Максим Митченков: Дидюля, здравствуйте, рады вас видеть у нас в гостях! Мария Карпова: Да, очень рады! Валерий Дидюля: Здравствуйте, очень приятно! Максим Митченков: Вы как всегда с гитарой, вы, наверно, вообще с ней не расстаётесь никогда, да? Валерий Дидюля: Да, с инструментом когда есть возможность поговорить, ещё, может быть, поиграть, всегда стараюсь не расставаться, так что со мной тоже гитара мастеровая, настоящая классическая – моя неотъемлемая спутница по жизни. Мария Карпова: Это не та гитара, которая названа в вашу честь, именно «Дидюля»? Валерий Дидюля: Нет, это не та гитара, но в любом случае, которых у меня от мастера несколько гитар: классическая, традиционная, концертная, и я её очень часто беру на эфиры на телевидение, на радио. Максим Митченков: А есть гитара, которая прямо в вашу честь названа, да? Валерий Дидюля: Есть, да. Максим Митченков: Это ваша какая-то модель? Валерий Дидюля: Да, есть модель именная, «Дидюля» называется, испанская фабрика сделала такую модель: она имеет вот такой безладовый участок, если вы видите, она определённые имеет пропорции, звуковые характеристики. Мария Карпова: Ничего себе! А каждая гитара, которая исполняется на заказ, делается по размеру специально и под форму рук?.. Валерий Дидюля: Есть классические каноны инструмента и размеры, но дерево, из которого она делается, индивидуально: ель по-своему звучит, палисандр – по-своему, кипарис – во своему, все породы деревьев звучат по-разному, у меня есть своё представление о моём звуке, я говорю мастеру, и он уже понимает, что мне примерно нужно. Вообще вот эта связка, музыкант и мастер, очень важна, она очень таинственна, и когда мастер музыканта понимает, а музыкант – мастера, получается удивительный инструмент, а потом получается удивительная музыка и тембр. Мария Карпова: Ничего себе! Максим Митченков: Вы не так давно отметили 50-летие… Валерий Дидюля: Да. Максим Митченков: И 20-летие творческой деятельности… Валерий Дидюля: Да. Максим Митченков: То есть, получается, вы довольно поздно начали выступать и играть на гитаре? Валерий Дидюля: Достаточно поздно. Максим Митченков: Это с какого момента ведётся отчёт? Валерий Дидюля: Я бы так сказал: играл я на гитаре уже с детства, но по-настоящему записал первый альбом и убедительно, осознанно вошёл в мир музыки в 30-летним возрасте. Мария Карпова: А это не поздно для исполнителя? Валерий Дидюля: Поздновато, но, друзья, инструментальная музыка – это такой жанр, который требует выдержки, на самом деле, чтобы выйти на сцену и сказать что-то только музыкой без единого слова, здесь требуется особая интонация, особая энергия, и я её накапливал, и в 30-летнем возрасте у меня уже были идеи, было то, что я хотел сказать, я знал, для чего я выхожу на сцену, для чего я беру инструмент, какие музыки и мелодии у меня в душе рождаются, и как я их хочу подарить – это уже был осознанный, совершенно чёткий выбор, и в 30-летнем возрасте был записан альбом дебютный «Фламенко», были первые концерты, и начались такие первые убедительные шаги в мир музыки, а до этого я зрел, я накапливал, было очень много… Мария Карпова: 30 лет вы накапливали опыт? Валерий Дидюля: Да-да-да. Мария Карпова: Где вы его накапливали? Валерий Дидюля: Начинал в родном городе Гродно, запад Беларуси – красивейший город, удивительный, уникальный, наполненный историей, очень много разного совершенно было в тот период юности жизни моей, и первые идеи там рождались, а потом уже потихоньку я переехал в Минск, потом переехал в Москву, и уже были идеи музыкальные, было понимание, как я хочу видеть свой концерт, как я хочу видеть зрителей, какие они могут быть – это уже было всё представлено, и я воображал это всё в голове, и поэтому когда я начал уже записывать первую пластинку, то уже было понимание, что, как она должна звучать. Максим Митченков: А можно мы вернёмся немножко в то время, в Гродно, например? Валерий Дидюля: Да. Максим Митченков: Хочется понять, как формировался ваш вкус музыкальный, понимание, в каком направлении вы хотите играть, вы же чем-то занимались, кем-то работали, наверно? Валерий Дидюля: Конечно. Максим Митченков: Или всё время занимались только музыкой? Валерий Дидюля: Нет, была и музыка, но музыка была как хобби, а основная моя деятельность была – ремонт, регулировка радиоаппаратуры. Максим Митченков: Ух-ты! Валерий Дидюля: А это очень смежные вещи, потому что гитара – это всё равно усилители, примочки, комбики… Максим Митченков: Это регулировка, да? Валерий Дидюля: Регулировка, но в любом случае, знаете, аппаратурой мы окружены: окружены комбиками, усилителями, мне это было очень близко, микрофоны, шнуры, умел паять, умел это всё собирать, поэтому смежные были специальности, но главное не это, главное – город, который был окружён удивительной историей, он очень красивый, это Швейцария вообще в Беларуси. Максим Митченков: Белорусская, да? Валерий Дидюля: Да, белорусская Швейцария, то есть Гродно, Гродненская область – это совершенно удивительный город, где жили принцы, короли, жили царствующие особы, много замков, костёлов, много переплетений религий: там и католическая, и еврейская, и православная – всё замешано, польская, немецкая, литовская культура, белорусская – опять же удивительный совершенно город, и он наполнил меня своей историей, своей красотой, своей архитектурой, добротой людей, музыкальностью и удивительным волшебством, которое всё равно таит в этом городе история, там история почти 900 лет городу. Максим Митченков: А вы свой первый выход на сцену помните? Помните, как это было? Это было в Гродно или в Минске? Валерий Дидюля: Да, это был пионерский лагерь, я тогда аккомпанировал певцу, он пел песню про друга Высоцкого: «Если друг оказался вдруг и не друг, и не враг, а так…». Мария Карпова: Да. Валерий Дидюля: И я запутался, я заволновался и не смог в трёх этих аккордах разобраться, запутался, как в трёх соснах, на самом деле. Мария Карпова: Вы сейчас можете реабилитироваться, кстати. Валерий Дидюля: Я могу, но, наверное, другой музыкой, в любом случае… «Если друг оказался вдруг и не друг, и не враг, а так…», в любом случае это было волнительно для меня, это был мой первый выход на сцены, было много моих сверстников, школьников, и я вышел на сцены, но я понял, что что-то в сцене есть сильное, что-то есть магнетическое, когда тебя слушают, даже если ты не мог толком сыграть, вот это волнение и вот это желание подарить творчество мне очень понравилось. Мария Карпова: Из Гродно вы попали в Минск?.. Валерий Дидюля: В Минск, да, в Минске я занимался тоже оборудованием, аппаратурой… Мария Карпова: То есть это не было опять с музыкой связано, вы не переехали покорять Минск? Валерий Дидюля: Чуть-чуть это было ближе, потому что я стал работать в крупном музыкальном магазине продавцом-консультантом, особенно по продаже гитар, и когда приходили покупатели и говорили: «Мы вот хотим гитарку тут купить…». Я говорил: «Да, вот есть замечательный инструмент», – я снимал инструмент с витрины, начинал на нём красиво играть… Максим Митченков: И забывали обо всём, люди уже уходили, магазин закрывался… Валерий Дидюля: Покупали гитару сразу же, потому что они: «Вау, как она может звучать! Какая красивая музыка может звучать!». Мария Карпова: А потом у них так не получалось дома… Валерий Дидюля: Это уже неважно, главное, что сам по себе инструмент раскрывался, и покупатель видел, какие разные инструменты есть, я на них играл, показывал, рассказывал, с любовью всё это делал и меня очень хорошо получалось, я работал где-то полгода, и наш салон, тогда это называлось «Петрошоп Нагатино» в Минске, с Игорем Брускиным мы тогда работали, очень хороший такой коммерсант-бизнесмен, и он меня многим вещам научил, и потом я уже ему сказал: «Знаешь, дружище, я хочу в Москву, есть там Арбат, великолепная улица, я там буду играть свободно, спокойно часами, сколько хочу – у меня внутренний голос об этом говорит». Максим Митченков: То есть вы сознательно ехали в Москву играть на улице? Валерий Дидюля: Да-да, это был внутренний голос, он очень убедительно у меня звучал внутри, это была совершенно чёткая подсказка по жизни, это было какое-то совершенно интуитивное направление жизненное, и я не мог ему не подчиниться. Мария Карпова: А вам не хотелось чего-то большего, как все едут покорять Москву, страну? Максим Митченков: Собирать Кремлёвский дворец? Валерий Дидюля: Сам по себе процесс музицирования уже есть большое: ты сидишь играешь, и ты уже счастлив, тебе не нужно каких-то сцен и стадионов, мегапризнаний, какого-то ещё там тщеславия – нет, ты, сидя даже уже на кухне, играя и музицируя, ты уже счастливый. ВЫСТУПЛЕНИЕ ВАЛЕРИЯ ДИДЮЛИ Максим Митченков: А вы помните, что вы играли на Арбате? Валерий Дидюля: Конечно, у меня был свой репертуар, были свои произведения, был целый как бы набор разных совершенно композиций, которые я играл, но я ещё чутко реагировал то, как зрители и слушатели, как проходящие мимо прохожие воспринимают меня как музыканта. Максим Митченков: А можете нам сыграть то, на что реагировали прохожие, хотя бы чуть-чуть? Валерий Дидюля: Знаете, это было всегда эмоционально а-ля испанское. (играет на гитаре) Что-нибудь типа такого. Максим Митченков: Я бы остановился точно. Мария Карпова: Я себя в Мадриде почувствовала на секундочку. Валерий Дидюля: В любом случае эмоционально фолково-испанские интонации, конечно, завораживают, они имеют природу очень глубокую гитарную, но в любом случае, хочу сказать, что на Арбате я не был уличным бедным музыкантом, ни в коем случае – это был самодостаточный музыкант в красивом концертном костюме, начищенной обуви, великолепный звук, шикарная испанская гитара, замечательные аудиокассеты, какие-то открыточки, всё было подготовлено. Максим Митченков: Подождите, но кофр-то стоял, шапка или что? Валерий Дидюля: Кофр стоял, конечно. Максим Митченков: Деньги-то вы зарабатывали? Валерий Дидюля: Конечно. Мария Карпова: Подождите, где вы жили, на что вы жили? Валерий Дидюля: Снимал в Подмосковье дачу, мне друзья сказали: «Есть дачка за 10 долларов в месяц, там без воды, без электричества, но зато крыша есть над головой», – мне этого вполне хватало, я был счастлив непосредственно тем, что я могу играть, могу играть свободно, много, зарабатывать, потому что проходящие мимо люди в конце 90-х годов великолепно подкидывали денежки. Максим Митченков: То есть вы неплохо зарабатывали? Валерий Дидюля: Около 100 долларов в день. Мария Карпова: Ничего себе! Валерий Дидюля: Да-да. Максим Митченков: Это и сейчас неплохо! Валерий Дидюля: Это и сейчас неплохо, а тогда вдвойне. Максим Митченков: С нашим курсом, да. Валерий Дидюля: Я спокойно мог позволить себе струны, какую-то примочку, комбик, то есть дальше больше развиваться, то есть, заметьте, не одежду, не украшения… Максим Митченков: Да-да, а всё вкладывали в музыку. Валерий Дидюля: В струны, в шнуры, комбики, микрофоны, новая гитара, новый кофр, новый кейс, а покушать достаточно было хорошего бутерброда и кружки чая и трёх кусочков сахара и ты счастлив. Мария Карпова: Вот вы говорили, что вы чувствовали, что вы должны поехать туда на Арбат там играть… Валерий Дидюля: Да. Мария Карпова: И действительно произошла ведь судьбоносная встреча, да? Валерий Дидюля: Конечно, играя на Арбате, я познакомился с Сергеем Кулишенко, который проходил мимо, увидел меня и говорит: «Слушай, я хочу у тебя брать уроки игры на гитаре». Мы с ним познакомились, подружились, он оказался бизнесмен, я ему давал уроки игры на гитаре в офисе, и потом он сказал: «Что ты хочешь вообще, какая цель?». Я говорю: «У меня идея музыку записать, мне оборудование бы, мне бы вот это прибор, вот этот магнитофон, вот такие микрофоны, и я запишу удивительный альбом». Он говорит: «Окей, вот даю тебе возможности». Мы закупили это оборудование, и через полгода получился альбом дебютный «Фламенко», который увидел случайно Иосиф Пригожин, он его услышал, обалдел и сказал: «Вот это да!». Максим Митченков: А как Иосиф Пригожин может случайно услышать?.. Валерий Дидюля: Очень просто, я с этим альбомом стал везде как со списанной торбой ходить: по офисам, по рекорд-компаниям, по менеджерам каким-то… Максим Митченков: То есть вы везде носили диски свои? Валерий Дидюля: Конечно, сам ходил, притом мне иногда говорили: «Пришлите через курьера». Я говорю: «Нет, я сам приду, я вам всё расскажу, как это сделалось, как это звучит, какие у меня планы, уели, идеи, прочее и прочее». И мне позвонили из какой-то компании помню, Александр Митюков – замечательный менеджер и говорит: «У нас тут компания открылась, мы хотим сборничек выпустить, слышали, у вас что-то из музыки есть, придите покажите или отправьте кого-нибудь с вашей музыкой». Я говорю: «Я сам приеду». Я приезжаю, у них музыкальный центр, офис такой средненький. «Ну, включите». Я включаю пластинку, они включат её громко, она начинает звучать: 1 трек, второй, третий, четвёртый, пятый – распахивается дверь, влетает Иосиф Пригожин, говорит: «Что я слышу? Что это звучит?». Они испуганно: «Вот парень принёс нам пластинку». «Твоя музыка?». «Да», – говорю. «Ты знаешь, кто я?». «Знаю». «Пойдём в кабинет». Мы заходим в кабинет, и он мне сразу говорит: «Я предлагаю контракт, предлагаю клип снимать, альбом, мне нравится музыка, которую ты делаешь. Какие условия?». Я не знал, какие условия есть, говорю: «50 на 50». «На всё?». «На всё». Мы тут же подписали соглашение о намерениях, и таким образом началась работа уже с продюсером на новом уровне. Я поработал 1,5-2 года с Иосифом и потом же дальше не сошлись, скажем так, идеями творческими. Максим Митченков: В развитии вы имеете ввиду? Валерий Дидюля: Да, он видел во мне композитора, студийного музыканта, аранжировщика, аудио дизайнера в большей степени, я видел себя концертным музыкантом, у меня рвалась душа наружу, на сцену, мне хотелось играть, зажигать, мне хотелось иметь потрясающий коллектив музыкантов. Максим Митченков: То есть вам хотелось творчества, а Иосиф Пригожин хотел денег заработать? Валерий Дидюля: Нет, он тоже – творчеством. Деньги были, притом, знаете, про деньги мы сейчас с вами можем не говорить почему? Потому что нам по жизни они будут приходить ровно столько, сколько нам нужно и когда нужно, про деньги вообще никогда не думайте, я вам советую и себе я всегда советовал, деньги потом придут, вот сколько вам надо, столько придут: нужно было 100 долларов на улице на Арбате – было 100 долларов, понадобилась для записи альбома 1000 долларов – появилась 1000, понадобилось для записи нового с Иосифом Пригожиным, нужно было 20000 долларов тогда, и он мне их дал, он взял достал наличные… Максим Митченков: Слушайте, мне сейчас нужен миллион, надо подумать об этом. Валерий Дидюля: Для чего? Вот если он вам нужен для благих вещей, он у вас появится, если вы скажете: «Я хочу вылечить определённых людей, – или, – я хочу изменить экологическую ситуацию, – или, – я хочу что-то изменить реально в мире», – они у вас появятся, я вам гарантирую. Но если вы скажите: «Я хочу себе дом, машину, украшения, понты», – у вас их не будет, всё очень просто в этом мире. Мария Карпова: Понял? Максим Митченков: А можно сказать, что я для благих целей, а потратить на самом деле на другое? Валерий Дидюля: Не получится, себя обмануть не получится. Максим Митченков: Вы правда вошли в какой-то свой музыкальный космос, вы же теперь – один из самых… Мария Карпова: Самый. Максим Митченков: Самый, наверно, гастролирующий гитарист в стране, да? Валерий Дидюля: Люблю концерты, всегда их любил, мне всегда нравится прежде всего путешествия, прежде всего природа, интересные люди, взаимодействие со своими зрителями, мне нравится видеть людей, зрителей, которые отложили все свои дела, всю свою суету выбросили, купили билет, красиво оделись, в шикарный красивый зал пришли и погрузились в совершенно волшебную атмосферу нашей удивительной, сказочной работы. Максим Митченков: А вы сами только погружаетесь в выступления, концерты или вам удаётся во время гастролей попутешествовать, походить по городу, посмотреть? Валерий Дидюля: В малых возможностях удаётся: если это Байкал – на озеро посмотреть, если это какие-то другие места силы, ведь очень много мест силы у нас в России, да и вообще в мире удивительные места, когда ты прилетаешь и видишь: «Блин, а здесь-то вибрации сильные!». Максим Митченков: Например, какие такие места? Валерий Дидюля: Камчатка, например: далеко вулканы там что-то дымят… Максим Митченков: Гейзеры, да. Валерий Дидюля: А люди другие, а люди такие интересные, они бесхитростные, прямиком. Мне вообще очень нравится вот это величие и спокойствие и некое определённая мудрость многовековая в людях там в Сибири, там в людях настоящий русский характер, немногословный, сдержанный, а музыку они нашу слушают, её любят. «А какая вам музыка нравится?» – спрашивают друзья. «Вот эта, эта, эта». «Круто!». А вот, например, я был на Северном Кавказе, там им другие композиции нравятся, а в Европе – третьи композиции. Для меня очень интересен вот этот анализ такой: что есть моя музыка, как она в пространстве звучит, как она с людьми вообще гармонизирует? И вообще общение меня наполняет, и потом я приезжаю в студию, говорю: «Блин, а какие у меня тут интересные эмоции!» – и появляется новая музыка. ВЫСТУПЛЕНИЕ ВАЛЕРИЯ ДИДЮЛИ Мария Карпова: Может быть, вы помните какое-то выступление или какой-то концерт, который вам запомнился больше всего? Валерий Дидюля: Они все запоминаются и все ценны, но, конечно же, концерты на моей Родине, в городе Гродно, я не так часто там бываю, но бываю, приезжаю, там особая атмосфера: друзья, знакомые, кто-то там из моего детства, какие-то тётушки, которые меня маленького видели… Максим Митченков: Вас весь Гродно знает. Мария Карпова: Наверно, все приходят? Валерий Дидюля: Да, конечно, они приходят и уже мандражик особый, вроде я такой уже выступавший, видавший уже, воробей стреляный, а не тут-то было. Мария Карпова: То есть перед своими, получается, сложнее выступать? Максим Митченков: Конечно. Валерий Дидюля: Сложнее, потому что что-то такое происходит: я пытаюсь себя успокоить, оно не получается, я выхожу и мандражик такой и по-другому всё. А ещё, знаете, бывает так, что даже удаётся выступать там, где выступал когда-то, будучи ещё пареньком, а это же зал – Дом офицеров или какой-то Дворец культуры химиков, и ты такой: «О!..». Максим Митченков: Воспоминания нахлынут… Валерий Дидюля: Воспоминания да и вообще много всего – это концерты какие-то особые. Максим Митченков: Вы говорили, что без концертов не можете, что это наполняет вас силой, а в период самоизоляции, когда был карантин, что делали, как справлялись? Валерий Дидюля: В интернете, онлайн-вещание, онлайн-концерты, у меня есть мой канал на «Ютьюбе» замечательный… Максим Митченков: Ну да. Валерий Дидюля: И там замечательные совершенно подписчики, зрители, слушатели. Играю дома, сажусь на диванчик и говорю: «Друзья, сегодня час прямо акустической музыки, что-то новое поимпровизирую, что-то ещё, пишите, вот тут я сыграю композицию –название хочу придумать, давайте мне придумайте, может быть, поможете в названии», – то есть таким образом. Это, конечно, не заменит полноценный концерт, полноценно ту атмосферу, которая существует на наших грандиозных больших концертах… Мария Карпова: Да. Валерий Дидюля: Которых тоже очень много, я их обожаю: масштабные залы, масштабней подход, когда у тебя и симфонический оркестр за спиной, и группа, и музыканты, и это всё масштабно, но вместе с тем я играю, я могу играть, и даже дома на кухне я сижу играю, музицирую, я внутренне понимаю: «Блин, а я кайфую, я счастлив сейчас, потому что я могу играть, я могу сочинить, я могу включить этот диктофон, записать какой-то там набросочек, над ним работать», – и пока я играю, пока я в самом процессе иду по этой дорожке действия, мне хорошо, вот когда уже гитару заберут, вот здесь уже начнётся ломка и здесь может быть… Максим Митченков: Ну, заберут! У вас их больше 50 штук мы знаем. Мария Карпова: Вряд ли, да. Валерий Дидюля: Гитар много, да. Мария Карпова: Заберут одну, ещё останется. Валерий Дидюля: Есть у меня 18-струнная такая удивительная совершенно гитара. Мария Карпова: Как это – 18-струнная гитара? Валерий Дидюля: Мастер взял и начал делать, видимо, забыл, как многие говорили, забыл, сколько там струн. Максим Митченков: Задумался, да? Валерий Дидюля: Да. Сделан очень интересно инструмент: по 3 струны, они встроены, вот тут 6, получается, к каждой ещё добавлено по 2 струны, то есть, получается, 18 струн, то есть 3-3-3-3-3-3, они у унисон настраиваются, широкий гриф, особая вообще техника звукоизвлечения, но я приспособился, стал учиться, я поменял немножко подход к звукоизвлечению, и полилась музыка удивительная совершенно – она каяка-то из прошлой эпохи. ВИДЕО ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА В. ДИДЮЛИ Валерий Дидюля: У меня с инструментом совершенно свой налажен диалог, то есть в любом случае гитара – это живой одушевлённый инструмент. Максим Митченков: То есть вы её настраиваете в прямом смысле, да? Валерий Дидюля: Я её настраиваю и сам настраиваюсь под неё и это какой-то ритуал определённый, это определённая своя медитация, и прежде чем вообще взять инструмент и начать дома и начать заниматься, ты немножечко как бы успокаиваешься, ты убираешь всю эту суету будничную, ты отключаешься, потому что погружаешься в мир музыки, в мир космической музыки, в мир своей музыки, в мир музыки, которая вдруг внезапно может появиться, а это ли не чудо? Это чудо и к этому чуду прикасаться не хочется в суете, грызя яблоко, попивая кофе и что-то там бренча, ни в коем случае – это реально таинство, для меня это ритуал, он очень интересный, он очень загадочный, он очень волшебный и с этим ритуалом по жизни иду очень-очень много лет. Максим Митченков: Говорят, вы увеличили состав своей группы? Валерий Дидюля: Увеличил, да, добавил струнные, мне этого очень не захотелось, потому что музыка, звук, новые произведения потребовали хорошей такой классической, академической краски. Максим Митченков: Объясните, струнные, ещё гитары? Ещё-ещё гитары? Мария Карпова: Ещё струны? Валерий Дидюля: Струнные: скрипка, альт, виолончель, первая скрипка, вторая скрипка – то есть вот такой у меня был состав, и он сейчас у меня есть, я расширил звучание, добавились именно струнные смычковые, и появилось интересное совершенно звучание, появились те краски, которых не хватало. ФРАГМЕНТ ВЫСТУПЛЕНИЯ ВАЛЕРИЯ ДИДЮЛИ Максим Митченков: А как вы пишите музыку? Правда, что по ночам? Валерий Дидюля: И по ночам, но иногда может и утром что-то быть, утром хороший ритуал: проснуться, чаёк, может быть, или какая-то тёпленькая водичка, какая-то такая лёгкая встряска – посмотреть на небо, обнулиться, взять инструмент, и вот здесь что-то может произойти реально, пока ты ещё не разбудил до конца себя, своё сознание, своё тело, в этой какой-то определённой утренней неге может что-то появиться, а иногда ночью, когда тишина, весь мир успокоился, вибрации перестали вибрировать, город засыпает… Максим Митченков: Соседи не сверлят… Валерий Дидюля: Соседи не сверлят, я в частном доме живу, мне ничего не мешает. Мария Карпова: И вы никому не мешаете. Валерий Дидюля: Да, и плюс своя студия, где можно вообще запереться и как угодно играть. Мария Карпова: Да. Валерий Дидюля: И ты сел и пам – что-то пошло и ночью особое состояние: тишина, прямо ты чувствуешь, вообще каждый листик на дереве шелестит и всё это раз, и появляется что-то, и порой музыка какая-то появляется, она берёт меня за шиворот, меня не спрашивает, тащит в студию, закручивает, и я уже себе не принадлежу, а, как некий такой маленький ослик, везущий музыку, начинаю уже выполнять какие-то такие ритуалы. Мария Карпова: То есть как это? Вы просыпаетесь прямо среди ночи, или вы целенаправленно идёте писать музыку? Валерий Дидюля: Нет, я, например, не ложусь спать, я могу в час ночи… я, например, могу поздно ложиться, заниматься какими-то делами бытовыми, прочим-прочим, потом что-то мне не спится, я снимаю гитару, там у меня их много висит на стенке, снимаю какой-нибудь инструмент, начинаю играть что-то и меня настроение какое-то такое особое может быть, может быть печаль какая-то или, наоборот, что-нибудь игривое и начинаю просто давать рукам какую-то свободу и вижу – оно пошло, какой-то кайф получил физиологически, например, просто оно в куражик вошло, то есть уже ритм пошёл, начало какое-то, оно зацепляет одно за другое, и я начинаю кайфовать от этого – кайфую, я начинаю записывать на диктофон – прослушаю и так потихоньку углубляюсь, играю-играю, смотрю на часы – уже 3 часа ночи. Максим Митченков: И потом – вот вы записали это всё на диктофон, импровизировали… Валерий Дидюля: Да. Максим Митченков: Что потом делаете? Валерий Дидюля: Я потом слушаю на следующий день, потому что твоё вечернее состояние моет быть очень ошибочно: ты можешь быть в какой-то эйфории, ты можешь думать: «Блин я тут что-то классное сделал!». «Успокойся!» – говорю я сам себе, пройдёт день, утро вечера мудренее. На следующий день я это слушаю, то, что я вчера ночью или позавчера наиграл, и слышу, что ничего особенного-то и нет или, наоборот: «Блин, а как круто-то!». Вот тут происходит момент истины, потому что твоё утреннее сознание, твоё утреннее ощущение времени, цикличность… Максим Митченков: Оно уже другое совсем. Валерий Дидюля: Оно другое, и ты более зрело и более точно понимаешь и оцениваешь себя уже вчерашнего того. Максим Митченков: Хорошо, вот вы оценили: например, если это крутая вещь, что вы делаете с ней дальше? Валерий Дидюля: Дорабатываю, сижу уже её долблю, сижу – так, так, меняю тональность, ритм, размер, сижу, прослушаю, опять записываю, начинается работа, такая пахота с тройным потом многочасовая, с мозолями, с болью, голодный, не попил, не поел ещё, ты сидишь и пашешь-пашешь-пашешь, записываешь, работаешь, делаешь день-два-три-неделю и добиваешься нужного характера, убираешь всё лишнее, убираешь всё ненужное, и, добиваясь простоты, ты кристаллизовываешь уже идею. Максим Митченков: И при это у вас нет музыкального образования, насколько мы знаем? Валерий Дидюля: Нет-нет-нет. Максим Митченков: Вам это не мешает? Вы как-то по наитию это всё делаете? Валерий Дидюля: С одной стороны, мне это мешает, с другой стороны, помогает. Конечно, если бы было музыкальное образование, работа с нотами, с партитурами, с какими-то, может быть, базовыми совершенно знаниями, не помешала бы, но, с другой стороны, я занимался самообразованием, читал ту литературу, смотрел те концерты, которые мне были интересны, то есть мой пытливый ум и любопытство как-то находило свою дорожку в мире музыки, и, например, я понимал, что мне не нравится, например, фри-джаз или какие-то такие стили, я это не изучал, н тратил время на какие-то, может быть, вопросы по теории музыки, по композиции, не знал и по наитию что-то создавал своё, то есть в принципе где-то мне это помогало, то, что я не знаю, более того, если б я знал много про музыку, может быть, я и не сочинял бы, я бы понимал, что всё уже написано, всё уже сделано, всё уже сыграно. Максим Митченков: Да, есть чёткие рамки… Валерий Дидюля: Зачем мне этим заниматься? А так ты этого не знаешь и идёшь ломишься в эту дверь непонятную кое-какую, с любопытством котёнка открываешь, пытаешься, прыгаешь, опять лезешь куда-то и прочее, а потом смотришь – а результат-то есть: есть какие-то композиции, есть какие-то концерты, есть зрительская любовь, уважение и почитание, и ты говоришь: «Блин, тебе какой аванс сделали – к тебе на концерт пришли, ты-то ещё и образование не имеешь, кто ты в этом мире? Мелкая песчинка», – думаешь о себе, но и начинаешь дальше работать и что-то постигать. И в принципе ничего не поменялось: я маленький, я для себя открываю вновь новые какие-то странички, учусь, считаю себя учеником и ничего в принципе не поменялось от Дидюли, который был 30-40 лет назад. Максим Митченков: Мы хотим вам пожелать многолетней творческой жизни, чтобы все ваши поклонники, естественно, ходили на ваши концерты, слушали вашу уникальную музыку и вам огромное спасибо, что пришли к нам в гости и подарили вашу музыку нам! ВЫСТУПЛЕНИЕ ВАЛЕРИЯ ДИДЮЛИ