Денис Привалов: Друзья, сегодня у нас в гостях Егор Дружинин: потрясающий хореограф, артист, режиссер и просто очень талантливый человек. Вячеслав Благодарский: Наша задача вернуть на экраны смартфонов забытый жанр - интервью с человеком. Денис Привалов: Даже скорее возродить школу традиционного русского интервью. Егор, пожалуйста, пей зверобой, ешь баранки, изливай душу! Егор Дружинин: Здравствуйте! Денис Привалов: Егор, вот скажи, пожалуйста, пятьдесят – это достаточно серьезный рубеж… Егор Дружинин: Мне не пятьдесят Денис Привалов: Уже конфликт, да? В чем ошибка современного интервью? Нет конфликта! Здесь он сразу обозначился! Вячеслав Благодарский: Хорошо, бог с ним с возрастом! Егор, ты учился в Англии, да? Не хотелось остаться? Егор Дружинин: Я учился в Америке. Денис Привалов: Второй конфликт. Вот гость как бы уже выпал из кофра и уже как бы «пасется» на нейтральной территории и только здесь следует начинать беседу. Прошу! Вячеслав Благодарский: и все-таки? Егор Дружинин: Ну, я не в Англии учился, я учился в Америке, это правда. Но это такая длинная история и практически трагическая, поэтому не уверен, что зрителям она будет интересна, но если бы не это время, проведенное в Америке, не в Англии, я бы, наверное, бы не стал тем, кем я стал и не сидел с вами сейчас и не пил бы зверобой. Я к тому, что я не смотря на то, что и вырос в коммуналке с пяти до семнадцати лет без горячей воды, я тем не менее был таким очень тепличным молодым человеком, очень домашним. И вот эта ситуация, когда я оказался в Америке один, она ну меня сформировала. Иначе я бы так бы и бегал по знакомым все время, чувствуя там папу, маму за спиной, друзей, к которым всегда можно прийти перекусить сушек. Вячеслав Благодарский: Ну то есть, ты просто собрался и уехал сам, по своему почину совершенно? Егор Дружинин: Ну, нет, конечно. Нет! Там была такая тоже непростая история. Она заключалась в том, что я уже закончил театральный институт в Питере, и уже даже работал в театре и уже даже были какие-то предложения главных ролей. Не смотря на то, что я не был там на хорошем счету на курсе, но, тем не менее, вдруг неожиданно наш мастер курса, он же – художественный руководитель театра юного зрителя в Питере, предлагает мне сыгратьь Холдена Колфилда в «Над пропастью во ржи», и я и от него это не ожидал и Вячеслав Благодарский: Ничего себе! Егор Дружинин: Ну мы просто делали эти работы, как студенческие, и он видимо запомнил, ему как-то это запало в душу, и когда я ему сказал, что должен уезжать, он настолько растерялся, что он даже не понимал, кто бы еще, несмотря на то, что у нас был огромный курс, мог это сыграть. В результате сыграл Леша Девотченко, царствие ему небесное, хороший очень актер, но он был старше намного и Андрей Дмитриевич, наш мастер, даже не понимал, как, как Леша, но замечательно, главное, что меня отпустила Ника, жена, чего я тоже не ожидал. То есть, я настолько растерялся, что она сказала – езжай, то есть ей, ну в логике, казалось бы лучше там – синица в руках, Вячеслав Благодарский: А ты уже ощущал себя таким.. Егор Дружинин: Ну вот и.. Денис Привалов: Егор, ладно! Чёрт возьми, Егор, почему вернулся? Егор Дружинин: А я никогда не хотел уезжать! Ну то есть, я хотел уехать за работой, вернее – за профессией. Потому, что я понимал, что то, что мне хочется танцевать, это надо учиться там, только там. Ну и мы хотели, чтобы детишки родились у нас здесь. Ника два года не могла ко мне приехать, ей не давали визу и сейчас ей тоже не дают. Денис Привалов: Что же она такого натворила? Егор Дружинин: Ничего, просто Вячеслав Благодарский:: Просто отпустила чёрт знает кого в Америку! Егор Дружинин: Жила в России просто, этого было достаточно. И тогда тоже это все было без объяснения причин. В общем, два года мы не виделись, у меня не было денег, это сейчас можно легко туда-сюда, а тогда можно было только туда или только сюда. Вячеслав Благодарский: Звонил по телефону? Бегал на телеграф? Заказывал там четвёртая кабинка… Егор Дружинин: Я мог купить машину потом на те деньги, которые я потратил на межгород. Вячеслав Благодарский: Но все равно же океан – не приехать! Егор Дружинин: Да, это точно! Там уже двенадцать, первый час ночи у них – восемь часов утра, поэтому сонный вечно голос. Вячеслав Благодарский: Кто это? Егор Дружинин: Ну! «Зачем ты мне звонишь так рано?»… Денис Привалов: И сколько длился этот период? Егор Дружинин: Ну вот эти все два года. Денис Привалов: Дело в том, что Общественное Телевидение России, а значит и общество, поставило перед нами определенные задачи. Мы должны: а) - отобрать аудиторию у интернета. Второе – возродить культуру и третья, самая простая, - восстановить целостность российского общества. Вот такие простые задачи, поэтому Вячеслав Благодарский: А почему Егор? Егор Дружинин: Сейчас оно разобщено общество? Я – цемент, который… Денис Привалов: Да. Мы – тот самый цемент. И не зря мы позвали тебя, мы решили начать с главного, с танцев! Егор Дружинин: Я решу все ваши проблемы! Да, танец он цементирует. Денис Привалов: Вот скажи, пожалуйста, как ты придумываешь танцы? Вот смотри, я это делаю так – я сажусь, закрываю глаза и вдруг в темноте – хоп, рука! Раз – вторая! Оп! Ноги – раз! Ну, тут не видно… Оп! А как у тебя? Егор Дружинин: Ну так же, только я ещё музыку слушаю. Денис Привалов: Слушай, а я не додумался честно говоря даже до этого. Дилетант что значит. Егор Дружинин: Я включаю музыку. У меня все как бы от музыки идёт. Иногда действительно ты представляешь… Ника очень любит наблюдать за мной, в тот момент, когда я придумываю, и в самых непредвиденных местах, не в танцклассе, а… Денис Привалов: Спишь? Егор Дружинин: Ну по рынку гуляем, грубо говоря. И в этот момент у меня что-то в ушах, она говорит - за тобой интересно наблюдать в этот момент, потому, что ты в этот момент что-то играешь, преображаешься. Она говорит – мне уже весь номер виден, на самом деле. Ну а потом переносишь. Денис Привалов: Уже наряд милиции идёт за вами, да? Вячеслав Благодарский: Садишься в машину, а руки в малине. Егор Дружинин: Потом переносишь всё на танцовщиков и… И не получается! Вячеслав Благодарский: Это – нормальный процесс абсолютно. Егор Дружинин: Нет, на самом деле всё так и происходит. Потом запираешь всё уже в класс, именно запираешься, главное, чтобы тебя в этот момент никто не видел, потому, что ты сам себе кажешься нелепым, ну и потом много – много импровизируешь, отбираешь и то, что там отсечено относишь в сторонку… Денис Привалов: Отбираешь сам самое интересное с танцовщицей... Егор Дружинин: Нет, нет, один, один. Самое интересное танцовщицы происходят потом, и собственно говоря ты им это и показываешь. Денис Привалов: А смысл тогда? Почему ты так увлечен своей профессией? Егор Дружинин: Потому, что результат важен, а не… Денис Привалов: А! Удовольствие во время процесса Вячеслав Благодарский: Егор, после возвращения из Америки мы знаем, что ты ставил танцевальные шоу в ресторане «Валхалла» в Санкт-Петербурге. Скажи, пожалуйста, можно ли тебя считать отцом русского стриптиза? Егор Дружинин: Ну не отцом, но каким-то племянником. Потому, что к тому времени Денис Привалов: Внучатым? Егор Дружинин: Да, внучатым. А есть ещё хорошие всякие названия, которым я даже не знаю объяснений – деверь, свояк. Свояк русского стриптиза. В общем, когда я приехал действительно в Россию, стриптиз не танцевали разве что в пельменных, хотя не факт. Егор Дружинин: Ну у нас общее прошлое, мы же по одним и тем же пельменным ходили. И там везде стояли пилоны, в этих пельменных и когда я пришел в том числе… Там история такая: мы учились вместе с Лёшей Климушкиным, знаменитым Сильвестром Андреевичем. А он помнил меня ещё по капустникам, которые мы делали в театральном институте и он помнил, что я танцевал, и что у нас был танцкласс и он, несмотря на то, что никто по-моему не знал, о том что я приехал, что я вернулся, я ещё не знал чем, собственно говоря мы будем заниматься, что вообще происходит, и он позвонил мне, попросил встречи, мы встретились и он говорит: «У меня есть предложение, чтобы ты ставил хореографию в клубе, в котором я Арт-директор». Я ему говорю: «Ты знаешь, мне это не интересно потому, что собственно говоря, этим же я практически занимался в Америке». Он говорит: «Но есть какие-то условия, на которых ты можешь согласиться?». Я говорю: «Да, только если мы с тобой будем делать только то, что нам нравится..» Денис Привалов: У тебя есть книга Михаила Чехова? Егор Дружинин: Да, да. Приблизительно так оно и было. И, в общем, у нас вводные были такие – обязательно должен был быть стриптиз, у нас ребята, вот труппа наша, практически состояла не из танцовщиков, а из мальчиков, которые танцевали всё, что угодно. Но я познакомился с огромным количеством продюсеров, звезд нашей эстрады, про которых я, пока был в Америке, ничего не знал. Там как бы всё текло своим чередом, а в России развивалось. Когда мне в Америке сказали, что существует группа под названием «Блестящие» я очень долго смеялся. А там вернулся и… Денис Привалов: И смеялся ещё сильнее, я правильно понимаю? Когда увидел их воочию. Егор Дружинин:Они были первый, так скажем, коллектив, с которым я начал работать. Вячеслав Благодарский: Вот это твоё, вот это? Егор Дружинин: И да и нет. Вячеслав Благодарский: Егор, ситуация такая, что вот нашему аритмичному поколению ты больше знаком, конечно, не как хореограф и танцор. Ты больше нам знаком как актёр из фильма про Петрова и Васечкина. Скажи, Егор, ранняя слава в детстве, автоматически психологическая травма. Денис Привалов: Была же травма? Ну сознайся! Егор Дружинин: Неа. Нет, травмы не было именно по той причине, о которой я говорил – слава, она как то сама по себе. То есть кино было популярным, но я не знал о том, что… Вячеслав Благодарский: Егор, если вернуться в это проклятое лето 84-го года, что бы ты изменил? Егор Дружинин: Вот так вопрос! Ничего бы я не изменил. Денис Привалов: Ну скажи, жив в тебе вот этот вот маленький гадёныш? Заходишь, допустим, в фитнесс-клуб, раз, сломал гантелю! Раз, кого-то подрезал, показал кулак, или приехал забирать детей из летнего лагеря, просто на автомате спел и станцевал «К нам едет хулиган». Ну скажи! Егор Дружинин: Так оно и есть. Что-то осталось, я «включаю» время от времени Васечкина, крайне редко. Потому, что на самом деле я не очень мой персонаж, но если бы Васечкина во мне не было, наверное бы я бы и не снялся в этой картине. Не разглядели бы Васечкина во мне. Вячеслав Благодарский: Слушай, а смотри, был ли у тебя какой-то отбор? Ну как тебя брали? Вот, условно говоря, вот знаешь, как бывает, когда режиссёр видит тебя и говорит: «Вот смотри, парнишка с говённым характером, просто живи в кадре!» такая история, может была? Егор Дружинин: Ну практически. Хотя там не всё так просто, потому, что режиссер фильма, Владимир Михайлович Алеников, он же был друг семьи и все там сразу со стороны семьи начался академический подход. «Видишь, сынок,»- говорил мне папа… Вячеслав Благодарский: Это называется блат. Егор Дружинин: Ну он же работал хореографом на картине. Денис Привалов: Ну понятно. Егор Дружинин: Но ты знаешь этот «блат» приключился только после того, когда «отвалили» огромное количество детей. Огромное количество! Всю Москву перечехвостили и тогда уже Владимир Михайлович приехал в Питер и вот чудесным образом вся наша троица оказалась в картине. Вячеслав Благодарский: То есть, всего этого могло бы и не быть? Всего этого просмотра, как бы просто приехал. Егор Дружинин: Навряд ли, навряд ли. Потому что когда я пришёл на просмотр, я не знал о том, что это - просмотр. Я пришёл в дом пионеров и школьников на Фонтанке, Денис Привалов: В слезах, сказал просто «возьмите меня в кино».. Егор Дружинин: Нет, в том то и дело, я не знал, куда иду. На дверях было написано «Кружок мягкой игрушки». Я зашёл туда, а там сидит странный человек, который мне говорит… Вячеслав Благодарский: Достаточно мягкий Егор Дружинин: «Здравствуй, я Владимир», а я не знал, знакомый он папин или нет, я вежливый мальчик, я поздоровался. Он говорит: «А теперь давай поиграем!». Давай поиграем, я оглянулся на всякий случай, папа здесь, значит поиграть с незнакомым дядечкой можно. Если только они не сговорились. Я говорю: «ну, во что играть будем?». Он говорит: «Ну давай поиграем в то, что ты едешь в троллейбусе без билета, а я – женщина-контролёр. Я подхожу к тебе и говорю – предъявите, пожалуйста, Ваш билетик!» А я говорю: «Тётка, дай закурить!» Всё. Денис Привалов: А ты уже курил на тот момент? Егор Дружинин: Нет, нет я не курил. Но после этого мы ещё несколько таких как бы… ну для меня это – игра. Вячеслав Благодарский: Тётка, дай закурить! Каштанка, дай закурить! Вот так всё время. Егор Дружинин: На всё был один ответ! Когда мы вышли я сказал – папа, я не хочу в кружок мягкой игрушки! А он говорит, «Подожди. Дело в том» Вячеслав Благодарский: Дело в том, сынок. Егор Дружинин: Дело в том, сынок, что ты может быть будешь сниматься в кино, только маме не говори! Вячеслав Благодарский: Раньше запрещали это? Матери сказали только через десять лет после выхода фильма. А он продолжал ходить в кружок мягкой игрушки. Егор Дружинин: Могла бы быть проблема со школьной учёбой… Вячеслав Благодарский: Лафа же такая наверное была! Егор Дружинин: Ну как, мы учились, параллельно на самом деле в украинской школе, мы в Одессе ходили в школу и даже отсиживали занятия по украинскому языку. Денис Привалов: Размовляешь? Егор Дружинин: Да где там! Я и английский забыл, пока учил там его. Там главное было встать и что-то очень громко сказать на английском языке. Вячеслав Благодарский: Йес, ит из? Егор Дружинин: Ну вот как то так, да! Денис Привалов: Пригодилось потом в Америке. А вот скажи, эта знаменитая история, что на роль Васечкина сначала пробовался Боярский, но потом как бы худсовет «зарубил». Егор Дружинин: Он шляпу уже и тогда не снимал, поэтому Денис Привалов: Зарубил идею с усатым мальчиком, и твоя звезда тогда взошла. Егор Дружинин: Да? Денис Привалов: Ну потому что Боярский же актёр, который может сыграть юношу любого возраста, это мы знаем! Егор Дружинин: Победил лысый мальчик. Вячеслав Благодарский: Победил лысый мальчик, но на тот момент ещё волосатый. Денис Привалов: Слушай, но тот факт, что после Васечкина у тебя была серьёзная депрессия и ты начал пить и набрал 90 килограмм это же правда всё? Ну 12 лет это достаточно тяжёлый возраст Егор Дружинин: Это после Америки, а не после Васечкина! Вячеслав Благодарский: Нет, просто не каждый может совладать с этим. Егор Дружинин: С грузом ответственности. Денис Привалов: У меня, например, не получилось. У меня правда и депрессии не было никакой, но совладать не получается. Егор Дружинин: Ты и в кино никаком не снимался. Денис Привалов: Точно! Егор Дружинин: А депрессия есть. Денис Привалов: Если не считать, хотя нет, это считать нельзя. Егор Дружинин: Нет, ну слушай, на самом деле, шутки шутками, а не все товарищи-то справляются. Практически все, кто снимался в столь юном возрасте, и кто заметно снимался, если они не нашли себя, не занялись каким то «общественно-полезным трудом», у всех были, так или иначе, проблемы. Более того, многие и не «вскочили», я общаюсь с некоторыми ребятами, не буду называть имена и фамилии, Вячеслав Благодарский: Ну я помню только ты да Кристиан Бейл! Денис Привалов: Калкину повезло меньше! Егор Дружинин: А потому что не снимался у советских режиссёров! Денис Привалов: Не повезло человеку! Егор Дружинин: Не выгреб. Вячеслав Благодарский: Егор, смотри. Мы читали прессу, мы знаем, что осенью у тебя в Петербурге выходит музыкальный спектакль «Выше радуги». Егор Дружинин: Ну вот! Наконец то! Денис Привалов: Егор, мы серьёзно. Егор скажи, вот на афишу непосредственно радугу будешь наносить? Егор Дружинин: Смотря какую зрительскую аудиторию хочешь привлечь! Вячеслав Благодарский: Или слабо? Егор Дружинин: Да запросто! Вячеслав Благодарский: А там – Милонов! Денис Привалов: Он уже здесь! Егор Дружинин: А ты знаешь, что он сын моей классной руководительницы? Вячеслав Благодарский: Да ты что?! Тем более придёт мстить! Егор Дружинин: Не, наоборот! Мне кажется, что он очень умный дядька. Ну вот и будет повод встретиться. Егор Дружинин: Будет, будет спектакль после Нового Года, поедем в Питер и сделаем этот спектакль «Выше радуги» с нашим продюсером. Денис Привалов: Не найдётся контрамарочки? Егор Дружинин: Даже две. Денис Привалов: Чудно! Четыре! Денис Привалов: Слушай, ну вот ты много делаешь спектаклей, для детей в основном. И для детей и для взрослых, да? Семейных вещей, правильно? А на своих остаётся время, детей? Егор Дружинин: Ну на них всегда остаётся время, даже оно не делится. Это и их время, в том числе. Денис Привалов: Они тоже работают? Егор Дружинин: Они не работают, но они принимают активнейшее участие во всём, что делает папа. Денис Привалов: Вот смотри, мы знаем информацию, что у тебя Тихон занимается на кларнете. Егор Дружинин: Платон Денис Привалов: Платон на кларнете, а Тихон - на гитаре. Ты куда их готовишь, в 19-й Век? Егор Дружинин: Ну по сути дела – да. Но Тихон вот сейчас закончил среднюю музыкалку, вот он гитарку как положил, я думаю, что он больше к ней не притронется. Платон другое дело – он чувствует, что он с кларнета не слезет, потому, что он реально хорошо… Вячеслав Благодарский: Потому, что высоко. Егор Дружинин: Не, не. Просто у него это действительно хорошо получается и он понимает, что, так как из класса он один всё время на концерты отправляется, что ему просто так не отлететь. Он попробовал заменить кларнет футболом, но ему сказали, футбол – хорошо, но кларнет… Денис Привалов: Смотри, мяч – круглый, кларнет... Ну как можно заменить? Егор Дружинин: Как можно заменить на другое? Нет, у него действительно реально хорошо получается. А ещё добавить Сашу, которая по-моему играет уже на всём чём может и поет хорошо и у нас получается ВИА. Вячеслав Благодарский: И опять в Америку? Егор Дружинин: ВИА..как же они? «Скайвокеры» они назвались. Денис Привалов: «Дружинис файв»? Егор Дружинин: Нет, Ника не будет участвовать в этом. Ни при каком раскладе. Пять не получается. Четыре может быть, если я к ним присоединюсь на подтанцовку. Денис Привалов: Слушай, ну а как они, то есть ты, прям они вместе с тобой придумывают какие-то вещи? Или как это происходит? Егор Дружинин: Нет, нет, нет! Они как-то очень правильно вмешиваются, время от времени. Вячеслав Благодарский: Ну давай, обычный субботний вечер, папа выпил, сел. Егор Дружинин: И говорит, ребята, отстаньте, мне надо писать сценарий! Ну-ка, ну-ка, дайте-ка мы посмотрим, что там у тебя написано? Нет, ну, во-первых, у нас нет с Никой никаких тем, в которых не могут участвовать дети. Мы всегда разговариваем при детях, поэтому они свои пять копеек вечно вставляют. Более того, я проверяю какие-то вещи на них, я даю им почитать. Вот Сашке, например, железно всегда даю почитать как бы сценарий. Ника там более критична, она говорит –«Вот это надо убрать, вот это надо убрать!», я всегда оставляю, для того, чтобы у неё был повод потом сказать – «Ну ты же никогда не делаешь, то, что я тебе говорю! Я же тебе сказала – вот это выкинуть и это». Денис Привалов: Наблюдая за твоим очередным фиаско. Егор Дружинин:Да, да. А потом она говорит – «Ты, Егорушка, сделал очередной гениальный спектакль!». Она необъективно ко мне относится. Хотя… Вячеслав Благодарский: Ну зато у неё роли! Денис Привалов: Значит Александра у тебя 99-го года рождения? Егор Дружинин: Да, да. Закрывала дверь перед двухтысячным. Денис Привалов: Это после дефолта сразу да? Егор Дружинин: Да Денис Привалов: А Платон? Егор Дружинин: Две тысячи восьмой. Денис Привалов: Две тысячи восьмой, в разгар кризиса, да? А Тихон? Егор Дружинин: Две тысячи третий. Вячеслав Благодарский: Две тысячи третий? Это на премии Муз-ТВ Авраам Руссо получил приз, как «Прорыв года». Денис Привалов: Тоже тяжело было пережить, на самом деле. Егор Дружинин: Ну да, наверное. Наверное, теперь вы имеете представление о том, как я справляюсь с кризисами! Денис Привалов: Ясно всё с тобой! Денис Привалов: Слушай, ну ты озвучивал мультфильм. Отлично причём. Егор Дружинин: И не один. Вячеслав Благодарский: А какой ещё? Егор Дружинин: «Семейка Крудс» была Денис Привалов: Отличный мультик! Егор Дружинин: И «По ту сторону изгороди», которая мне понравилась больше всех Егор Дружинин: Слушай, когда-то Сашка озвучивала. Она пришла и там «прозвучала» за себя, а потом её попросили «прозвучать» ещё за одну девочку. Вот буквально, эпизодик, маленький-маленький. Значит и она пришла на смену, озвучила и ей на руки дали деньги за смену. Сразу же. И она говорит –«А почему так много, за так мало?». Вот это, по-моему, все актёры должны себе задавать тот же самый вопрос и не вонять! Денис Привалов: Меня всегда вот в этом смысле будоражит мультфильм, самый наш знаменитый мультфильм, это «Маша и медведь» когда Машу озвучивает девочка. То есть, все мы это понимаем. Егор Дружинин: Я знаю эту девочку. Денис Привалов: Да, я тоже её видел, Егор Дружинин: Она уже не звучит, она уже взрослая. Денис Привалов: Да, она уже взрослая, но в этом мультфильме меня интересует, кто озвучивал медведя? Потому, что вот это знаменитой «Ы!». То есть я хочу в гости позвать этого человека, просто с ним поговорить, потому, что ну как бы несправедливо – девочку знают все, понимаешь, Машу знают все. А «Ы!»… Егор Дружинин: Хочешь мой вариант? Вот мой вариант, только не спрашивай, почему, Иван Лобин. Мне кажется, что это Ваня делает. Вячеслав Благодарский: Это как то связано с мультфильмом? Просто толкаешь своих дружков? В мультипликацию. Егор Дружинин: Я просто хочу, чтобы он занимался еще чем-то. Денис Привалов: Ну он да, он сейчас как-то подзабытый. Егор Дружинин: Позабытый. Но давайте не будем, как эта рубрика? Денис Привалов: Рубрика «Давайте-ка не будем!» Егор Дружинин: Рубрика «Забытые звёзды». Звонят мне с Первого канала и говорят, «вот мы хотели бы Вас пригласить, Вы же снимались в «Петрове и Васечкине, да? - Да!. –Вот у нас рубрика «Забытые звёзды» мы хотели бы пригласить Вас… Денис Привалов: Мы хотели бы растерзать и Ваш фильм, то есть. Егор Дружинин: С Вами же что-то происходит в этой жизни? Денис Привалов: Да вы что?! Вячеслав Благодарский: Егор, я вот так понял, что с 99-го года ты Егор Дружинин: Ни черта не делал! Вячеслав Благодарский: Нет, делал! Я как раз об этом. Делал! Что с 99-го года твой дом наполняли дети. Егор Дружинин: Ну получается, что так. Вячеслав Благодарский: И это совпало с твоим самым ярким таким хореографическим взлётом. Это может быть как-то связано с тем, что ты придумывал свои самые яркие и запоминающиеся па, наступая случайно на детали от «Лего»? Егор Дружинин: Нет, нет. «Лего» вообще в нашем доме не появляется. У меня даже почему-то обои даже не раскрашены ни разу детьми. Почему?! Денис Привалов: А почему «Лего» то нет? Что это вредно или что? Егор Дружинин: Стоп, стоп ребят, а вы сами-то когда-нибудь пробовали это собирать? Вячеслав Благодарский: Я не пробовал Егор Дружинин: Ты пробовал? У тебя есть дети. Денис Привалов: У меня есть дети, да. Они и собирают. Егор Дружинин: Собирают? Денис Привалов: Да. Егор Дружинин: Не хочу к тебе домой. Денис Привалов: Почему? Егор Дружинин: Ну представь себе ребёнка. Я пробовал собирать «Лего». Вот представь себе, перед тобой дом. И если ты пропустишь хоть одну деталь, тебе потом надо возвращаться. Денис Привалов: У тебя неправильное представление о технологии. Егор Дружинин: Как неправильное?! Денис Привалов: Берёшь, младший берёт инструкцию сразу, а старший потом собирает, как ему кажется. Егор Дружинин: Старший не собирает. Все смотрят на папу. Папа, пойдем, соберём «Лего»! Денис Привалов: Нет, сам собирает, приносит. Я тебе потом видос покажу. Я тебе сейчас его покажу! Речь идёт о моём сыне, чёрт возьми! Ладно, потом. Егор Дружинин: Ни одной штуки у меня не дособрано. Единственно, сейчас серьёзно, если мы только не говорим о «Лего Дупло». Кто придумал это название? Денис Привалов:Д’упло – шикарное название! Только ударение не там поставлено! Егор Дружинин: Дупл’о? Ты настаиваешь на Дупл’о? Позвонить В’овану Г’удым? Денис Привалов: Я человек испорченный, поэтому на меня ориентироваться не надо. Вячеслав Благодарский: А сейчас выходит следующая серия – Дятло! Денис Привалов: Д’упло-Д‘ятло? Егор Дружинин: Д’упло можно, потому, что там большие блоки. Там можно собрать полицейский участок и можно с ними играть хотя бы. Ну я серьёзно! А что делать с большим грузовиком или с этим «Сокол тысячелетия»? сначала нужно рассказать им про «Звёздные войны». Потом показать все серии, они не понимают ещё в том возрасте, в общем, чтобы коротко: у нас стоит коробок пять-шесть, ещё не распаковано. Если надо. Денис Привалов: Камон! Всё мне! Егор Дружинин: «Лего» - яд! Денис Привалов: Есть грузовик – тюрьма? Потому что это конечно вожделенный, просто! Егор Дружинин:А дальнобойщецкий грузовик? Большой. Денис Привалов:Давай! Егор Дружинин: Так а чё, давай, там уже половины деталей нет. Я тебе еще раз повторяю – если ты что-то теряешь из этой дряни, ты уже ничего сделать не можешь. Денис Привалов: Как в жизни. По-моему, шикарный финал роскошного интервью! Егор, я хочу ещё раз напомнить, что наша основная задача – это отобрать аудиторию у интернета, целиком. Задача не простая, но достижимая. И поэтому у нас сейчас элемент шоу. Можно тебя попросить станцевать? Мы сейчас поставим музыку. Егор Дружинин: Нет. Я буду танцевать? Денис Привалов: Станцевать лицом. Вячеслав Благодарский: Конечностями любой может! Денис Привалов: Руки у всех есть, ноги. Егор Дружинин: Ну мы можем попробовать, но это будет глупое кривлянье. А как мы это назовём? У каждого танца, у каждого направления должно быть название!.. Вячеслав Благодарский: Роман, заходи к нам! Денис Привалов: Ром, я значит сразу объясню, что тут происходит. Дело в том, что Общественное Телевидение России и, значит, и общество, как бы поставило перед нами задачу. Первое, отобрать аудиторию у интернета. Второе, восстановить культуру и воссоздать российское общество. Вот Егор согласился помочь с танцами. Егор Дружинин: Теперь я могу пойти? Денис Привалов: Подожди. Вот сейчас можешь! Значит, Ром. На тебя мы полагаемся, как на последнего рок-музыканта, вменяемого. Рома Зверь: Я не рок-музыкант. В том то и дело. Денис Привалов: Ну поп-идола. Рома Зверь:На музыканта просто. Просто музыканта. Денис Привалов: Ну тогда, как это? Рома Зверь:Юра – музыкант. Денис Привалов: Юра музыкант, сейчас мы еще поговорим о нём. Потому, что я честно, значит, послушал «Наше Радио» и я раздавлен. Я не понимаю. Вот смотри, Шура Би-2 и Лёва Би-2. Рома Зверь: Так. Денис Привалов: Топовая рок-группа российская. Знаменитая. Рома Зверь:Да. Так и есть. Всё верно. Денис Привалов: Их фронт-мены называются Шура и Лёва. Это что, еврейские куплетисты? Почему, ну как бы, что произошло с рок-музыкой, пока я её не слушал? Вот объясни, может быть ты мне объяснишь. Рома Зверь:Так, а что с «Нашим Радио»-то происходит? Денис Привалов: Вот с «Нашим Радио» что происходит? Это мой вопрос! Рома Зверь:Я давно не слушал «Наше Радио», поэтому, ну а там то же самое и происходит, поэтому скучно становится, когда.. Денис Привалов:Илья Чёрт знаешь, что такое? Рома Зверь:Да, конечно. Группа «Пилот». Я всех знаю. Денис Привалов: Серьёзно? Рома Зверь:Да, абсолютно! Денис Привалов: Но это же страшно! Рома Зверь:Нет. Денис Привалов: Монеточка, Гречка, почему девочки придумывают свои псевдонимы в «Пятёрочке»? Объясни, пожалуйста. Рома Зверь:Ну потому, что поколение другое. Всем хочется немного какой-то лёгкости, псевдо-искренности, несерьёзности, скажем так. Потому, что очень трудно брать на себя ответственность, понимаете? Ну трудно брать на себя ответственность и серьёзно петь о любви. Не каждый человек это может позволить себе. Это сложно, тяжело – открываться, раздеваться, это – как актёр выходит на сцену. И каждый раз искренне отдаёт, открывает свою душу, раскрывает сердце и так далее. Поэтому прикрываемся псевдонимами лёгкими, Монеточка, Гречка, клёвенько, миленько. Денис Привалов: Ну то есть на тебе это закончилось? Потому, что ты же раскрывался. Рома Зверь:Да нет, есть же разные ребята, наверное, музыканты, которые… Вячеслав Благодарский: Просто сейчас время суффиксов. Рома Зверь:Всё как то ласкательно немножко, так, миленько. Вячеслав Благодарский: Типа – даже и не мы вовсе. Рома Зверь: Ну как бы не мы, но мы, да. Денис Привалов: Просто люди вырастаю, но не взрослеют. Правильно я понимаю? Рома Зверь:Кто-то взрослеет, кто-то нет. По-разному. Я же не могу за всех отвечать. Денис Привалов: Подожди, а кто будет за всех отвечать? Смотри, ты оставил поляну, как бы да, кто её занял? Пошлая Молли? Кто тебя заменит? Рома Зверь:А не надо никого замещать. Каждому поколения – свой герой. Это же нормально. Зачем замещать кого-то, надо двигаться дальше, развиваться. Вячеслав Благодарский: Нет, но согласись, эволюция какая-то же должна же быть, то есть ну не знаю, там, Шевчук, ты, Пошлая Молли. Рома Зверь:Ну нормальная цепочка Вячеслав Благодарский: Вы что, вспять что ли? Рома Зверь:Нет, это не вспять, всё же меняется. Меняется отношение, меняется мировоззрение людей, отношение к разным вещам, которые нас окружают, там каждый день: дружба, любовь, смерть, предательство, разные сильные вещи, которые вызывают эмоции у людей и всё это трансформируется, и, по-моему, это великолепно. Не знаю, мне так кажется. Вячеслав Благодарский: Ну для тебя вот Пошлая Молли – это деграданты или всё-таки миллениалы? Рома Зверь: Какие-то две разные вещи сейчас прозвучали, деграданты и… Денис Привалов:Мне кажется, Пошлую Молли эту просто вовремя в нафталин не положили, и не было бы никакой ни пошлой, ни обычной моли. Рома Зверь:Неплохая мысль! Мне кажется, это просто авторская музыка, которая воплощается при помощи данного человека. Денис Привалов: Там музыка группы «Рефлекс», понимаешь, в чём дело? Рома Зверь:Вполне возможно. Вячеслав Благодарский: А девки то были там поярче, кстати говоря. Рома Зверь: Я, если честно, не слушал прям так Пошлую Молли. Денис Привалов: Слушай, ну тогда может быть ты можешь выделить кого-то, из того, кого ты слышал? Рома Зверь:Из чего кого я слышал? Да не знаю, как то странно кого-то выделять. Я же не авторитет, если вы просто хотите узнать моё личное мнение, о ком-то, то я не знаю, даже, кого выделить. Кому там 20 лет или кому там 30 лет. Денис Привалов: Ну, вот ты слушал в последнее время какие-то группы, которых никто не слышал? Рома Зверь:Таких нет. Денис Привалов: Или скажем, которые не в ротации а просто… Рома Зверь: А, выделить вообще в мировой музыке? Или в нашей? Денис Привалов: В нашей. Рома Зверь: А, в нашей!.. Сложно. Сложно, сложно, потому, что много артистов, они все живут действительно где-то там в Сети. А если ты Сеть не очень часто посещаешь, то ты не в курсе происходящего. Это тоже абсолютно нормально, поэтому всё, что там происходит в Сети – это какой-то особый свой мир. Я не знаю, как вы будете отжимать аудиторию у этого мира. Денис Привалов: У нас есть ресурс и с вашей помощью… Рома Зверь: Боюсь, я не помощник вам в этом. Хотя, хотя с какой стороны посмотреть. И все они примерно, так как они все находятся в рамках вот этого пространства, определенной среды, интернет-среды, они примерно одинаковые для меня. Ну и я не могу как-то кого-то… Денис Привалов: Абсолютно одинаковые? Рома Зверь: Примерно да, потому, что они одинаковые снимают видео, одинаковый у них звук, потому, что они записывают на одинаковых программах с определенным там набором инструментов в этих программах. Используют одни и те же звуки, потому, что это очень слышно. Там в Лоджике есть звуки, которые используют и Леди Гага и не знаю, группа «Рефлекс», не знаю. Всё стало немного, с глобализацией музыки всё стало немного похожим друг на друга, поэтому выделить кого-то, чего-то, что мне прям запало в душу я не могу. Тем более, что я не особо слежу за какими-то штуками, так, друзья присылают, я слушаю. Конечно, я в курсе, что есть какие-то новые артисты там, «Пошлая Молли», группа «Нервы» - это уже старая группа. Вот появилась певица Монеточка, ещё кто-то там появился, но всё это я узнаю благодаря каким-то комментариям друзей, которые в Фейсбуке сидят или ещё где-нибудь. Они это постят, я это слушаю, мониторю. Скучно. Денис Привалов: Скучно? Рома Зверь:Скучно, скучно. Денис Привалов: Страшно скучно. Поэтому ты как-то решил разукрасить свою жизнь. Ну, музыка бог с ней, ладно! Ты снялся в кино. Скажи, зачем? Ну, ты же не похож на Цоя! Рома Зверь: Меня попросил режиссёр Кирилл Семёнович Серебрянников поучаствовать в этом фильме. Я доверился ему. И всё. Началось. Ну как-то так. Я вообще не очень люблю кино и, действительно, да, а конечно же не актёр, но он просто, как бы вам сказать, есть такая вещь – землячество. Вячеслав Благодарский: А, Ростов – Таганрог. Рома Зверь: Да, Ростов, Таганрог. Поэтому в принципе я ещё следил за карьерой Кирилла, и посещал театр неоднократно, его спектакли. Мне всё это нравится, импонирует, ну поэтому я дал согласие. Вячеслав Благодарский: Ну а то, что не похож, там даже в фильме есть персонаж, который говорит, что не похож. Рома Зверь: Да и не Цоя я играл. Денис Привалов: Как это? Рома Зверь: Кто ж мне Цоя доверит то?! Какой то парень из Таганрога и Цоя. Ну, понравился фильм то? Денис Привалов: Ром скажи, Майк Науменко для тебя был для тебя какой-то легендой, звездой до того, как ты снялся в фильме? Вячеслав Благодарский: Я даже так скажу, Ром, как это, когда легенда играет легенду? Рома Зверь: Вы знаете, ты когда занимаешься кино и когда у тебя есть какая-то роль, ты вообще об этом особо не думаешь, потому, что все твои мысли и переживания заняты только тем, как бы вот было всё хорошо. Вячеслав Благодарский: И прям мандраж. Рома Зверь:Конечно, это же большая ответственность. И вообще когда Кирилл предложил участие, когда Кирилл предложил, я, конечно, обалдел и сказал – «я не уверен». И начал объяснять вот то же, что и вам объясняю. Я не актёр, я не справлюсь, я не могу брать на себя такую ответственность. Но Кирилл как то успокоил и началась работа. Но мандраж конечно же не ушёл. Конечно же он не ушёл, плюс ко всему во время съёмок арестовывают режиссёра и увозят его со съёмочной площадки в Москву, и это кошмар, и фильм остановился, мы не понимаем, что делать. Всё это конечно очень переживательно и тяжело, на самом деле. Остаться вообще без режиссёра, когда ты и с режиссёром очень переживаешь, а без режиссёра вообще не понятно, что делать. Денис Привалов: Много ещё сцен сняли без Кирилла? Рома Зверь: Дело в том, что да, мы без Кирилла снимали несколько сцен, но только благодаря тому, что Кирилл смог всех людей, которые учувствовали в съемках фильма, заразить вот этой любовью, этой красотой и вот этим делом. Мы все настолько сплотились, что конечно, никто не собирался уезжать из Петербурга. И нам повезло, что накануне, мы просто репетировали много, то есть без съёмок у нас были репетиционные дни, потому что сцены сложные, они однокадровые, и нужно было долго репетировать. Кто куда, как идет движение камеры и так далее. Ну, сложные сцены, это не нарезанный монтаж, там нужно появиться вовремя, сказать, здесь один выходит, второй и так далее. И мы накануне, у нас было несколько репетиционных дней, благодаря которым мы и смогли, собственно, сделать, снять уже без режиссёра. Но только благодаря тому, что мы репетировали накануне. Если-б не было репетиций, мы, вообще бы, наверное, ничего не сняли. Не досняли. Вячеслав Благодарский: Скажи, вот эта амплитуда… Каково это быть изнутри лидером группы-однодневки? Рома Зверь: Ну обыватель как думает, вот человека нет в телевизоре, значит его и нет. Значит, он и не гастролирует. И всё время, ну я понимаю людей, как бы, для них тебя не существует в телевизоре, значит, тебя и вообще не существует. Поэтому и всё время задают вопросы – «А куда вы пропали? А когда новый альбом?» - я говорю «Да вот, неделю назад вышел. А до этого не слушали нас? Полгода назад вышел альбом». «- Да нет». Люди живут в своём мире. Вот у них есть свой вещатель, телевизор там, ютьюб, ещё что-то, вот они и живут в этом мотке информации. А всё что «за» они не знают. Ну может и не надо им знать. Денис Привалов: Нет, ну люди то понятно, люди меня тут интересуют в последнюю очередь. Рома Зверь: Ну а вы-то чего задаёте такие вопросы? Денис Привалов: Ну, то есть, когда вокруг тебя всё крутилось, каждый день был какой-то вал каких-то людей, вот это вот всё. Вячеслав Благодарский: Статьи в Стар Хитс, ты об этом? Денис Привалов: Да. Рома Зверь:Ну да, да, да ,да! Денис Привалов: И сейчас жизнь спокойнее же намного стала? Рома Зверь:Нет. Денис Привалов: Нет? Рома Зверь:Нет. Денис Привалов: Ничего не изменилось? Рома Зверь:Нет, изменилось, просто теперь это всё работает по твоим правилам, и ты, собственно, всё контролируешь, в отличие от того времени, допустим, две тысячи четвёртый год или там пятый, не важно, сколько это лет прошло. Двенадцать, тринадцать или сколько там. Тогда вот как раз был вот этот хаос и локомотив под названием российский шоу-бизнес, нес тебя просто с огромной скоростью, и выпрыгнуть очень сложно было, с этого локомотива, который прёт. Но нужно это было делать, потому, что я понимал, что вот такой шоу-бизнес, вот такая модель меня не устраивает. Мне некомфортно, я себя чувствую в этой системе как бы не очень на месте. Не чувствую, что я делаю что-то правильно, поэтому вот мы, как поётся в прекрасной песне группы «Сплин», «мы исчезнем с экранов цветных мониторов». Вот. И мы, собственно, исчезли. И чему я, собственно, очень рад Денис Привалов: То есть сейчас гораздо больше нравится ситуация, чем… Рома Зверь: Ну, это мы уже давно так живем, уже лет десять, а то и больше в таком режиме. Не то, что нравится, просто я понимаю, для чего я что-то делаю. Пишу песню или там книгу, еду на концерт в этот город, а не в этот. Участвую в такой премии или на таком фестивале, либо не участвую. То есть, в этом есть спокойствие, потому, что когда ты постареешь, ты потом будешь вспоминать, точнее совесть твоя будет вспоминать, и напоминать тебе каждый день о том, что ты делал раньше. И вот эти мучения, они на само деле очень страшны. И я не хочу в старости мучиться и биться об стенку в припадках и просить пощады не знаю там у кого. За содеянное. То есть вот, как-то так. Вячеслав Благодарский: Слушай, а какая первая песня была, на чём учился? Что хотелось спеть и подобрать на гитаре? Рома Зверь: Просто вообще хотелось играть на гитаре. Потому, что все во дворе играли на гитарах и я прекрасно понимал, что парень, у которого есть гитара, и который может спеть две-три песни у того больше шансов на, ну на внимание женского пола. И я как-то так посмотрел, думаю – хороший инструмент! Для знакомства и вообще для привлечения к себе внимания. И таким образом, я в то время ещё жил в Мариуполе, я пришёл в магазин, который назывался «Орбита». Там продавались, там был отдел музыкальный, и там вот висела гитара. Концертная, мы называли её, потому, что обычные гитары, Щепкинская фабрика, такие тонкие деревяшки такого оранжевого бледного цвета. А были толстые такие, их называли «концертная гитара», вот я накопил денег, точнее и мама мне ещё помогла, и я приобрёл этот инструмент, я прекрасно помню этот день. И потом ещё купил брошюрку, как правильно зажимать аккорды, аппликатуры. Ну и вот потихонечку, так сяк, что во дворе поют, вот таким образом я начал играть на гитаре и петь песни. Денис Привалов: Ну какую? С какой начинал? Вот прям сидел, пока её не выставлю! Ты же по песне двигаешься всё время. Рома Зверь:Нет, я сначала изучал просто аккорды. Обязательное Де-минор, Ре-минор и Ми-мажор. Вячеслав Благодарский: Ну а чем покорял, во дворе допустим? Рома Зверь: Ну я присоединялся сначала к ребятам, которые пели. У меня тоже гитара, я выходил и что-то там, рядом с ними, как-то так. Подыгрывая, трали-вали, чего-то подпевал, ну у меня ж тоже гитара. А как было раньше? Все выходили во двор, у кого гитара. Денис Привалов: У кого мяч – тот с мячом. У кого гитара – тот с гитарой. Рома Зверь:Да, да, да. С гитарой. Ну а когда ты выходишь со своей гитарой, все такие – о! давай вместе! Ты в какой тональности? И так потихонечку были какие-то сейшены. Там дворовые - девочки, алкоголь, сигаретки, гитарки. Денис Привалов: А можешь сейчас какую-нибудь песню спеть из того репертуара? Рома Зверь: Не знаю даже! Ну разное играли в то время. Начиная с Розенбаума заканчивая «Гражданской Обороной», блатными песнями, афганскими... Это такое народное дворовое творчество. Ну и какие- то полублатные, полулагерные песни. Вот так мы и учили эти штуки потихонечку. Денис Привалов: Ну то есть, специально нигде не учился? Рома Зверь: Нет, я во дворе учился. Я в 16 лет хипповал. Все там, уже панк закончился, метал уже проходил, а я хипповал! Денис Привалов: Вопреки всему! Рома Зверь: Да, у меня были волосы вот такие, у меня были руки по локоть в фенечках, вот так. Всё в фенечках. У меня была льняная рубаха расшитая и льняные штаны, тоже расшитые. Потому что была компания, такая хипповая, и там девочки, они вот эти фенечки и всю одежду расшивали. Всё из бисера было, красиво. И волосы все в бусах каких то. Слушали мы «Дорз», слушали «Калинов мост», и музыка такая вся хипповая. Ходили мы босиком. И дети любви и дети цветов. Вот! Дети цветов! Это было очень здорово и однажды нас забрали в милицию, а у меня, я вот весь в этом прикиде, и у меня была звезда металлическая. В середине звезды, ну как бы такая шерифская, но только пятиконечная, а внутри был пацифик, знак. И вот в отделении сидят эти милиционеры, смотрят на тебя, смеются, хохочут. Такие – а это чё у тебя такое? Чё это за звезда, что сатанист? Нет. А что это за значок внутри? Говорю – это пацифик. А что он обозначает? Ну пацифик означает как бы мир, Тихий океан, лапа голубя. Лапа чего? Говорю – голубя. Голубь – это птица мира, как бы. Всё, лапа голубя. Ладно, хорошо. Вячеслав Благодарский: Вот с такой фигурой и сейчас даже можно загреметь! Рома Зверь: С пацификом? Ну, Чиж выступает, ничего. Нормально. Не загребли пока. Ну да, забирали нас часто, потому, что мы выглядели неформально. И с гитарами по улице шастали. Поэтому для милиционеров, во-первых, это было весело, не просто алкаш там какой-нибудь, а вот. Поговорить, посмотреть, узнать, чего нового. Поэтому они нас очень любили, скажем так, и часто нас забирали в отделение. Для галочки им же нужно там статистику пополнять. Задержаний там, нарушений и так далее. Вот они держали нас там пару часов, потом отпускали. Вячеслав Благодарский: Хорошо, ну вот смотри. Совершенно очевидно, что твоя карьера идёт на закат. Ты же не будешь с этим спорить? Рома Зверь:Ну в какой то степени, да, я осознанно к этому двигаюсь, это нормально. Вячеслав Благодарский: Ну вот смотри, кино, фотография, что дальше? Театр? Пантомима? Рома Зверь:Я на самом деле хотел бы вести кулинарное какое-нибудь шоу. Но их столько много и они все такие надоели всем уже. Просто я не хочу. Вячеслав Благодарский: А ты хочешь готовить что? Ради того, чтобы есть ил чтобы кричать на людей, когда у них нет вкуса? Рома Зверь: Ну кулинария – это тоже творчество. Ну так да, что там было то? Кулинария? Вячеслав Благодарский: Обычно готовишь дома? Рома Зверь: Я готовлю дома, но только тогда, когда дома есть кто-то. Потому, что когда никого нет, я не готовлю. Да, готовить для себя глупо, мне так кажется. Вообще бессмысленно. А когда кто-то есть, для кого-то приятно что-то приготовить.