Дмитрий Кириллов: Эта хрупкая на вид девушка имеет невероятную силу воли и стальные нервы. Она участвует в самых серьезных соревнованиях, где даже закаленные в боях спортсмены-мужчины порой сходят с дистанции. Первая на планете женщина, покорившая в одиночку легендарный «Дакар». Анастасия Нифонтова. Вы участвуете в гонках под номером 13. Это ваша была идея такой номер взять? Анастасия Нифонтова: Так распорядилась жизнь. Дмитрий Кириллов: У вас есть плюшевый ежик, которого вы берете на все гонки с собой? Анастасия Нифонтова: Да, есть плюшевый ежик. Дмитрий Кириллов: Вам легко далась карьера в мотоспорте? Анастасия Нифонтова: Нет, нелегко. Было много всяких и препятствий, и травм. Конечно, это не прогулка под Луной. Дмитрий Кириллов: Вы знаете, что вас многие сравнивают с Валентиной Терешковой? Анастасия Нифонтова: Потому что она первая женщина-космонавт, а я первая женщина, которая проехала «Дакар» из России в зачете без механиков. Конечно, мне очень лестно такое сравнение, безусловно. Дмитрий Кириллов: Мотоспорт – это прибыльное дело? Анастасия Нифонтова: Нет. Это одни сплошные убытки. Дмитрий Кириллов: Когда в 40-градусную жару вы мчитесь по бездорожью или ночью по каким-то непонятным камням, это страшно? Анастасия Нифонтова: Страх – это такое понятие очень условное. И у меня, естественно, он присутствует, но всегда в каком-то очень правильном количестве. Дмитрий Кириллов: У вас два высших образования. Вы лингвист, вы оператор ВГИКа, окончили ВГИК. Очень странный набор вузов для спортсмена. Не кажется? Анастасия Нифонтова: Да, в итоге спортсменка. Дмитрий Кириллов: Ваш муж Антон подарил вам скрипку. Анастасия Нифонтова: Я 5 лет занималась скрипкой и ходила в музыкальную школу. И даже играла какие-то большие концерты. Дмитрий Кириллов: Получается, что к будущему вашему фильму вы можете сами саунд-трек на скрипке сыграть? Анастасия Нифонтова: Вполне может быть. Дмитрий Кириллов: Вы любите гонять на мотоцикле по ночной Москве? Анастасия Нифонтова: Нет, не люблю. Вообще не люблю ездить на мотоцикле по городу, по дорогам общего пользования. Дмитрий Кириллов: А будучи в интересном положении, вы гоняли на горных лыжах? Анастасия Нифонтова: Было дело. Очень аккуратно. Это на 4-5 месяце. То есть я не была еще таким бегемотом. Аккуратненько каталась. Дмитрий Кириллов: На «Дакаре» в этом году на одном из этапов была очень тяжелая ситуация. Вы были на грани жизни и смерти. Вообще вы верите в своего ангела-хранителя? Анастасия Нифонтова: Да, я верю. И мне кажется, что работенки я подкидываю очень много. Дмитрий Кириллов: Это правда, что перед каждой гонкой вы посещаете маникюршу? Анастасия Нифонтова: Да. Это уже такая традиция. Дмитрий Кириллов: Зачем маникюр в пустыне? Анастасия Нифонтова: Потому что я девочка. Дмитрий Кириллов: Вы вообще преодолели столько много вершин, столько взяли планок таких, что, наверное, уже можно просто сесть дома, печь блинчики, варить супы, как делает каждая женщина, да? Анастасия Нифонтова: Я вообще не очень люблю готовить. У нас в семье этим муж занимается. Он готовит, а я гоняю. Дмитрий Кириллов: Насть, в этом году произошло такое знаменательное событие. Вы попали в историю. Первая женщина в мире, которая прошла «Дакар» без технической поддержки. Вы вообще могли себе представить лет 30 назад, что такое возможно в вашей жизни? Анастасия Нифонтова: Вообще лет 30 назад я не могла себе представить, что я буду ездить на мотоцикле. Я была маленькой. Я мечтала об этом, безусловно. Но мне казалось, что это где-то там боги живут на Олимпе. А я – это что-то более приземленное. Дмитрий Кириллов: Вы родились в США. Анастасия Нифонтова: Я родилась в Вашингтоне. Так получилось. Папа работал на строительстве советского посольства. И до 3-летнего возраста я жила там на территории посольства. Меня спрашивают: «А ты в Америке была?» А я говорю: «Нет». Потому что я правда не помню. Я там родилась. Но что там было, не помню. Родители рассказывали, что когда всей семьей выбирались в супермаркет, я что-то увидела на парковке. Сначала никто не мог понять, что. Говорить я еще не умела толком. Топала ножками, махала ручками. Потом выяснилось, что я увидела мотоцикл и не хотела никуда уходить. Мне хотелось с ним рядом постоять, его потрогать. И пока мотоцикл не уехал с парковки, я категорически отказывалась куда-то уходить. И это характеризует меня с той стороны, что мотоциклы мне нравились с самого маленького возраста. Но мечтала, конечно, о мотоцикле. И на полях в тетрадке где-то рисовала даже. Когда обычно ученики что-то рисуют. Дмитрий Кириллов: Но девочки какие-то цветочки обычно рисуют. Анастасия Нифонтова: Да. Я рисовала мотоциклы и мечтала о мотоцикле. Родители думали, что это со временем пройдет. Дмитрий Кириллов: Переболеет. Анастасия Нифонтова: Подрастет, станет взрослой девушкой и поймет, что это ерунда. Я все никак не унималась. Дмитрий Кириллов: Не тут-то было. Анастасия Нифонтова: И на 16-летие все-таки уговорила родителей купить мотоцикл. Папа сказал: «Ок, мы покупаем мотоцикл, но с одним условием. Ты ездишь на нем только по даче, по полям, никаких дорог общего пользования». И я, естественно, согласилась. Мы поехали в город Тулу покупать мотоцикл. Мы его привезли на дачу. И у меня сразу руки потянулись: «Сейчас я поеду». Он мне так по рукам сразу… «Вот тебе инструкция. Сначала прочти инструкцию. Пойми, что тут как правильно все делать». И я помню – пару часов сидела, изучала эту инструкцию. И только потом он мне разрешил сесть уже и как-то куда-то двинуться с места. Поначалу мне просто нравился процесс. Я приезжала на дачу, брала мотоцикл и просто ездила по полям, по дорожкам. Я представляла, что на каких-то внедорожных гонках. Мне просто это нравилось. Я приезжала с такой улыбкой до ушей. Потом, когда уже в Иняз поступила, устроилась на работу в мотоциклетный салон. И там, естественно, уже познакомилась с гонщиками, увидела, как вообще все это происходит. И тогда уже это все началось развиваться более стремительно. Дмитрий Кириллов: Вот это увлечение, которое вас поглотило целиком, не отражалось на учебе? Все-таки Иняз – серьезный вуз. Анастасия Нифонтова: Нет. К счастью, не отражалось вообще никак. Потому что, видимо, меня так еще воспитали родители. Я очень ответственно относилась к учебе. Я никогда не была суперотличницей, чтобы на одни пятерки. Я училась всегда в экономном режиме. То есть четверочки есть – и хорошо. Тройки – уже не очень. Чтоб четыре, пять. Особенно я себя не утруждала в этом, но поддерживала на хорошем, среднем уровне. Но вечерами, ночами, когда никто не видел, я все равно добиралась до мотоцикла, гоняла. Конечно, вспоминаю, что это все было жутко опасно и страшно. Дмитрий Кириллов: Ощущение драйва. Анастасия Нифонтова: Да, вот это чувство драйва, свободы, ветра в лицо – оно настолько заряжало, завораживало, настолько хотелось это все время чувствовать, что не пугало ничего. Дмитрий Кириллов: История жизни Анастасии Нифонтовой полна поистине фантастических приключений и ярких событий – и радостных, и драматичных. Ровно 20 лет назад она впервые приняла участие в профессиональной мотогонке – ралли-рейде «Баха Селигер». Участвовать в гонках по бездорожью прибыли самые титулованные спортсмены. Появление девушки в сугубо мужской команде вызвало неоднозначную реакцию. «А что эта красотка тут собирается делать? Это же совсем не женская работа. Даже номер в гонках дали тот, который никто не брал – 13». А Настя его с удовольствием взяла и стартовала. Анастасия Нифонтова: 360 км надо было проехать за этот день. Я ехала 360 км 7 или 8, в общем, много часов. Приехала уставшая просто вообще вусмерть. По-моему, предпоследняя приехала. Последним приехал какой-то дядька, у которого были какие-то технические проблемы. Так я последняя была бы. Я приехала уставшая, но жутко довольная. Мне это так понравилось. И я поняла, что меня это зацепило, я хочу этим заниматься. Дмитрий Кириллов: Из всех дисциплин ралли-рейды – самые сложные. И они у вас самые любимые. Вот это странно. Анастасия Нифонтова: Просто ралли-рейды сложны тем, что это марафонские гонки. Они сложны именно тем, что организм должен быть подготовлен физически и психологически. Вообще, конечно, эти гонки… Когда мне говорят «это же не женский вид», думая, что они меня сейчас подденут и я начну говорить, что «нет». А я все соглашаюсь: действительно, это не женское занятие, особенно на мотоцикле. Я люблю как раз, когда нужно преодолевать, когда бороться нужно в первую очередь с собой больше даже, чем с соперниками – с трассой, с какими-то препятствиями на пути: то дождь, то снег, то ветер, то жара. Все, что угодно, может быть. Опять же, ралли-рейды, помимо спорта, это еще и путешествия. Ты бываешь в таких местах, в которые обычный турист никогда не заедет. Середина пустыни Атакама, самой засушливой пустыни мира. Мавритания, тоже в такие дебри забираешься. Иногда проезжаешь через деревню, видишь, как люди там живут. Весь этот настоящий быт в каких-то соломенных домиках. И ты понимаешь, что эти люди, которые там живут, они абсолютно счастливы. Они живут сегодняшним днем. Проснулся человек. Он жив, солнышко светит – уже хорошо. «Ой, надо попить» - пошел к колодцу, воды набрал. Я пробовала гонять в разных дисциплинах – и мотокросс, и супермото, и шоссейно-кольцевые гонки. Очень часто в таких гонках много конфронтаций. Там все-таки люди соревнуются. Дмитрий Кириллов: Конечно. Соперничество такое. Анастасия Нифонтова: Какие-то там шу-шу, интриги. В ралли-рейдах в этом плане люди гораздо более качественные. Потому что человек, который умеет преодолевать себя, умеет терпеть, умеет это все через голову свою пропускать, он по-другому к другим людям относится. И мы живем одной семьей. Ты понимаешь, что если сегодня ты помог кому-то, завтра помогут тебе, и наоборот. Дмитрий Кириллов: Сколько мотоцикл весит? Анастасия Нифонтова: Раллийный мотоцикл весит сухой 145 кг. Если его полностью заправить бензином, все на него навешать, что я с собой вожу – это порядка 180 кг. Дмитрий Кириллов: И вот эти 180 кг вам иногда приходится поднимать, да? Анастасия Нифонтова: Не так, как штангу. Но где-то приходится его толкать, тягать, поднимать. Дмитрий Кириллов: Можно и спину сорвать. Анастасия Нифонтова: Можно сорвать спину, поэтому приходится очень много тренироваться в зале, чтобы спина была в боевой готовности. Дмитрий Кириллов: То есть часть вашей работы – это прежде всего тренировки, подготовка к таким тяжелым испытаниям, да? Анастасия Нифонтова: Конечно. Очень много времени уходит на тренировки. Но у меня уже последнее особенно время, к сожалению, больше времени даже как раз таки не тренировочный процесс, а поиск спонсоров, поиск бюджетов. Потому что это все очень недешево. И это, конечно, отнимает колоссальное количество времени. Хочется с утра выйти, пойти в зал, потренироваться, заняться конкретно тем, что нужно. Дмитрий Кириллов: Роль профессиональных тренировок для гонщика трудно переоценить. Ведь спортсмен должен быть готов к любой нештатной ситуации. Их во время соревнований хватает. Случаются на трассе и чрезвычайные происшествия. Так, в 2016 году Анастасия Нифонтова, уже титулованная спортсменка, после 2 недель напряженной борьбы в гонке «Africa Eco Race» проглядела сложный поворот. Потеря контроля всего на миг – и в результате тяжелая авария. Анастасия сломала позвоночник. Анастасия Нифонтова: Это была боль в спине. Было ощущение, как будто мне в легкие кто-то вылил кипятка. То есть какое-то тепло такое разлилось по организму. Если честно, я в тот момент больше испугалась, что какое-то внутреннее повреждение и что, может быть, там какое-то кровотечение, и что надо срочно к врачам. чтобы, если что, меня как-то спасли. А до финиша оставалось где-то километров 20. Не так много. 15-20. Рукой подать, что называется. Я помню, что самое тяжелое было – поднять мотоцикл. Потому что ты поднимаешь мышцами спины все-таки. И это было очень непросто. Но я смогла доехать до финиша. Меня там с мотоцикла уже аккуратно сняли врачи, посмотрели, все пощупали. Но поскольку я не помнила точно, как я падала… Я единственное запомнила, что мне еще мотоцикл как-то сверху по спине прилетел. Они мне щупают ребра – ребра вроде целы. Говорят: «Слушай, наверное, какая-то внутренняя травма. Мы тебя снимаем с гонки, потому что неизвестно, что у тебя там внутри». А я понимаю, что завтра уже финиш. Там осталось реально доехать чуть-чуть по асфальту. И на следующий день там буквально 30 км вокруг озера. Уже тоже таких несерьезных. Я говорю: «Нет, нет, нет. Я 2 недели почти ехала просто так, чтобы вы меня сейчас на финише сняли?» Я написала бумагу, что я снимаю с них всю ответственность. Дмитрий Кириллов: То есть сама приняла решение? Анастасия Нифонтова: Да. И доехала до финиша на обезболивающих. И уже после финиша мне совсем поплохело. И когда уже вернулась в Москву, сделала рентген, выяснилось, что у меня компрессионный перелом, на полгода реабилитация, естественно, без мотоцикла, без каких-либо серьезных нагрузок. Дмитрий Кириллов: Что такое «Дакар»? Это почти 6000 км. Анастасия Нифонтова: В этот раз было 6000. В первый раз когда ехала, было почти 10000. Дмитрий Кириллов: Как себя распределить, чтобы не сойти с ума, чтобы выдержать? Это же какие-то специальные остановки, это какие-то палатки. Расскажите людям, которые не представляют, что это такое. Это же экстрим полнейший. Анастасия Нифонтова: Это да, это абсолютная такая авантюра. Это жизнь в лагере, жизнь в поле, в пустыне. Иногда бывает, что мы останавливаемся рядом где-то с какими-то городами, и можно успеть доехать до гостиницы. Но, как правило, настолько мало времени на все, что даже 20-30 минут на дорогу до гостиницы и обратно – это уже слишком много. Все живут в палатках. Команды побогаче пригоняют автодома, там живут. И все это в лагере под названием бивуак. Дмитрий Кириллов: Это как раз стоянка? Анастасия Нифонтова: Это стоянка. То есть когда ты приезжаешь со спецучастка… Дмитрий Кириллов: Спецучасток – это гонка. Собственно, там, где вы… Анастасия Нифонтова: Там, где мы едем на время, на скорость по бездорожью… Дмитрий Кириллов: Вот этот треш. Анастасия Нифонтова: Треш по навигации. Там пустыня, все, что угодно, может быть. Дмитрий Кириллов: Потом лиазоны. Анастасия Нифонтова: Лиазоны, да. Лиазоны – это кусочки, где мы едем по дорогам общего пользования, соблюдая все правила дорожного движения. Но у нас есть все равно лимит времени. Допустим, если нам надо проехать 100 км по асфальту, нам дают, например, 2 часа на преодоление. То есть это в принципе достаточно. Но все равно особо зевать негде. Ты можешь заехать на заправку, даже перекусить что-то, где есть возможность. Но все равно ты все время должен следить за временем, потому что если ты на этом лиазоне не доехал, то это ты тоже сошел с гонки. Помогать могут в процессе гонки только участники. Вот когда я ехала в зачете без механиков, то по регламенту помогать могут только участники этого зачета. То есть другие участники тоже тебе не могут помогать: ни делать ремонт, ничего. Все делать самой, справляться самой. Приезжаешь в лагерь, в бивуак – у нас, опять же, была огороженная территория этого нашего зачета. Дмитрий Кириллов: Вся грязная, пыльная. Анастасия Нифонтова: Вся грязная, пыльная. И тут уже начинается такая дилемма: что первее – сбегать помыться, починить мотоцикл или в столовую покушать. Обычно я сразу бежала в столовую, потому что покушать – это важно. Потому что в течение дня не было возможности поесть. Быстро покушать, прямо вот так, в чем приехала. Может, мотоботы снять, в тапки влезть. Потом делать мотоцикл, потому что когда ты делаешь мотоцикл, тоже вот так все равно весь возюкаешься. Смысл идти в душ? И уже после этого, если есть время, то ты уже идешь в душ. У меня пару раз было, что я реально не успевала даже дойти до душа. Это, конечно, для девочки просто катастрофа. Но в том, в чем ты есть, там это термобелье, извините за подробности, вонючее, пыльное все, ты просто в нем так в палатку плюхаешься. А, палатку же надо еще разложить, матрасик надуть. Дмитрий Кириллов: Это же тоже время. Анастасия Нифонтова: Это тоже время. То есть в обычной жизни вроде бы ничего сложного. Казалось бы, поменять масло в мотоцикле – да ерунда. Что там? 20 минут времени. Палаточку разложить? Быстро что-то раз, палаточка, матрасик. Тут 20 минут, тут 15 минут, тут полчаса. И понимаешь, что на сон уже времени не осталось. Дмитрий Кириллов: А как без сна? Анастасия Нифонтова: А без сна никак. Поэтому нужно ехать очень быстро, компактно, нигде не зевать, чтобы максимально было много времени на сон. А когда у меня была возможность поспать где-то 6-7 часов, я пользовалась снотворными таблетками. Беруши, снотворное. Потому что бивуак все время гудит, все время шумит, все время кто-то что-то ремонтирует. Эти шуруповерты шумят, кувалды стучат. Это не то, что… Дмитрий Кириллов: Как на заводе почти. Шумно. Анастасия Нифонтова: Поэтому это не то, что ты лег в палаточку, у тебя там птички щебечут, и ты так умиротворенно засыпаешь. Земля дрожит. Потому что проезжающий мимо грузовик – это все дрожит. Тут самое главное, помимо физической твоей готовности, то, что ты должен быть сильным, все это выдерживать, очень важна еще и психологическая подготовка. Потому что многие люди, очень сильные и здоровые мужики – они ломаются именно психологически. Дмитрий Кириллов: Да говорят, что даже мужики плачут на этих… Реально рыдают. Анастасия Нифонтова: Рыдают. Дмитрий Кириллов: От усталости. Анастасия Нифонтова: Такое видела. Стоят на обочине, рыдают, потому что понимают, что «сил нет, не могу ехать». А сдаваться не хочется. Есть случаи, когда, наоборот, это рвение доехать пересиливает даже грани разумного. И очень много было случаев, когда люди гибли на «Дакаре»… Когда уже анализировали ситуацию, как так произошло: человек почувствовал себя плохо, но все равно продолжал ехать, вместо того чтобы остановиться, сказать: «Не то, что я сдался – организму уже плохо». Люди продолжали ехать и получали либо тепловой удар, либо обезвоживание. И какие-то ситуации, когда уже не помочь. Нас никто не заставляет. Не хочешь – не гоняйся. Такие гонки. Это опасно. И просто ты либо как-то принимаешь эти правила игры и стараешься делать так, чтобы с тобой ничего не случилось, как-то больше через голову пропускать, меньше каких-то эмоций допускать. Дмитрий Кириллов: И верить в судьбу. Анастасия Нифонтова: И, безусловно, конечно, судьба. Тот же ангел-хранитель, который где-то там вокруг тебя летает, помогает. На все это стараешься надеяться. Дмитрий Кириллов: На «Дакаре-2019» ангел-хранитель был с Настей рядом. Ведь на одном из этапов гонки Анастасия Нифонтова чудом оказалась жива, оказавшись практически под колесами грузовика. Анастасия Нифонтова: Я вроде девочка такая не робкого десятка, но даже тогда мне было прям очень тяжко. Была даже истерика после этого. Получилось так, что пустыня, дюна. И за этой дюной я завалилась, не справилась. Усталость была. Это был уже седьмой или восьмой день гонки. Это было очень тяжело. Просто реально на ровном месте упала, закопалось колесо, я так завалилась. И завалилась, получается, прямо за краем дюны. И получается, что люди, которые едут оттуда, они же не видят, что за этим перегибом. У нас, конечно, есть система оповещения. То есть когда мотоцикл падает или машина встает, у всех участников в радиусе 500 м срабатывает сигнал, что где-то опасность. Но где – точно никто не знает. И в момент, когда я упала, я даже не успела подлезть к мотоциклу обратно. Я слышу, уже машина (я не знала, что грузовик) разгоняется. Я понимаю, что она сейчас где-то… Надо мной грузовик MAN 9 тонн, затмевая небо, нависает таким карнизом. И сверху вниз вот так падает. И я только успеваю чуть-чуть в сторону… по песку сложно. Песок, наклон. Я в сторонку чуть-чуть отползаю. Хорошо, водитель опытный на грузовике. Поскольку он знал, что есть этот сигнал об опасности, он не стал сразу на газ нажимать, чтобы ехать. Он перевалился, затормозил и посмотрел. Дмитрий Кириллов: В метре, да? Анастасия Нифонтова: Бампер практически перед носом остановился. Мотоцикл у меня оказался уже под капотом. То есть колесами они его так чуть-чуть (слава богу, не переехали) пнули. Выскочил оттуда член экипажа (штурман или механик), что-то типа «Что ты тут разлеглась? Что ты свой велосипед не можешь поднять?» И он так раз его – а велосипед-то 180 кг. В общем, он мне его поднял, помог. Я спустилась вниз, отъехала в сторону. И в этот момент я поняла, что случилось. Что реально еще метр, и если бы он хлопнул меня сверху, просто как муху бы раздавило, и все. И меня уже не собрать. И я стояла где-то минут 10-15, меня просто вот так трясло, у меня текли слезы. Не то что я плакала. Они просто сами текли. Меня вот так трясло. Я стою… Дмитрий Кириллов: Реально стала осознавать. Анастасия Нифонтова: Да, я стояла и уже себя… Вслух себе говорю: «Так, Нифонтова, успокойся. Все нормально. Все живы». А не могу ничего с собой поделать. Настолько догнал стресс. Потом я уже, понятно, доехала до финиша, всё нормально. Но в тот момент было понимание того, что была на волоске. И, конечно, да. Спасибо, кто там за мной приглядывает, потому что все могло быть гораздо печальнее. Дмитрий Кириллов: Вообще все эти тяжелейшие экстремальные истории. Как семья вообще все это выдерживает? Мама, папа, дети. Анастасия Нифонтова: Они смирились. На самом деле семья у меня (тоже всем говорю) такая большая дружная команда, которая всегда за меня, которая меня поддерживает. Конечно, родители поначалу (особенно мама) всегда говорила: «Может быть, все? Может быть, уже хватит? Может быть, накаталась?» Даже сейчас она уже перестала это говорить. Мне даже дочка рассказывала. Какая-то мамина подружка звонит ей: «Ну, ты своей дочке скажи, что уже хорош». Мама говорит: «Нет, она сама решит, когда ей заканчивать». То есть они уже абсолютно полностью на моей стороне. Они переживают, они поддерживают. Когда мы уезжаем на гонку, они остаются здесь с детьми, помогают. И, конечно, я это очень ценю. Я понимаю, что так могут делать только люди, которые действительно искренне любят тебя. Обычно у меня все спрашивают: «Жена ко мне приходит: либо я, либо мотоцикл твой». Я говорю: «Так может сказать человек, только если он тебя не любит». Поэтому им это очень тяжело. Но, несмотря на это, они меня поддерживают. Дмитрий Кириллов: Но главное еще у вас – тыл, Антон. Я так понимаю, что это вам так повезло. Расскажите о нем. Ведь он, по-моему, и руки, и ноги, и голова. Он очень много делает в продвижении вас. Анастасия Нифонтова: Да, безусловно. Антон – это моя крепость, моя поддержка. Дмитрий Кириллов: Вы где встретились? Анастасия Нифонтова: Мы встретились, опять же, благодаря гонкам. В свое время у него был мотосервис и шоссейно-кольцевая команда, где гонщики участвовали в Чемпионате России по шоссейно-кольцевым гонкам. Дмитрий Кириллов: Первая встреча. Как вы познакомились? Анастасия Нифонтова: Он позвонил мне по телефону. Кто-то из друзей дал мой телефон. Он позвонил, сказал: «Здравствуйте, я Антон. У меня команда. Я хочу, чтобы вы выступали за мою команду в шоссейно-кольцевых гонках». А я знаю, что шоссейно-кольцевые гонки – это не моя история. Я, как сейчас помню, буквально двадцать какого-то декабря перед Новым Годом достаточно долго беседовали по телефону про шоссейно-кольцевые гонки. Я ему пыталась объяснить, что в шоссейно-кольцевые гонки я то с удовольствием, но вообще-то есть «Дакар». И надо ехать туда. И вот мы это все обсуждали. И потом уже, после Нового Года, договорились встретиться. Я приехала к ним в команду, мы с ним первый раз увиделись. И где-то… Дмитрий Кириллов: Пронеслось что-то такое, что «вот мой будущий муж»? Анастасия Нифонтова: Нет, вообще тогда этого не было. Дмитрий Кириллов: Не щелкнуло ничего? Анастасия Нифонтова: Потому что как раз Антон из тех людей, в которых влюбляешься именно по делам, а не по внешнему виду. И когда он уже в меня влюбился тоже и начал как-то проявлять свои чувства и заботиться обо мне, и совершать определенные поступки, то, конечно, тут уже было невозможно. Я просто сдалась. Он абсолютно на все случаи жизни. Он мне по утрам кашки готовит на гонках. Потому что я не могу завтракать, как иностранцы – кофеечек и круассанчик. Нужно, чтобы энергия была. И макароны с утра как-то тоже есть не очень привыкла. А мы привозим из Москвы обычную гречку, овсянку. Он быстренько на примусе сделал – и у меня привычная кашка. Дмитрий Кириллов: Заботливый. Анастасия Нифонтова: Очень заботливый. И, конечно, это тоже подарок. Дмитрий Кириллов: 31 декабря 2016 года для Анастасии Нифонтовой – красный день календаря. Несколько месяцев настоящего боя со Всемирным антидопинговым агентством был похож на борьбу с ветряными мельницами. Насте пришлось в одиночку биться с ВАДА за право участвовать в «Дакаре» - гонке, о которой она мечтала всю свою жизнь. Настя не позволила клеветниками опорочить свое имя и победила. Анастасия Нифонтова: На последнем этапе Чемпионата мира, поскольку я была одной из лидеров женского зачета, на финише мне: «Пойдемте, анализы. Туда-сюда». – «Не вопрос. Давайте анализы». Я все сдала. И через месяц после этого мне приходит письмо из Мотоциклетной международной федерации, что «ваша лицензия приостановлена, потому что у вас в анализах обнаружен мельдоний». Но я же знаю, что я ем. Я же знала, что с того года сделали запрещенным препаратом. Опять же, поскольку я сама себе и пиар-менеджер, и спортсмен, и тренер, и все в одном. Не как в олимпийских командах, где есть врач, который следит за тем, что спортсмены едят, чем их лечат. Естественно, я этим вопросом даже близко никогда не занималась. У меня даже в голове не было, что ВАДА, мотоспорт… Я, естественно, у знакомых спрашиваю: «Какой-то юрист же нужен для этого?» Выясняется, что стоимость юриста такая, что о юристе можно забыть в принципе. Тут помогает первое образование иняз. Я беру этот талмуд под названием Антидопинговый кодекс, который на английском языке. Он на французском и на английском. Приходится все это читать. Это юридический язык. Это все очень непросто. Все изучать, писать письма в федерацию, выяснять, звонить. И таким образом все это начинает раскручиваться. А у меня уже оплачен стартовый взнос за «Дакар». И я понимаю, что это будет первый мой «Дакар», мечта всей жизни. Дмитрий Кириллов: И она рушится на глазах. Анастасия Нифонтова: Да, и получится еще когда или вообще туда поехать не получится, это неизвестно. И, естественно, стресс совершенно жуткий. Сна вообще никакого. Естественно, не до тренировок. И получается, что я где-то часть октября, ноябрь, декабрь (2 с лишним месяца) занимаюсь только тем, что пишу письма, звонки, изучением антидопингового кодекса, все эти юридические вопросы. А мне все это время юрист из международной мотофедерации говорил: «Нет. Ты вообще забудь про свой «Дакар». Это 4 года лишение, дисквалификация. В лучшем случае 2 года. Но гонки – до свидания». Короче говоря, буквально в последний день уже перед тем, как мне надо было все документы организаторам предоставлять на административных проверках, в 5 утра мне прислали лицензию для участия в «Дакаре». И когда я выехала на стартовый подиум в Парагвае, тогда я уже была настолько просто вымотана морально, физически – тоже, потому что я не спала толком, это все на нервах. Дмитрий Кириллов: Как будто уже прошла «Дакар». Анастасия Нифонтова: Да. Я понимала уже на старте, что я уже победила всю эту систему, я всех победила. И мой «Дакар» уже состоялся, потому что я смогла заехать на этот подиум. Дмитрий Кириллов: Потрясающе. Немножко про Монголию. Какая была ситуация в Монголии? Что случилось? Анастасия Нифонтова: Ситуация была… Вообще я просто не заметила промоину и на большой скорости ударилась в эту промоину задним колесом. Также меня подбросило, и я улетела. Это была абсолютно моя невнимательность. И все, я улетела, ударилась, сломала ключицу. Соответственно, дальше уже ехать с рукой, которая не работает, уже было невозможно. Потом выяснилось, что очередной компрессионный перелом позвоночника. И еще ребро чуть-чуть. Я серьезно побилась. Но, опять же, при всех вводных, как это все произошло, при скорости, на которой это произошло, я тоже считаю, что еще отделалась достаточно легко. Дмитрий Кириллов: Но вообще бывают же ситуации, когда едете и понимаете, что «ну его нафиг все, я сейчас налево сверну, просто остановлюсь и скажу: спасибо, все свободны». Какая мотивация должна быть? Какая причина, чтобы вперед дальше идти? Анастасия Нифонтова: После перелома позвоночника меня уговорили друзья-итальянцы поучаствовать в гонке Ралли Албания. Дмитрий Кириллов: Через 5 месяцев побежала. Анастасия Нифонтова: Буквально сразу же. Самый подвох был в том, что мне предстояло ехать на очень тяжелом, еще тяжелее, чем мой раллийный мотоцикл, на 200-килограммовом мотоцикле. Первый день я проезжаю трассу и понимаю, что по таким дорожкам ехать на этом мотоцикле девочкам нереально. Я приезжаю в лагерь, говорю: «Ребята, я завтра никуда не поеду. Вы уж меня извините». Я утром просыпаюсь. А я еще пишу людям всегда отчеты, статьи в интернет, как прошел день. Потому что болельщики переживают. Я написала статью. Рыдаю сижу. Потому что у меня никогда такого не было, что я отказалась ехать сама, добровольно. Не то, что мотоцикл сломался. Дмитрий Кириллов: Взяла, просто сама решила. Анастасия Нифонтова: Просто дала слабину. И, как мне показалось, нажала на кнопку «Отправить», что «все, ребят, sorry, не могу, не поеду». И сижу, рыдаю. Под окном мотоциклисты один за другим отъезжают. И тут я понимаю, что я так не могу. Я так быстро в форму не впрыгивала никогда в жизни. Я влетела во всю эту экипировку, прибегаю туда, где команда: «Давайте мотоцикл». Они загружают уже. Я говорю: «Верните обратно. Я поеду». И проехала. И главное – первые метры я еду. У меня улыбка до ушей. «Вот это то, что мне надо». Дмитрий Кириллов: Как быть потрясающей мотогонщицей и еще оставаться хорошей мамой? Дети вообще маму видят? Воспитанием надо же заниматься. Анастасия Нифонтова: Как ни странно, дети маму видят. Я считаю, что главное – не количество, главное – качество. Поэтому, когда я дома с детьми, я стараюсь максимально уделять внимание. Даже если какие-то дела, бывает такое, особенно младший: «Мама, мама, посмотри!» А ты что-то делаешь важное. И в этот момент хочется сказать: «Не мешай. Я сейчас доделаю». Но иногда приходится себя останавливать. Нет, я пойду, лучше с ним пообщаюсь. Потому что на самом деле это важнее любого дела. Я всем в шутку говорю, что «мать, конечно, я не очень, наверное». Дмитрий Кириллов: Потому что больше Антон, да? Анастасия Нифонтова: Больше Антон, конечно, у нас по воспитательной части. Но стараюсь прививать любовь и к спорту. У меня старшая, например, на горных лыжах катается. Младшего и к горным лыжам приучаем, сейчас он и мотоцикл освоил. Буквально на днях познакомили с его картингом. Потому что хочется, чтобы ребенок все попробовал и уже смог выбрать из того, что ему больше нравится. Дмитрий Кириллов: Вы снимались в сериале у Досталя вместе с Егором Бероевым. Анастасия Нифонтова: Да, был такой сериал «Гражданин начальник». Дмитрий Кириллов: Потом поступили на операторский во ВГИК. Анастасия Нифонтова: Да. Дмитрий Кириллов: Хочется кино снимать? Анастасия Нифонтова: Очень хочется кино снимать. Кино – это моя вторая страсть. Очень хочется. Очень люблю съемочный процесс. Но понимаю, что это такое дело, которому надо полностью отдаваться. То есть совместить, допустим, сейчас какую-то спортивную карьеру и кино – это будет ни там, ни там хорошо. Поэтому я очень надеюсь, что чуть-чуть дальше в будущем найду, когда уже гонки немножко отойдут на второй план, тогда уже займусь кино. Дмитрий Кириллов: Тогда вы можете на машину пересесть, стать автогонщицей. Анастасия Нифонтова: Автогонщицей, кстати, да. У меня уже был опыт. Я в прошлом году в первый раз выступила на автомобиле, на огромной Toyota Land Cruiser 200. Я ее нежно называю «бегемотик». Дмитрий Кириллов: Получается, у вас еще впереди мотогонка «Шелковый путь», автомобильные гонки и кино. Анастасия Нифонтова: У меня еще столько дел! Я все думаю – когда все успеть? Дмитрий Кириллов: Успевайте. Анастасия Нифонтова: Спасибо.