Общественное телевидение России показывает фильм "Защитник Седов". Очень необычный. Фильм снят по повести Ильи Зверева. Он родился на Украине, работал в Донбассе, писал о  шахтерах. А в 1963 году, во время хрущевской оттепели, написал повесть "Защитник Седов" - об адвокате, который в годы сталинского террора взялся защищать четверых приговорённых к расстрелу мнимых врагов народа, которые работали в деревне и были обвинены бог знает в чем. Илья Зверев умер молодым. И, конечно, не мог знать, что через четверть века его повесть экранизируют — в 1988 году, уже при Горбачеве, который вернул нам историю и  полноценную духовную жизнь. Сценарий написала дочь Ильи Зверева - Марина, она стала известной сценаристкой, и она же - жена прекрасного режиссера Павла Чухрая. Режиссер фильма, который вы сейчас увидите, - Евгений Васильевич Цымбал. Он начинал ассистентом у Андрея Тарковского, когда тот снимал фильм "Сталкер", так что  с самого начала он установил  для себя очень высокие профессиональные рамки. Учился на Высших курсах сценаристов и режиссеров у Эльдара Рязанова, снимался в его фильмах -  разносторонне одаренный человек. Свою режиссерскую карьеру начал фильмом "Защитник Седов" и сразу получил мировое признание. Британская академия кино и телевидения назвала ленту лучшим короткометражным фильмом года. Евгений Цымбал снял еще один интересный фильм - "Повесть непогашенной Луны", а тут вся жизнь переломилась. Советский Союз перестал существовать, а в новом художественном кинематографе он участвовать не захотел. Он говорил тогда: "Сегодня востребовано кино суетливое, полубандитское, хамское. Я ненавижу все это и ни в чем подобном участвовать не хочу. Поэтому и ушел в документалистику. Я хочу снимать фильмы об умных, интеллигентных людях, о трагическом столкновении человека с историей, о нравственных проблемах и сложных чувствах…" Режиссер Евгений Цымбал хранит верность своим принципам, работает очень успешно в документальном кино, трижды получал национальную кинематографическую премию "Ника". Фильм "Защитник Седов", который вы сейчас увидите, основан на реальной истории адвоката, который взялся за не просто безнадежное, а крайне опасное дело: защищать мнимых врагов советской власти в разгар массового террора. Главный вопрос: зачем  Сталин все это затеял? Он видел, что его решения не воспринимаются в стране так уж безоговорочно. Нужно было вселить во всех страх. Без страха система не работала. Если власть берут, не очень спрашивая избирателей, страшно выпустить ее из рук. Дал слабину - и лишился всего. Террор  - самый действенный инструмент удержания страны в повиновении и сплочении народа против придуманных врагов.  Массовый террор в сталинские годы напоминал сход лавины. Она не выбирает жертв, а просто давит все живое. Поэтому жертвами большого террора стали люди, невероятно далекие от политической и общественной жизни, - рабочие, крестьяне, мелкие служащие, и сами  чекисты, которые отправлялись в топку вслед за своими жертвами. Арестовывали самых преданных слуг режима, обожествлявших вождя. Когда за ними захлопывалась дверь камеры, им казалось, что это ошибка или козни обманывающей хозяина свиты. Но такова была система. Недавний член политбюро, оказавшись в тюремной камере, не мог понять, что происходит. Он писал, обращаясь к Сталину: "Я дохожу до того,  что подолгу пристально гляжу на Ваш и других членов Политбюро портреты в газетах с мыслью:  родные, загляните же в мою душу, неужели Вы не видите, что я Ваш душой и телом". Сталина такие послания только веселили. Все, кого он приказывал уничтожить, были в его глазах преступниками, и он не нуждался в судебном подтверждении их вины. Он сам решал, кто виновен, а кто еще нет. Один из сталинских любимцев заместитель министра госбезопасности Михаил Дмитриевич Рюмин сформулировал это предельно точно:                 - Вашу виновность доказывает факт вашего ареста. Оправдание, прекращение дела, освобождение арестованного — брак в работе, за который наказывают. Кому же из следователей и оперативных работников хочется  быть наказанным? Если совсем не получается доказать уже предъявленное обвинение, подберут новый состав, другую статью уголовного кодекса. Но не выпустят. Поэтому адвокаты не нужны. Зачем защищать заведомого преступника? Практически никто и не решался. Адвокаты присутствовали для видимости.  Такой была вся юридическая система. Декрет № 1, который подписал Ленин после того, как большевики взяли власть, отменял все старые законы и разогнал старый суд.  Суть декрета заключалась в двух положениях: 1) разогнать старый суд и 2) отменить все старые законы. Заодно отменили институт судебных следователей, прокурорского надзора и адвокатуру. А вместо суда учредили "рабочие и крестьянские революционные трибуналы" - "для борьбы против контрреволюционных сил". Страна вступила в эпоху беззакония – в прямом и переносном смысле. Большевики исходили из того, что правосудие должно служить пролетарскому государству. Нормы права не имеют значения, тут чистая политика. Большевистская власть  не  правосудие осуществляет,  а устраняет политических врагов. Трибуналы руководствовались революционным чутьем и социалистическим правосознанием. Если председатель трибунала считал, что перед ним преступник, значит так и есть. В 1918 году приказом наркомата просвещения России закрыли все юридические факультеты. Этот акт вошел в историю… "В бесправной стране права знать не нужно, - горько констатировал известный историк профессор  Юрий  Готье. - Это новая черта той безумной, превосходящей всякое вероятие глупости и безмозглости, которой отличаются вершители коммунистических судеб бедной России". И многие годы твердили, что политическая целесообразность важнее норм права, что  судьи должны полагаться на революционное чутье.  Но Сталин нуждается в хорошо организованной судебно-прокурорской системе как органе власти сильного государства. Сталину для установления диктатуры надо было опираться и на силу закона. Сталину важно было создать видимость полной законности государства, когда Конституция формально почиталась как святыня, а фактически делалось то, что было нужно власти. Сталин понимал, что никакие записанные в законах права человека не помешают власти делать то, что она считает нужным. Напротив, закон должен быть стать инструментом власти. Сталину нужен был не законник, который заботится о строгом соблюдении закона, а юрист-крючкотвор, пройдоха, который любому сомнительному дельцу способен придать законную форму. И репрессии в стране приобрели видимость законности. Чекисты формально не имели права арестовывать без санкции прокурора. Но прокуроры ни в чем не отказывали чекистам.  Они поняли сталинскую идею: репрессии должны быть прикрыты законами. А зачем нужны были аплодисменты в зале суда пи вынесении приговора? Власть нуждается в постоянном подтверждении того, что она выступает от имени всего народа. Поэтому любое несогласие, сомнения, недоуменные вопросы -  удар по самолюбию, серьезная травма для вождя.  Нужны только те, кто видит в тебе вождя,  кто не сомневается в твоем превосходстве, кто смотрит на тебя снизу вверх. Телевидение еще не появилось. Главный метод пропагандистских кампаний - митинги и собрания, на  которых градус эмоций поднимали так, что люди сами  начинали требовать крови. И, выходило, что уничтожение врагов — воля народа. Целые поколения воспитывались в атмосфере разжигания ненависти, постоянного поиска врагов вокруг себя и их методичного уничтожения. Страна стала другой.  Идеологические кампании носили тотальный характер, поэтому непозволительны были попытки остаться в стороне. И люди, сидевшие в зале, аплодировали смертным приговорам. Требовали смерти людей, которые ни в чем не были виноваты. Это свидетельство разрушения морали и  нравственности в сталинские времена. Но это и эффект толпы, который имеет большое значения для тоталитарного общества. Если все вокруг, решительно все восторгаются смертным приговором, то как в ревущей от счастья толпе демонстративно отойти в сторону? Отстраниться? Сохранить хладнокровие? Скептически взирать на стоящих рядом? Кто не жил в тоталитарном обществе, тот не поймет, насколько это страшно — оставаться иным, чем остальные. И последнее что я хотел бы сказать. Мы плохо представляем себе, сколько людей пожелало принять участие в уничтожении несуществующих внутренних врагов!  Одни надеялись, столкнув другого в пропасть, спастись сам. Другие увидели, что репрессии открывают дорогу наверх и спешили отличиться... И это жизнеощущение никуда не исчезло. Стоит только призвать к уничтожению новых врагов — желающие разорвать их в клочья найдутся. Фильм, который вы сейчас увидите, очень  короткий — всего сорок три минуты. Но невероятно  насыщенный. Особенно страшен финал фильма, когда ты сознаешь глубину падения человека в сталинские времена. Да и только ли в сталинские... Общественное телевидение России показывает снятый в 1988 году фильм "Защитник Седов". Вы проведете у экрана всего сорок три минуты. Но переживете за эти минуты очень многое.