правда ситуация всемирная, которая вообще поставила всю жизнь всей планеты с ног на голову, сейчас всё по-разному, потому что обычно мы начинаем 27 марта в день рождения папы, в этом году – это декабрь, зал «Зарядье». Это вообще уже 70%, или я уже не знаю, то 70%, то 30%, то в маске, то без маски, то с кодом, то без кода. Сейчас всё очень странно у нас, поэтому у нас программа должна была произойти 27 марта, была сделана одна программа, потом выяснилось, что, к сожалению, это не может произойти, потому что пандемия, потому что сейчас вообще всё закрыто. Дальше перенесли это на июнь, в июне выяснилось, что всё-таки пандемия продолжается, значит всё невозможно, – это уже вторая программа. Дальше мы это перенесли на декабрь, на декабрь мы сделали программу. Сейчас выяснилось, что уже большие оркестры приехать не могут, но, в общем, посмотрим, как у нас всё получится.

Иван Гостев: А какой резонанс имел первый фестиваль, и кто из знаменитых музыкантов, мировых знаменитостей откликнулся тогда и приехал?

Ольга Ростропович: Все откликнулись тогда. Я помню тогда, Боже мой, приехал… это всё настолько ещё было свежо в памяти знаете, как-то папа ещё буквально витал в воздухе и дирижировал Юрий Хатуевич Темирканов с заслуженным коллективом, и это была вторая симфония Рахманинова, от которой рыдали камни. Но последнее, что он сделал, он на бис сыграл, продирижировал «Вариацию» из Элгара «Энигмы» и сухого глаза в аудитории не было, рыдали все, сзади меня громче всех Юрий Макаров, потому что это было невозможно, это было действительно, как будто разговор Юры с папой – вот это так было.

Олеся Дегурко: Ольга Мстиславовна, когда составляется программа фестиваля, насколько учитываются вкусы ваших родителей – Мстислава Леопольдовича, Галины Павловны?

Ольга Ростропович: Они учитываются постоянно. Вы знаете, у них вкус был, только один критерий как бы этого вкуса – это чтобы было высокопрофессионально, и чтобы это было хорошо. Вот если это высокопрофессионально и если это хорошо – вот это есть весь вкус, собственно говоря.

Олеся Дегурко: Ольга Мстиславовна, а участники фестиваля, понятно, что это звёзды мировой сцены, а как много новых имён неизвестных?

Ольга Ростропович: Много, я вам скажу – много. То есть они неизвестны у нас, но они известны на Западе. Например, «SIGNUM» – это квартет саксофонистов, они очень известны в Германии, но они не так известны здесь. Я их услышала, мне безумно понравилось, я захотела познакомить их с нашей публикой. Это четверо молодых ребят, которые играют на саксофоне, их всего четверо, но саксофон у них звучит как орган, вот представьте себе, это удивительное сочетание звуков. То, что касается Буоно, например, он знаменит во всей Европе, но уже к 90 годам, он потрясающий совершенно бандонеонист, но в России он неизвестен, поэтому я его попросила, естественно, его знаю, я его слышала, попросила, чтобы он приехал, и ещё попросила, чтобы он сделал обязательно сделал своё собственное приложение к танго, которое Пьяццолла написал для папы. Почему танго? Потому что папа очень любил танго, это вообще был его любимый, любимейший жанр, потому что когда он ещё учился в консерватории, а ещё он учился в школе, он всегда считал себя очень некрасивым…

Иван Гостев: Да вы что!

Ольга Ростропович: Да-да.

Олеся Дегурко: Удивительно!

Ольга Ростропович: Его звали «Подсолнух», потому что он был такой тощий с длинным носом – вот это всё.

Иван Гостев: А я думал, это из-за того, что он таким солнечным человеком был.

Олеся Дегурко: Очень добрым, да.

Ольга Ростропович: Он был очень солнечный человек, но он всегда очень ценил прекрасный пол, а постольку-поскольку он был не только блестящим виолончелистом, но и ещё и блестящим пианистом, то он в перерывах начинал играть на рояле, вот когда он играл танго, девушки начинали на него смотреть с большим интересом, поэтому танго для него навсегда осталось любимым жанром, и я это всегда помню и стараюсь каким-то образом это включить обязательно в программу, поэтому Буоно, когда приедет, он сделает специально аранжировку для своего ансамбля и для симфонического оркестра того танго, которое Пьяццолла написал специально для папы.

Олеся Дегурко: Ольга Мстиславовна, я хочу случаем воспользоваться и всё-таки задать вам вопрос: а как было расти в семье вот таких великих людей – это ведь единицы?

Ольга Ростропович: У меня же не было другого опыта, я не знала, как расти по-другому, но это всегда было безумно весело, это всегда было безумно интересно, потому что и у папы, и у мамы, у мамы – сложнее поверить людям, которые с ней сталкивались, но у них было феноменальнейшее совершенно чувство юмора, вот просто потрясающее чувство юмора, и у нас в семье всегда было смешно, интересно, потоку что они сами по себе как-то разговаривали так, что это всегда было безумно весело. Потом у нас никогда не закрывалась дверь, что, конечно, было большой проблемой для мамы, потому маме нужно было одиночество, она закрывалась у себя в комнате – ей нужно сохранять голос, а папа нуждался в обществе, вот если он идёт по дороге по улице Неждановой тогда, теперь это Брюсов переулок, между нашим домой и консерваторией, вот если никто с ним не разговаривает, он готов разговаривать со столбом – ищет-ищет, с кем поговорить и всех тянул в дом всегда.

Олеся Дегурко: А кто был из более строгим родителем?

Ольга Ростропович: Папа – не более, а просто…

Иван Гостев: В это сложно поверить людям со стороны, потому что внешне кажется, что…

Олеся Дегурко: Наоборот.

Иван Гостев: Ольга Павловна была гораздо строже.

Ольга Ростропович: Ну что вы! Нет, мама берегла голос, поэтому она не тратила его на лишние разговоры. Во всём всегда, во всяком случае перед нами – перед детьми, она во всём всегда соглашалась с папой, даже если она чувствовала, что он где-то перегибает палку.

Иван Гостев: Ольга Мстиславовна, возвращаясь к фестивалю: мы понимаем прекрасно, что это огромные заботы, огромные траты нервов, сил, всего что угодно.

Ольга Ростропович: Да.

Иван Гостев: И вы тоже об этом в своих интервью говорили, что каждый раз это связано с огромными трудностями. Что вас заставляет тем не менее каждый год продолжать эту традицию и организовать фестиваль?

Ольга Ростропович: Во-первых, потому что это уже – обязанность перед моими родителями, я это делаю, это обязанность перед моими родителями. Потом ведь трудности – это такая вещь, как генератор. Вот если моя машина в Нью-Йорке, говоря о том, что живу на две страны, вот она там стоит, не двигается где-то 8 месяцев, я прихожу – всё, села, весь аккумулятор сел, ничего не происходит, значит нужно поездить. Поэтому эти силы так же: чем ты больше ездишь, чем больше трудностей, чем у тебя больше этого, тем ты больше заряжаешься, то есть генератор работает, а как только это всё уходит – всё.

Иван Гостев: Ольга Мстиславовна, мы не сомневаемся, что у вас решение всех задач удастся, и желаем сил, прекрасного самочувствия и новых творческих побед!

Ольга Ростропович: Спасибо огромное!

Олеся Дегурко: Спасибо большое!

Ольга Ростропович: Спасибо большое!