Дмитрий Кириллов: Лучезарная улыбка, бездонные глаза, струящиеся локоны пшеничных волос, царственная осанка – она входит в зал, и все мужчины как по команде встают: ведь зашла-то королева. Наташа Белохвостикова – чудо-девочка, покорившая своей юной чистотой, наивностью и серьезным актерским потенциалом самого Герасимова, выдающегося первооткрывателя талантов. Она и сегодня, спустя годы, осталась той же, вот только за плечами уже великие кинокартины, большие режиссеры, легендарные партнеры и целая жизнь, сложная, но яркая. И в этой жизни не нашлось места светской пустоте, интригам, сплетням, сенсационным признаниям и разным другим цирковым трюкам, поскольку жизнь Наталии Белохвостиковой до краев наполнена любовью. Наталия Николаевна, вы – героиня моя, «Моей истории»! Если представить, ваш портрет написать, вот действительно – это боттичеллевский портрет. Это обязательно поет Азнавур... Собирательный такой образ получается, и совсем-совсем не советский. Наталия Белохвостикова: А вы знаете, что эта песня была для меня написана? Дмитрий Кириллов: Конечно! Это фантастика! Наталия Белохвостикова: Это фантастика. И когда плохо «Вечная любовь» звучит, когда хорошо – «Вечная любовь». Это, наверное, вот, я не знаю, подарок Бога, что вот он мне послал эту мелодию, которая ну как бы даже иногда держит на земле. Дмитрий Кириллов: Это история сильной женщины, способной беззаветно любить и сворачивать ради близких людей горы. Это история жизни любимой киноактрисы, работавшей в золотой век советского кино с лучшими из лучших, знающей себе цену и умеющей ценить то, что подарила ей жизнь. Трудно себе представить, что за воздушным образом романтической героини, на долгие годы закрепившимся в кино за Наталией Белохвостиковой, в реальной жизни скрывается другой человек. Рожденная под знаком Льва, Наталия Николаевна действительно похожа на величественную львицу, отважно защищающую свою территорию от пошлости, зависти и фальши. У Белохвостиковой своя шкала ценностей, которые она всю жизнь верно охраняет. Еду я по Нижегородской области: улица Белохвостикова, город Павлово. Наталия Белохвостикова: Мой дед. Дмитрий Кириллов: Улица названа именем деда? Наталия Белохвостикова: Именем деда, Белохвостиков. Он был потрясающим кузнецом, и у него, знаете, версальские кружева. Вот это уникальный совершенно был человек... Наверное, оттуда и вот эти мои еще корни творческие. Очень был любопытный... Его поездка к Ленину... Дмитрий Кириллов: Он чуть ли... Революционер же был, да, он? Наталия Белохвостикова: Да, к Ленину ездил. И потом, даже вот есть картина «Ходоки к Ленину»: до сих пор есть легенда, что один из них – это мой дед. Дмитрий Кириллов: Я видел фотографию – он такой красивый! Наталия Белохвостикова: Очень красивый! Дмитрий Кириллов: Это, видимо, оттуда у вас... Наталия Белохвостикова: Павловские. Дмитрий Кириллов: Павловские красоты. Наталия Белохвостикова: Павловские красоты, да. Так что вот я оттуда, я оттуда. Дмитрий Кириллов: Город Павлово Нижегородской области. Здесь в русской глубинке родился отец Наталии Николаевны Николай Дмитриевич Белохвостиков. Казалось бы, простой советский парень, и все же непростой, особенный, жаждущий знаний, талантливый и целеустремленный. Он приехал в Москву, поступил в Институт философии и литературы, а затем в Дипломатическую академию, блестяще окончил оба вуза и в 26 лет уже работал в Канаде. В 1944 году, еще во время войны, стал первым секретарем посольства Советского Союза в этой капиталистической стране. Там же, в Канаде, в посольстве работала очаровательная переводчица Тонечка Лямина. Элегантный молодой дипломат покорил ее сердце, да и сам Николай Дмитриевич влюбился в 20-летнюю красотку, и образовалась семья. С рождением дочки Наташи Канада сменилась Великобританией, новым местом назначения дипломата Белохвостикова, так что первые 5 лет жизни его дочки прошли в Лондоне. Наталия Белохвостикова: Я вспоминаю клуб, который был в посольстве и куда привозили русские картины. И мама меня таскала с собой, и в 2 года, значит, меня уже пускали, и все, что смотрела мама, смотрела я. А мама была театралкой, кино обожала... Она, кстати, окончила школу в день начала войны... Дмитрий Кириллов: То есть Антонина Романовна из семьи простой, да, тоже? Наталия Белохвостикова: Совершенно простой, совершенно. У нее мама была, бабушка у меня, два класса школы; дедушка на железной дороге работал... И в общем, всю войну она провела в Москве и училась в инязе. Дмитрий Кириллов: А отец? Вы чувствовали вот, что у вас какой-то особый папа, не у всех такой? Наталия Белохвостикова: Да, конечно, я это понимала, потому что я понимала, что это был человек энциклопедических знаний. Я понимала, что он на передовой, и я понимала, что это такая степень ответственности, напряжения воли, сил, ума, безбрежной любви к земле своей родной... Они другие, они другие были. Дмитрий Кириллов: Служение Отечеству для отца Наталии Николаевны – этот девиз станет не громкими словами, а смыслом жизни. Пройдут годы, и Николая Дмитриевича Белохвостикова руководство страны назначит Чрезвычайным и Полномочным послом Советского Союза в Швеции. С раннего возраста Наташе пришлось жить без родителей: по окончании 4-го класса ее отправили к бабушке в Москву – средней школы при посольстве не оказалось, так что на протяжении нескольких лет Наташа была разлучена с родителями. И это испытание в детстве ее очень закалило. Ощущение ребенка, которого оставили, уехали родители и оставили... Вам было лет 8 или 9? Наталия Белохвостикова: 10. Дмитрий Кириллов: Уже нужно много мамы и много папы в это время, а их нет. И как? Наталия Белохвостикова: Плохо. Дмитрий Кириллов: Ощущение брошенности? Наталия Белохвостикова: М-м-м... Дмитрий Кириллов: Нет, они же все-таки не бросили, просто уехали... Наталия Белохвостикова: Да... Дмитрий Кириллов: Одиночество? Наталия Белохвостикова: Когда папа-мама рядом, ты защищен. Незащищенность, ощущение незащищенности скорее. Я осталась с бабушкой и дедушкой. Дедушки не стало через 3 месяца, и мы жили с бабушкой. Это совсем другое, и это, конечно, я жила ожиданием встреч. И когда мы встречались на каникулы зимние, на 10 дней, или на летние, в день прилета я считала, сколько осталось дней. Дмитрий Кириллов: Уже. Наталия Белохвостикова: Уже. Дмитрий Кириллов: Спасением от одиночества стали каток на Патриарших и книги, благо их было в доме много, и Наташа ныряла с головой в стихи, повести, новеллы и рассказы, рисовала свой мир, уносилась к воображаемым героям, улетала в романтические дали. Так что творчески ребенок развивался неплохо, да еще и английский язык прекрасно давался... И по окончании английской школы ей сулили МГИМО, это верная дорога для дочери дипломата. Но судьба готовила Наташе иной путь, и первым таким знаком стали летние каникулы у родителей в Швеции. Вы поехали на каникулы, да, я так понимаю, в Стокгольм? Наталия Белохвостикова: Летние каникулы, да, я к папе с мамой приезжала в Стокгольм. И, когда мне было 13 лет, туда приехал Марк Семенович Донской. Он тогда снимал «Верность матери» и «Сердце матери», дилогию о Ленине и матери. Дмитрий Кириллов: А, им нужно был именно эпизод в Стокгольме снять? Наталия Белохвостикова: Да, им нужна была последняя встреча Ленина с Марией Александровной Ульяновой. И как всегда, на кино же денег мало давали... Приехал и пришел к папе, говорит: «Николай Дмитриевич, у меня к вам просьба – артистов нет, люди нужны». Папа хохотал страшно, он говорит: «У меня как бы все вот, на местах...» Дмитрий Кириллов: «Другим делом занимаются». Наталия Белохвостикова: Да, другим делом. Но говорит: «Хотя, вы знаете, приехали дети. Вот детей человек 15 приехало...» Дмитрий Кириллов: «Берите», да? Наталия Белохвостикова: Приезжает Марк Семенович с оператором, с художником... А мне было 13 лет, была я точно такого же роста, столько же я весила, вот в 13 лет это... И больше я не выросла ни на сантиметр с тех пор. Он увидел меня, увидел мой огромный лоб: Елена Алексеевна Фадеева, похожа. И он сказал: «Вот мне эта девочка подходит». Дмитрий Кириллов: Он даже не знал, что за девочка, да? Наталия Белохвостикова: Нет. Дмитрий Кириллов: Чья... Наталия Белохвостикова: А какая разница? Дети и дети. Дмитрий Кириллов: Три съемочных дня – это три дня абсолютного счастья. Съемки на Наташу произвели неизгладимое впечатление: сниматься у настоящего режиссера в настоящем кино – это же мечта каждой девчонки! Но сказка закончилась: Наташа вернулась в Москву в серые будни, где школа, уроки и бесконечное ожидание новой встречи с родителями. Но ровно через год в квартире Белохвостиковых раздался телефонный звонок – это звонил режиссер Марк Донской: «Ребята, кино готово, я приглашаю вас на Студию Горького, там будет закрытый показ». Наталия Белохвостикова: И мы приехали на Студию Горького, Марк Семенович нас встретил, все счастливы были друг друга видеть... Посмотрели мы фильм, вышли. А навстречу нам издалека-издалека-издалека идет какой-то человек лысый, идет и идет себе. Ну а мы разговариваем с Марком Семеновичем, все хорошо. Он говорит: «Ой, Сереж, привет». Тот говорит: «Привет». Он говорит: «Вот, артистку тебе привел». Человек на меня внимательно смотрит и говорит: «Ну что ж, ну хорошо, но я курс-то набрал уже в этом году. Приходите через год, поступайте». Марк Семенович говорит: «О, Сергей Аполлинариевич. Поступай! Что тебе в этом МГИМО делать? Через год поступай во ВГИК!» Я говорю: «Не-не-не...» Дмитрий Кириллов: Не знала тогда Наташа, что Донской неслучайно подвел ее к этому незнакомому человеку по фамилии Герасимов. Оказывается, тот внимательно за ней наблюдал и уже тогда решил, что эта девочка будет его ученицей. Как такое возможно? Угадал судьбу с первого взгляда, разглядел талант, увидев крошечный эпизод в фильме! Герасимов – второй отец Белохвостиковой, это в скором времени станет всем понятно, что в кино он – ее родитель. Наталия Белохвостикова: Прошло пять дней, как сейчас помню. Раздается звонок от директора картины Марка Семеновича. Он говорит: «Наташ, слушай, ты помнишь, вот ты встречалась с человеком на студии?» Я говорю: «Да». – «Ты знаешь, вот он просил тебя найти. Ты можешь приехать 1 сентября во ВГИК?» Дмитрий Кириллов: Сам попросил найти? Нормально? Так. Наталия Белохвостикова: Я говорю: вся жизнь – это вот Божий промысел. У меня руки-ноги начинают дрожать. Я говорю: «А я в школу, у меня 10-й класс...» Он говорит: «Ну, ты к нему заезжай 1 сентября утром, а потом пойдешь в школу». Я говорю: «А куда мне идти?» Он говорит: «Там на второй этаж, войдешь направо, там мастерская Герасимова». И вот наступает это 1 сентября через неделю, я приехала, я поднялась, увидела: Коля Еременко, Вадим Спиридонов, Долгат Нигматулин, Наташа Аринбасарова, Наташа Бондарчук – все звезды, ну вот герасимовцы. И тихо-тихо, медленно-медленно вышла из института, медленно-медленно села в автобус в один, во второй и приехала домой. Открывают мои родители дверь, говорят: «Ну что?» Дмитрий Кириллов: «Ты видела Герасимова?» Наталия Белохвостикова: «Дождалась Герасимова и Макарову?» – «Нет, не видела». Дмитрий Кириллов: Нормально: люди пригласили, и даже не пошла. Наталия Белохвостикова: Да-да. «Ну, я увидела, мне не понравилось». – «Ты взрослая?» – «Взрослая». – «Сколько лет?» – «16». Тогда папа мне сказал: «Ну вот, раз ты взрослый человек и тебе 16 лет, езжай-ка ты обратно, дождитесь-ка ты Сергея Аполлинариевича, и вот если ты тогда вернешься и скажешь «Я пошла в школу и буду поступать в МГИМО», я буду тебя считать взрослым человеком». И я поехала. Тоже длинный коридор, и с той стороны шел Герасимов и Макарова. Я ну вот как вот... Вот стояла и ждала. Подошел Герасимов, говорит: «Тамара, вот девочку привел, будет у нас вольнослушателем». Дмитрий Кириллов: А дальше все как во сне – или как в кино. События в жизни Наталии Белохвостиковой, словно отснятые кадры, стали монтироваться в одну невероятную киноленту, имя которой жизнь. Наташа экстерном окончила среднюю школу и, о чудо, была зачислена во ВГИК сразу на II курс в 17 лет к этим звездным, недосягаемым герасимовским ребятам. Наталия Белохвостикова: Спустя лет 20 мне попалось письмо Сергея Аполлинариевича, когда он писал Грошеву, ректору ВГИК, письмо с просьбой зачислить меня не на I, а на II курс «в связи с выдающимися способностями». Это писал человек о девчонке, совершенно беленькой, с длинной косой, краснеющей, бесхитростной... Дмитрий Кириллов: Просто в этой синеглазой девчонке Сергей Аполлинариевич Герасимов увидел героиню своего будущего фильма «У озера» – киноленты, ставшей знаковой в киносудьбе актрисы Белохвостиковой. Первая роль в кино, и сразу главная. Первый партнер на площадке, и не кто-нибудь, а сам Шукшин. Наталия Белохвостикова: Когда я шла на первую репетицию с Шукшиным на Студию Горького, была зима, и были открыты окна, я на ватных ногах тогда вошла в комнату Сергея Аполлинариевича. И у окна стоял Василий Макарович, а окно было открыто, и он пытался закурить, у него дрожали руки. И он меня увидел, он так как-то волновался, и вот эта сигарета... И вот то, как надо, я поняла вот тогда, в свои 16 лет. И то, как надо общаться с партнером, и то, как надо его любить, и то, как надо не уходить, когда «восьмеркой» снимают... Убегают же партнеры – он не ушел ни разу. И ни на секунду я не почувствовала, что я какая-то там девчонка: он существовал на равных. И вот эта его позиция – она была фантастическая, она дала мне шанс сыграть эту роль. Дмитрий Кириллов: Герасимов снял картину – он понимал, что это будет успех, да? Видимо, он понял, что что-то получилось. Неслучайно же повезли кино... Наталия Белохвостикова: ...в Карловы Вары, получила я там главный приз за женскую роль, и фильм получил главный приз. Фильм ездил по миру: мы ездили и в Японию, и в разные-разные разности... Дмитрий Кириллов: Неслыханное дело: 19-летняя Наталия Белохвостикова, студентка ВГИК, еще неопытная актриса, становится лауреатом Государственной премии СССР. Лента Сергея Герасимова «У озера» в 1970 году была признана лучшим фильмом по итогам опроса читателей журнала «Советский экран». Понятное дело, что друзей среди коллег, сокурсников и учителей у Наташи Белохвостиковой после такого успеха не прибавилось... Наталия впервые в жизни столкнулась с таким обычным в творческой среде явлением, как зависть. Наталия Белохвостикова: И однажды я пришла в институт утром... А я такая улыбчивая, доброжелательная, и все время мне пальчик покажу – я хохочу... И тут я всем улыбаюсь-улыбаюсь, смотрю: мне никто что-то не улыбается... Дмитрий Кириллов: Никто не рад? Вы-то подумали, сейчас приду: «Наташа, мы рады! Какое счастье, у тебя госпремия!» Наталия Белохвостикова: Нет. Кто-то отходит как бы, кто-то чего-то... В общем, вот. И это я тогда... Дмитрий Кириллов: Но неприятное ощущение, правда? Наталия Белохвостикова: Я не поняла... Дмитрий Кириллов: ...в связи с чем такое отношение, да? Наталия Белохвостикова: Я не поняла. Потом мне сказали: только что вечером показывали фильм... Ну, я приехала домой, папе рассказала. Он сказал: «А что ты хотела? Все правильно». Дмитрий Кириллов: Попала в такую среду. Наталия Белохвостикова: Ну, я с этим и жила. Дмитрий Кириллов: Незадолго до вручения Государственной премии в рамках Недели советского кино фильм «У озера» повезли на фестиваль в Югославию. Туда же направился со своей новой работой, фильмом «Бег», и режиссер Владимир Наумов. В самолете Владимир Наумович и Наталия оказались соседями. Что такое любовь? Вот те двое, что летели вместе в самолете, ответить на вопрос смогли очень скоро. Они раньше никогда не виделись, а встретившись однажды в воздухе, за 3 часа полета поняли, что больше расставаться не будут. Правда, Наталия не сразу догадалась об этом, а вот Владимир Наумов разглядел-то свое счастье сразу: сам-то в Белграде фильм «У озера» с Наташей посмотрел, а свой «Бег» ей показывать не стал, мол, «нечего смотреть такую плохую копию; в Москве обязательно покажу». Вот такой хитрый план. Наталия попала в окружение. Владимир Наумович, по-моему, глаз-то положил, он же приехал в Москву уже, мне кажется, понимая, что девушку отпускать нельзя такую из поля зрения... Наталия Белохвостикова: Может быть. Я снималась у Урусевского, играла Анну Снегину, и так как я снималась на студии уже «Мосфильм» у Урусевского, то как-то мы пересекались на «Мосфильме». И слово за слово, как-то туда сходили, сюда... Он меня привел в Концертный зал Чайковского на вечер Евтушенко, они же дружили невероятно... Потом Белла Ахмадулина... Потом мы пошли смотреть спектакль «Гамлет» на Таганку... Дмитрий Кириллов: Любимовский. Наталия Белохвостикова: Да. Высоцкий повез нас домой, у нас еще не было, у Володи, машины... И на следующий день, когда я пришла на студию, ко мне подлетели ребята, которые там, на Таганке, играли, говорят: «Слушай, а ты вчера с Наумовым была!» Дмитрий Кириллов: «Мы все видели!» Наталия Белохвостикова: Я говорю: «Откуда ты знаешь?» – «А мы все за вами наблюдали все 1,5 или 2 часа». Вот так это все стало известно... Дмитрий Кириллов: ...общественности. Наталия Белохвостикова: ...общественности. Дмитрий Кириллов: «А у Белохвостиковой и Наумова роман!» По их светящимся глазам все было понятно и скрывать от народа это стало бессмысленно. Владимир Наумович, пригласив Наталию в ресторан, достал лист бумаги и потребовал от нее написать клятву в любви и верности. Эта веселая расписка, гениальное наумовское ребячество оказалось для Наталии радостью и счастьем длиной в целую жизнь. Это такой подарок Бог вам на полвека дал, да? Наталия Белохвостикова: Да. Дмитрий Кириллов: Такой вообще драгоценный. Наталия Белохвостикова: Да. Такого не бывает. Когда мы приезжали со съемки, тяжелейшей очень часто, я просыпалась ночью, вскакивала и смотрела, а он сидит, у него холст, и он пишет. Или графика, и он под лупой рисует. И вот сейчас я смотрю на эти картины, которые рождались при мне и которые... Я так горевала, когда он их отдавал... Вот Ирина Александровна Антонова, она приезжала, когда у него была выставка в Музее Пушкина. Я так ей благодарна за то, что вот она в нашей жизни была... Потому что она дала мне понять, что со мной еще рядом находится совершенно фантастический художник. Дмитрий Кириллов: Художник, всю жизнь оберегавший свою Наташу. За ним она была как за каменной стеной. Супруги старались всегда быть рядом, и даже если Наумов находился далеко в командировке, он звонил по несколько раз в день. Но однажды, уехав в Италию выбирать натуру для будущего фильма, Владимир Наумович пропал, просто перестал выходить на связь. Тревога нарастала, Наталия Николаевна не могла найти себе места. Она звонила всю ночь в гостиницу, но в трубке раздавались лишь длинные гудки... Поиски не увенчались успехом и на следующий день, а дальше снова тревожная ночь. Наталия Николаевна, выбившись из сил и потеряв всякую надежду узнать хоть что-нибудь о любимом муже, вдруг услышала, как на другом конце телефона наконец кто-то взял трубку. Наталия Белохвостикова: Я напала на уборщицу, когда звонила в его номер. Уборщица. Я ее спросила, что вот мне нужен такой-то человек. Она сказала: «Мадам, его сейчас нет, он в госпитале». Я сказала: «Спасибо». И знала, что там у меня есть друг, в Риме, Павел Негоица. Мы дружили, были у них в гостях... И я ночью позвонила им, я говорю: «Ребят, у меня что-то Володя, я не понимаю, где он». Он говорит: «Не дергайся, я его найду». Дмитрий Кириллов: Легендарного журналиста, мегапрофессионала Павла Негоицу в те годы знало пол-Италии, а потому уже утром Павел Афанасьевич нашел Наумова в больнице в тяжелом состоянии после сердечного приступа. Владимир Наумович запретил говорить Наташе о своем плохом самочувствии, тем более наступал ее день рождения, и Негоица организовал Наумову в больнице спутниковую связь. Наталия Белохвостикова: Он мне позвонил совершенно чужим голосом, поздравил с днем рождения, сказал, что он сейчас в Милане выбирает натуру. Я сказала: «Хорошо, я тебя жду в Москве». Через какое-то время я его встречала в Москве. Это был один случай. А другой случай еще был, когда я остановила самолет. Мы летели во Францию на премьеру, на фестиваль, и Володя рано утром выпил не ту таблетку и понизил давление, видимо, как я уже потом поняла, как сказали врачи. И когда уже шел самолет на взлет, я смотрю, как-то он бледный, и мне это не понравилось. Я стала рваться к пилотам... А вот самолет стоит на вот этой, вот сейчас еще в-ж-ж-ж – и он взлетит. Я стала колотить дверь пилотам. Я говорю: «Мне надо немедленно остановить самолет!» Они ничего: «Садитесь». Я говорю: «Не-не-не-не!» Я продолжала колотить в эту дверь. И вышел пилот, говорит: «Вы хотите выйти?» Я говорю: «Да, у меня муж плохо себя чувствует, я хочу выйти». Он говорит: «Не волнуйтесь, сейчас все сделаем». И это минут 20 мы возвращались к терминалу. А я страшно сердилась, я все время их вызывала и говорила: «Ну у вас же самолет, не телега – почему вы так долго возвращаетесь к терминалу?» Они мне объясняли, что они должны пройти какие-то линии... Мы вышли, нас ждали врачи; ну просто подняли давление. Все улетели во Францию, а мы поехали домой, а он на студию «Мосфильм». Такое тоже бывало. Чего не бывает! Такая тихая, скромная... А началось-то с чего... Дмитрий Кириллов: Тихая, скромная, утонченная... Наталия Белохвостикова: Учительница голос не слышит, громко боюсь сказать, позвонить кому-то стесняюсь до сих пор... Тихая. И вдруг львица. Но я Лев по гороскопу, вот... Дмитрий Кириллов: И вот эта тихая львица с огромными глазами встает перед очами Ален Делона – это же тоже событие! Наталия Белохвостикова: Ой... Приз ему недавно вручала... ну, не недавно, несколько лет назад... за вклад... Приз назывался «Легенда». Прилетал в Москву... Он смешной! Смешной, как ребенок. Дмитрий Кириллов: Но вообще-то больше никому не удавалось Ален Делона заполучить, это один Наумов так умудрился. Наталия Белохвостикова: Ну, авантюристы Алов и Наумов. Дмитрий Кириллов: «Тегеран-43» – увлекательный детектив от Алова и Наумова, история любви на фоне шпионских страстей, блокбастер международного класса, снятый советскими режиссерами. Картина имела просто оглушительный успех, ведь в ней снимался сам Ален Делон. Как Наумову пришло в голову такое, позвать первого красавца мирового кино, одного из самых популярных и высокооплачиваемых актеров в мире к себе в картину? А что, оплатить такому актеру пару съемочных дней и все, можно смело ехать домой, потому что бюджет фильма закончится. Да и в сценарии не было такого персонажа... Но парижский воздух, видимо, настолько опьянил Алова и Наумова, что те все-таки нашли адрес Ален Делона, взяли с собой бутылку советского коньяка и пошли его уговаривать сниматься в своем фильме. Наталия Белохвостикова: Дождь идет, они взяли зонты, пошли к Делону ночью, вечером. Пришли, выпили коньячку у Делона... Он говорит: «Ну что?» Говорят: «Вот снимаем мы кино, вот роль». – «Ага. А сценарий сколько?» Он говорит: «120 страниц». – «Понятно». А Делон играет только главные роли, он ни разу не играл эпизод, ни-ког-да, от слова «никогда». Дмитрий Кириллов: Не царское это дело. Наталия Белохвостикова: Он говорит: «Ну хорошо, вот утром, к 9 утра, принесите мне роль на французском языке, и тогда я буду играть». Всю ночь они сидели, они сочинили, они перевели, они принесли. Слово Делона. Дмитрий Кириллов: Владимир Наумов снимал Наталию Белохвостикову в каждой своей картине. Он раскрасил ее жизнь невероятными красками, наполнил смыслом, радостью творчества и человеческого общения. Познакомил с Федерико Феллини, Тонино Гуэрра и другими великими людьми планетарного масштаба. Но главным событием в жизни молодой пары стало рождение дочери Натальи, названной по просьбе Наумова в честь любимой жены. Наталия Белохвостикова: Дочка – это самое большое счастье. Дмитрий Кириллов: Он, по-моему, сумасшедший отец был, да? Наталия Белохвостикова: Он был совершенно сумасшедший. Он никогда не приходил в дом без новой куклы. Это было ну просто... Это было что-то. Нет, Наташку он любил бесконечно, он очень ценил ее. И недаром он был счастлив, хотя этого не хотел, когда она поступила к Джигарханяну на актерский, а потом на режиссерский, стала снимать кино... И вот мы снимали «Год Лошади – созвездие Скорпиона», он дал ей слово, что он ни разу не придет на съемку, ни-ког-да, и он не пришел, продюсер картины, потому что... Дмитрий Кириллов: То есть дал ей возможность... Наталия Белохвостикова: «Делай то, что ты хочешь». И это было очень... Дмитрий Кириллов: «И свои ошибки совершай сама». Наталия Белохвостикова: Да, сама. И это был очень счастливый период. Я очень жалею, что вот вторая ее картина «В России идет снег», она как-то так попала в межвременье и мало кто ее видел, но замечательная картина... Кстати, там последнюю свою роль сыграл Валера Золотухин, мы снимались с ним в паре... У меня были потрясающие партнеры! А Иннокентий Михайлович Смоктуновский? А Володя Высоцкий? С Табаковым две картины... Олег Даль... А Михаил Александрович Ульянов, две картины с ним! Господи, если я сейчас начну... Лембит Ульфсак, Коля Еремин... Евгений Павлович Леонов... Джигарханян – сколько картин с Арменом Борисовичем! Какие актеры рядом... Одна роль со Смоктуновским – это жизнь. Такого не бывает, и надо сказать спасибо Богу, что он подарил эту жизнь. Дмитрий Кириллов: А одна история с появлением Кирюши? Наталия Белохвостикова: Бог. Дмитрий Кириллов: Бог. Наталия Белохвостикова: Это Бог. Дмитрий Кириллов: В 2007 году в семье Владимира Наумова и Наталии Белохвостиковой произошло чудо. Многое в этой истории навсегда останется за кадром, потому что о сокровенном ведь громко не говорят. В одной из многочисленных поездок по детским учреждениям в рамках фестиваля «Я и семья» Наталия Николаевна посетила очередной детский дом. Маленькие воспитанники казенного учреждения традиционно окружили знаменитую актрису, раздающую подарки, а один мальчик как-то особняком стоял в этом пространстве, и в глазах его было столько горя и в то же время невероятного света, что пройти мимо него было просто невозможно. Мальчишку не интересовали ни машинки, ни конфеты – ему нужен был только нательный крестик. В свои неполные 3 года ребенок ежедневно стал обращаться к Богу, чтобы Господь подарил ему родителей. А как же ему молиться, если нет крестика?.. Наталия Белохвостикова: Подходит и говорит: «Тетенька, купите мне, пожалуйста, крестик». Все, и ничего больше. Я говорю: «Хорошо, конечно привезу». И все. Мы сели в машину, и тишина гробовая, мурашки у меня сейчас бегут... Через несколько дней поехали, привезли крестик. И он говорит: «Спасибо». И он... Вот опять этот длинный коридор, и он идет по нему в своих этих таких вытянутых колготочках, и он ни разу не обернулся, ни разу. Он не спросил, приедете вы или нет, он ни о чем не попросил – он просто ушел. Дмитрий Кириллов: А дальше все происходило как в тумане или как во сне: чиновники, документы и куча препятствий. Но Наталию Николаевну уже было не остановить, ведь материнское сердце-то не обманешь. Как, впрочем, и отцовское, ведь, увидев Кирюшу, Владимир Наумович даже не сомневался, что этот мальчик – подарок с неба и обязательно станет их сыном. Наталия Белохвостикова: Меня спасло только то, что у Путина тогда был прием, он принимал детей, многодетные семьи. И мне позвонили и сказали, что вот тоже приглашают. И я позвонила в детский дом, говорю: «Ну что ж такое вы творите? У вас столько месяцев лежат документы, а вы мне не отдаете мальчика». Я говорю: «Вот мне нужно сейчас позвонить в Администрацию президента». Они мне утром отдали Кирилла, говорят: «Забирайте». Я говорю: «Когда?» – «Завтра». Все. И когда мы ехали, надо было заехать на бензоколонку заправить машину, он стал так плакать... Первый раз в жизни я увидела, что он плачет. Я говорю: «Почему ты плачешь?» – «Не надо останавливаться, не надо останавливаться». А потом спустя время он сказал: «Я боялся, что вы будете заправлять машину и я тут останусь...» Вот. Когда вошел, говорит: «Мам?» Теперь... Дмитрий Кириллов: И началось чудо. Наталия Белохвостикова: Я его все время звала «маленький Будда»: ножки калачиком... Смешной. Дмитрий Кириллов: Но как быстро пролетело это время, да, и он стал взрослым! Наталия Белохвостикова: 20 лет. Я ему говорю: «Ты знаешь, ты кончил II курс, отец бы так гордился тобой, так бы тобой гордился...» Потому что он его бесконечно любил. Дмитрий Кириллов: Дерево познается по плодам, и сын Кирилл Наумов-Белохвостиков – яркое тому подтверждение. И дочь Наталья, и внук Максим, появившийся на свет в 2020 году, – все они Наумовы, а значит, жизнь продолжается. И внук появился на свет! Наталия Белохвостикова: Да-а-а! И он очень интересно себя ведет. Во-первых, он успел с дедом нарисовать картину, кота на доске на такой, которую я сфотографировала, эту картину. И он все время говорил «деда Вова», «деда Вова», «это картина деда Вовы». И тут выходит и говорит: «Встали все». Я говорю: «Что ты хочешь?» Он говорит: «Мотор! Начали!» Это говорил только Володя. Дмитрий Кириллов: Так, значит, все продолжается? Наталия Белохвостикова: Еще как! Дмитрий Кириллов: Зрителям еще предстоит изучать художника Владимира Наумова, оставившего после себя большую коллекцию картин. У Наталии Николаевны огромный фронт работы: необходимо выпустить альбом художника Наумова, организовать новые выставки и найти деньги, чтобы завершить последнюю совместную работу режиссеров Владимира и Натальи Наумовых «Сказка о царе Салтане». Наталия Белохвостикова: Поэтому очень планов много, вот именно связанных с этим. Пока вот я наполнена какими-то вещами очень дорогими, которыми должна заниматься, я и занимаюсь... Так что все хорошо! Дмитрий Кириллов: Надо жить! Спасибо вам! Наталия Белохвостикова: Вам спасибо огромное! Было здорово! Дмитрий Кириллов: Точно!