Максим Митченков: «Интеллигент – это представитель профессии, связанной с умственным трудом и человек, обладающий умственной порядочностью», – так на вопрос о том, кто же такой интеллигент отвечал Дмитрий Сергеевич Лихачёв. Мария Карпова: И как никто другой своей жизнью доказывал правоту этих слов, даже в самые сложные времена он не поставил свою подпись ни под одним документом, содержание которого шло вразрез с его принципами. Максим Митченков: Более 30 лет назад по инициативе Дмитрия Лихачёва был образован Советский фонд культуры, девизом организации стали такие слова: «Сохранять, осваивать и преумножать культурные ценности». За эти годы благодаря фонду в Россию вернулись из дальнего и ближнего зарубежья более 130000 памятников истории и культуры. Мария Карпова: А в день рождения Дмитрия Сергеевича в нашей студии журналист, художник и внучка великого учёного и гражданина Зинаида Курбатова. Максим Митченков: Зинаида, рады Вас видеть в нашей студии! Зинаида Курбатова: Здравствуйте, спасибо, что позвали! Максим Митченков: Это замечательный повод поговорить про Дмитрия Сергеевича: многие говорят, что он был мягким, тихим человеком, но у Вас, насколько я знаю, совсем другое мнение и представление о нем, вообще, память сохранилась. Зинаида Курбатова: Вы понимаете, мягкий и тихий человек, он может, например, заниматься наукой академической, но он никогда не сможет сделать так, что его отдел, его институт, например, получит какое-то дополнительное финансирование, какую-то известность, понимаете, тихий человек, он камерный человек, а дедушка был борец, он был громкий, шумный, поскольку все его запомнили по телевизионным передачам уже последних лет, где он уже был весьма преклонного возраста, за 80 лет, поэтому всем кажется, что он вот такой вот… Мария Карпова: То есть «тихий голос интеллигенции» – это всё-таки не про него. Зинаида Курбатова: Нет, он очень мог кричать громко. Мария Карпова: Правда? Максим Митченков: На Вас кричал? Зинаида Курбатова: Конечно. Максим Митченков: Но Вас в строгости держал же, да? Зинаида Курбатова: И всех, не только меня. Максим Митченков: Но Вам, мы знаем, запрещал в карты играть, например, запрещал косметикой пользоваться, было такое? Мария Карпова: А про карты там же был какой-то случай, когда он Вас застал за игрой?.. Зинаида Курбатова: Я смотрю, вы хорошо изучил мою биографию. Дедушка отсидел на Соловках, Соловецких лагерях особого назначения, поскольку уголовники играли в карты, то для дедушки это было самое страшное, что могло быть в жизни, а потом через много лет уже после его смерти я прочитала один Соловецкий сборник, где интервьюировали сына его сокамерника, и вот этот сын сокамерника рассказал, а дедушка никогда об этом не говорил, что его, оказывается, уголовники проиграли в карты, дедушку моего, и должны были убить, и когда они уже собирались, занесли нож, он сказал им определенную фразу на, скажем так, обсценной лексике, тогда они сказали, что ты, оказывается, не студент, ты наш человек, что-то вроде того, и отстали от него. Мария Карпова: Но что касается работы фонда, он сам говорил, что больше всего гордится тем, что удалось вернуть рукопись Тургенева «Отцы и дети»? Зинаида Курбатова: «Отцы и дети», да. Мария Карпова: Да. Зинаида Курбатова: Когда узнали, что она продается, позвонили, и дедушка сразу же стал звонить высшим нашим партийным людям для того, чтобы получить эти деньги и вот рукопись была куплена, а потом еще дедушка сам перевозил вещи Тургенева даже в Россию и столовое серебро положил в чемоданчик, и у него стало на таможне это всё звенеть, нужно было вынимать, объяснять и так далее. Мария Карпова: Что это такое? Зинаида Курбатова: Да. Максим Митченков: А можно сказать, что потом создание этого фонда и работа в этом фонде стала главным смыслом жизни, главным ориентиром на ближайшие… до 93-го года он руководил, по-моему, фондом? Зинаида Курбатова: Это очень важно было, конечно, для него, но важен был и Пушкинский дом, в котором он продолжал руководить отделом, и продолжались издания, продолжалась работа, фонд был боевой, фонд был очень активной культуры, очень много всего удалось сделать, достаточно вспомнить, например Музей Цветаевой, который вообще, этот дом, хотели снести… Мария Карпова: В Борисоглебском переулке, да? Зинаида Курбатова: Да, этот дом удалось отстоять, это Дмитрия Сергеевича инициатива и борьба и не только отстоять, но и наполнить архивами: письма Пушкина, я не знаю, архив Борис Савинкова, то есть очень-очень много всего, и я даже на хочу перечислять, дело в том, что собирались делать каталог, но эта работа не была доделана, потому что, собственно, фонд развалился, уже фонда не было, то есть номинально сейчас эта организация существует… Мария Карпова: Да. Зинаида Курбатова: Но мы не слышим, что они делают, чем они занимаются… ну, владеют особняком. Мария Карпова: Вы много лет боретесь за то чтоб был Музей Дмитрия Лихачёва, как так? Зинаида Курбатова: Понимаете, насильно ничего сделать невозможно хорошего, людям неинтересно, не хочется, абсолютное равнодушие, в Петербурге абсолютное равнодушие, вот, понимаете, мне кажется, что это дело чести было для Комитета по культуре этого города, например, прекрасный открыть музей, какой-то центр, где что-то происходило бы, бурлила жизнь, были бы лекции, понимаете, тем более, что дедушкина личность, она связана с таким количеством… не только с древнерусской литературой, это охрана памятников… Максим Митченков: Да. Зинаида Курбатова: Это сады и парки, это много-много, он очень много чем занимался, интересовался, то есть это можно было бы ну очень что-то интересное сделать, но вот нет желания. Вы понимаете, с самого начала, когда я передавала вещи дедушкины в музей истории города, был разговор такой, что у нас есть одно из наших зданий, Румянцевский особняк, там будет 3 комнаты, трёх почетных граждан: Дмитрия Сергеевича кабинет, комната Ольги Берггольц, как бы блокадная, и кабинет Дмитрия Шестаковича – прекрасная идея, замечательная, мне очень понравилась, всем понравилась, 3 таких достойных человека… Соответственно, я передала, когда мне сказали, что будет кабинет, всю обстановку кабинета, всё, что там было, все награды дедушкины кроме Андрея Первозванного, которую он сам подарил Эрмитажу, все награды, все мантии, начиная с Оксфордской, подарки, которые ему были сделаны разными людьми, фотографии и так далее и так далее, потом мне уже позвонили сотрудники и сказали: «Вы знаете, всё расписывают по разным фондам, то есть мебель к мебели, фотографии к фотографиям – ничего не будет». Мария Карпова: А сейчас где эти вещи? Зинаида Курбатова: Сейчас эти вещи… вот они все были расписаны по разным фондам, они там и находятся… Мария Карпова: То есть где-то… Зинаида Курбатова: Тот центр, который открыли, там, по-моему, стул поставили его, еще что-то, всё остальное находится в музее истории, вся коллекция там, почему, собственно, если и открывать было бы музей или постоянную экспозицию какую-то, то на базе этого музея, потому что всё туда подарили. Максим Митченков: Мы хотим пожелать, чтобы музей всё0-таки появился, а Вам хотим сказать огромное спасибо за то, что помогли вспомнить этого по-настоящему великого учёного, спасибо, что заглянули к нам в гости! Мария Карпова: Спасибо! Зинаида Курбатова: Вам спасибо, что пригласили!