Дмитрий Кириллов: Он не красавец, но безумно обаятелен. Он не Карузо и не Магомаев, но своим «доверительным сипом», как называет сам свой голос, растопил не одно женское сердце. Да и к чему орать? На эстраде крик вообще не главное. Вот Бернес с Утесовым практически в микрофон шептали, а какой эффект был в зале! И Валерий Сюткин пошел по тому же пути: тише едешь – дальше будешь. Он – теплый молодой человек, потерявший однажды паспорт. Ну и зачем он ему нужен? Действительно, дедушкой его назвать язык не повернется, хотя Валерий из того поколения, когда еще целовались в подъездах, в домах были ламповые телевизоры и виниловые пластинки. Сюткин – это целый каталог добрых эмоций, лучшего, что было в нашей жизни и что мы пытаемся сберечь. Валерий, это счастье! Вы – герой «Моей истории». Вот я вспоминаю себя: я стою на сцене, девушки сидят, я начинаю петь: «На темный ряд домов Лишь одинокий свет в окне...» Я смотрю, как реагируют они... Ну, в общем, Сюткин мне помогал знакомиться с девушками. Валерий Сюткин: Ну хоть кому-то помогло, это уже приятно. Вот сейчас вы вспомнили меня, и я понимаю, что уже прожито не зря. Это же хорошо. Дмитрий Кириллов: Кому-то помог. Валерий Сюткин: Конечно. Дмитрий Кириллов: Если вот так вот отмотать вот на 50 лет все назад, эту пленку, 1973 год, берет парень в руки гитару... Валерий Сюткин: Наверное, уже поигрывал Битлов... Дмитрий Кириллов: Школьник Валера Сюткин – классический битломан. Он влюбился в Beatles с первого аккорда, услышал в советском телеэфире. Как такое возможно? Оказывается, известный на всю страну политобозреватель Валентин Зорин, рассказывая про загнивающий Запад, взял песню Can`t Buy Me Love в качестве музыкальной иллюстрации. И все, мальчик Валера пропал. Он услышал божественные, как ему казалось, голоса иноземных артистов, поющих про любовь, которая не продается. То, что мальчик заболел битломанией, первой об этом узнала Валерина бабушка. Валерий Сюткин: У бабушки была семиструнная гитара со сломанным колком, который я пассатижами, там третья струна, надо было, чтобы ее настроить, уже была оторвана насадочка эта пластмассовая, торчала, просто стержень. Я его пассатижами... И мама повела меня в магазин, и там, к сожалению, голые полки, гитары наши, Шиховская фабрика, в дефиците, стоимость ее там 10 рублей, 15 рублей... Дмитрий Кириллов: Ну да, фанерка такая. Валерий Сюткин: И стояла только одна дорогая гитара за 70 рублей наших чехословацких друзей Kremona. Дмитрий Кириллов: Семья Сюткиных не жила в роскоши. Отец Валерия, Милад Александрович, преподаватель в Военной академии. Мама, Бронислава Андреевна, научный сотрудник. Вытащить 70 рублей из семейного бюджета на гитару – верх легкомыслия. Но мама совершила этот героический поступок, она купила сыну заграничный инструмент: пусть песни играет, все лучше, чем шляться с хулиганами по дворам... Не стыдно выйти! Валерий Сюткин: И вот эта гитара, все, она все, все она определила. Я научился играть аккорд, вышел во двор, я сказал: «Хотите, да, я? Can`t Buy Me...» И мальчишки постарше сказали: «Че, неплохо, даже подпеть может. Барабанщиком будешь в группе?» Я говорю: «А что?» – «Гитаристы все, укомплектовано, барабанщик нужен». Я говорю: «Ну конечно, хочу играть в группе». И вот эти банки из-под кофе индийского растворимого, шляпная коробка, папино кресло как хай-хэт и как малый барабан... Дмитрий Кириллов: Но оказалось, что на банках из-под кофе далеко не уедешь – нужны настоящие барабаны. Стоят они очень дорого, и у мамы таких денег нет. Мудрая Бронислава Андреевна придумала сыну на лето работу: ее подруга из магазина «Свет» решила наладить личную жизнь, ей срочно понадобилось уехать с возлюбленным на курорт. А отпуска-то нет! Решено было поставить Валеру вместо подруги за прилавок магазина. Валерий Сюткин: И в этом магазине «Свет» я 2 месяца проработал. Лампочки, пылесосы, ну такой, на отдаче товара покупателю. А она вернулась и честно отдала за 2 месяца, два по 120, 240 рублей. И на эти 240 рублей у спекулянтов... В торце Чистых прудов стоял ресторан индийский, «Джалтаранг», по-моему, назывался, и в этом ресторане я забрал, поймал такси, помню, и забрал вот эти барабаны за 240 рублей. Они были разноцветные, т. е. имеется в виду, собраны были: малый барабан от одного комплекта... Ну, видимо... Дмитрий Кириллов: В общем, ассорти. Валерий Сюткин: Да. И я получил работу первую в ЖЭК №9. Это центр культурной жизни не только Покровского бульвара, но и с Хитровки, вот откуда я, ребята с Ильинки, с Чистых прудов... Дмитрий Кириллов: ...и всех близлежащих... Валерий Сюткин: Даже со Сретенки приходили на танцы, выяснение отношений, мордобой по территориальному признаку: «Вы откуда?» – «А нам...» – «Это кто?» – «Это музыкант, музыкантов не трогаем». Дмитрий Кириллов: А мама с папой понимали, какая компашка вокруг? Валерий Сюткин: Конечно, у папы все это вызывало ужас. Преподаватель Военной академии, человек не только с каллиграфическим почерком... Моя речь – это детский лепет против папиной. Наверное, генетически я что-то зацепил... Дмитрий Кириллов: Златоуст был, да, просто? Валерий Сюткин: ...но у него... Он вообще был оратор мегакласса, и все отмечали его талант вести лекции. Дмитрий Кириллов: В вузе преподает, интеллигентный человек! Валерий Сюткин: Ну, в Военно-инженерной академии. Ужас от музыки... Папа входил домой после работы, а я сразу же, увидев, что отец пришел, ставил Black Sabbath. Почему? Тяжелее группу трудно найти. И папа говорил: «Когда это кончится?» Я говорю: «Отец, – говорил я, – сейчас». И я ставил Girl Beatles, ну потише... Дмитрий Кириллов: Лайтовые, потише. Валерий Сюткин: Да, лайтовые, Something Джорджа Харрисона из Abbey Road. Ну, в общем, хорошо... Дмитрий Кириллов: Ну, папа успокаивался, да? Валерий Сюткин: Папа говорил: «Ну вот же!» Дмитрий Кириллов: «Ну есть же музыка!» Валерий Сюткин: «Твои Beatles могут петь!» Я говорю: «Пап, ты абсолютно прав, ты молодец, это именно Beatles и есть!» Дмитрий Кириллов: Чтобы Валерочка рос мальчиком ответственным, мама придумала сыну важное дело – ежедневно по дороге в школу выбрасывать мусор. Идти до помойки через весь двор мальчику было лень, и он придумал прятать мешки с мусором в пожарном кране на лестничной клетке, а иногда просто подкладывал мешок с отходами под дверь соседям. Ремень волшебным образом исправил ситуацию. Валерий Сюткин: Ну, короче говоря, как-то отец терпел с мамой, терпел. А потом они разошлись, мама устроилась на несколько работ, ей было не до меня... И я вот думаю, что я вот благодаря этому рок-н-роллу не пошел неверной дорогой. Потому что прямо за нашим домом, вот дом 12, дом 14, у нас 16-й по Колокольному переулку, – вот из 12-го и 14-го дома, как это говорят на жаргоне, «синелапые», что ли, т. е. все в татуировках... Дмитрий Кириллов: А, т. е. все сели? Валерий Сюткин: Карты... Все сидевшие. Дмитрий Кириллов: «Хорошая» компания... Валерий Сюткин: Там сзади: «Валерок, иди к нам! Сыграем в «Три лба»!» – там эти игры все карточные... Я говорю: «Извините, репетиция». Дмитрий Кириллов: А после того, как в 7-м классе Валера на даче вместе с друзьями Колькой и Олегом выпил водки, две бутылки на троих, он понял, что рок-н-ролл круче любого алкоголя. Музыка отвлекла подростка от дурного влияния улицы. Валера закончил школу и по ее окончании устроился в ресторан гостиницы «Украина»: у мамы там в колбасном цеху был знакомый начальник. Валерий Сюткин: И я делал колбасу. Ну, во-первых, сыт всегда: пошел на работу – поел. Дальше мне сказали... Колбаса, ее делать не очень приятно, там нужно фарш руками, вот так вот руки по локоть засучиваешь и вот так мешаешь фарш, вначале... Дмитрий Кириллов: Вручную, да? Валерий Сюткин: Вручную. Мясорубка засаливается, каждые 10 минут ее нужно разбирать, снимать вот это сало с приборчика, который называется шнек, с детали такой, который толкает все это дело, опять собирать... Короче, я задаю вопрос начальнику цеха вот этому, к кому меня мама привела: «Скажите, а если я буду делать... ? Вот сколько надо за смену? За 8 часов сколько нужно сделать вот этой колбасы?» Они говорят: «200 килограмм», – вот два таких больших... Дмитрий Кириллов: Норма, норма 200 килограмм. Валерий Сюткин: Да, норма. Я говорю: «А если я сделаю быстрее, чем за 8, я могу быть свободен?» – «Да». И я вынимаю этот шнек из мясорубки, кладу его в сумку. Иду к маме на работу и говорю токарю: «Вася, задача такая. У меня засаливается... Мясорубка старше меня, 1956 года производства, вот, видимо, за время сточилась...» Он говорит: «Я все понял». Дмитрий Кириллов: Инженер Сюткин просто, я чувствую. Валерий Сюткин: Он вытачивает, я ему ставлю... Дмитрий Кириллов: ...бутыль? Валерий Сюткин: ...универсальную валюту в виде бутылочки, получаю этот шнек. Прихожу на работу, вставляю – ни разу за 8 часов ничего разбирать не надо. Дмитрий Кириллов: Никто в ресторане не мог понять, как этот парень так ловко справляется с мясом. Нарубил колбасы, спрятал шнек в сумку и бегом на репетицию. Колбасная эпопея закончилась с получением повестки в армию. И хоть призвали Валерия в Военно-воздушные силы, подвешивать к самолетам взрыватели ему не особо хотелось. Мечта была попасть в армейский ансамбль, но там все места заняты. Валерий записывается в ансамбль народных инструментов, осваивает бас-балалайку. Не гитара, конечно, но хоть что-то. Валерий Сюткин: Меня призвали в ноябре, а где-то в начале декабря, вот через неделю после присяги, я на репетиции ансамбля на бас-балалайке в перерыве наигрывал рифф песни Deep Purple из альбома Burn: тум-бам-пип-им-тум-бип-ту-ри-ту-ри, тум-бам-пип-им-ду-би-ду-пам, Sail Away Tomorrow. И мимо проходил гитарист, вот случайно было, этого вот ансамбля, такой сержант уже, «дедушка» там, имеется в виду дедушка по сроку... Дмитрий Кириллов: Да-да-да, ну понятно. Солидный человек. Валерий Сюткин: Последние полгода служил человек. Дмитрий Кириллов: Да-да-да. Валерий Сюткин: И он мимо проходил и сказал: «Песни на английском еще другие знаешь?» Я говорю: «Знаю». – «Нам нужен певец на танцах петь это все». Я говорю: «А вы что, на танцах работаете?» Он говорит: «Да, в городе, три раза в неделю». Прямо... «Ну-ка, давай!» Меня послушали. И он подходит к моему сержанту, сержант по фамилии Сурков был, и он сказал: «Сурков!» – «Да?» – «Этого парня не гонять, он к нам идет». Дмитрий Кириллов: Началась другая жизнь. В ансамбле играли суперпрофессионалы, а потому из армии авиамеханик Сюткин вышел уже готовым артистом. Но Валерий даже не смел мечтать о большой сцене. После армии женился, и вскоре родилась дочка Лена. Молодому папаше нужно было кормить семью... И мир не без добрых людей: Валерию на ухо нашептали о поистине бриллиантовом рабочем месте, куда попадали единицы, люди, знавшие толк в красивой жизни. Валерий Сюткин: Как становятся проводником вагонов зарубежного сообщения? Ты идешь в дирекцию международных туристских перевозок, на Белорусский вокзал, устраиваешься туда грузчиком, скажем. Работаешь год, и тебя предприятие без отрыва от производства направляет на курсы проводников трехмесячные. Ты продолжаешь грузить мешочки с бельем на платформе, грязные забрал из вагона... Дмитрий Кириллов: И без отрыва от производства... Валерий Сюткин: ...постигаешь новую профессию, основы немецкого, английского и французского языков в рамках Unzer Zug №9, Verkehr täglich, что значит «Наш поезд №9 курсирует ежедневно», ну такой разговорник. Дмитрий Кириллов: Да-да-да. Валерий Сюткин: Zwei Tee там и т. д. С момента пересечения границы в Бресте ты получаешь суточные 2 рубля 60 копеек по пересчету в валюте, чтобы жить, 7 долларов в сутки ты получаешь там где-то, да, к примеру. Итого ты получал еще под 100 аж долларов официально абсолютно в валюте. Ты на эти доллары там... тебе все объясняли, ты только пришел... и я поехал в Прагу. В Праге купил... Что купил Сюткин в Праге? Струны для бас-гитары, абсолютный дефицит в Москве. Примочку для моего гитариста, чтобы хорошо звучала гитара. На меня смотрели как на сумасшедшего. Они говорили: «Привези коврик из Берлина с кисками над кроватью детский или обрез штор из Чехословакии, можешь в комиссионный магазин отдать». Это 1 к 10, т. е. в принципе оклад любого проводника, который ездил за рубеж, 90 рублей иногда ты забывал получать ходить, потому что ты получал в месяц от вполне законных действий на свои кровно заработные, ты привозил, ставил... Дмитрий Кириллов: Сдавал. Валерий Сюткин: ...или продавал, как юный форсаган, и... Ну, рублей 700 в месяц получалось минимум. Это огромные деньги! Дмитрий Кириллов: Директора заводов не получали такие деньги! Валерий Сюткин: Не получали. Вот... Дмитрий Кириллов: Это золотое дно! Валерий Сюткин: Это было золотое дно. Но для меня дно заключалось опять в другом: время – самое ценное, что у нас есть. Дмитрий Кириллов: Валютный проводник Сюткин упаковал семью на 100%: то партию джинсов привезет на реализацию, то фирменный магнитофон на заказ. Знакомые уже мылили веревку от зависти, а тут Валерий понял, что задыхается без музыки. Ребята из группы «Дилижанс» зовут к себе; Валерий отдает свои золотые валютные поездки сменщикам, умоляет руководство больше не посылать его ни в Прагу, ни в Будапешт и бежит на репетиции. Жена в ужасе: закончилась сладкая жизнь, Валерий сошел с ума, он превращается в нищего музыканта! Брак трещит по швам. Сюткин уходит из дома в чем был. Зато самодеятельный ансамбль «Дилижанс» с его приходом превращается в рок-группу «Телефон». Все ребята, включая самого Валерия, по блату устраиваются в Кировское музыкальное училище и становятся в итоге профессиональной рок-группой. «Телефон» работал и от Кировской филармонии, и от Костромской, и от Рязанской... География впечатляет. Но исполнительское мастерство музыкантов однажды тарификационная комиссия поставила под сомнение, нашли к чему придраться и придрались. Это означало одно: путь на профессиональную сцену закрыт. И тут Валерий встречает основателя группы «Зодчие» Юрия Давыдова. Тот знакомит Сюткина с лидером Юрием Лозой и приглашает в группу. «Зодчие», работавшие тогда от Тюменской филармонии, были уже модным коллективом. Валерий Сюткин: Чем хороша Тюменская филармония была? Ездили по буровым и дворцам культуры, Нефтеюганск, Нижневартовск, там я знаю все, вот это Пурпе, любые удаленные уголки, Новый Уренгой. Мы работали вот этот 51 концерт даже не за месяц, а за 2–3 недели. Быстро выполняли норму, приезжали в Москву и разбегались на 2 с лишним месяца. И я и с Лозой на халтуру ездил, и с «Телефоном» по-прежнему там что-то подыгрывал... И все изменилось в 1985 году, потому что случился Фестиваль молодежи и студентов... Дмитрий Кириллов: Так. Валерий Сюткин: И Давыдов Юра, руководитель «Зодчих», пробил нам выступление в Театре Эстрады. Мы выступили в Театре Эстрады, и на следующий день Давыдов принес нам предложение ездить по стадионам. Я даже помню этого промоутера, Сеня Фрадин. Сеня нам делал концерты с Леонтьевым, с «Машиной времени»... Причем мы работали даже во втором отделении иногда, потому что... Дмитрий Кириллов: Не на разогреве? Валерий Сюткин: ...у Лозы был «Плот», он сочинил, мы стали играть «Плот», стали «Я умею мечтать»... Дмитрий Кириллов: А-а-а... Валерий Сюткин: И в общем... Дмитрий Кириллов: Финалили концерт. Валерий Сюткин: Финалили. Мы работали с Розенбаумом с Александром Яковлевичем... То есть крупнейшие стадионные концерты. Все это достаточно быстро подсдулось, потому что Лоза ушел в 1987-м в сольное плавание, и мы стали такой фельетонной группой, на «Рок-панорамах» играли вот КВН такой для взрослых. Дмитрий Кириллов: Капустный вариант. Валерий Сюткин: Капустный вариант. Мы неплохо собирали, это был какой-то тупик. А я придумал подтанцовку еще из двух толстяков, и вот с этими толстяками, которые вместо обычно танцующих девушек-красавиц иронию подчеркнули, мы сделали трио «Фэн-О-Мэн». Дмитрий Кириллов: Репертуар коллектива соответствовал перестроечному времени. Группа была не лучше и не хуже других, но такого энергичного Сюткина видно было даже за стеклами его солнцезащитных очков. Вот и народный артист всей нашей страны Михаил Сергеевич Боярский не смог пройти мимо и пригласил «Фэн-О-Мэн» к себе в театр. А что, пусть молодежь поработает у него на разогреве. В итоге эта встреча превратилась в настоящую дружбу, стала школой высоких человеческих отношений и периодом переосмысления творческого пути. Валерий Сюткин был уже готов к большим победам. Валерий Сюткин: Я иду на концерт к моим друзьям, группе «Машина времени», в первый ряд, 1 августа 1990 года. Я сажусь по приглашению, Валера Голда, директор у них, он меня сажает на первый ряд, и моим соседом случайно оказывается Евгений Хавтан. Мы слушаем концерт, и где-то в исполнении рефрена песни «Поворот» в финале Женя так вскользь говорит: «Валер, что делаешь?» Я говорю: «Жень, да так вот, у Боярского пока, но думаю, что... Думаю, что скоро будет принятие решения какого-то». – «Может, ты у нас попоешь?» «Как у вас? У вас же Осин». – «Да Осина я выгнал давно, 2 месяца назад за нарушение режима, так что мы пока в плачевном состоянии. Но я тебя должен предупредить, на нас не ходит никто после Агузаровой, но мы попробовать можем». Я говорю: «Ну давай завтра встретимся попробуем. Где?» – «Там, у Бори Носачева на базе». – «Хорошо». – «В 11 утра». – «Давай». 2 августа я приехал на эту репетиционную базу, вошел. И трубач Бушкевич мне говорит: «Здорова, алло». Мы так были знакомы, «привет», «привет». «На хрена тебе это надо? У тебя шикарная работа...» Дмитрий Кириллов: «Куда ты попал?» Валерий Сюткин: «Ты у Боярского, на нас вообще не ходят, вообще. Не надо тебе этого делать вообще, вот послушай меня...» Дмитрий Кириллов: «Вали отсюда», да? Валерий Сюткин: Я говорю: «Ладно, ребят, раз уж собрались, давайте. Что там у тебя есть?» Он говорит: «Ну, вот такая: памп-пам-пам...» Я говорю: «Ну, я стихов никогда не пишу, поэтому у меня своеобразный такой процесс сочинения песни... Дайте листочек. Вот смотрите: это будет песня... Мы же стиляги, я же так эпатировать, как Жанна, не смогу...» Дмитрий Кириллов: Да, после нее вообще... Валерий Сюткин: «New wave, новую волну тоже, я думаю, нам играть не надо, на нее здесь не будет никакого спроса, она слишком английская для нашей публики...» Я уже опытный парень, я ездил по стране, я всю страну уже видел. Дмитрий Кириллов: Уже все, уже все, зрителя узнал. Валерий Сюткин: Уже страну видел, на Дальнем Востоке был, в регионах был... Дмитрий Кириллов: ...в Костроме выступал. Валерий Сюткин: ...в Ташкенте выступал, в Крыму был – везде был. Я говорю: «Значит, нам нужно что-то такое прямо... Давайте вот, Жень, вот у тебя есть песня «Король Оранжевое лето» как пример, мне она очень нравится. У меня вообще такое впечатление, что это песня времен там Цфасмана, Варламова, что ее мог Утесов петь, такая прямо наша... И притом рок-н-ролльная. Вот прямо в этом направлении давайте мы будем... Причем я предлагаю забросить ваши вот эти new wave-вовые какие-то майки, модную английскую обувь – давайте по Тишинскому рынку, белая рубашка, галстук... Самая идеальная песня – «Король Оранжевое лето», вот это наш девиз». И я на первой репетиции, набросав про стилягу и выйдя на этот аккорд, который... «Вы чувствуете вопрос?» – я говорю. То есть стиляга лучше всех, он все лучше всех танцует, Лучше всех поет Пресли на гитаре – Кто этот парень! Конечно, Эдик, правильно?» И Сережа Лапин, он курил так у колонны, басист наш, «Беломорчик», он так, уже докуривая, говорит: «Валер, нам шахтеры в Кемерово наваляют за Эдика прямо на концерте». Был прав абсолютно. И я сказал: «Да, за Эдика наваляют, согласен». Дмитрий Кириллов: Что-то надо... Валерий Сюткин: «Давай Ваня?» Он говорит: «Вася». Я говорю: «Во, Вася, точно! Вася даже как-то... Ваня – такое...» Дмитрий Кириллов: Посочнее Валерий Сюткин: «Ваня – такой... Вася! Почему стилягой не может быть Вася? Дмитрий Кириллов: Вася! Валерий Сюткин: И я помню, Хавтан, он так, обняв голову руками, сказал: «Валер, какой Вася?» Я говорю: «Жень, ну смешно». Вот сделали мы этого «Васю», сделали «Девчонку 16 лет» прямо на первой репетиции... Я сказал: «Слушай, у меня еще есть такой блюзочек, я после «Блюз Шанхая» сделал песню «То, что надо». Вот наигрываю ему этот ля-минорный блюз. Хавтан великолепный знаток этого стиля, он какие-то свои гитарные штучки, и мы сделали «То, что надо». Вот три песни. И я ему говорю: «Давай мы сделаем так. Не будем объявлять, что я новый солист «Браво», мы же не знаем, ты же говоришь, не ходит никто». – «Не ходит». – «Поехали!» Попросили нашего знакомого, он нам сделал концерт пополам с певицей Светланой Лазаревой в городе Сумы. 24 августа 1990 года, я все помню... Дмитрий Кириллов: То есть через 3 недели... Валерий Сюткин: Через 3 недели после репетиции первой мы с 40-минутной программой, основу которой составляют вот все «Кошки», «Ботинки», «Чудесная страна», все, я переписал все тексты... Дмитрий Кириллов: ...на мужские. Валерий Сюткин: ...с женских на мужские с помощью нехитрых операций с местоимениями, и песни «Вася», «Девчонка 16 лет» и «То, что надо», три вновь сочиненные. Мы предъявляем на суд нашего зрителя, который не очень трезв был в этом летнем кинотеатре... К концу нашего выступления, мы во втором отделении играли, начали мы, они были вот такие, они все танцевали у сцены, все! Дмитрий Кириллов: Хавтан не верит своим глазам – народ висит на люстрах! У «Браво» появился новый солист, и его приняли на ура. Сюткин-то оказался... Валерий Сюткин: Тут вступает мой самый любимый афоризм: проявил себя – закрепи. Мы пахали, несмотря на то что концерты посыпались и мы стали гастролировать день и ночь, мы писали в самолетах, в электричках, в поездах, плацкартных вагонах (никто нам люксов не выделял тогда). И 5 лет мы... Фактически я ничего не помню, вот 5 лет это была только работа. Дмитрий Кириллов: Пять лет работы на износ, и отношения между Сюткиным и Хавтаном дали трещину. Валерий пытается показать Евгению свои новые песни, а тому это совсем не надо. А Хавтан предлагает материал, который не ложится Сюткину на сердце. Валерий понимает, что это уже начало конца, нужно уходить, причем вовремя, пока тебя не попросили. Рискнуть пойти в самостоятельное плавание Валерию Сюткину помогает любовь: в группу «Браво» приходит новый костюмер, девушка по имени Виола. Валерий Сюткин: Виола, придя работать... Если честно, я в ее сторону ничего не смотрел, я как бы достаточно, так сказать, мне хватало внимания. Ангелом меня не назовешь, поклонницы какие-то были, но они с низкой социальной ответственностью все. Дмитрий Кириллов: Ну да. Валерий Сюткин: А у Виолы высочайшее самообладание, что, кстати, и подкупило. То есть она так сказала: «Ребят, я тут пришла, если кто-то что-то такое...» Я сразу говорю... Дмитрий Кириллов: Но разве мог он, поцеловавши случайно ее в машине, предположить, что именно в «Браво» он найдет ту, которая поменяет всю его судьбу, ту, кто подарит ему самые счастливые минуты жизни? Валерий Сюткин: И мы едем через три дня в следующий гастроль, а поцелуй-то я помню... Ну, концерт отработали, у тебя после концерта адреналин, все. И мы там сидим, что-то ужинаем. Я так на нее смотрю, думаю: что такое? Потом я говорю: «Можно на секунду? А что это было?» Она говорит: «Про что?» – «Ну вот это там вот, позавчера?» – «Я ничего не помню, а что было?» Я говорю: «Ну ладно». Дмитрий Кириллов: Приснилось. Валерий Сюткин: А искра осталась, и ты уже по-другому смотришь. Ну и потом как-то... Дмитрий Кириллов: Вот она, химия! Валерий Сюткин: На химии вот этой случилось. И я вдруг понимаю, что я... Дмитрий Кириллов: ...попал. Валерий Сюткин: ...здорово влюблен. Дмитрий Кириллов: Но Виола решила поставить точку в отношениях: жить во вранье неинтересно, Валерий женат и вряд ли решится на радикальный шаг, а это значит, никакого продолжения отношения быть не может. Но не тут-то было! Тогда Виола еще не понимала, что у Валерия все гораздо серьезнее, чем кажется, он действительно влюблен, а если мужчина влюблен, ему не страшны никакие преграды. И стиляга из Москвы Сюткин снова выходит из дома в одной верхней одежде с зубной щеткой в руках. 12 марта 1993 года. Валерий Сюткин: У-у-у, это не все знают, это... И вот 12 марта... Ты знаешь, это было очень сложно. У меня было 5 или 6 часов до вечернего времени, это днем я сделал признание и вышел из дома в чем стою... А когда вышел, мобильных телефонов не было, это как-то надо встретиться... Я приехал, сообщил, что вот я это, а что мы делаем, а куда, а где мы будем ночевать... Вопрос... Дмитрий Кириллов: Бомжара! Валерий Сюткин: И я куда-то звонил... У нас работал Сашка Пономарев в коллективе, он сказал: «У меня у знакомой девушки есть, она сейчас в отъезде, она может». И какая-то отжатая однушка на метро «Каховская», дверь плохо закрывалась, какие-то бомжи внизу, ужасные условия. И оно еще рядом с метро. И я, будучи, это 1993 год, это мы просто боги, я так шапку одевал и с Каховской в метро так раз! – и едешь в метро куда-то там на репетицию. Дмитрий Кириллов: Сюткин решил начать жизнь с чистого листа. Вместо лимузинов – вновь общественный транспорт. Вместо шикарных особняков – съемные квартиры. Вместо группы «Браво» – сольная карьера. Вся эта роскошь – дело наживное, и ничего не страшно, когда есть любовь. Валерий Сюткин: Уходя из «Браво», я начал работать уже над сольным альбомом. И там была такая случайно... он такой был приджазованный весь... такая песенка, которую никто не хотел включать в синглы. Мне сказали: «Какие ваши синглы?» Ну конечно, «Гуру», там припев такой, там рифма-то одна чего стоит: «Когда я был так мал, Что каждый день вставал... Однажды утром я увидел гуру. Он шел как танцевал, Не шел, почти летал, И легкий ветер нес его фигуру...» Вот это «гуру – фигуру» – высший класс, видно, это Сергей Патрушев. И я понял, что я вытянул счастливый билет и нашел абсолютно моего соавтора. Я ему говорю: «Серег, самолеты летают на 11». Он говорит: «Да, он через 7 они же пролетают. Потом, винтовая авиация летает пониже», – он, кстати, в этом очень хорошо разбирался, тоже в самолетах. Дмитрий Кириллов: Ага, можно и 7 тысяч. Валерий Сюткин: Я говорю: «Давай, давай вот такую». И вот эти «Семь тысяч» я приношу в качестве ну такой, «ну еще вот эту поставьте», оставляю и уезжаю в свой первый за 5 лет отпуск с моей любимой женщиной Виолой на Сейшельские острова к моему другу Леше, который там работал стоматологом. Я возвращаюсь оттуда через 10 дней и еду в такси, «Шереметьево» и слышу «Семь тысяч над землей». Я говорю: «Ни хрена себе, моя песня!» А таксист говорит: «Да она достала уже, твоя песня! Она вот последних три дня... Ну давай посмотрим», – так раз, раз... И вот пока мы бегали по радиостанциям, еще раза три я ее услышал. Я прихожу в «Союз», где я издавался, они говорят: «Мы такого не видели никогда». Дмитрий Кириллов: За 10 дней! Валерий Сюткин: Ни одного удара палец о палец, никаких пресс-конференций, никаких клипов, ничего – заявки просто... Вот история песни. Бильярдная партия с Михаилом Исаевичем Таничем у них дома. Мы играли на бильярде... Дмитрий Кириллов: Танич! Валерий Сюткин: ...и дядя Миша говорит: «Так, что у нас за счет?» Я говорю: «1:1, один раз я вас шваркнул, один раз вы меня...» Дмитрий Кириллов: Это дома у него играли? Валерий Сюткин: Дома. Дмитрий Кириллов: Так. Валерий Сюткин: «Давай русский бильярд». Лидочка готовит закусон... Дмитрий Кириллов: Ой, Лида Николаевна... Валерий Сюткин: Лида Николаевна. И дядя Миша мне говорит: «Валер, а ты же музыку пишешь». Я говорю: «Да». – «А чего у нас нет песни с тобой?» Я говорю: «Да как-то не было предложения». Он говорит: «А давай так. Вот сейчас партия. Если ты выиграешь, то я тебе бесплатно напишу». Дмитрий Кириллов: Какой стимул выиграть! Валерий Сюткин: Мне пришлось выиграть. Дядя Миша писал как детские считалки. Я иногда открывал для себя уже спустя долгие годы знакомства с ним... Мы были на Олимпиаде в Турине, мы играли для хоккеистов вечер. И ко мне подходит такой пожилой человек с молодым парнем и говорит: «Сынок, классные песни, «Трус не играет в хоккей», все. Слушай, у меня у моего сына была любимая песня, знаешь вот такую: «Нам с тобой повстречаться непросто В городской сети перекрестков... Ты скажи хотя бы, как тебя зовут». Вот эту песню не знаешь?» Я говорю: «Простите, но я не знаю». Он говорит: «Жаль. Это любимая моего сына была. Кстати, забыл познакомить тебя. Знакомься – вот это его внук Александр Харламов». И я понимаю, что я разговариваю с отцом и с сыном величайшего форварда времен и народов Валерия Харламова. И рядом стоял Леня. Он сказал: «Я знаю текст. Хочешь, напишу?» Я говорю: «Давай Кто музыку?» А я мелодию помню. Я говорю: «Кхе-кхе, по многочисленным просьбам любимая песня Валерия Харламова». Мы начинаем играть... А там банкет, все, знаешь, там такая, кто-то о чем говорит, и вдруг идеальная тишина и все встают, все присутствующие. И мы ее заканчиваем играть, этот подходит ко мне, папа, молча и так меня в лоб чпок! – «Сделали, молодцы!» У-у-у-х! И я понимаю... А песня, там стишок такой, знаешь, каждый куплетик как детская считалка; если его проговорить, а его надо проговорить, потому что раз уж я про первоисточник сказал... Просто мое удивление. Я так потом уже в интернет, говорю: «Автора-то узнайте». Гамалия – автор музыки, а автор текста кто? – Михаил Исаевич Танич. А она как «Узелок завяжется, узелок развяжется...», то, что он делал, она такая: «Нам с тобой повстречаться непросто В городской суете перекрестков. То ли там, а то ли тут. Дождик чертит линейку косую, Я на стеклах твой профиль рисую. Ты скажи хотя бы, как тебя зовут?» Гениальность. «Дождь чертит линейку косую, Я на стеклах твой профиль рисую, Но тебя я не узнаю. Я ищу тебя в желтой пустыне... или что-то... На расколотой льдине. Ты скажи хотя бы, как тебя зовут». Следующий куплет: «Я ищу тебя в желтой пустыне...» То есть вот этот прием как... И дальше: «Ты скажи, дорогой человечек, если я тебя больше не встречу, Ты скажи хотя бы, как тебя зовут. И самое главное: «Ты скажи, дорогой человечек, Если я тебя больше не встречу, Не найду ни там ни тут, Пусть останется самая малость: Чтобы знать, по кому тосковалось». Дмитрий Кириллов: Все, ну высший пилотаж, да. Валерий Сюткин: Ну гений, ну реально. Вот такая... Гений дядя Миша. Дмитрий Кириллов: Удивительная история, когда проходят годы, любимая женщина рядом, и через 24 года, получается, да, рождается... ? Валерий Сюткин: Ровно... Ты же понимаешь, что это цикл, что даже по гороскопу есть 12-летний цикл. Дмитрий Кириллов: Да-да-да. Валерий Сюткин: То есть оба моих ребенка родились под знаком Крысы, ровно через 24 года. Ну, не ровно, не день в день... Дмитрий Кириллов: Ну да-да-да. Валерий Сюткин: ...но, грубо говоря, вот в одном сегменте: у Левы в августе, у Виолы – в сентябре. Дмитрий Кириллов: Ничего случайного нет в мире. Но это счастье вообще, быть молодым отцом? Валерий Сюткин: Очень большое. Это вообще по-другому. Он дает нам каждый день столько стимулов к жизни к дальнейшей, прямо это все. Любая фраза сказанная, любой юмор, смех, вот эти перетяжечки, ножки-ручки, это все, обнимание... У меня, к счастью, кроме песен еще есть мама, ей 90 лет будет в этом году, и я очень желаю, чтобы мы дожили вместе до этой даты... Дмитрий Кириллов: Дай бог. Валерий Сюткин: И самое главное – моя «ABBA», это дети, четверо, у меня два мальчика, две девочки, одна внучка и две любимых собаки. Так что очень даже хорошо. Дмитрий Кириллов: А я еще хочу пожелать вам, как когда-то сказал Жванецкий, чтобы у вас столько было работы, чтобы вам некогда было думать ни о болезнях, ни о каких-то глупостях. Писать музыку, петь и дождаться свадьбы Лео! Валерий Сюткин: Да. Ну а я как скромный и ненавязчивый гвоздь сегодняшней программы, обращаясь к вам, к телезрителям, повторю слова моего гуру, дяди Миши Жванецкого: «Будьте заняты – это одно из самых эффективных, кстати, и дешевых, лекарств на Земле. Когда вы заняты, к вам значительно меньше прилипают вирусы, негатив. И будьте счастливы в своем труде, со своими семьями, в своем любимом, родном месте». Сюткин, стиляга из Москвы!