Дмитрий Кириллов: 1999 год. Лариса Долина выносит на суд зрителей новую песню. Все понимают, что Долина поет о себе, о своей жизни, о своих бедах и радостях. Публика в восторге – это же исповедь певицы! Лариса Долина впервые обращается к своим зрителям, к друзьям и недругам, к поклонникам и предателям. Она пошла на риск и победила. «Долина» и «голос» – синонимы. Ларисе Александровне он был подарен откуда-то сверху, с небес. Голос большой силы, яркий, запоминающийся, глубокий, разный. Если бы Лариса Долина не стала певицей, то совершила бы тяжкий грех, поскольку не каждый человек получает такой дар. Но она распорядилась этим даром очень достойно и грамотно. И кто бы сегодня ни приходил на эстраду, как бы модно ни звучали новые певицы, Лариса Долина – это остров, заповедная зона, где царствует настоящая музыка и над ней парит ее неповторимый голос. Лариса, много лет работаете на эстраде... Лариса Долина: 52 года. Дмитрий Кириллов: За это время столько всего прошло! Столько событий... Лариса Долина: Несколько жизней. Дмитрий Кириллов: Хочу поговорить, наверное, не о тех трудностях, которые вы пережили, не о тех людях, которые вам подножки ставили, а я хочу поговорить о тех людях, которые вас вели по жизни, помогали. Лариса Долина: Я вам скажу так. Конечно, их было много, и до гроба буду благодарна всем тем, кто помогал мне. Но если бы не было тех трудностей, о которых вы упомянули, меня бы не было, я бы не стала той Ларисой Долиной и не столько бы лет держалась на плаву. И причем не просто... Это же ведь не показательная история – это моя работа, это труд, а не просто желание уцепиться за этот пьедестал. Дмитрий Кириллов: Лариса Александровна сколько себя помнит, столько и поет. Голос у нее прорезался рано, и уже к 5-му классу в школе девчонку было слышно аж в соседних коридорах: она пела так сильно и звонко, что стекла дрожали. А потому Ларочку Кудельман, участницу школьной самодеятельности, поставили в хор солисткой. Лариса Долина: Школьный учитель по хороведению, у нас был такой... Дмитрий Кириллов: Так. Лариса Долина: Он меня всегда ставил в пример всем, значит, «вот учитесь». А чего учиться-то? Это природа была... Дмитрий Кириллов: Открывай рот и пой. Лариса Долина: Открывай рот и пой, да. Дмитрий Кириллов: Так. Лариса Долина: А уже потом стала обучаться, ходила на ансамбль. У нас был очень приличный педагог такой Зиновий Абрамович Герд. Это был кружок художественной самодеятельности при Дворце железнодорожников в Одессе. И он учил нас, как извлекать звук правильно, как петь фразы и т. д. Ноты я знала, потому что я закончила музыкальную школу по классу виолончели, с отличием, кстати, поэтому я могла петь по нотам, пела прямо с нотного листа, читала ноты. Дмитрий Кириллов: А виолончель забросила тогда уже? Лариса Долина: Да, забросила. Вы знаете, как это получилось? Я... Я очень любила своего папу, по папиной просьбе я начала заниматься на этом инструменте. Потому что однажды он через очень много-много встретил свою детскую подругу, с которой они выросли в одном дворе, а она к тому времени уже была очень известным виолончелистом в городе, она возглавляла кафедру струнных инструментов в консерватории. И когда он нас с ней познакомил, она посмотрела на мои руки, увидела подушечки на моих пальцах и сказала папе моему: «Шурик, твоя дочь создана для игры на виолончели! Приводи ее ко мне!» Дмитрий Кириллов: Роман с виолончелью у Ларисы не сложился, хотя она получала одни пятерки. Да и в общеобразовательной школе поначалу училась-то неплохо. Но ни физика, ни алгебра с химией в голову не лезли. Лариса мечтала только об одном – петь, а потому убегала с уроков на репутации, а к старшим классам вообще прогуливала школу капитально. В итоге ученица 9-го класса Лариса Кудельман оказалась подопечной городского общественного совета по делам несовершеннолетних. Лариса Долина: Как правило, туда приглашались родители и дети, дети, которые, в общем... Дмитрий Кириллов: Хулиганы, наверное. Лариса Долина: Хулиганы, да. И впервые в истории этого совета пригласили меня с мамой, потому что у меня был неординарный случай: значит, меня отпрашивала филармония, чтобы разрешить мне, значит, работать в филармонии, с тем, что я обещаю, что 10-й и 11-й класс я закончу заочно. И мне разрешили. Знаете как, это тоже случай. Дмитрий Кириллов: Ага. Лариса Долина: Директор нашей школы был замечательным человеком, и он был как раз председателем этой комиссии по делам несовершеннолетних. Он встал и сказал: «Вы знаете что? Я эту девочку слышу на каждом нашем празднике школьном, и я уверен, что из нее может выйти очень достойная артистка. Поэтому я считаю, что ей можно разрешить». И все, на этом закончено было дело, и я стала артисткой филармонии в 16 лет, у меня запись в трудовой книжке: «1971 год, артистка филармонии». Дмитрий Кириллов: Такая вот... Лариса Долина: Это была первая победа моя. Дмитрий Кириллов: Победа! Лариса Долина: Победа не только вообще, в принципе, а победа над родителями, потому что они категорически запрещали мне заниматься тем, что я хочу. Они считали, что быть певицей – это не профессия. Дмитрий Кириллов: Ну конечно... Лариса Долина: И мама моя практически до последнего своего вздоха так считала. Она почему-то думала, что для женщины важно иметь семью, идти работать куда-то, значит, выйти замуж, родить детей, а певица – это, значит... Дмитрий Кириллов: ...что-то не то. Лариса Долина: ...не профессия. Дмитрий Кириллов: Пройдут годы, и мама все-таки увидит настоящий успех своей дочери, согласится, что Лариса выбрала верную дорогу в жизни. А сколько до этого счастливого момента всенародного признания было трудностей, даже родная мама не догадывалась, поскольку дочь старалась беречь ее нервы. А первый скандал разразился, когда Ларисе Александровне было 13 лет. В дом к родителям пришли местные музыканты с просьбой отпустить девочку поработать в ресторане певицей: такой голос, видите ли, принесет слушателям удовольствие, а ресторану – хорошие сборы. Лариса Долина: Вот они, значит, решили, что я должна обязательно у них хотя бы 2 часа и 2 раза в неделю вместе с ними петь в ресторане. И они целый месяц как на работу приходили к моим родителям, каждый день, и добивали их, и добивали. В итоге добили через месяц, мои родители просто сдались, они уже устали просто. И они привозили меня в этот ресторан, через 2 часа приезжали, т. е. к 7 меня привозили, в 9 вечера забирали, потому что наутро надо было идти в школу. Дмитрий Кириллов: Какое было ощущение? Было страшно? Лариса Долина: Было страшновато. Страшно было, я боялась, что в какую-то минуту войдет кто-то из учителей моей школы, вот в этом был мой страх, больше ни в чем. Музыканты были взрослые, и они меня очень ценили и как вот взрослые братья были мне, очень так прямо защищали меня. Дмитрий Кириллов: К 17 годам Лариса Долина была уже крепкой, сформировавшейся певицей. Девушка она была заметная, со своей манерой пения и обширным репертуаром, и неудивительно, что пошли предложения о работе. Самым заманчивым оказалось место солистки ансамбля при «Армконцерте», а это означало, что нужно уезжать жить в Армению. Вы понимали, что вас может ожидать там? Лариса Долина: Нет, нет. Дмитрий Кириллов: Просто собрала вещи... Лариса Долина: Да, просто собрала вещи и сказала: «Мама, я улетаю, меня пригласили в новый организованный ансамбль солисткой, я должна попробовать свои силы». Опять скандал... Дмитрий Кириллов: Конечно – ну как можно ребенка отпустить?.. Лариса Долина: Опять слезы, опять слезы, опять истерика. Я сказала: «Ну, мама, тебе работать нужно, ты пойдешь на работу, я соберу вещи и уеду». Дмитрий Кириллов: Папа бедный, папу жалко... Лариса Долина: Папа меня защищал всегда. Он понимал, что... Он мне верил очень. Он верил в мою мечту. Дмитрий Кириллов: Конечно, представляете, в советские времена что только про эстраду ни говорили: это же логово разврата, девочка пойдет по наклонной... Лариса Долина: Да, вот так мама моя считала, да. Дмитрий Кириллов: Все закончится под забором. Лариса Долина: Да-да-да, так моя мама считала. Ну, она не понимала истинного желания моего, она не понимала истинной природы моей, не понимала, не хотела принимать и не верила в то, что из меня может получиться серьезная артистка и т. д. Не верила. Но пришлось отпустить, опять я победила. Дмитрий Кириллов: Островский, «Как закалялась сталь» – вот с какой книгой можно сравнить жизнь Ларисы Долиной в Армении. Певица прошла такую школу молодого бойца, после которой вообще уже ничего не страшно. По приезду в Армению через некоторое время ансамбль развалился, а Лариса попадает в знаменитый оркестр под управлением Константина Орбеляна, самый модный в Советском Союзе. Работать в нем – несбыточная мечта каждого музыканта: у Орбеляна фирменное звучание и гастроли по капиталистическим странам. Неудивительно, что музыканты держались за эти места зубами. А Орбелян оценил талант Долиной. Еще бы: единственная в оркестре неармянская солистка пела на чистейшем армянском языке. Вот только вышла незадача: Долину за границу не выпускали, видимо, неблагонадежная, нечего ей по заграницам разъезжать. Обидно? Не то слово. Оркестр уезжает на длительные гастроли, а на что жить? Лариса устраивается работать в ресторан. Лариса Долина: Никогда в жизни ни одна женщина в ресторанах в армянских не работала певицей. Дмитрий Кириллов: Понятно, понятно... Лариса Долина: Я первая была, пожалуй, и единственная. Дмитрий Кириллов: Но выдержала это. Лариса Долина: Я это выдержала. Я тоже договорилась с музыкантами, что они будут меня защищать, а было от кого, каждый день эти... Это была мука просто. Я давала себе слово: мне надо доработать; мне надо заработать денег, чтобы рассчитаться за квартиру, чтобы немного одеться к тому времени, как приедет с гастролей бенд Орбеляна; мне надо было как-то материально себя обеспечить, и я заставляла себя это делать. У меня были такие дни, когда я голодала, и не у кого было попросить денег даже на хлеб, я это тоже пережила. Дмитрий Кириллов: Оркестр Орбеляна вернулся с гастролей, и тут в жизнь Ларисы Долиной ворвался Арно Бабаджанян. Просто подарок судьбы, ведь встреча с ним – событие для любого певца. Лариса Долина: 1975 год, у нас очередная репетиция в Большом зале филармонии. И вдруг заходит в зал Арно Арутюнович Бабаджанян. У него в руках огромная папка нот. Ну, они там с маэстро Орбеляном что-то такое, о чем-то беседуют. И подходит ко мне, я на сцене. Значит, я знакомлюсь с Арно Арутюновичем, и он мне говорит: «Здравствуйте, Лариса, мне очень приятно. Вот здесь у меня ноты новой песни, называется она «Верни мне музыку». Неделю назад мы ее записали с Софией Михайловной Ротару, но первое исполнение будет принадлежать вам». Я тогда онемела от робости, от счастья, у меня... Во мне сплелись несколько чувств сразу. Я даже не помню, поблагодарила я его или нет. Дмитрий Кириллов: Вообще фантастика: композитор, легендарный композитор дарит... Лариса Долина: Доверил молодой, юной певице, которую он еще мало знал, доверил исполнение одной из самых, наверное, лучших своих песен. Так что первый исполнитель песни «Верни мне музыку» была я. Дмитрий Кириллов: Великий Бабаджанян вернул Ларисе музыку, а Орбелян – отобрал. Вернее, он требовал петь, что уже было невыносимо. Невиданное дело: кто-нибудь по своей воле уходил из оркестра Орбеляна? Никогда! Право выгонять принадлежало только маэстро. А тут Лариса Долина нарушила традицию, сказала всем «до свидания», закрыла дверь и уехала в Баку в оркестр Полада Бюль-бюль оглы, выдающегося музыканта, такого же теплого и солнечного, как сам Баку, город детства. Лариса Долина: Я родилась в Баку, я жила там всего 2,5 года от рождения, поскольку мои родители коренные одесситы, и сестра, родная сестра моей мамы, вышла замуж за военного, а его командировали в Баку, и они жили там всю жизнь. Поэтому родить меня мама приехала в Баку, чтобы рядом с сестрой быть с родной. Ну а потом мы уехали, ну и каждый год на протяжении многих лет туда на все лето приезжали гостить к ним. У них был дом, замечательный дом в центре прямо Баку, и у них был огромный сад, у них была замечательная овчарка Рекс... Ну, в общем, я все помню до сих пор. У них росли гранаты, инжир, какая-то была такая тоже теплая очень атмосфера... Я очень хорошо помню Баку... Дмитрий Кириллов: Баку и Магомаев – это, по-моему, неразрывные, да, вот два таких имени... Лариса Долина: Разумеется. Его боготворят до сих пор там. Дмитрий Кириллов: У вас получилось потом же познакомиться с ним? Лариса Долина: Да. Дмитрий Кириллов: Вы же его обожали с детства. Лариса Долина: Я его... Я на нем выросла, на его музыке. Мне было 8 лет, когда я случайно выронила пластинку из рук виниловую и она разбилась. На этой пластинке был его голос. Я его слушала с утра до ночи, я все песни наизусть знала, даже итальянские, которые он пел, ’O sole mio и т. д., и неаполитанские песни, и венецианские, и т. д. Я плакала... Во-первых, плакала от обиды. Во-вторых, я плакала, мне было очень страшно, что скажут мои родители и семья родной сестры моей мамы будут очень сильно меня ругать, потому что... Дмитрий Кириллов: Дефицитная пластинка. Лариса Долина: Его пластинки было невозможно достать, они были в жутчайшем дефиците, они раскупались как пирожки горячие, вот. Поэтому, конечно, мне было ужасно стыдно и неловко, а главное, мне было обидно, что я не смогу дальше продолжать его слушать. И вот, конечно, я уже была достаточно известной популярной певицей, когда познакомились с ним, и он... Дмитрий Кириллов: Вы рассказали вот свою историю детства? Лариса Долина: Я все рассказала ему, а он сказал мне в ответ, что меня совершенно ошарашило, он сказал: «Вы – моя любимая певица!» Я просто... Я думала, я в осадок выпаду от... Я тоже вот... У меня такое бывало редко в жизни, когда я немела, потому что я не понимала, что сказать. Я просто онемела, когда он это сказал. И потом он меня приглашал на свои дни рождения и сажал за свой стол рядом с собой; с одной стороны сидела, значит... Дмитрий Кириллов: ...Тамара. Лариса Долина: ...Тамарочка, а слева сидела я. Вот, понимаете, это... Дмитрий Кириллов: Магомаев сказал! Лариса Долина: Об этом можно было только мечтать всю жизнь. Дмитрий Кириллов: А разве можно было мечтать о том, что примадонна Большого театра, великая Елена Васильевна Образцова тоже на пару с Магомаевым окажется в фан-клубе Долиной? Эту дружбу Лариса Александровна хранит в своем сердце. Лариса Долина: Это были счастливейшие моменты моей жизни. У меня до сих пор есть рисунок очень подробный ее рукой: голосовые связки, ухо, очень подробно написано, откуда идет звук, как мы его должны извлекать, все это... У меня это в рамочке дома висит. Она пригласила меня в свой сольный концерт в Петербурге с большим оркестром симфоническим. Представляете, счастье какое? Мы с ней пели дуэтом тогда. Это... Дмитрий Кириллов: Еще одна фантастическая история связана с другим гением абсолютно, который сказал: «Я такой певицы больше не слышал!» – это был Альфред Шнитке. Лариса Долина: Ну, может быть, он не так сказал, но он сказал... Дмитрий Кириллов: Перефразировал. Лариса Долина: Да. Он после исполнения мной «Истории доктора Фауста», кантаты его, в которую он меня позвал, он сказал, что «вы лучшая исполнительница этой партии». А он ее возил по всему миру, пели немецкие певицы, американские. И конечно, для меня это был определенный подарок судьбы: во-первых, петь музыку Шнитке, быть с ним знакомым, участвовать в его произведениях... Мировой гений просто, понимаете. Дмитрий Кириллов: Шнитке – это профессиональный Эверест, и певица Долина на него взошла. А когда-то, еще в далеком 1978 году, был Сочи, всероссийский конкурс советской песни. Какой же извилистый путь: где Долина и где советская песня. Кто выбирал, что петь, репертуар? Лариса Долина: Я сама. Дмитрий Кириллов: Сама? Лариса Долина: Нет, мне помогала Диана Иосифовна Берлин еще. Дмитрий Кириллов: Так. Лариса Долина: И тогда еще была Лариса Останкова. Ну, Лариса как-то отошла в сторону потом, а Диана со мной была прямо как вот наседка. И мы с ней до сих пор дружим, она мой родной человек, она и Лилька Виноградова, ее дочка, с которой мы сотрудничаем творчески. Дмитрий Кириллов: Она потрясающий поэт. Лариса Долина: Потрясающий поэт, и она мне столько песен подарила, просто гениальных... Дмитрий Кириллов: Так, Диана Иосифовна говорит: «Давай найдем репертуар, что ты будешь петь на этом конкурсе». Лариса Долина: Да. Надо было петь советские песни, естественно. Мало того, надо было на военную тематику какую-то. А тогда была очень серьезная история по всему миру, нейтронная бомба. И вот Валера Севастьянов, композитор петербургский, он написал песню, которая называлась «Нет нейтронной бомбе». Дмитрий Кириллов: Песня оказалась очень актуальной, но главное, не что поется, а кто поет. Голос Ларисы Долиной всех просто покорил. Он звенел над сочинскими просторами, не оставляя никаких шансов другим конкурсантам. Все понимали: Долина – победитель. Но кто-то из особо бдительных напомнил членам жюри: Лариса работает в ресторане «Хрустальный» гостиницы «Жемчужина». Певица из ресторана, где ужинает конкурсная комиссия, не может получить первую премию! И Ларисе присудили тогда второе место. Зато этот конкурс подарил ей великого Анатолия Кролла, который тут же пригласил работать певицу в Москву в джазовый ансамбль «Современник». Лариса Долина: Это были 5 счастливых творческих лет, просто счастливейших, потому что Анатолий Ошерович как раз дал мне возможность петь то, что я хочу. И мы с ним сделали колоссальную программу, по тем временам вообще немыслимую, «Антология джаза в вокале». Значит, для того, чтобы ее принял худсовет, нам надо было что-то придумать, какой-то ход. Дмитрий Кириллов: Да-да-да. Лариса Долина: И мы, значит, сказали, что эта программа посвящена угнетенным неграм в Америке. Дмитрий Кириллов: А, ну да, это же... Лариса Долина: Тогда не было слова «чернокожие», это потом появилось... Дмитрий Кириллов: Да-да-да. Лариса Долина: «Афроамериканцы», через много лет, а тогда просто «негры». Вот угнетению негров посвящается, значит, вот эта программа. И у нас в начале был такой текст: «Негритянская песня – это радость и горе...» В общем, вот такая вот какая-то... Дмитрий Кириллов: Понятно: это труд, пот и борьба. Лариса Долина: Да. И вот мы с Анатолием Ошеровичем придумали этот ход, чтобы у нас программу приняли, и ее приняли. Дмитрий Кириллов: Еще бы! Лариса Долина: И мы 2,5 года с переаншлагами по всему Советскому Союзу объездили с этой программой. Дмитрий Кириллов: На одной из репетиций оркестра Анатолия Кролла в зале появился режиссер Карен Шахназаров. У Шахназарова вовсю идут съемки «Мы из джаза», а тут он слышит голос Ларисы Долиной и понимает, что в его насыщенной музыкой картине не хватает главной певицы. Шахназаров переписывает сценарий, понимая, что нашел настоящий бриллиант. Какая же удача, что он зашел к Кроллу! Вот только незадача, как снимать певицу на шестом месяце беременности. Страшно было в беременность сниматься? Лариса Долина: Очень страшно было. Особенно было страшно, когда мы снимали сцену в концертном зале, когда я уже, ну, очень была тяжелая, а надо было спускаться вниз, вот на сцену, по очень крутой лестнице. А мне надо было смотреть не вниз, а в камеру, и в зал в концертный. Дмитрий Кириллов: И можно же оступиться. Лариса Долина: Конечно. Дмитрий Кириллов: А Шахназаров понимал, что вот сейчас грохнется... ? Лариса Долина: Учитывая то, что я, мне нужно было всю беременность лежать на сохранении, у меня было очень все плохо и нестабильно, меня Карен сам под расписку забирал из роддома и привозил сам под расписку. Учитывая все это, было страшно, потому что я боялась, что я упаду и потеряю ребенка. Дмитрий Кириллов: И потом привозил обратно? Лариса Долина: Да. Детективная история. Дмитрий Кириллов: И кино получилось. Лариса Долина: И кино вроде получилось. Дмитрий Кириллов: И роль получилась. Лариса Долина: Ну, вроде как да. Дмитрий Кириллов: И дочка получилась. Лариса Долина: И дочка, дочка получилась. Дмитрий Кириллов: Вы помните этот день, день и час, когда вам на руки дали Линку? Лариса Долина: Конечно помню. 23-й московский роддом, который специализируется по отрицательным резусам. Дмитрий Кириллов: Дочь Ангелина родилась в срок. Но то, что пережила Лариса Александровна в те дни, она до сих пор вспоминает как страшный сон. Лариса Долина: У меня отрицательный резус, это резус-конфликт с отцом ребенка, поэтому я, собственно, и лежала на сохранении почти всю беременность, ну исключая съемки в картине «Мы из джаза». Когда начались схватки, это был очень тяжелый процесс. Боль была настолько невыносимой, что я... Мне потом рассказали девочки, которые рядом со мной в палате лежали, когда я уже родила, что я очень сильно кричала... Ну, в общем, родила. Девочка была вся желтенькая, это была гемолитическая желтуха. Потом ее увезли, не сказав куда. Дмитрий Кириллов: Просто отобрали? Лариса Долина: Отняли и увезли в больницу, не сказав куда. И я 8 часов на такси ездила по всей Москве и искала больницу, куда ее увели. В рваном халате села в такси, поехала по всей Москве искать. Нашла в Морозовской больнице. Ребенок лежал под капельницей, температура под 40, бокс. До сих пор помню: раковина, наполненная тараканами. Никогда не забуду в жизни. Благо это был первый этаж. Мы просто выкрали ее из окна. Муж подогнал машину в 3 часа ночи, я схватила ребенка, через окно прыгнула, без всяких документов, без всего, прыгнула в машину, и мы поехали домой. У меня, конечно, на нервной почве пропало все молоко, но мы ходили в кухоньку детскую, брали оттуда кефир, молоко... Дмитрий Кириллов: Молочная кухня, да-да. Лариса Долина: И ребенок стал поправляться на глазах и поправился. Доктор приходила, все... Слава богу, все решилось. Если бы я не предприняла это очень сложное для себя решение, я не знаю, что бы было. Дмитрий Кириллов: Сейчас у Ларисы Александровны есть внучка Саша, дочь Лины, той самой чудом выжившей малышки. Богу было угодно, чтобы Лариса проходила все испытания, а их с годами только прибавлялось. И уже во взрослом возрасте совершенно осознанно Лариса Долина принимает крещение. В вашу жизнь тоже не сразу пришло понимание веры... Лариса Долина: Нет, конечно. Дмитрий Кириллов: ...и что Господь вас хранит. Лариса Долина: Нет, конечно. Дмитрий Кириллов: Это какие-то люди, видимо, вас вывели, да, на эту дорогу? Лариса Долина: События, скорее события, чем люди. Дмитрий Кириллов: Крещение – насколько это важно, когда человек в осознанном возрасте это делает? Лариса Долина: Да... Дмитрий Кириллов: То есть никто же вас не гнал, не подталкивал... Лариса Долина: Нет, нет. В какой-то момент пришло осознание, что я должна принять православие, поэтому я выкрест. Многие мои соплеменники этого не поняли, многие порвали со мной связь. Но это их право. Дмитрий Кириллов: Вам говорили, что «Лариса, тебе легче не станет, тебе будет труднее, если на этот путь вступишь, если...»? Лариса Долина: Говорили. Я осознанно этот шаг приняла и не пожалела об этом ни на один день, ни на одну секунду. Дмитрий Кириллов: Простить обидчиков – дело непростое. Ларисе помогла вера. Лариса Долина: Я не могу пожаловаться на судьбу, хотя надо было бы, наверное, потому что ну очень много было плохого. Но свойство моей памяти это плохое не помнить. Дмитрий Кириллов: Ластиком стирать. Лариса Долина: Да. Потому что от этого тяжелее будет только мне самой. Я не смогу... Если это помнить все, я не смогу с собой справиться. А надо помнить только хорошее. И вот те люди, которые мне, извините, гадили, я свечки ставлю за них, за их здоровье, и желаю им только счастливой жизни, мирной жизни в гармонии с самими собой. Я научилась прощать все, даже предательство. Я научилась прощать. У меня есть знакомая матушка Иеронима, которая живет в монастыре в Дивеево, мы с ней много лет знакомы. И когда у меня случается, у меня или у каких-то моих знакомых, у врагов, я ей пишу: «Пожалуйста, матушка, поставьте свечки за этого человека». И она молится, вот она молится за них, за то, чтобы они начали красиво жить, чтобы они никого... Потому что проклятие нельзя посылать никому, никогда. Дмитрий Кириллов: Ну вот такие, как матушка, они же такая духовная опора... Лариса Долина: Это... Дмитрий Кириллов: Они вам рассказали... ? Лариса Долина: Это такая духовная сила! Я очень редко, к сожалению, с ней вижусь, все никак не могу выбрать время, график чудовищный. И мне говорят: «Да ты должна, ты должна, ты должна...» Я знаю, что я должна. Дмитрий Кириллов: Должна и некогда, потому что трудится всю жизнь. Так было и 40 лет назад, когда Лариса начинала на эстраде, а такие люди, как Сергей Лапин, вырезали ее из эфира, считая, что Долиной нечего делать на нашем ТВ. И отдушиной тогда было кино: там работала Лариса с творческим азартом и радостью. А вас в кино кто привел? Вот сказал: «Ларис, пойдем озвучим...»? Лариса Долина: Была такая замечательная совершенно женщина Минна Яковлевна Бланк. Дмитрий Кириллов: Это самый знаменитый редактор «Мосфильма». Лариса Долина: Абсолютно. Дмитрий Кириллов: Это... Без нее не проходило вообще... Лариса Долина: Я столько лет с ней проработала! Я столько картин озвучила благодаря ее участию... Ну я озвучила около 80 фильмов. Ее обожали все. Дмитрий Кириллов: Ну да, она же говорила... Лариса Долина: Она была строгой тем не менее, ее всегда, композиторы ее слушались, внимали ей. Дмитрий Кириллов: Она говорила: «Колмановский Колмановским, здесь я решаю на «Мосфильме»». Лариса Долина: Абсолютно точно. Дмитрий Кириллов: То есть Минна Бланк – ваша крестная мать в кино? Лариса Долина: Абсолютно. Дмитрий Кириллов: Еще одним чудом, таким же, на первый взгляд, обыкновенным, как шедевр Марка Захарова, стала встреча Ларисы Долиной с молодым ленинградским композитором Виктором Резниковым в лифте гостиницы «Жемчужина». Лариса Долина: И вот еду в лифте, заходит молодой брюнет и говорит: «О! Я давно хотел с вами познакомиться! Я Виктор Резников». Я говорю: «Я Лариса Долина, да.» – «Я знаю! У меня столько песен для вас есть!» Я говорю: «Серьезно?» И мы где-то потом договорились встретиться, и он сел играть, и я просто выпала в осадок. Я говорю: «Это все мое». Мы договорились встретиться, я приехала в студию, и совершенно немыслимое дело: за 3 часа записала 5 песен его. Дмитрий Кириллов: То есть практически с одного дубля. Лариса Долина: С первого дубля, настолько он близок мне был. А потом пошло-поехало: эта песня, эта, десятая, двадцатая, тридцатая... Дмитрий Кириллов: Гибель Виктора в автомобильной аварии в феврале 1992 года стала трагедией для всех, кто знал и любил этого молодого музыканта-самородка, футболиста с тончайшей душой и композиторским гением. Эта история – незаживающая рана и в жизни Ларисы Долиной, потерявшей своего друга и автора. Если бы не вот такая трагедия... Лариса Долина: Вот представьте, сколько он бы еще написал песен... Смириться с этим до сих пор не могу, не могу. Но песни его до сих пор пою. Переписываются каждый год аранжировки, делаются новые версии, потому что это золотой фонд просто. Дмитрий Кириллов: Есть люди, которые очень близкие и важные в вашей жизни, Михаил Танич. Лариса Долина: Михаил Танич. Это для меня был второй папа. Когда моего не стало, он мне его заменил в полном смысле слова. Я там просто дневала и ночевала, я об этой семье... Дмитрий Кириллов: Лидия Николаевна борщи варила? Лариса Долина: Что только... Когда бы я ни пришла, рано утром, поздно ночью, стол накрыт. Такого мудрого друга у меня никогда не было. Дмитрий Кириллов: А юморист какой! Лариса Долина: Это само собой. Вы понимаете, какая штука, обычно странные люди эти поэты: «Лариса, о чем ты хочешь петь?» Я говорю: «Да дайте мне текст! Я скажу: вот это петь хочу, а это нет. Зачем вы такой вопрос странный задаете?» Михаил Исаевич, он просто со мной разговаривал обо всем, о жизни, о личной, спрашивал меня обо всем, и на следующий день появлялась песня. Он попадал в десятку. Был очень дождливый, пасмурный день, у меня был какой-то выходной между гастролями. У меня было скверное настроение, потому что на меня очень сильно действует погода. И вдруг звонок от Михаила Исаевича, говорит: «Ларик, ты дома?» Я говорю: «Да». – «Я тут написал текст мужской, хочу просто тебе его прочесть, а ты мне скажи, нравится он тебе или нет, просто так». Дмитрий Кириллов: Ага, вот решил проверить. Лариса Долина: Он со мной советовался всегда. Он начинает мне читать «Погоду в доме» в мужском варианте, и у меня градом слезы просто: он так попал в настроение... Я его криком остановила, я говорю: «Михаил Исаевич, какой мужской текст! Быстро переписывайте на меня!» Дмитрий Кириллов: «Это моя песня!» Лариса Долина: «Это моя песня!» Дмитрий Кириллов: «Погоду в доме» запела вся страна. Это была абсолютная победа Ларисы Долиной над всеми критиками, недоброжелателями, сплетниками и завистниками. Долина не умеет петь популярную музыку? Как бы не так! Смотрите и слушайте. Теперь всем ясно, что ей подвластны любые жанры: и джаз, и поп, и рок, и мюзикл. Настоящим подарком судьбы для Ларисы Долиной стала ее работа на Бродвее. Сенсация: впервые в истории на знаменитую сцену в Нью-Йорке в мюзикле «Чикаго» вышла русская певица. Долина – драматическая актриса, об этом давным-давно твердил композитор Максим Дунаевский. Он представил Ларису в образе Маты Хари и написал мюзикл, пригласив певицу на главную роль. Жизнь Ларисы Долиной летит в темпе престо: спектакли, съемки, гастроли, работа в Театре на Таганке, руководство кафедрой вокала в Институте культуры, а еще собственная академия, официально открытая в мае 2022 года. Останавливаться некогда: Долина – мегаавторитет в музыкальном мире, к ней прислушиваются молодые исполнители. И даже Валя Карнавал, популярная блогерша-тиктокерша, призналась, что была не права, когда решила поспорить с самой Долиной. Все-таки надо учиться, чтобы стать большим музыкантом. Лариса Долина: И вот мы недавно с ней встретились, я увидела совершенно другого человека. Во-первых, она передо мной на всю Россию извинилась, сказала, что «я дурой была конченой», и она хочет учиться у меня. Передо мной девочка очаровательная совершенно, улыбающаяся, добрая. Я сказала: конечно, буду давать тебе уроки, пожалуйста! А еще лучше, если ты поступишь ко мне на кафедру, тогда у тебя будет абсолютная такая возможность изучать музыкальную грамоту, кроме того, что ты будешь ходить ко мне на уроки по специальности. Она сказала: «Да, хорошо, я попробую». Ну вот понимаете как... Дмитрий Кириллов: Ну это же фантастика! Лариса Долина: Да-да. Дмитрий Кириллов: Хочу вернуться к главному, с чего мы начали, хочу вернуться к голосу. Вы смогли этот голос сберечь и, конечно же, развить. Как вы сейчас с ним живете? Вы его... ? Лариса Долина: Я с ним живу... Дмитрий Кириллов: Договариваетесь? Лариса Долина: Я с ним договариваюсь. Дмитрий Кириллов: Это же живой человек. Лариса Долина: Я с ним договариваюсь. Я считаю, что это совершенно живой организм. Вот какой-то концерт или запись: «Пожалуйста, не подведи меня». Я очень его берегу, это мое достояние, это то, что меня сделало той, кем я есть, кто я есть на сегодняшний день. Каждую свою песню я провожу, как провод электрический, через себя и пытаюсь рассказать эту историю, будучи главной героиней этой истории. Дмитрий Кириллов: Да, на три минуты. Лариса Долина: Это мини-спектакль, и ты за эти три минуты должен рассказать историю. Дмитрий Кириллов: И еще много-много пойте и рассказывайте нам эти истории! Лариса Долина: Спасибо! Дмитрий Кириллов: Мы вас любим! Лариса Долина: Спасибо!