Александр Кутиков: Это обычная старая гитара – резонатор, она когда-то стоила 80 рублей, но она звучит так, как мало какой нейлон звучит. Голос за кадром: А это - легендарный Александр Кутиков, написавший вот на такой простенькой гитаре знаменитые хиты "Машины времени". Дмитрий Кириллов: Свою первую песню вы написали в 14 лет? Александр Кутиков: Нет, не в 14, позднее. Дмитрий Кириллов: Сорок семь лет назад вы встретились с Андреем Макаревичем, можно назвать эту встречу для вас судьбоносной? Александр Кутиков: Сорок восемь лет назад и конечно же эта встреча была и судьбоносной и важнейшей встречей в моей жизни, не считая моей жены. Дмитрий Кириллов: Вы жалели когда-нибудь, что у вас нет высшего образования? Александр Кутиков: Нет, никогда не жалел, образовываться человек должен каждый день, это то, для чего он вообще-то пришел на этот свет. Дмитрий Кириллов: В советские времена вас чуть не посадили за тунеядство, это правда? Александр Кутиков: Это правда. Дмитрий Кириллов: Вас не взяли на работу на киностудию министерства обороны, такой профнепригодный? Александр Кутиков: Да нет, как раз был профпригодным, но оказался не подходящим персонажем с точки зрения национальности. Дмитрий Кириллов: Артрит двух плечевых суставов – результат работы на заводе "Пролетарский труд?" Александр Кутиков: Абсолютно точно – это то, куда меня определили партийные органы на исправление как тунеядца. Дмитрий Кириллов: В вашей трудовой книжке есть такая запись: уборщица? Александр Кутиков: Есть! Дмитрий Кириллов: Ваш рецепт, как не сойти с ума в этой жизни, это вечером налить винца и заняться музыкой? Александр Кутиков: Самое главное – налить хорошего вина, а вот чем заниматься, вино подскажет. Дмитрий Кириллов: Вас называют специалистом по Катям. У вас жена Катя, дочка Катя, получается, Катерина для вас сакральное имя? Александр Кутиков: Наверное, да. Дмитрий Кириллов: Вы росли без отца, это обстоятельство как-то повлияло на вашу жизнь? Александр Кутиков: Возможно да, но у меня был замечательный дед, который был больше чем отцом. Дмитрий Кириллов: При этом вы часто цитируете свою бабушку, она действительно оказала на вас большое влияние? Александр Кутиков: Во-первых, у меня еврейские бабушки, они мудрые и цитировать их - одно удовольствие. Дмитрий Кириллов: Как-то ваш сольный альбом в хит-параде МК опередил "Машину времени". Вы были счастливы в тот момент? Александр Кутиков: Я был удивлен, по-хорошему удивлен. Дмитрий Кириллов: "Лицей", "Секрет", "Наутилус Помпилиус", "Воскресенье", очень много групп. Александр Кутиков: "Браво" еще, Агутин. Дмитрий Кириллов: Вы даже знаете какой вопрос я вам задам! Александр Кутиков: Ну, наверное! Дмитрий Кириллов: К деятельности этих музыкантов вы приложили свою руку или даже уши? Александр Кутиков: Конечно в первую очередь уши, а потом уже руки на пульте. Дмитрий Кириллов: Макаревич в Машине времени номер один, Кутиков номер два – вас когда-нибудь в жизни это раздражало? Александр Кутиков: Нет конечно, друзья местами не делятся. Дмитрий Кириллов: Скоро 50 лет Машине времени, вы могли себе представить, что 48 лет вы будете с Макаревичем вместе? Жёны менялись, обстоятельства в жизни менялись, а вы все рядом, все вместе, вас никогда не раздражало? Александр Кутиков: Иметь такого умного, талантливого, замечательного человека в близких друзьях – это просто подарок жизненный. Мы стали играть вместе после того как подружились как люди. Наша дружба действительно по сию пору сохраняется, может быть, наверняка стала крепче. Мы лучше друг друга узнали, мы пережили очень много разных событий и все это было вместе. Я рад, что так сложилась моя жизнь, что у меня есть такой друг, это редкость. Голос за кадром: Они нашли друг друга – семнадцатилетний студент Московского Архитектурного института - Макаревич и выросший в пресненских дворах девятнадцатилетний музыкант – самородок Кутиков - наши российские Леннон и Маккартни, создавшие неповторимое звучание группы "Машины времени" и песни, ставшие культовыми для нескольких поколений слушателей. А началось все с совместной репетиции в далеком 1971 году. Александр Кутиков: Я пришел на репетицию к "Машине", показал им как играть "Yellowriver". Дмитрий Кириллов: Они не знали? Александр Кутиков: Неа, они играли по странной гармонии и это вообще звучало не совсем так как звучало у Кристи. Дмитрий Кириллов: Это вызвало уважение какое-то? Александр Кутиков: Ну да, Макар сейчас все время посмеивается и говорит: мы конечно тебя пригласили в "Машину времени" только из-за того, что ты играл в Yellowriver на басу. На самом деле это не совсем так - "Машина времени" играла в тот момент очень много иностранной музыки, но были и свои песни уже, достаточно много, но они были все такие грустные и все такие романтично – безысходные, как бывает в 17 лет. В частности, песня "Ты или я, все очень просто сказки и обман, солнечный остров скрылся в туман. Замков воздушных не носит земля, кто-то ошибся - ты или я"? Семнадцатилетний. Дмитрий Кириллов: Юношеский максимализм. Александр Кутиков: Ну вот, как я пришел и сразу мы написали "Продавец счастья", у меня другая энергетика была и как-то сошлись в первую очередь как люди конечно. Я уходил из "Машины времени" трижды, потом возвращался. Дмитрий Кириллов: Как из семьи? Почему? Амбиции какие-то были? Александр Кутиков: Были и амбиции, и интересы, был какой-то момент, когда я ушел играть в "Високосное лето", меня больше заинтересовала арт-музыка, сложные композиции. А потом я понял, что для нашей культуры, российской, эта музыка не имеет большой перспективы и как-то Андрей мне сыграл на одной из посиделок домашних, мы остались уже ночью вдвоем, уже выпили хорошо, он мне спел песню "Свеча", просто под гитару, она не была еще в репертуаре "Машины", она мне очень понравилась и я ее запомнил сразу. Я понял, что у Андрея сложное состояние внутреннее и видимо, это связанно с тяжелыми взаимоотношениями внутри коллектива, я ему сказал: "Андрюша терпи, брат, у всех сложно". И вот в 79 году, весной, он пришел ко мне на студию в ГИТИС и сказал, что он расстался с Женей Маргулисом и Серёжей. Дмитрий Кириллов: Фактически группа распалась? Александр Кутиков: Да, ну я быстро собрал состав новый: я, Валера Ефремов, который бессменно играет по сию пору, он был барабанщиком "Високосного лета" и Петя Подгородецкий, которого мы в "Високосное лето" буквально за две недели до того взяли. Мне пришлось долго уговаривать Петю Подгородецкого, он считал, что "Машина времени" играть не умеет, там музыки нет, а он исполнитель блестящий. Тем не менее, когда мы собрались этим составом, мы очень быстро сделали пять или шесть песен, это были все песни суперхиты. Дмитрий Кириллов: Самое золотое время начиналось? Александр Кутиков: Дальше тоже все было неплохо. Дмитрий Кириллов: Но просто особенный был такой период, когда мощно вы рванули? Александр Кутиков: Можно сказать, что, начиная с 79 года этот рывок продолжается. Буквально недавно у нас был концерт в Крокусе – 6800 человек, аншлаг. Дмитрий Кириллов: И не все старики, наверное? Александр Кутиков: Нет, очень много молодых ребят, приходят те, которые умеют думать и для какого-то количества молодых людей "Машина времени" в этом смысле остается совершенно актуальной группой. Песни мы пишем для себя, мы никого не воспитываем, мы никому ничего не навязываем, не призываем. Мы рассказываем о том, что интересует нас, что волнует и пытаемся рассказать в той форме, в которой могли бы понять нас как можно большее количество людей. Дмитрий Кириллов: Макаревич чем вас поразил, когда вы стали с ним общаться, что в нем быдло такого, что не было в ваших сверстниках? Александр Кутиков: Уровнем интеллекта, талантом, обаянием, я был парень с улицы, хоть и семья была у меня достаточно интеллигентная, молодость на улице. Мне была понятнее та жизнь, которую Андрей не знал вообще. Я благодаря ему стал изучать поэзию, у него прочел всю библиотеку фантастики, конечно же он читал очень много книг по искусству, поскольку архитектурный институт, у него отец прекрасный художник, архитектор. Семья потрясающая. А потом все перемешалось, он сейчас читает много современной литературы, я как-то спокойнее отношусь к современной беллетристике, меня больше интересует что-то из области психологии, религиозных, исследований на тему религиозной жизни нашего мира. Дмитрий Кириллов: Вы обмениваетесь, когда что-то прочитаете, своими впечатлениями? Александр Кутиков: Да, мы в шутливой форме, когда мы садимся в поезд, у нас всегда есть бутылочка вина и водочки, закусочка хорошая и Макар говорит: "Саня, только про ессеев в этот раз ты нам рассказывать не будешь". Дмитрий Кириллов: Хочу немного поговорить о вашей семье, у вас удивительный дед, я так понимаю, что дед – Наум Моисеевич заменил отца, что это за личность такая? Александр Кутиков: Вы знаете, дело в том, что история моего деда покрыта мраком, неизвестностью. Он был такой шифровальщик. Дмитрий Кириллов: Он был старый большевик. Александр Кутиков: Старый большевик, он был один из пяти помощников первого коменданта Московского Кремля - Малькова. Понятно, что он был чекист. Максимальная его должность уже после войны была - управляющий делами Наркомата авиационной промышленности СССР. Он попал в 37 году под репрессии, но обошелся репрессиями в легкой форме, лишение работы, звания, но его не расстреляли только по причине того, что Поскребышев – личный секретарь нашего пахана, товарища Сталина, карандашом деда моего вычеркнул. А вычеркнул потому, что он состоял, как моя бабушка сказала, во внегласных интимных отношениях с дедушкиной сестрой. Поэтому, когда фамилию он увидел, дед мой изменил, как я потом выяснил, год рождения, отчество и так далее и так далее. Он был очень хороший администратор военный и его очень любили люди, он был очень хороший человек. Дмитрий Кириллов: Вот то отношение к людям, отношение к жизни, он беседовал с вами об этом? Нравственный компас, направлял он? Александр Кутиков: В 13 лет меня приняли в комсомол – на год раньше, дед мне подарил книжку, она только что вышла в это время – Братья Стругацкие "Понедельник начинается в субботу". Он мне ее подарил и написал: "В такой-то знаменательный день моему любимому внуку от деда. Читай и думай, думай и читай". Вот я начал читать в 13 лет и к 15 годам я уже понял, что комсомол это все такая шняга, такая туфта и я себя от комсомола сам отставил. Дмитрий Кириллов: Дед переживал что вы не пошли в какую-то серьезную систему, а стали музыкантом? Александр Кутиков: Конечно он переживал и вообще он хотел, чтобы я пошел в военную сферу, но я уже в 14 лет, когда познакомился с музыкой Битлз, я стал потерянным человеком для системы. Я перестал слушать всю советскую эстраду, потому что это шняга полная. Он все-таки заставил меня поступить в Военно-механический техникум министерства обороны. Там на двух факультетах готовили военпредов, но я оттуда сбежал, дед обиделся. Какое-то время мы даже не разговаривали, но потом я ему сказал, что я определился, я знаю, чего я хочу. Если можешь, помоги, я хочу заниматься музыкой, я хочу записывать музыку. Он говорит: "Я все понял". А бывший его секретарь комсомольской организации 19 завода Максаков в тот момент был заместителем председателя Гостелерадио. Дед мне сказал: "Вот тебе телефон, я договорился, позвони, там тебе скажут, что надо делать". А я был хиппи, веселый, лохматый, я просто взял и поехал в комитет радио и телевидения на Пятницкой, пришёл в бюро пропусков и говорю: "Моя фамилия Кутиков, позвоните пожалуйста товарищу Максакову, меня там должны ждать". Я конечно все это по юности и по глупости. На самом деле к нему записывались за два месяца. Я вхожу в этот предбанник кабинета, сидят два помощника, секретарь и в рядочек на стуле сидят с папочками, в галстуках, а я лохматый хиппи в джинсах, у меня цветастая рубашка, я открываю дверь и говорю: Здравствуйте". У меня спрашивают: "Вы кто"? – "Я Кутиков". Короче говоря, меня посадили: "Сидите ждите, он принимает японскую делегацию". Через 40 минут он приходит, оглядывает это помещение с удивлением видит меня, он меня узнает, потому что я у него маленьким сидел на коленках. Он говорит: "Сашенька, пойдем". Всех оставили, чай. "Как бабушка? Что ты хочешь делать"? Я говорю: "Вот это, вот это хочу, думаю, что у меня это хорошо получится". Он позвонил директору дома звукозаписи и на следующий день меня приняли в цех трансляции и внестудийной записи. Голос за кадром: Саша не подвел своего деда и стал одним из лучших звукорежиссеров, а последствии и саунд-продюсеров в нашей стране. Сорокалетний опыт пригодился во время записи Машины времени на легендарной лондонской студии Abbyroad, где работали лучшие музыканты мира. Для каждого профессионала Abbyroad можно сказать сакральное, святое место. Студия принимает далеко не каждого музыканта и первые три дня Кутиков не мог себе найти места – работа в студии не заладилась. Александр Кутиков: Мне сказали, что, если студия не примет группу, никакая техника не спасет - звучать будет ужасно. На четвертый день я пришел специально раньше один в студию, я туда вошел и понял, что все изменилось. Для меня полностью изменилось ощущение: воздух стал прозрачный, легкий, как первый весенний воздух, когда ты выходишь весной и понимаешь – опа, весна, что-то на этом уровне. Я подошел к своему месту, где я сидел, у меня усилитель и так далее и так далее, а у меня на стульчике лежит маленькая золотая гитара. Дмитрий Кириллов: Откуда она? Александр Кутиков: Неизвестно. Это мистика, это из разряда мистики, я эту гитарку взял и это был знак, она у меня вот здесь и с этого момента все пошло легко. Просто легко! Я перезнакомился там со всеми техническим службами, как сказал Матецкий, который был у нас копродюссером,- "Кутька коррумпировал весь Abbyroad". Я натащил туда черной икры, водки, вот такой вот водки! И мы там ребятам дали и нас до сих пор, прошло столько лет, я уже потом делал там свои работы, Андрей делал свои сольные работы. Дмитрий Кириллов: Но они забыть не смогли? Александр Кутиков: Нет, мы уже там прописаны, что называется. Когда мы заканчивали запись, сведение, мы устроили банкет маленький в столовой для наших всех, кто участвовал. Так вот Abbyroad весь стол накрыл для нас бесплатно. Дмитрий Кириллов: Как это не похоже на них. Александр Кутиков: Вот после этого Матецкий сказал, что Кутиков коррумпировал Abbyroad. Дмитрий Кириллов: У вас 35 лет в этом году совместной жизни с Катей, то есть 35 лет назад вы где-то ее встретили и для музыкантов, я могу сказать, это уже срок. Не каждый по 35 лет живет с одной женщиной. Александр Кутиков: Это да, правда. Дмитрий Кириллов: Вы помните тот день, то место? Александр Кутиков: Да, конечно, мы были в горах, катались на лыжах на Домбае, я увидел вот так проходят глаза и веснушки и все и уходят. Потом я неделю по всем горам, как горный козел скакал и искал эти глаза. Дмитрий Кириллов: Тюкнуло сразу? Александр Кутиков: Да, нашел не в горах, а рядом с шашлычной, они про ходили мимо, а я стоял в очереди, а там все шашлычники были наши друзья, я тут же схватил ее с подругой, сказал: "А шашлыки любите"? Они говорят: "Там очередь". Ну и дальше больше. Но она мне не дала свой номер телефона, потому что мама и папа номенклатурные люди, мама редактор центра Научфильма, она закончила Академию общественных наук ЦК партии, папа один из главных операторов ЦСДФ, тоже закрытый, он был главным оператором Съездов. Дмитрий Кириллов: Девушка непростая. Александр Кутиков: Я говорю: "Ты дочь разведчиков, ёлки зелёные". Так оно и есть, поэтому все телефоны были закрытые. Но у меня были друзья по Малой Бронной, я пришёл на Малую Бронную, в восьмое отделение, там Сашка начальник отдела по борьбе со всякой организованной преступностью. Я говорю: "Сань, у вас же есть своя вертушка внутренняя узнать"? Он говорит: "Ну конечно, тебе на раз". Позвонил, слова бешеные, вот тебе номер телефона. Потом я ее украл, потому что родители ее естественно, были очень удивлены моим появлением в этой семье. Они меня не ждали точно, мне звонила ее мама, говорила: "Я сейчас закрою твою "Машину времени", позвоню в Обком". Она могла, у нее все было. Был один посредник, который посоветовал, чтобы я поехал в костюме к отцу и у отца попросил руки. Ну я купил костюм, потому что до этого у меня костюма не было, джинсы, куртки, вся эта фигня. Я приехал, сказал: "Я прошу прощения, что такая возникла ситуация, я прошу значит руки вашей дочери". Понятно, что скрепя сердце они согласились, но они меня очень любили. То есть они не ожидали, что весь такой быстротечный роман превратится в жизнь. Я провожал – не так давно ушел Катин отец, Катя находилась в Испании и не имела возможности даже прилететь, но я проводил, все здесь сделал, потому что он для меня был очень близким человеком. Дмитрий Кириллов: Кто вас учил петь? Александр Кутиков: Я нигде не учился петь, ни у кого. Дмитрий Кириллов: Как получилось, что вы столько лет поете, вы сохранили знаете, если человек неправильно поет, через 10 – 20 лет голос стирается. У вас он не стирается, значит вы правильно поете, если вы правильно поете, значит вас кто-то научил. Александр Кутиков: Ну, некоторое уточнение: по технике дыхания мне дал в свое время Саша Градский, он мне подсказал как правильно работать диафрагмой на верхней, средней и нижней тесситуре. Это мне очень помогло, но больше у меня уроков вокала не было никогда. Дмитрий Кириллов: Достаточно было послушать Градского как дышать. Александр Кутиков: Он очень правильные вещи простым языком мне объяснил и, видимо, я понятливый. Дмитрий Кириллов: Тогда другой вопрос: вы считывали с каких-то вокалистов какую-то манеру, вы же много слушали, что вам нравилось? Александр Кутиков: Я естественно очень много слушал конечно "LedZeppelin", но, тем не менее, мои любимые группы все равно "Битлз", петь, как "Битлз" все равно не сможет никто и никогда, это уникальное сочетание голосов и энергетики. Дмитрий Кириллов: Создавая "Машину", вы хотели подражать, чтобы также энергетически звучать как "Битлз"? Чтобы ваши голоса также сливались? Александр Кутиков: Это невозможно было сделать, когда мы были юными, мы играли очень много иностранной музыки, у нас получалась играть "RollingStones", получалось петь, "LedZeppelin" получалось "Deep purple", но "Beatles" сыграть можно, а вот спеть так, как они пели, невозможно. Никто не поет так как они. Если возьмете диск "Love", он начинается с абсолютно вокальной темы, Джордж Мартин их продюсер – просто взял, убрал инструментал и в чистом виде дал их трехголосье, как они пели. Там поджато немножко отреставрировано, поскольку много времени прошло, никто так не поет. Тогда компьютеров не было, невозможно было отрегулировать строй, невозможно было порезать. Это вот так люди выходили к микрофону и пели. Дмитрий Кириллов: Вот что такое эталонное звучание. Александр Кутиков: Да поэтому конечно до Битлз дотянуться никто не сможет никогда. Дмитрий Кириллов: Есть у Битлз Yesterday, а есть у Машины времени "Поворот", вы, наверное, спели ее тысячи тысяч раз. Александр Кутиков: Да, очень много. Дмитрий Кириллов: Как рождаются бессмертные песни? Александр Кутиков: Сидел на студии Петя Подгородецкий и наигрывал на фортепиано секвенцию какую-то, я говорю: "Стоп, Петя, повтори вот этот кусок". Он повторил, и я ему спел мелодию, так мы записали "Поворот", но сначала это была медленная песня, она сразу у нас получила название "Сентиментальное чудовище". Ее обозвали наши товарищи, слюни розовые такие, Макар послушал: "Нет, это песня про любовь, я такие слова писать не умею". Я взял тут же гитару и сыграл ее быстро эту тему в том варианте, в котором она уже стала Поворотом. Макар говорит: "О, другое дело". Пошел прямо со студии, мы ему показали две песни "Ах, что за Луна" и вот это "Сентиментальное чудовище". Но потом тут же превратившееся в "Поворот". Он пошел, как обычно в кафе Московское, заказал 150 коньяка, вернулся через два часа с текстами. Потом мы это все записали, пришёл Матецкий, послушал и сказал: "Сань, ты придумал новый гимн Советского союза". Дмитрий Кириллов: Так же вы написали музыку "За тех, кто в море"? Александр Кутиков: Да, поразительно то, что она была написана очень далеко от моря, в городе Ташкенте. Мы выпивали много всегда, любили хорошие застолья и вот как-то пришел ко мне в четыре часа утра Макар, а гитара вот эта кстати была у меня в номере, и он говорил: "Дай мне гитару". Я сам только что лег, говорю: "Зачем"? – "Ты знаешь, у меня появилась идея одна, я даже слова набросал". Я говорю: "Ну пойдем, ща напишем"! Мы поднимаемся к нему в номер, светает, солнышко поднимается, он там что-то тым-тым. Я говорю: "Нет, здесь вот так, здесь так, это вот это". Придумываю мелодию на куплет, куплет у него уже был и припев один. Поем, раза три спели – а ничего! Налили, по полстакана вмазали: "Ну что, припев"? – "Давай". И дальше припев, начало он предложил, мы вместе нашли развитие этому делу, спели припев, вроде ничего, налили, выпили, давай все вместе. Я пишу очень быстро заготовки музыкальные, а потом над ними работаю и сначала я их отбираю. Для своего сольного альбома "Демоны любви", который вышел лет девять тому назад, который я записывал в Швеции, я написал порядка 58 заготовок. В альбом вошло 13. Дмитрий Кириллов: Остальное добро не пропадает? Александр Кутиков: Выброшено. Сначала работаешь как композитор, а потом работаешь как продюсер тут ты уже включаешь немного другу систему оценки, и ты понимаешь вот это да, а вот это нет. Жалко всегда, но что делать, надо объективно оценивать то, что ты делаешь. Не нужно думать, что все что ты написал – гениально, такого вообще никогда не было и не будет. Было только у гениальных людей, а их всех - Моцарт, Гайдн, Бах, Рахманинов, Дебюсси, их достаточно, но их не так много. Поэтому надо к себе спокойно относиться. Знать свое место что в жизни, что в искусстве, пафоса не надо.