Сейчас - отправимся в дагестанский Кизляр. Сегодня в этом городе стартовал новый культурный проект "Встречи в кунацкой". Теперь каждый вечер в местном доме культуры горожане будут встречаться с историками, писателями и известными людьми, родившимися в Кизляре. А в фойе здания оборудовали настоящую кунацкую - жилье горца, каким оно было лет 200 назад. О современной жизни Кизляра - репортаж нашего корреспондента Александра Денисова из цикла "Малые города России". С этого места в горах над Махачкалой, где пасутся коровы, самый лучший вид: на город, на едва видный за туманом Каспий. И направляясь отсюда в Кизляр, ждешь, что там горы будут только выше, реки быстрее. Кизляр опрокидывает все эти заочные представления: ни гор тебе, ни шумного Терека, так - слабый приток. И если бы не азан - призыв муэдзина на молитву, можно решить, что ты на улочке где-нибудь в Ярославской области, а не на Северном Кавказе. Под распевный речитатив муэдзина город вносит свою лепту в борьбу с радикальным исламом: слесарь Кизлярского электромеханического завода, сокращенно КЭМЗ, Газибек Курбанов собирает балочное устройство для подвешивания и сброса бомб и ракет, его крепят на бомбардировщики Су-24 и Су-30. Как исправно работают его "балки", Газибек видит по репортажам из Сирии. Коллеги делают по одной-две балки в месяц, Газибек - шесть, за этот месяц заработал сто пятнадцать тысяч. Газибек Курбанов, житель Кизляра: "Часов шесть - я уже на работе. Бывает, здесь остаюсь, если сложные работы, бывает, здесь остаюсь". На КЭМЗ выпускают и авиационную аппаратуру - бортовую и наземную, а также небольшие одноместные самолеты. Завод хотя и основан в 62 году, но при этом молодой: средний возраст стоящих за программируемыми станками работников - до тридцати. Ибрагим Ахматов, директор КЭМЗ: "Вот этот цех, он работает в три смены, а эти ребята в третью смену с удовольствием остаются. Работает один оператор на двух-трех станках, изготавливает очень сложные детали". Директор Ибрагим Ахматов встречает в добротном костюме, такой не выходящей из моды - "классике", узнаваемый стиль научной интеллигенции. Привычка оставаться собой, не меняя стиля - ценное качество. Как однажды сказал Ибрагиму Магомедовичу немецкий консультант по бизнес-стратегии: не слезай со своего коня - на другого никто не пустит. Конек завода - новейшая авиационная техника - его и не подводит. Ибрагим Ахматов, директор КЭМЗ: "В советское время мы много продукции выпускали, но в текущем году, даже прошлом году, мы перешагнули все периоды прошлых лет, в том числе, и советского периода". Не слезать со своего коня - звучит как дагестанская народная мудрость. Кизляр, как, впрочем, и вся республика, не изменяет "Приорам". Ценятся они за невысокую стоимость и хорошую скорость. Тагир Газимагомедов, житель Кизляра: "Какой дагестанец, говорят, если не имеет во дворе "Приоры". У дагестанца по одной, по две стоят во дворе машины". Тагир Закариевич Газимагомедов за пять лет накрутил на своей "Приоре" всего сто пятьдесят тысяч километров, ездит только на работу и обратно, трудится прорабом в жилищно-коммунальной компании, обслуживающей 14 многоэтажек. Сам с семьей живет в собственном просторном доме. Тагир Газимагомедов, житель Кизляра: "Вот это жена, это внучка, это мой сын, это внук, потом дочка идёт, сноха и внучка. Все мы - аварцы". Впрочем, национальность здесь вообще не имеет значения. Служивший на Кавказе и бывавший в Кизляре Толстой писал в "Казаках", что русские перероднились с горцами, "усвоив обычаи, образ жизни и нравы". Это проявляется и в кухне, например, все едят хинкал - вареные в мясном бульоне куски теста. Под вечер, когда муэдзин уже в последний раз за день зазывает на молитву, едем к коренным казакам Денисенковым. Ночь прохладная и младший сын Денисенковых Сергей дополнительно подсыпает лошадям овса, так они лучше переносят мороз. Любовь Степановна уже собрана на стол, в центре - неизменный хинкал. Любовь Денисенкова, житель Кизляра: "Это наше чисто дагестанское, наверное, я не знаю... Хинкал - это что: быстро, большая семья, чтобы накормить внуков, детей всех, быстрое блюдо. Это хинкал и отварное мясо". Кизлярские казаки живут сельским хозяйством, держат лошадей, овец, свиней. Юрий Денисенков, житель Кизляра: "Наш род, как после крепостного права мой прадед сюда приехал, сбежал с Черниговской области, начал разрабатывать здесь земли, начал работать". Глава семейства Юрий Фёдорович угощает своим вином, заготовил его две бочки, одна уже на исходе. Сын Юрия Денисенкова: "Отцу привезли эти кусты, я не знаю, как это - корни или чубуки. И вот он это рассадил, и вот уже второй год мы пьём своё вино. Потихоньку давим, делаем, или три даже года. И вот чистый продукт свой. Кизлярское!". Толстой в своей повести тоже писал, что, дословная цитата, "вино у казаков у всех своё". Вино у казаков легкое и коварное, захмелеть с него можно прилично и при этом неожиданно. А вот Толстой об этом умолчал. Дом, где целый год жил Лев Толстой - гордость всех местных жителей. На его реставрацию собирали деньги всем городом - без ремонта ветхое строение могло рухнуть. Еще в советские времена дом хотели снести, однако кизлярцы отстояли его.