Дмитрий Кириллов: Национальная музыка, народное искусство. Было время, еще совсем недавно некоторые в России даже стеснялись петь песни на русском языке. Зачем они нужны? Это же не модно! Модно по-английски. А ведь русская душа жива, и песня жива. Певец Владимир Девятов без малого 40 лет бьет во все колокола. И, похоже, его услышали. Владимир, рад вас видеть в нашей программе! Это возможность пообщаться, возможность поговорить о музыке, о нашей народной музыке, о культуре российской. О вашей истории, истории жизни, истории Владимира Девятова. Это история борца за национальные традиции. История первопроходца, заново открывшего русскую песню соотечественникам и западному зрителю в горбачевскую перестройку. Но с конца 1990-х двери на телевидение и радио для Девятова захлопнулись. Словно никому больше и не нужно такое искусство. По крайней мере, так считали в Москве, где решалось, чего людям не хватает, а без чего они и обойдутся. Владимир Девятов: Традиционная культура, которая представлена самым большим в стране количеством исполнителей, их больше 3 миллионов, по данным Центра народного творчества Министерства культуры, значит, она интересна народу. Люди живут этим, в регионах, в первую очередь. Мы здесь, в Москве, как бы, немножечко другим живем. Дмитрий Кириллов: Ну да, таким. А в регионах, вот они-то и сохранили, в основном, регионы. Владимир Девятов: Конечно. Практически в каждом клубе, в каждом районном центре по всей стране, я уж не говорю об областных центрах или же в республиках, существуют тысячи тысяч фольклорных всевозможных фестивалей, конкурсов, которые проводятся ежегодно в системе, и которые имеют лауреатов, победителей. Понимаете, в чем дело, при всем при этом у нас нет крупного фольклорного конкурса – фестиваля, такого, ну типа «Славянского базара». Дмитрий Кириллов: Как бы было хорошо, да? Потому что это была бы мотивация для молодых исполнителей. Владимир Девятов: Конечно. Ну ведь в регионах такие есть таланты! Если бы у нас был такой фестиваль – конкурс, и мы бы этих людей из регионов стали больше показывать, говорить о них, да, они стали бы более популярны. Конечно бы, это дало бы соответствующую, ну, скажем так, закваску в голову молодежи. Дмитрий Кириллов: Ну вот даже по тем конкурсам вокальным, которые идут на каналах, мы видим, что да, в основном поют на иностранном языке. Владимир Девятов: Да. Дмитрий Кириллов: Разучились петь по-русски. Владимир Девятов: Ну, эта проблема, она связана как раз с тем, что нельзя ломать то, что есть. Мы должны поменять отношение со стороны средств массовой информации к этому вопросу. И сейчас этот процесс начался, слава богу. Период такой настал, когда патриотизм, традиции… Дмитрий Кириллов: Хоть заговорили об этом. Владимир Девятов: Да. Нет, об этом стали говорить и приняли соответствующие законы. Есть, к примеру, да, Указ Владимира Владимировича №400 «О стратегии государственной безопасности» нашей страны. Это он вышел 2 июля 2021-го года. Так вот там черным по белому написано, целый раздел посвящен традиционной культуре. Это очень греет душу. То есть, наверху, с точки зрения безопасности, стали понимать, что традиционную культуру нужно хранить. Почему это на самом деле так? Мысль Дмитрия Сергеевича Лихачева о том, что традиция является защитной скорлупой менталитета нации, она очень важна, на самом деле. И русские дети должны начинать свою жизнь с колыбельных, понимаете? Они, слава богу, сейчас смотрят наши мультики, наши российские мультики. И в них вкладывается уже, в отличие от того, что было 10 лет назад, ну, какая-то составляющая нашего менталитета. Не прозападного, американского. Дмитрий Кириллов: Ну да, на наших русских героях, на сказках тоже, на былинах. Сказки и былины окружали Володю Девятова с раннего детства. Еще бы! Он жил в настоящей жемчужине России – Вологде, куда из Москвы переехала его семья. Его отца туда отправили служить. Древние монастыри, звон колоколов, самобытный уклад жизни произвели на ребенка сильное впечатление. Детская душа рвалась к прекрасному. Владимир Девятов: У меня родители, хоть они и не музыканты, папа военный, он работал в военной прокуратуре. Он юрист по образованию. Мама работала в статуправлении областном. Они любили музыку и крутили Лемешева, Шульженко, Шаляпина. Вот на этих вот, ну, я имею в виду… Дмитрий Кириллов: Пластинки, да? Владимир Девятов: Пластинки. Я их сам заводил, будучи, там, двухлетним ребенком. Ну, конечно же, это в меня запало. И вот это вот очень важно, понимаете? Ребенок должен слышать свои, народные, традиционные ходы музыкальные. Отец играл на аккордеоне дома, после работы. И, конечно, я там сидел, все это слушал. Дмитрий Кириллов: Ну, вы еще сами по себе такой артистичный мальчишка. Владимир Девятов: Ну, да, да. Дмитрий Кириллов: У вас какое-то там выступление было раннее? Владимир Девятов: Да, это было. Меня, я, будучи в детском садике в Вологде, на 8 Марта, мне тогда было лет, наверное, года четыре. Значит, группа детского садика, был сделан номер на металлофонах. Там дети, человек 15, а я был солистом, впереди. Я там что-то другое немножечко играл. И самое смешное, это настолько в меня влилось. Я вот помню этот зал, когда я выступаю, сзади меня коллектив, то, что у меня и сейчас, да? И как только мы выступили, весь зал встал и начал хлопать. Дмитрий Кириллов: 60 лет прошло, но тот первый успех Владимир Девятов не может забыть. Тогда он произвел на юного артиста сильнейшее впечатление. Позже, уже повзрослев и вернувшись из Вологды в Москву, Володя увлечется модными группами Beatles и Deep Purple. Какая народная музыка? Рок-н-ролл – вот это круто! Но оказавшись однажды в столичном кинотеатре «Рассвет», он услышал в фойе оркестр, который играл для зрителей перед киносеансом. Это были знакомые с детства мелодии. И что-то щелкнуло внутри. Словно пелена спала с глаз. Душа потянулась к этой музыке. Владимир Девятов: И вот тогда меня просто прострелила народная, вот эта народная музыка. Я подумал: «Елки, какая же красота!». А потом я уже достаточно взрослым был, мне, наверное, лет 20 было. Значит, я случайно прислушался к Людмиле Георгиевне Зыкиной, которая пела по телевидению. И подумал: «Елки, как же она здорово поет!». А до этого, ну вот Зыкина, да, я знаю, но никак. А вот раз! – зацепило. Дмитрий Кириллов: История превращения рокера Девятова в исполнителя народных песен – из разряда «нарочно не придумаешь». Ведь изначально о музыке Володя и слышать ничего не хотел. Владимир Девятов: Дело было как? Значит, я закончил, с трудом закончил музыкальную школу в Москве уже. Сначала поступил в нее в Вологде. Дмитрий Кириллов: По классу ненавистного аккордеона? Владимир Девятов: Аккордеона, да. Потому что отец на аккордеоне, я тоже на аккордеоне. Значит, я пять с половиной лет ездил в музыкальную школу в Москве. Но не хотелось мне заниматься никакой музыкой, и до-диезы с ля-бемолями – это не мое, потому что рядом стадион «Локомотив», там можно играть в хоккей, в футбол. Но родители настояли. И я закончил музыкальную школу. И… Дмитрий Кириллов: И с радостью поставил аккордеон в угол. Владимир Девятов: Да, он у меня до сих пор стоит на даче, значит, в футляре. Я на нем не играю. Ну не мое вот. И мне мой учитель по аккордеону, Виктор Сергеевич Лебедев, значит, он мне сказал, когда я закончил музыкальную школу, мне было как раз лет 13, он говорит: «Иди в училище. Иди, ты талантливый человек». – «Да ну, какое училище? Что вы?». Дмитрий Кириллов: Скорей бы бросить это, да? Владимир Девятов: Мне бы вот выкинуть это, и вот хоккей, футбол – это мое. И родители, в общем-то, не настаивали на том, чтобы я занимался музыкой. Ну, я учился в общеобразовательной школе. И вот мы со своим ансамблем, который я создавал в школе, мы играли вот эту музыку, на всех танцевалках. Мы начали по Москве выступать. И я девятый класс практически завалил с учебой, потому что музыка меня полностью поглотила. И мы репетировали в школе. И, кстати, дирекция школы нам помогла, купила инструменты для нас, да? Дмитрий Кириллов: Ну, в общем, не до учебы дело? Владимир Девятов: Не до учебы. Десятый класс я занимался уже с репетиторами, чтобы поступать в вуз. Я готовился в МАИ, в авиационный институт. Но получилось так, что в МАИ были экзамены в июле вступительные, а в июне были, в июне, это был 1972 год, а в июне 50 лет назад были экзамены в Военную академию химической защиты. Дмитрий Кириллов: Раньше на месяц. Владимир Девятов: Раньше на месяц. Дмитрий Кириллов: Так. Владимир Девятов: И мне батя, вот молодец батя, все-таки он мудрый человек у меня, очень мудрый, он не стал настаивать: «Ты вот иди», там что-то, армия, ну это же другие деньги, это же тогда было почетно. Он сказал мне мудрую вещь: «Ты знаешь, ну не поступишь в июле, поступишь в МАИ». Я так прикинул свои тогда молодой головой, думаю: ну правильно же говорит, что тут? Поехал, сдал экзамены и поступил в Военную академию химической защиты... Дмитрий Кириллов: Невероятно, но в таком серьезном заведении, где готовили военных специалистов, отвечающих за безопасность страны, был клуб, где то и дело околачивались различные музыканты. И некоторые очень даже известные. Оказывается, в клубе находилась репетиционная база группы «Арсенал». И это обстоятельство очень волновало курсанта Девятова. Вот бы попасть в такую группу! Владимир Девятов: В этом ансамбле не было барабанщика, короче говоря, ударника. Дмитрий Кириллов: Так. Владимир Девятов: А мы тогда, когда я поступил только в академию на I курс, мы, наша казарма располагалась на 5-й Соколиной, казарма академии. И вот нас как-то вечером построили, и пришел со старшего курса курсант Миша Меркулов, он на 2 года меня старше, а 2 года – это для нас, он уже старик, мы-то сопливые мальчишки... Дмитрий Кириллов: Старик, да, уже опытный человек. Владимир Девятов: И он сказал: «Кто может стучать на барабане?» Ну, я думаю: а что мне? И я говорю: «Я могу». И меня взяли в этот «Арсенал» к себе ребята, и мы начали репетировать, играли мы «Jesus Christ Superstar». Кстати, у нас был интересный случай... Играли мы Deep Purple, и Grand Funk, и Chicago, и что мы только ни играли из западной музыки. И был интересный случай, когда мы на 23 Февраля какого-то там 1974-го года, зал, офицеры, значит, мы на 23 Февраля пару арий «Jesus Christ Superstar», нас потом вызвали в 1-й отдел, в политотдел вызвали и начали расследование: «Где вы взяли ноты? Вы что это тут, во всей стране гимны люди в этот день поют, а вы там «Jesus Christ», «Какого-то там Адама Смита на слова Солженицына», – сказал наш замполит академии. Слава богу, что тогда, значит, был журнал Центрального комитета, я уж не помню точно, как назывался, но, по-моему, что-то там «Литература» какая-то. И в этом журнале был положительный отзыв об этой рок-опере «Jesus Christ», и мы принесли в политотдел и сказали: «Вот видите, ЦК КПСС написали положительно». Дмитрий Кириллов: Значит, можно. Владимир Девятов: Но самое смешное, что в этом же клубе Академии химзащиты на Бауманской, на Бригадирском переулке, вместе с нашим ансамблем «Старый Арсенал» репетировал ансамбль «Добры молодцы». Дмитрий Кириллов: Это же Антонов. Владимир Девятов: Антонов. «Добры молодцы» – это профессиональный росконцертовский коллектив, в котором был Юрий Михайлович Антонов. Мы тогда познакомились. Он, конечно... Может быть, он и вспомнит. Я, по-моему, на одной поездке, где мы с ним ехали в одном вагоне, я ему об этом сказал, он вспомнил, что он приходил к нам, свои там это «У берез и сосен...», нам показывал свои новые песни, но мы их фьюх! – и начали петь песни, которые он пел. Дмитрий Кириллов: Да, он же модный уже был. Владимир Девятов: Да, очень модный, да. И мы начали петь песни Антонова, мы начали петь русские песни, которые исполняли «Добры молодцы». Мы просиживали на их репетициях, мы с ними ездили на гастроли по Москве и по области, и мы заболели народной музыкой, вот наш ансамбль «Арсенал». И мы постепенно этот репертуар стали воспроизводить со сцены вместе с рок-музыкой, «Jesus Christ» и всей остальной ерундой, короче. Дмитрий Кириллов: И Бичевская еще тоже повлияла, да? Владимир Девятов: И Бичевская была, да. И в конечном итоге как-то раз, еще живя в казарме, это был где-то уже 1973-й год, я взял гитару и попробовал под гитару, как Бичевская, петь народные песни. И мне это как-то так легло, думаю: а чего я так вообще? И в общем, я начал их учить, эти песни. И пел среди, и на сцене, в Академии, и пел среди друзей, уже под гитару, и за столом, под рюмочку. Дмитрий Кириллов: Кто бы мог подумать? Выпускник Академии химзащиты, ставший по окончании вуза солидным профсоюзным деятелем, сотрудником секретного предприятия, «ящика», как говорили в народе, запел во всю мощь в компании друзей. И услышал от одного из них вердикт: «Ты ж поешь, как настоящий артист! Ты вообще понимаешь, чем занимаешься?». Этим соседом за столом оказался Владимир Винокур. Владимир Девятов: Он говорит: «Ты дурак, – говорит, – иди учись! У тебя действительно талант! Приезжай к нам на базу, и мы тебя с Левоном Оганезовым…», известнейшим человеком, музыкантом, великолепным пианистом… Дмитрий Кириллов: Протестируем, да? Владимир Девятов: «Мы тебя протестируем». Левон меня послушал вместе с Володей Винокуром. Он говорит: «Тебе надо идти, у тебя хороший диапазон, ну, у тебя постановка, все есть. Тебе надо идти в Академию музыки». Тогда это называлось Институт музыкально-педагогический имени Гнесиных. Там есть отделение народников, которое закончила Зыкина. Значит, «иди туда». А поскольку я уже знал, что такое Зыкина, и меня это прострелило, я уже понял, что это мое. И я поехал в этот Институт музыкально-педагогический на Поварскую, посмотрел, когда у них экзамены, посмотрел, какие условия. Меня прослушали под гитару. Значит, я пел под гитару народные песни. А все остальные, кто со мной поступал, были девчонки. Девчонки, там, Надя Кадышева, Люда Рюмина, Надя Бабкина, там, я не знаю, Аня Литвиненко, вот все народные… Дмитрий Кириллов: Все, да-да-да. Владимир Девятов: Все. А я, мужик, один. Им нужны были ребята, потому что основная часть мужиков шла на оперное пение в Гнесинку. Так я попал вот в народные дела. И закончил этот Институт музыкально-педагогический, работая в «почтовом ящике», на серьезнейшей установке, которая производила смазки для космических кораблей наших. Дмитрий Кириллов: Космические корабли, дегазация, «почтовый ящик», профком, черная «Волга» у подъезда с водителем. И тут – песенки народные. У Владимира Девятова произошло раздвоение личности. Владимир Девятов: Я работал в этом НИИ, и, в общем-то, у меня была хорошая перспектива, огромные возможности, значит, для развития, так сказать, административно-бюрократического развития. Но в 1987-м году я закончил Институт им. Гнесиных, и уже в процессе учебы, с 1982-го по 1987-й гг., я стал лауреатом всероссийского конкурса в городе Краснодаре, который проводило Министерство культуры, и председателем жюри была Зыкина. И я стал лауреатом этого всероссийского конкурса, правда, третьей премии, ну что я, 2 года пел всего профессионально. И у меня уже появился коллектив, он назывался «Русские напевы» тогда. Это восемь инструменталистов, а я солист. Мы базировались в Доме медработников в Москве. Нас принял к себе отец Димы Бертмана, теперешнего руководителя, народного артиста России, руководителя «Геликон-оперы», которая находится в здании Дома медработников. И мы, конечно же, начали крутиться вот в этой вот московской тусовке. Вот он помог, Александр Семенович, мне с коллективом съездить в этот Краснодар как самодеятельность. Меня уже стали показать по телевидению, после того, как я стал лауреатом, я стал на радио звучать. А я все работаю в «почтовом ящике» 51/23 на шоссе Энтузиастов. И в конечном итоге я сломался. Сломался... Да, я забыл еще одну интересную историю рассказать. Ведь у меня было второе высшее образование, и второе высшее образование просто так получить было нельзя. Дмитрий Кириллов: С какой стати вас государство второй раз учить? Владимир Девятов: Да, должно второй раз. Вы там работаете в своем «почтовом ящике» – вот и работайте. Дмитрий Кириллов: Да, и не занимайтесь ерундой. Владимир Девятов: И я начал искать знакомых, то-се. И в конечном итоге, опять же, я говорю, вот по жизни всегда, если двери открываются, открывай. Дмитрий Кириллов: Неожиданно старые друзья еще по пионерскому лагерю придумали, как решить эту неразрешимую проблему. Нужно найти самого главного. А как его найти? Тут преданный друг Володи вспомнил, что его сокурсник, секретарь комсомольской организации Боря Школьников, женат на дочке министра культуры. «Боря, спасай! Нам срочно нужен папа твоей жены!». И Боря помог. Володя Девятов словно в сказку попал, очутился в приемной Министра культуры Советского Союза Петра Ниловича Демичева. Владимир Девятов: Я приезжаю к нему и выясняется, что Петр Нилович Демичев закончил Военную академию химической защиты. Когда я к нему пришел, а он такой спокойный, говорил тихо-тихо... Дмитрий Кириллов: Культурный человек. Владимир Девятов: Культурный человек. Он сказал: «Мы с тобой коллеги, ты химзащита, и я химзащита, ты в культуру... Я тебе подписываю бумагу, разрешение, что тебе можно». И я с этой бумагой... Дмитрий Кириллов: Вот судьба. Владимир Девятов: Судьба. Я с этой бумагой когда пришел поступать в Гнесинку, на меня посмотрели и сказали... Дмитрий Кириллов: «Кто это?» Владимир Девятов: Нет, «Что тебе поступать-то? Демичев написал, что тебе можно учиться как, там, особому таланту, и так далее». Дмитрий Кириллов: Все, это можно диплом было сразу. Владимир Девятов: Сразу можно, мне так и сказали в приемной комиссии. Ну, в общем, я после того, как стал уже лауреатом вот этого вот конкурса и стал по телевидению, конечно, во мне это все. Мы уже начали с моим ансамблем, с «Русскими напевами», вот в Доме медработников выступать, я почувствовал, что такое сцена. Все, уже профсоюз у меня, я начал все больше и больше думать, что же мне делать в жизни-то. Здесь черная машина, значит, я статусная личность... Я поехал к Ивану Николаевичу Суржикову, было дело 11 ноября. У них стол всегда накрыт, это было на первом этаже на Арбате на Старом. Значит, мы с ним посидели... Дмитрий Кириллов: Сели. Владимир Девятов: И пели. И поем, орем, форточки открыты. Вдруг приходит милиция в 12 часов ночи, вот, такой случай был у меня, я о нем рассказывал уже много раз. Говорят: «Вы чего орете?» Мы говорим: «Мы поем народные песни, мы вот народный артист Иван Суржиков, а это молодой парень, который...» Говорят: «Вы знаете, что Брежнев умер? А вы орете». Вот такой случай тоже был. То есть, вот Иван Николаевич, он тоже сыграл роль определенную, он в меня вот вложил: если ты талант, если ты можешь зарабатывать хорошие деньги, и семья будет накормлена и напоена. Дмитрий Кириллов: Пришла перестройка. Она оказалась временем Владимира Девятова. Все, что было связано с Горбачевым и с Россией, в мире вызывало тогда повышенный спрос. Начался настоящий ажиотаж на все русское. И предприимчивый Владимир Сергеевич Девятов почувствовал, что пора создавать кооператив. Он стал одним из первых в стране предпринимателей, кто повез русскую песню на экспорт. Это было время бесконечных гастролей и поездок по всем странам и континентам. Владимир Девятов: Вот так вот началась моя творческая работа. И я периодически встречаюсь с людьми, с которыми я тогда работал и учился в Академии. Конечно же, это сыграло определенную положительную роль, привело в порядок мозги, по полочкам разложило, как надо делать, ну армия есть армия. Дмитрий Кириллов: Ну и потом, все-таки порядок, вы уже отвечали за коллектив, у вас, вы смогли зарабатывать деньги и давать другим людям зарабатывать. Владимир Девятов: Я знал, что такое бухгалтерия. Дмитрий Кириллов: О. Владимир Девятов: Ведь председатель профкома, он же ведь не просто председатель профкома, у него есть бухгалтерия. Я знал, что такое юриспруденция, что такое трудовое законодательство. Поэтому мне было просто. Я открыл это юридическое лицо, и я уже понимал, что и как делать. Дмитрий Кириллов: Руководитель коллектива Девятов в жанре народной песни выбился в лидеры. Концерты, гастроли, записи пластинок. Казалось бы, все встало на рельсы, на свои места. Но в жизни продолжались чудеса. Это и работа с выдающимся эстрадным и джазовым музыкантом Георгием Гараняном, и встреча с маэстро Евгением Колобовым, известным дирижером и создателем «Новой оперы». Невероятно, но благодаря Колобову народник Девятов запел, как оперный певец. Владимир Девятов: Я попал в «Новую оперу» совершенно случайно. Я объясню, в чем дело. Я же вам говорил, что в детстве я слушал Лемешева, и русские песни в исполнении Лемешева, и Собинова, и Шаляпина для меня являлись стандартом исполнения русской песни. И я все время завидовал, как они здорово вот это поют, вот эти вот великолепные оперные певцы. И постепенно начал оперный репертуар сначала через романсы Чайковского и Рахманинова, а потом уже и оперный репертуар просто для себя с концертмейстером учить. А здесь у меня моя директор Наталья Викторовна Сапрыкина дала мне информацию, что в «Новой Опере» ставится «Борис Годунов». Они ищут тенора для Шуйского. А Мусоргский, он, его специфика… Дмитрий Кириллов: Свои интонации, да-да-да. Владимир Девятов: Да, своя такая традиционно русская интонация. И Колобов... Дмитрий Кириллов: Да-да-да, и в мелодике это все. Владимир Девятов: И в мелодике, и в словах, и все это... И Колобов как творческий человек, тончайший музыкант... Дмитрий Кириллов: То есть ему нужно было найти такого как вы. Владимир Девятов: Он понимал. Ему нужно найти народника, и он начал искать. И случайно вот это вот опять же совпало. И я приехал в «Новую Оперу». Я встретился с Колобовым. Они мне дали ноты, для меня это была совершенно новая вещь, потому что, конечно же, учить оперную партию – это совершенно другая вещь, это нельзя отсебятину. Дмитрий Кириллов: Да. Владимир Девятов: Если в народной песне, ее специфика, она может быть исполнена как ты хочешь, то в опере, если там написана восьмая с точкой, то восьмую с двумя точками нельзя. И это высочайшее, так сказать, мастерство исполнителя они начали в меня вкалывать, вкалывать, вкалывать. Колобов присутствовал на моих уроках, понимаете, это... Он меня учил петь оперную музыку, учил петь. И вот он хотел, чтобы я сохранил вот эту вот народную специфику свою, но все-таки уже... Дмитрий Кириллов: Но уже в рамках оперы. Владимир Девятов: Да. Самое большое, величайшее для меня счастье – это как раз работать было там, потому что с точки зрения музыки, во-первых, Евгений Владимирович, конечно, ну это гений. Понимаете, работать с гением и не подтянуться... Дмитрий Кириллов: Оперное исполнение. Владимир Девятов: И ему это удалось. Он в меня смог это сделать, и я участвовал в постановке, в премьере «Бориса Годунова». Дмитрий Кириллов: Потом же другие оперы были? Владимир Девятов: Да. Потом пошло дальше, значит. Поскольку они ставили не только «Бориса Годунова», но и, значит, ставили «Демона» Рубинштейна, там мне дали партию Синодала. Значит, там уже другая окраска, такая совсем другая музыка. А потом уже и Италия, Верди. И меня вот за эти 7 лет, я, считайте, закончил еще одну консерваторию. Меня театр научил петь на итальянском. Ко мне на спектакли приходили все народники и народницы, с которыми я учился, потому что я же без микрофона, а там сто человек оркестр, и меня слышно, и это... Это вот великолепное состояние, когда ты, оркестр, дирижер, сцена, и ты поешь и купаешься в этой музыке, и ты можешь это сделать. Ну, это вот навсегда. Дмитрий Кириллов: Подрастала дочь Марина. Она слушала, как поет папа, как он репетирует с музыкантами, сочиняет, импровизирует. И естественно, увлеклась творческим процессом. Владимир Девятов: История такова. Марина и Катя, у нее есть старшая сестра родная, это дети от моей первой жены, это моя первая семья. И вот как раз они застали тот период, когда я сформировал вот этот вот концертно-творческий коллективный «Русские напевы» хозрасчетный в Москонцерте, но у нас не было никакой базы, мы репетировали дома. Можете себе представить: значит, приезжают ко мне шесть моих музыкантов, балалайки, домры, значит, и все остальное, баян... Дмитрий Кириллов: А в соседней комнате дети. Владимир Девятов: А в соседней комнате дети. Так вот, Маринка, она как бы, будучи маленькой совсем, она, конечно, это слышала, она училась в музыкальной школе, очень тоже ей не нравилась эта музыкальная школа. Но, когда она закончила ее, встал вопрос, что делать дальше. Ну, она как максималист, она сказала: «Я пойду работать», – и пошла работать в «Рамстор» в магазин. И отработала там день, и потом сказала: «Не мое. Я пойду учиться музыке». Дмитрий Кириллов: Одного дня хватило просто. Владимир Девятов: Одного дня. Она поняла быстро, что это не ее. Значит, я отвел ее к Диме Вдовину. Дима – это гений оперной педагогики, это лучший педагог, вот не скрываю. Так вот Дима мне сказал: «Знаешь, у нее народная, народная гортань. Понимаешь, переделать можно, но это будет искусственно». Дмитрий Кириллов: Он услышал, да, что все-таки? Владимир Девятов: Услышал, да, она народница. И я тогда взял свою Марину Девятову и повез в институт, в колледж имени Шнитке, а там моя профессор была завкафедрой, она послушала и говорит: «Конечно, это можно взять». И она взяла ее. Маринка с отличием закончила колледж и без экзаменов поступила в Гнесинку, закончила Гнесинку, ну и стала народной певицей. Дмитрий Кириллов: Певицей, да. Владимир Девятов: Есть еще сын у меня, уже от моего крайнего брака. Я буду говорить – последнего, потому что больше я уже не буду жениться. Дмитрий Кириллов: Достаточно, да? Но ведь… Владимир Девятов: Он тоже поет, да. Дмитрий Кириллов: Но ведь вот этот брак ваш сегодня, это же тоже, как череда. Сколько лет нужно было ждать ту единственную, которая все-таки… Владимир Девятов: Да. Дмитрий Кириллов: Это же, можно сказать, поздняя любовь, да? Владимир Девятов: Я плохой муж. Это вот, я не хочу никого обвинять в том, что со мной произошло по жизни. Мои родители, отец, вот ему будет 95 в этом году, мама, к сожалению, в прошлом году ушла, 92 года ей было, они прожили вместе 68 лет. Вот пример их передо мной, да? Я все время добивался у себя в семье, чтобы было вот так же, ну стереотип по Фрейду, да, что говорить? Дмитрий Кириллов: Потому что это был эталон. Владимир Девятов: Да, эталон. И мне никак не удавалось вот этого вот. И в общем-то, сейчас, слава тебе господи, мы с Лизой вместе уже 15 лет. Она молодая совсем была, пришла ко мне в центр культуры. И, работая артисткой балета у меня в коллективе, она закончила институт культуры, как пиарщица. Она пришла ко мне, говорит: «Владимир Сергеевич, я буду увольняться, меня там приглашают на какую-то нефтяную компанию, как пиарщицу». Я говорю: «Лиз, а что тебе увольняться? Давай, вот будешь пиарщицей у нас в центре». И она взялась за это дело, мы начали вместе с ней ездить на те или иные телевизионные, в том числе, съемки. И мы, в общем-то, стали вместе с Лизой формировать семью. Слава богу, вот мы 15 лет с ней вместе, у нас двое детей, Иван да Марья, значит. И Иван очень талантливый парень, он уже выступает. Он еще не понимает своего счастья, что ему господь бог дал, что он ему дал слух, чистейшую интонацию. И кроме Маринки, я надеюсь, что Иван будет тоже продолжать мое дело. Дмитрий Кириллов: Ну видите, новое поколение растет. Владимир Девятов: Да, да. Я сейчас руковожу центром культуры здесь, в Москве. И у меня школа музыкальная, государственная, которая специализируется на народном пении. И мои педагоги – это доценты и профессора Гнесинки. И я вижу, с каким интересом. У нас очередь, понимаете, к нам приезжают из других городов, снимают здесь квартиры, чтобы учиться в нашей школе, потому что педагоги высочайшего разряда. Более того, я вам скажу, что интересно, ведь у нас учатся не только русские. У нас есть дети по национальности Кавказа, Дагестан, Армения, Грузия. Пусть из 70 детей, которые у нас учатся, 3–5 поступают и дальше будут профессиональными музыкантами, но остальные, они уже, как бы, в положительной тенденции к традиционной культуре. Это важно. Это важно, чтобы детям было интересно в музыкальных школах учиться народным делам. Есть потенциал, понимаете? Есть коллективы молодежные, ребята совсем молодые. Есть даже рэперы, которые поют народные песни. Вот никто этого не знает. Ну та же Клава Кока, ну она есть, она поет народные песни, да. Или же, значит, Little Big возьмите, пожалуйста. Они же это исполняют. Почему об этом никто не говорит? Почему об этом не пишут? Почему для молодняка это не показывают? А было бы интересно и правильно. Дмитрий Кириллов: Будем говорить. Владимир Девятов: Значит, надо говорить, показывать. Это очень важно, в интернет выкладывать с помощью людей, которые умеют это делать современным языком, народную традиционную культуру можно выкладывать современным языком, и она будет интересна молодняку, но на подсознание уже будет влиять, как это было в свое время у меня. Дмитрий Кириллов: Да, когда вы в 2 года слушали. Владимир Девятов: Когда я в 2 года слушал Лемешева, понимаете? Дмитрий Кириллов: И пусть так будет. Владимир Девятов: И пусть так будет. И я надеюсь очень на это. Дмитрий Кириллов: Спасибо вам! Владимир Девятов: Спасибо!