Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Здравствуйте! В эфире программа «На приеме у главного врача». Сегодня в нашем выпуске. Голос за кадром: Расскажем реальные истории пациентов. Когда путь к выздоровлению сложен и труден, но рядом оказываются профессионалы. Когда надежда – это последнее, что остается, но врачи делают невозможное. Врач и пациент: обсудим, на ком лежит ответственность за результат лечения, кто главный в этой связке и как выстраивать отношения в борьбе с болезнью. Смотрите прямо сейчас. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Как ни парадоксально, но в связке «врач и пациент» три составляющие. Это болезнь, врач и пациент. И вот чью сторону выберет пациент, тот и победит в этой схватке. Александр, как вы думаете, вот кто в этой связке главный? Когда двое – врач и пациент, болезнь оставим за кадром. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Марьяна Анатольевна, я думаю, что все-таки здесь нет кого-то главного. Это равноправная история. Врач и пациент – это люди, которые преследуют одну цель – это здоровье пациента, за которое они борются. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, но в любом случае доверительные отношения играют не меньшую роль, мне кажется, чем квалификация специалиста. Долгое время лидирующую позицию занимал врач. Но постепенно мы переходим к партнерским отношениям, что ответственность за свое здоровье несет в том числе и пациент. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Да, появился такой новый модный термин – «комплаенс». Простым языком говоря, это полноценное участие пациента, его ответственность за все те рекомендации по образу жизни, по исполнению тех или иных назначений, лечебных, диагностических и иных мероприятий. И здесь действительно этот путь полностью в зоне ответственности пациента. Это процесс взаимоотношений, которые должны быть выстроены, иначе не будет успеха. Это мое мнение. Мне кажется, что так правильно подходить к медицине в целом. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А начнем мы с истории, которую можно назвать волшебной. В ней волшебниками выступают наши коллеги из Института трансплантологии и искусственных органов имени академика Шумакова. И я предлагаю посмотреть вам сюжет про маленькую девочку Николь. Здесь и профессионализм врачей, и вера родителей помогли совершить практически чудо. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Давайте. Смотрим. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Давайте. СЮЖЕТ Голос за кадром: Сегодня малышке Николь исполнилось два года. Это ее первый день рождения дома, в кругу семьи. Большую часть своей жизни девочка провела в больницах. Глядя на этого энергичного ребёнка, сложно представить, что еще в утробе матери врачи диагностировали ей страшное генетическое заболевание, несовместимое с жизнью. Юлия Никитина, мама Николь: В 26 недель беременности я просто как будто бы почувствовала, что нужно просто на нее посмотреть. Мы пошли на УЗИ с мужем. Сначала все было хорошо. Все смотрели все органы, а потом, когда дело дошло до почек, врач просто замолчала. Потом позвали еще одного врача, еще, еще. Была целая делегация врачей, и тогда мне сообщили приговор: «Выхода нет. Сделайте ей направление на прерывание. Ребенок не жилец». Голос за кадром: Поликистоз почек – заболевание, при котором почки растут с молниеносной скоростью. Внутри них находятся тысячи кист. Со временем почки заполняют все пространство в животе, сдавливая и вытесняя остальные органы, которые в свою очередь перестают функционировать. Юлия Никитина, мама Николь: Дотянули кое-как до 37-й недели. Было очень сложно, было очень страшное маловодие, были плохие все показатели. Но мы дотянули с Николь, доходили, слава богу. Поехали рожать. Николь сразу же унесли, конечно же, в реанимацию в тяжелейшем состоянии. И, собственно, началась борьба за жизнь Николь. На третьи сутки малышке удалили почки. Операция была очень сложная, очень долгая. Мы сидели внизу, все, наверное, 8 часов ждали. То, что она выжила в ту операцию, это, конечно, чудо чудесное. Голос за кадром: Это было только начало сложного пути. Всего малышка перенесла 18 операций. Юлия Никитина, мама Николь: Я горжусь всеми хирургами, которые спасали нашу дочку. Были моменты, когда вроде бы казалось: всё, просто всё. И многие мне говорили, некоторые даже такие были: «Юлия, нужно сходить попрощаться». Голос за кадром: Однако родители девочки сдаваться не собирались. Они решили сделать все возможное и даже невозможное, чтобы спасти своего ребенка. Быть донором почки для малышки сразу вызвался ее отец. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Они приехали ко мне на консультацию. И когда они впервые обратились, они даже не думали еще о том, что мы решим как можно скорее ее госпитализировать в стационар. Был план, что мы делаем прививки, параллельно обследуем ребенка и в самые краткие сроки госпитализируемся для того, чтобы сделать трансплантацию. Голос за кадром: Родителям казалось, что они наконец на финишной прямой. Но всплыли новые пугающие обстоятельства. На обследовании выявили, что у Николь практически отсутствует нижняя полая вена. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Очень важен вот этот доступ сосудистый в рамках нашей операции, трансплантации, потому что этот сосуд должен взять на себя отток из большой почки отца. Все это было связано с огромными рисками. Джабраил Сайдулаев, заведующий хирургическим отделением № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: На наши слова, что операция крайне рискованная, и мы возьмем девочку сначала, и если у нас не получится, тогда мы не будем начинать операцию у отца, которого планировали подать в операционную, на это просто родители сказали: «У вас все получится». Честно говоря, я до этого от родителей не слышал таких слов, именно поддержку. Вам говорят, что у вас нет права на ошибку. Голос за кадром: Операция прошла успешно. Сегодня Николь бодрый и жизнерадостный ребенок. Андрей Жариков, врач-хирург хирургического отделения № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Дня с третьего после операции она была уже такая улыбчивая. Когда мы заходили в палату, она уже нам улыбалась, узнавала и была рада. Джабраил Сайдулаев, заведующий хирургическим отделением № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Приятно очень смотреть на это, когда ребенок в одном состоянии обращается, а уже после выполненной операции он начинает расти, развиваться, как обычный ребенок, который никогда не болел. Юлия Никитина, мама Николь: То, что все-таки удалось сделать эту операцию, и все прошло успешно, и все заработало. Я не знаю. Это самое настоящее чудо. Пусть все люди верят в чудеса, потому что они реально есть. Центр трансплантации имени Шумакова. Не знаю, каким словом их назвать. Это просто боженьки, ангелы в белых халатах. Дай бог всем вам здоровья, чтобы чудеса случались как можно чаще. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Удивительно, сколько веры было в этих людях. Джабраил Сайдулаев, заведующий хирургическим отделением № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Это очень позитивные люди, которые изначально настроены на удачу. С такими людьми проще работать. Когда чувствуешь поддержку со стороны родителей, это очень важно. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Я вспоминаю ее маму каждый день. И это помогает нам идти дальше и помогать другим детям. Голос за кадром: В Центре Шумакова ежегодно выполняется около 60 операций по трансплантации почек детям, 30% из них очень сложные. Именно такими случаями занимается врач-педиатр Патимат Магомедовна Гаджиева. Доктор уже помогла многим малышам и осчастливила огромное количество семей. А ей самой для счастья нужно только одно – чтобы все ее маленькие пациенты были здоровы и счастливы. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: И мы приглашаем в студию лечащего врача Николь Патимат Магомедовну Гаджиеву. Патимат Магомедовна, проходите. Присаживайтесь, пожалуйста. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Спасибо! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Отличная история, отличный результат, замечательный. Нет слов, очень трогательно и эмоционально. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Патимат Магомедовна, вы очень смелые и безмерно счастливые, наверное, люди, потому что подарить жизнь вторую вот такому маленькому человечку, это очень дорогого стоит. Взять на себя ответственность – это сложная задача, сложная. Вот скажите, пожалуйста, вы лечите детей. Это особенная категория наших пациентов. Здесь и сам ребёнок, и родители. Вообще приверженность к лечению, к принятию решений на детей возлагается или нет? И вообще, влияет ли приверженность к лечению, вернее, влияет ли возраст пациента на приверженность? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Как только ребенок становится самостоятельным, начинает посещать школу и у него появляется какой-то досуг, необходимо начинать работать еще и с ним, потому что у нас в трансплантации препараты, которые принимаются по часам, есть определенный режим питания, которого следует придерживаться, и важно, чтобы он тоже участвовал в этом процессе. Но дети, которые прошли через диализ, они, как правило, практически все привержены к лечению. И они знают, каково им было до трансплантации и понимают, что таблетки надо пить. И в редких случаях мы сталкиваемся с тем, что дети не хотят пить таблетки. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Иногда и взрослым тяжело объяснить, почему нужно лечиться, особенно пожилым пациентам, когда есть уже какой-то когнитивный компонент, когда пациент становится более обидчивым, когда можно сказать какое-то слово не так, и он скажет: «Вообще не хочу лечиться». Особенно что касается мужчин, которые вообще не любят лечиться, правда? Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: И потом, конечно, у взрослых людей есть полное понимание того, что они прожили жизнь. У них есть огромный жизненный опыт. В течение этой жизни они сталкивались с решением огромного ряда проблем. И, собственно говоря, ничего им не мешает принимать самостоятельные решения в отношении своего собственного здоровья. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А мы продолжаем смотреть истории наших пациентов. И сейчас будет сюжет о жителе Дубны, который отправился отмечать День города. СЮЖЕТ Голос за кадром: Проблемы с сердцем у 84-летнего жителя Дубны Анатолия Тимофеева случились 33 года назад. Тогда он перенес свой первый инфаркт. Анатолий Тимофеев: Потом все восстановилось, никаких проблем. Я и забыл про это, про все лекарства. Голос за кадром: А летом этого года, в день рождения Дубны, Анатолий отправился в палаточный городок здоровья, чтобы пройти экспресс-обследование. Анатолий Тимофеев: Померили давление, сдали кровь. Даже ЭКГ сделали. Голос за кадром: Но вдруг Анатолию стало плохо. И ему помогли дойти до палатки нового сосудистого центра, который был открыт в городе всего месяц назад. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Его завели, я сделал осмотр. Но по клинической картине объективной я сразу увидел, что у пациента начинается острый коронарный синдром, предынфарктное состояние. Анатолий Тимофеев: Он меня взял под руки, посадил: «Успокойся, сейчас мы посмотрим». Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Сняли ЭКГ. Посмотрели, что действительно есть ишемические изменения. Анатолий Тимофеев: «У тебя, оказывается, высокое давление, очень частый пульс. Но ничего, не волнуйся, сейчас мы вызовем скорую помощь и поможем». Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Обзвонил всех своих коллег, предупредил, что едет пациент, что его нужно принять в экстренном, быстром порядке. Голос за кадром: Анатолию Александровичу повезло. Раньше сердечно-сосудистых больных на лечение отправляли в соседний город Дмитров, но добираться туда не менее двух часов. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Эту дорогу еще в народе называют «дорогой смерти», потому что если ты доставляешь пациента более двух часов, то развиваются различные осложнения, попросту говоря, недовозили. Голос за кадром: Уже через 7 минут скорая доставила Анатолия в сосудистый центр Дубны, где команда медиков сразу его обследовала. Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Пациенту выполнена коронарография, по результатам которой выявили многососудистое поражение коронарных артерий. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: У нас в организме присутствуют три основных артерии, которые питают сердце. Если в них происходит закупорка, у пациента развивается инфаркт. У данного пациента были поражены все три артерии. Мы сразу сориентировались, выбрали тактику, что нужно открывать инфаркт-зависимую артерию. Анатолий Тимофеев: Попал в операционную. Сказали, надо поставить стенд. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Мы его перевели в реанимацию. В течение суток понаблюдали. И дальше уже спокойно, в плановом порядке перевели в отделение. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Здравствуйте, Тимофеев! Анатолий Тимофеев: Добрый день! Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Как дела у вас? Анатолий Тимофеев: Нормально. Все идёт к лучшему. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Все идет по плану, да? Все хорошо? Здесь болей нет, ничего не беспокоит? Анатолий Тимофеев: Уже перестало все. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: В течение четырех дней мы еще доделывали все обследования, подобрали консервативную терапию и дальше уже со всеми рекомендациями пациента выписали. Голос за кадром: Свое спасение Анатолий Тимофеев воспринимает не иначе как чудо и второе рождение. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: При выписке мы рекомендовали ему поэтапное стентирование. Поражений много и нужно их по очереди решать. Он в плановом порядке через три месяца приехал к нам. Мы выполнили ему балонную ангиопластику одной артерии, открыли еще один сосуд. И в дальнейшем мы планируем третий раз его также вызвать и сделать третью артерию. Анатолий Тимофеев: Шерзод Закирович, который мне делал операцию. Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Все нормально? Анатолий Тимофеев: Все нормально. Одышка проходит, уже почти прошла. Пять километров в день точно хожу. Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Это меня радует. Нам это приятно слышать от вас. Анатолий Тимофеев: Спасибо! Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Всего доброго! Анатолий Тимофеев: Всего хорошего! Под рукой оказался Андреев Виталий Борисович, который меня сразу раз. Оказался хирург хороший. Здравствуйте! Я к вам. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Здравствуйте, Анатолий Александрович! Анатолий Тимофеев: Очень рад. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Как дела у вас? Анатолий Тимофеев: Все улучшается потихоньку. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Хорошо.   Анатолий Тимофеев: Становится лучше. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Сегодня вам нужно будет пройти УЗИ сердца и сделать электрокардиографию, чтобы посмотреть состояние. Анатолий Тимофеев: Хорошо. Голос за кадром: Спасенная жизнь Анатолия Тимофеева одна из сотен на счету медиков сосудистого центра Дубны. Его руководитель – кардиолог Виталий Андреев – работал под началом академика Лео Бокерия в центре сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева. Он автор 25 научных работ. Два года назад Виталий победил в конкурсе молодых ученых на III Московском конгрессе кардиологов. Анатолий Тимофеев: Сейчас у меня начинается новая жизнь. Большая благодарность всем им. Отношусь к ним очень хорошо и с большим приветом. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Мы рады приветствовать в нашей студии Виталия Борисовича Андреева. Проходите. Здравствуйте! Присаживайтесь рядом со мной. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Здравствуйте! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Приятно видеть улыбающегося здорового пациента. Приятно видеть результат лечения этого пациента. Но все-таки про эту ситуацию, коллеги, можно сказать так: важно оказаться в нужное время в нужном месте. То есть, если бы открылся центр в Дубне на месяц позже, исход у этого пациента был бы совершенно другим. Этот шатер здоровья, по сути, было бы такой спасительной точкой какой-то, да? Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Все верно, да. Тут сопоставилось и время, и место, и люди. Он также, этот пациент, ходил на День города 10 лет назад, и в этот же день он перенёс инфаркт. И спустя 10 лет он опять же пришёл на День города Дубны, и мы там развернули городок здоровья, где как раз это всё и произошло. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Практически получилось, Виталий Борисович, что вы развернули городок, так сказать, в память о его предыдущем инфаркте, с тем, чтобы он мог продолжать отмечать День города каждый год с наименьшими последствиями для своего здоровья. Знаете, хочу о чем вас спросить? Чудесная история спасения, многососудистое поражение, сложная тема для кардиологов интервенционных. Вы пациенту спасли жизнь и дальше отпустили его с рекомендациями дальнейшими пожизненного применения достаточно большого списка лекарственных препаратов. Вот как добиться того, чтобы люди были привержены тому алгоритму лечения, который мы им предлагаем, как они должны принять тот груз ответственности, в данном случае – это контроль за собственным режимом дня, это контроль за приемом лекарственных препаратов, лежит на нем. Мы не можем его в этом смысле контролировать. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Да, всё верно. Как и говорилось ранее, я тоже согласен с тем, что это симбиоз – врач и пациент. То есть, когда ты с пациентом разговариваешь и уделяешь ему больше времени, ты параллельно проводишь некую такую психологическую работу с ним. И в этой работе ты пациенту доносишь, что без препаратов будет намного тяжелее жить. И как-то его убеждаешь, и все пациенты в дальнейшем, я думаю, принимают терапию. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: У нас с Марьяной Анатольевной были случаи, когда, несмотря на доступно изложенную информацию, что как важно принимать, и, скорее всего, пожизненно. Пациент, который приезжал на контрольное обследование, говорил: «Что же вы не пьёте эти синие таблетки?». «То, что вы дали, уже закончилось». Мне кажется, каким бы ни был умным специалист, чтобы создать такой элемент приверженности к лечению, важно еще и просто и правильно объяснить: «Это препарат, который разжижает кровь, чтобы ваши сосуды не забились, потому что там теперь есть некое устройство, которое поддерживает их проходимость». Да? Тоже опять сейчас сумничал. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Да, все верно. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Патимат Магомедовна, как вы считаете, вообще вот так «затрачиваться», сейчас в кавычках говорю, естественно, на то, чтобы объяснить действия каждого препарата понятным языком, нужно или нет? Почему к вам? Потому что все-таки вы с детками работаете. Достаточно ли просто озвучить, что такая схема терапии здесь предпочтительна, коротко объяснив, в чем она, и на этом закончить дискуссию или все-таки абсолютно понятно разжевать каждый препарат, в рот положить и дать запить? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: У нас, как правило, все объяснить, разъяснить, первый раз даже в рот положить, проконтролировать, чтобы при нас приняли, потому что список препаратов такой внушительный. И мы объясняем, для чего нужна каждая таблетка, какие побочные эффекты могут быть, что должно смутить. Поэтому мы очень развернуто. Мне кажется, нельзя иначе, потому что если им объяснить, это может к каким-то фатальным последствиям привести. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: То есть это дает однозначный результат? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Да, почти в 95% случаев. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: А остальные пять? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Остальные пять – там происходят, я даже пытаюсь какие-то цензурные слова подобрать, плохие события происходят, которые уже путем какого-то негативного опыта люди приходят к тому, что таблетки пропускать нельзя, пить их надо так, как сказали, именно вот в это время. именно с вот этой едой или вот эти таблетки вообще принимать без еды. На своем негативном опыте они учатся и больше не пропускают. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Наш следующий сюжет про пациентку, которая попала в дорожно-транспортное происшествие, и ее собирали не просто по косточкам, но и косточки собирали по частям. Посмотрим? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Давай. СЮЖЕТ Фёдор Лагуткин, врач-травматолог Долгопрудненской центральной городской больницы: Здравствуйте, Светлана Петровна! Светлана: Доброе утро, Федор Вячеславович! Фёдор Лагуткин, врач-травматолог Долгопрудненской центральной городской больницы: Как ваше самочувствие? Светлана: Благодаря вашей работе все отлично. Голос за кадром: Несмотря на то, что встать на ноги Светлана сможет еще не скоро, женщина сохраняет позитивный настрой. Ведь самое страшное уже позади. Светлана: Следуя на работу, я приходила через пешеходный переход, и меня на огромной скорости сбило такси. От сильного удара я взлетела в воздух и, упав на дорогу, получила множество тяжких травм. Я была в сознании, была просто невыносимая боль. Никто меня не трогал, ждали приезда скорой помощи. Голос за кадром: Светлану доставили в центральную больницу города Долгопрудный. Первые трое суток женщина провела в реанимации. Ушанги Буадзе, заведующий реанимационным отделением Долгопрудненской центральной городской больницы: Пациентка была доставлена, минуя приемное отделение, в отделении реанимации в крайне тяжелом состоянии. Переломы костей обычно сопровождаются повреждением сосудов. Соответственно, объем кровопотери был довольно большой, что определяло низкие показатели артериального давления при поступлении. Голос за кадром: После того как реаниматологи нормализовали жизненно важные функции организма Светланы, хирурги-травматологи начали готовить ее к операции. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: Проблема главная была в чем? В том, что это была политравма, что это сломана не одна кость, а и плечевая кость, и локтевая кость, и ребра, и таз, и бедренная кость, и большеберцовая кость. А давать человеку 5 или 6 наркозов на каждую операцию – это для организма не совсем полезно. Голос за кадром: Операцию делали в восемь рук на протяжении 5,5 часов. Светлана: У меня левая рука была просто вся раздроблена, локоть, скажу простым словом, как мне объяснили, что там была просто труха. Они просто все по осколочкам, вплоть косточек все собрали. Фёдор Лагуткин, врач-травматолог Долгопрудненской центральной городской больницы: В целом четыре операции выполнены одномоментно. Послеоперационный периода без особенностей, раны зажили первичным натяжением, швы сняты, активизирована в кровати. Голос за кадром: История, которая на сухом языке хирурга умещается в два предложения, для самой Светланы, возможно, одна из самых значимых в жизни. И она не только и не столько о боли, сколько о человеческих взаимоотношениях. Первое воспоминание из реанимации связано у женщины не со страданием и страхом, а с ощущением заботы и поддержки. Светлана: Когда я открыла глаза, около меня стояло очень много медицинских сестер и медбратьев. Они постоянно интересовались моим здоровьем, спрашивали: «Где болит? В какой области болит». Но когда я увидела саму бригаду докторов, я не знаю почему, но мне так стало почему-то легко. Я увидела, знаете, титанов, настоящих титанов. Голос за кадром: Попасть к хорошим врачам – это, безусловно, главное, но не единственное условие для максимально эффективного лечения. Очень многое зависит от того настроя, с которым пациент проходит лечение. Верит ли он в своих докторов и силы своего организма, настроен ли на сотрудничество. Ирина Андрияшнина, процедурная медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Светочка, просила укольчик? Давай сделаем. Как ты сегодня? Светлана: Намного лучше. Ирина Андрияшнина, процедурная медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Да? Дела пошли на поправку? Светлана: Да. Ирина Андрияшнина, процедурная медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Здорово! Очень терпеливая, располагает к себе просто сразу. К ней приходишь просто с удовольствием. Есть такие больные, когда еще к ним надо подход найти, а эта просто сразу: вошла, улыбнулась, и она сразу прямо такая открытая-открытая. Что ее просишь сделать, она обязательно помогает. Чувствуешь, что человеку больно, но она старается. Голос за кадром: Максимальную готовность к совместной работе с врачами и медсёстрами Светлана выражалась в первых минут своего пребывания в больнице. Даже когда с тяжелыми травмами женщина попала в реанимацию, она смогла сохранить самообладание и выдержку. Патимат Муртазалиева, медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Она очень была приветлива, очень четко соблюдала границы, хотя в таком положении это крайне редко встречается, все агрессируют. Даже разговаривала на какие-то личные темы, спрашивала, отвечала, сама интересовалась. Голос за кадром: Из-за переломов ребер и таза, которые должны срастись самостоятельно, женщине нужно будет соблюдать постельный режим еще на протяжении трех месяцев, после чего начнется реабилитация. Врач Максим Владимирович Цымбал, зная решительный характер своей пациентки, уверен, что победа будет на стороне Светланы. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: От настроя человека зависит очень много. Я не могу сказать, что половина, но треть или четверть нашей работы точно зависит. Потому что, если приходишь к человеку, у него слезы на глазах, и он начинает рассказывать, что у него все плохо, все нехорошо, что «вот моя рученька и ноженька сломаны, а что мне дальше делать?». Да, их тоже вылечиваем, но это происходит гораздо сложнее, чем когда человек сам к этому стремится. Да, было плохо, но сейчас лучше, будет еще лучше. Врачи помогут. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Уважаемые коллеги, доктор Цымбал у нас в гостях. Максим Владимирович, история этой пациентки уникальна тем, что это тяжелейшая политравма, и в такой ситуации настроить пациента на позитивный результат лечения, мне кажется, особо сложно, потому что исход лечения непонятен. Непонятно, чем все закончится. Это травматический шок. Пациента надо сперва вообще в принципе просто подготовить к операции. И как ему объяснить, что нужно потерпеть, что нужно лечиться, что результат этот будет еще далеко-далеко? Даже сейчас пациентка уже довольна результатом лечения, а ее ждут еще месяцы реабилитации, и лечение ее будет продолжаться. Как вы настраиваете таких тяжёлых пациентов на положительный результат? Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: К каждому пациенту можно найти свой подход. И очень многое зависит именно от психоэмоционального состояния пациента. Если человек настроен на выздоровление, он на него настроен. Знаете, как в анекдоте про пессимиста и оптимиста, что пессимист говорит: «Нет, хуже уже не будет». Оптимист рядышком весело говорит: «Будет, будет». Вот этой ситуации ни в коем случае допускать нельзя. И настрой пациента на выздоровление – это половина нашей работы. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Максим Владимирович, с этим вот такой вопрос задам вам: убеждать, не ломая, как удается? Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: С пациентом нужно разговаривать на его языке. Ни в коем случае нельзя употреблять очень много медицинских терминов, потому что для большинства людей эти медицинские термины – это просто набор непонятных букв. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Пугающих их. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: Даже не слов, а просто набор букв. А ведь это естественно, для любого человека. То, что мы не понимаем или не знаем, по крайней мере, вызывает у нас недоверие, а максимум оно нас просто пугает. Когда говоришь с людьми на понятном языке, то они как-то проникаются доверием, и дальше уже общение налаживается, и все идет своей дорогой, как должно и быть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Такой вопрос у меня, Виталий Борисович, к вам: почему у нас сложилась на каком-то этапе такая ситуация, когда пациенты стали больше доверять не врачам с нашей доказательной базой, со ссылкой на первоисточники, с нашей образованностью, а к псевдоцелителям? Да, они стали более доступны с учетом интернета, но, тем не менее, доверия больше, совершенно очевидно, и на каком-то этапе мы просто почти проиграли этот марафон. И, безусловно, сейчас очень активно говорим о вреде очень многих советов, о некомпетентности этих людей, призывая не слушать, не обращать внимания, все-таки прислушаться к медицинскому сообществу. Что мы на каком этапе потеряли? Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Я думаю, на этапе, когда это стало легко доступно пациенту. То есть в интернет зашел, посмотрел, прочитал. А до врача дойти, который тебе все расскажет, покажет, надо приложить усилия. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Все эти псевдоцелители обещают больше и легче получить результат, чем мы, потому что мы знаем, какой путь надо пройти, допустим, в реабилитации, какой путь надо пройти, принимая препараты по часам, определенную диету и еще что-то. И мы не можем же гарантировать стопроцентный результат, к сожалению. Медицинская наука ещё не так далеко шагнула, чтобы быть уверенным во всем. И я думаю, что, конечно, вот эта красивая конфетка – все и сейчас, и сразу – более привлекает, чем мы со своей горькой пилюлей правды. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вообще, наверное, есть еще, как мне думается, проблема в обучении наших молодых коллег в медицинских институтах. Я училась уже достаточно давно, нас учили разговаривать, нас учили общаться, нас учили собирать анамнез. Вот насколько сейчас этому уделяется время в учебном процессе, как вы думаете? Вы более молодые люди. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Я могу сказать даже инсайдерскую информацию, будучи преподавателем одного из вузов. Этому, конечно, обучают, но обучают базовым навыкам. Есть очень много интересных механик, как объяснить пациенту, что у него тяжелое заболевание, как объявить родственникам о потере. Но, к сожалению, это все студент должен уже получать самостоятельно, потому что программа не обладает такими временными рамками, чтобы все это погрузить туда. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Мне кажется, что нужно вернуться к обсуждению того, что это должно быть составляющей обучающего процесса, потому что доктор, который не умеет разговаривать с пациентом, проиграет этот бой однозначно совершенно на входе, и здесь вопрос не компетенции, а просто его несостоятельности в принципе, и тактической, и стратегической. Вот такой достаточно популярный в нашей внутренней среде термин, непопулярный в общественной среде – «потребительский экстремизм». На каком-то этапе нашей эволюции медицина вдруг стала сферой услуг. В части случаев, наверное, мы в какой-то степени в этом виноваты. И стало так восприниматься, и, безусловно, в связи с этим возник новый формат взаимоотношений: «Я клиент, я прав, вы должны, а иногда обязаны, и будет так, как я сказал». Кто с этим сталкивался? Как с этим борется или не борется? Как с этим живет вообще? Для кого-то это психотравма, я имею в виду медицинских работников и не только врачей, но и средний медицинский персонал, нянечек. Хамство от пациентов и такой потребительский цинизм, действительно, психотравмирующим фактором является большим. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: У меня тоже бывали такие случаи. Я вот прямо помню оба случая. Это было два раза в такой очень грубой форме. И у меня абсолютно нет никакой возможности выписать человека, чтобы я его потом никогда не увидела, потому что все пациенты трансплантированные, я буду видеть их и их родителей, пока им не стукнет 18 лет, если не скончаюсь сама раньше. И когда у нас возникают вот такого рода конфликты, и они могут сказать такое, что может глубоко ранить меня тоже. Но я всегда стараюсь себе напомнить, что люди в тяжелейшей ситуации, матери. И это абсолютно не от хорошей жизни. И я себе стараюсь это проговаривать и не принимать это на свой счет, потому что я понимаю, что на моем месте может быть кто угодно, и вот к этим людям также будет проявлен негатив. Вот это напоминание себе, что они в очень сложной и трудной ситуации, и поэтому так себя ведут, оно меня успокаивает. У нас в учреждении есть такая роскошь в виде психологической службы. Есть даже кризисный психолог, и они нам помогают с ними взаимодействовать, если возникают конфликты. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Психологическая поддержка как пациентов, так и самих врачей, совершенно точно доказала свою эффективность. Действительно, эмоциональное выгорание свойственно нашей профессии, как бы это дико ни звучало, и общемировая статистика говорит о том, что 30% людей, которым свойственно эмоциональное выгорание, а оно свойственно 99% людей, занимающихся медициной, 30% уходят из профессии. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: У нас есть сюжет про мальчика Лёню, который хочет стать врачом. И он даже нашёл себе пример врача, на которого он хочет быть похож. И это доктор Рошаль. СЮЖЕТ Леонид Куличенко: Здравствуйте, Леонид Михайлович! Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Здравствуй, Лёнечка! Леонид Куличенко: Это вам букет от меня. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Какой красивый! Лилияна Карабаева: Леонида Михайловича я знаю уже со школьной поры. Я зачитывалась и практически отслеживала весь его путь. Голос за кадром: Лилияна мечтала, чтобы её ребёнок тоже стал врачом. И когда у неё родился сын, она решила назвать его в честь Леонида Михайловича. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Желание быть хирургом – это твоё желание или мамина желание? Леонид Куличенко: И мое, и мамино. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: А ты не думал, каким ты хирургом хочешь стать? Леонид Куличенко: Я подумал, детским больше. Я хотел очень встретиться с ним. Меня очень этот человек интересует. Лилияна Карабаева: Мы решили написать обращение в Администрацию президента России. Попросили организовать нам встречу с Леонидом Михайловичем Рошалем. Леонид Куличенко: А почему вы стали именно доктором, а не летчиком, как ваш отец? Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Ты смотри, ты мою биографию знаешь? Леонид Куличенко: Да, мне мама рассказывала про вас. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Я в пятом классе писал сочинение. И написал, что хочу быть хирургом и вырезать аппендициты. А потом пришел в институт, и у меня ноги пошли прямо на обучение детское, на педиатрический факультет. Таким вот образом я стал детским доктором. Леонид Куличенко: Мне с ним было очень интересно. Это просто было здорово! Лилияна Карабаева: Феерично, как любит говорить молодежь. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Взрослые хирурги не могут делать то, что делают детские хирурги. Например, операцию у новорожденных. Он же маленький. И не только по анатомии маленький, у него другая физиология, по-другому текут болезни. И вот мы умеем оперировать и детей, и взрослых. Леонид Куличенко: Он меня очень укрепил сильно стать доктором. Я очень рад встрече с Леонидом Михайловичем! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Леониду Михайловичу, естественно, пожелаем долголетия и здоровья! Замечательный сюжет. А кто-то из вас, коллеги, здесь присутствующих, решение о том, что он идет в медицину в детстве, глядя на кого-то в белом халате, принимал или все во взрослом возрасте сделали осознанный выбор? Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: С детства я всегда находился в больницах, в поликлиниках, потому что у меня отец – невролог практикующий, а мама у меня – клинический психолог. И как-то с детства вот этот запах в больнице, в процедурном кабинете, знаете, когда по коридору пройдешься, запах таблеток. И как-то комфортно. Я тоже никогда с детства не задумывался о каких-то других профессиях. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: У меня никогда такого не было, чтобы с детства я смотрел на шприцы, на пробирки, на белый халат, и это вызывало у меня какое-то восхищение. Мне было абсолютно все равно, куда поступать после школы. Абсолютно всё равно. А в результате некоторых перипетий я оказался во Втором медицинском институте, потому что и мама, и папа у меня врачи. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: У меня, наоборот, ситуация полностью противоположная. Меня никогда не вдохновляли белые халаты, я никогда не хотела стать врачом. Меня подтолкнули в медицину родители, причем вот прямо подтолкнули, у меня альтернативы какой-то не было. И я просто вынужденно пошла в мед, но я об этом абсолютно не жалею. Я не представляю сейчас свою жизнь без медицины, потому что моя профессия и моя работа – это все, что у меня есть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Я не из медицинской семьи. Я с трех лет хотела быть врачом. И я им стала. И этим абсолютно счастлива. Я действительно какой-то вот такой ребенок. Видимо, часто болеющие дети часто хотят быть врачами. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А я хотел бы опять вернуться к пациентским историям. И на самом деле для некоторых собравшихся здесь это будет большой сюрприз. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): В реанимации я оказалась 24 сентября 2007 года. В Эндокринологическом научном центре обнаружили опухоль в поджелудочной железе доброкачественную. И в сентябре было предложено к ним лечь для удаления. Первая неделя прошла замечательно. Приходил доктор, рассказал, что можно делать зарядку, то есть немножко ноги поднимать, шевелиться. А через два дня все это дело прекратилось. В реанимации пришлось почти три месяца пролежать. Лежали мы одновременно с Ниной. Такая же фокусница, как и я. Докторам повезло, у нас палата была аховая. Нина Петровна (Мурманск): С Татьяной Григорьевной, мы вместе оказались в такой момент. Я пришла на операцию первой, через день пришла она на операцию. И вот с того момента мы оказались вместе с ней в реанимации. Так по данным я была 101 день в реанимации. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Помню, прекрасно помню доктора Калмыкова Александра Владимировича. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Это доктор Калмыков вас помнит очень хорошо. Нина Петровна (Мурманск): Всегда проверяли, смотрели, узнавали, как наше состояние, дышим ли мы, двигаемся ли мы. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Было плохо. Они делали все, что могли. Лечили всеми препаратами, какие были. А легче не становилось. И Марьяна Анатольевна даже ходила в церковь и ставила свечки. Нина Петровна (Мурманск): Марьяну Анатольевну, конечно, я не видела с тех пор, как выписывалась. Был период, мы созванивались, если что, какие-то вопросы задавала по лечению. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Слушай, вообще я ее не узнаю. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Нина когда-то летом приезжала в больницу полежать. Мы с ней разговаривали. Такая была мысль: неплохо бы было встретиться с ними. Нина Петровна (Мурманск): Поговорить, пообщаться. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Но неудобно же ехать в больницу. Мы же себя чувствуем теперь хорошо, поэтому просто так неудобно. Но очень бы было приятно увидеть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Они лежали вместе. И с ними все время что-то происходило. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Татьяна Григорьевна, здравствуйте! Присаживайтесь. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вы вообще меня сейчас до слёз доведёте. Здравствуйте! Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Марьяна Анатольевна, спасибо вам! От Нины тоже большущий привет, огромная благодарность! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Спасибо! Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Спасибо вам за нашу нынешнюю жизнь и за все самое-самое хорошее! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вас узнать нельзя, вы выглядите прекрасно! Татьяна Григорьевна (Зеленоград): В аппаратной я все это слышала. Я очень рада, что вы пошли, медицинские работники с Александром Владимировичем, и что мы попали в ваши руки. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Татьяна Григорьевна – это пациентка, которую сложно забыть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вообще невозможно. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Татьяна Григорьевна – это тот пример, когда настрой на результат, на результат лечения и приверженность… Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вопреки всем обстоятельствам. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Вопреки всем обстоятельствам он был не на 100%, он был на 1000%. А обстоятельства были против Татьяны Григорьевны каждый день и с новыми какими-то ловушками. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Я бы сказала, каждый час. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Не только выходные. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Мы прошли через многое: большая операция, было много осложнений неприятных, которые преследовали Татьяну Григорьевну. Долгий период в реанимационном отделении, потом долгий период реабилитации. Реабилитационного отделения тогда у нас еще не было, и реаниматолог-реабилитолог был, по сути. Мы с Татьяной Григорьевной заново учились ходить. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Да. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: А потом мы ходили по лесенке. И первый пролет лестничный, который Татьяна Григорьевна преодолела, ее счастливые глаза, понимаете, это не забыть никогда, что она смогла преодолеть свой первый лестничный пролет после многосуточного пребывания в отделении реанимации. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Многомесячного. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Многомесячного пребывания в отделении реанимации, да. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Это счастье. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вообще, действительно, большое счастье видеть своих пациентов совершенно в другом обличье, когда они прекрасные, красивые и здоровые. Мы рады вам! Скажите мне тогда, уже раз вы пришли к нам на программу. Все-таки мы говорили со своей колокольни, вот пациенты сейчас что думают? В чем, если она есть в обществе, не в ваших, ваши отношения как-то сложились с медициной и с нами когда-то, но вы не только с нами взаимодействовали, с другими коллегами нашими. Вот есть сейчас среди пациентов наших очень, действительно, уважаемых и очень нам иногда дорогих, правда, физически дорогих и близких, какой-то дисконнект во взаимоотношениях, в восприятии недопонимание или недоверие, может быть, или желание получить чего-то большее, чего мы дать не можем или не знаем о том, что вы этого хотите. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Вы знаете, Марина Анатольевна, все мои знакомые, которые мне близкие знакомые, которых вы тоже знаете, они на моем примере поняли, что медицина у нас есть, что врачи у нас есть, и врачи душевные, и врачи заботливые. Да, в поликлинике иногда встречаются равнодушные люди, скажем честно. Но после встречи с вами мне как-то все время по жизни с докторами везло. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Сегодня в программе мы показали лишь часть людей, которые хотели поблагодарить своих врачей. Вы не представляете, с какой теплотой люди отзываются о своих спасителях. И сейчас будет сюжет, который по факту является благодарностью нам всем. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Голос за кадром: Мы сталкиваемся с медиками по разным причинам: от диспансеризации до серьезных проблем со здоровьем. Врачи – это главные люди в повседневной жизни каждого. Юлия (Москва): Врач – это тот, кто всегда рядом, кто поможет, кто подскажет, кто скажет добрые слова. А самое главное – поддержит, потому что поддержка очень важна. Виктория (Ставрополь): Они – спасители. Да, можно сказать так. Они за каждого пациента как за своего родного. Татьяна Александровна (Кемеровская область): Они просто родные люди. Мы поздравляем их с праздниками. Мы переписываемся, мы постоянно на телефоне. Мы просто не представляем жизнь без их присутствия. Светлана (Татарстан): Их можно даже назвать – наши ангелы. Голос за кадром: Доктор и пациент вместе проходят сложный, иногда длительный путь. Врачи поддерживают, вселяют надежду и возвращают здоровье. Не всегда это происходит в рамках рабочего времени. Роза (Челябинская область): Наших докторов жалко, но мы даже ночью можем написать нашему доктору, что-то у нас случилось: «Что нам делать?». И нам обязательно ответят. Лидия (Ярославль): Я бы хотела им пожелать хотя бы 5 минут отдыха. Они работают 24 на 7. Они постоянно в отделении. Как ни выйдешь, всегда врачи что-то делают. Без разницы, какое время дня и ночи. Просто хочется чисто человеческого – им немножко выдохнуть, себя поберечь, о себе подумать. Потому что они постоянно только в пациентах, постоянно на работе. И за другими делами, даже просто за чашкой кофе ни разу их нигде не видели. Всегда в работе. Голос за кадром: У хорошего врача целая армия пациентов, признательных ему за профессиональную работу. Юрий Викторович (Московская область): В моей жизни в среднем таком возрасте пришлось обращаться к врачам, которые спасли мое сердце, дали мне шанс дальше жить. Ольга (Москва): Я благодарна моему доктору. Он самый лучший, он самый человечный, компетентный, он добрый, всегда придет на помощь. Наталья Михайловна (Ярославль): Я поняла немного, что такое профессия хирурга. Вот теперь у меня к этому слову «хирург» добавляется сразу в голове слово «уважаемый человек». Татьяна Александровна (Кемеровская область): Большое всем спасибо, огромное, что мы теперь живем нормальной жизнью! Большого здоровья! И чтобы побольше у них сил было помогать другим людям, деткам! Голос за кадром: Благодарности обладают мощным энергетическим воздействием. Они морально поддерживают, предотвращают профессиональное выгорание, придают сил, побуждают снова помогать больным людям. А те в свою очередь не забывают говорить врачам спасибо. Роза (Челябинская область): Спасибо за жизнь, можно так сказать, за счастливое детство, что они нам дали такой шанс! Дмитрий (Москва): Хотел бы поблагодарить всех врачей, которые всегда находятся в трудную минуту рядом с нами, которые помогают нам быть здоровыми, счастливыми, спасают наши жизни. Эрик (Москва): Конечно, огромная благодарность врачам за то, что спасают нас, лечат, держат наш организм и вообще наше состояние в тонусе, помогают нам быть здоровыми. Хотя мы сами, конечно, отвечаем за свое здоровье, но мы за ними следим же. И, благодаря докторам, живем дальше, радуемся жизни. Так что спасибо, доктор, спасибо! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Очень приятный финал. Но теперь, коллеги, уважаемые и дорогие, я прошу вас пару слов сказать нашим пациентам. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Я хочу пожелать пациентам и родителям, чтобы они, как и Татьяна Григорьевна, никогда не забывали, что лучшее где-то впереди, и знали, что их настрой, действительно, играет огромную роль в этой борьбе за выздоровление. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Нашим пациентам я хотел бы пожелать, во-первых, искреннего счастья и здоровья близким вокруг. Потому что только они могут поддерживать, они могут настраивать, и ты чувствуешь силу в этом во всем. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: Неважно, почему ты стал врачом, зачем ты стал врачом, что тебя к этому подтолкнуло. Свою работу ты должен делать хорошо. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Мы когда-то все здесь собравшиеся и все огромные коллективы, которые здесь не присутствуют, выбрали профессию для того, чтобы быть полезными, быть нужными на пути выздоровления, может быть, спасти чьи-то жизни. И вот в этой системе координат мы себя по-другому не мыслим как составляющие процесса. Нам бы всем очень хотелось, чтобы люди, которые оказались в ситуации с другой стороны, себя не чувствовали по другую сторону баррикад. Мы все на одном пути. Мы все на пути борьбы с болезнью. И вместе мы обязательно победим. Думайте о себе, заботьтесь о своем здоровье, а мы все – рядом! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Здравствуйте! В эфире программа «На приеме у главного врача». Сегодня в нашем выпуске. Голос за кадром: Расскажем реальные истории пациентов. Когда путь к выздоровлению сложен и труден, но рядом оказываются профессионалы. Когда надежда – это последнее, что остается, но врачи делают невозможное. Врач и пациент: обсудим, на ком лежит ответственность за результат лечения, кто главный в этой связке и как выстраивать отношения в борьбе с болезнью. Смотрите прямо сейчас. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Как ни парадоксально, но в связке «врач и пациент» три составляющие. Это болезнь, врач и пациент. И вот чью сторону выберет пациент, тот и победит в этой схватке. Александр, как вы думаете, вот кто в этой связке главный? Когда двое – врач и пациент, болезнь оставим за кадром. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Марьяна Анатольевна, я думаю, что все-таки здесь нет кого-то главного. Это равноправная история. Врач и пациент – это люди, которые преследуют одну цель – это здоровье пациента, за которое они борются. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, но в любом случае доверительные отношения играют не меньшую роль, мне кажется, чем квалификация специалиста. Долгое время лидирующую позицию занимал врач. Но постепенно мы переходим к партнерским отношениям, что ответственность за свое здоровье несет в том числе и пациент. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Да, появился такой новый модный термин – «комплаенс». Простым языком говоря, это полноценное участие пациента, его ответственность за все те рекомендации по образу жизни, по исполнению тех или иных назначений, лечебных, диагностических и иных мероприятий. И здесь действительно этот путь полностью в зоне ответственности пациента. Это процесс взаимоотношений, которые должны быть выстроены, иначе не будет успеха. Это мое мнение. Мне кажется, что так правильно подходить к медицине в целом. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А начнем мы с истории, которую можно назвать волшебной. В ней волшебниками выступают наши коллеги из Института трансплантологии и искусственных органов имени академика Шумакова. И я предлагаю посмотреть вам сюжет про маленькую девочку Николь. Здесь и профессионализм врачей, и вера родителей помогли совершить практически чудо. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Давайте. Смотрим. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Давайте. СЮЖЕТ Голос за кадром: Сегодня малышке Николь исполнилось два года. Это ее первый день рождения дома, в кругу семьи. Большую часть своей жизни девочка провела в больницах. Глядя на этого энергичного ребёнка, сложно представить, что еще в утробе матери врачи диагностировали ей страшное генетическое заболевание, несовместимое с жизнью. Юлия Никитина, мама Николь: В 26 недель беременности я просто как будто бы почувствовала, что нужно просто на нее посмотреть. Мы пошли на УЗИ с мужем. Сначала все было хорошо. Все смотрели все органы, а потом, когда дело дошло до почек, врач просто замолчала. Потом позвали еще одного врача, еще, еще. Была целая делегация врачей, и тогда мне сообщили приговор: «Выхода нет. Сделайте ей направление на прерывание. Ребенок не жилец». Голос за кадром: Поликистоз почек – заболевание, при котором почки растут с молниеносной скоростью. Внутри них находятся тысячи кист. Со временем почки заполняют все пространство в животе, сдавливая и вытесняя остальные органы, которые в свою очередь перестают функционировать. Юлия Никитина, мама Николь: Дотянули кое-как до 37-й недели. Было очень сложно, было очень страшное маловодие, были плохие все показатели. Но мы дотянули с Николь, доходили, слава богу. Поехали рожать. Николь сразу же унесли, конечно же, в реанимацию в тяжелейшем состоянии. И, собственно, началась борьба за жизнь Николь. На третьи сутки малышке удалили почки. Операция была очень сложная, очень долгая. Мы сидели внизу, все, наверное, 8 часов ждали. То, что она выжила в ту операцию, это, конечно, чудо чудесное. Голос за кадром: Это было только начало сложного пути. Всего малышка перенесла 18 операций. Юлия Никитина, мама Николь: Я горжусь всеми хирургами, которые спасали нашу дочку. Были моменты, когда вроде бы казалось: всё, просто всё. И многие мне говорили, некоторые даже такие были: «Юлия, нужно сходить попрощаться». Голос за кадром: Однако родители девочки сдаваться не собирались. Они решили сделать все возможное и даже невозможное, чтобы спасти своего ребенка. Быть донором почки для малышки сразу вызвался ее отец. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Они приехали ко мне на консультацию. И когда они впервые обратились, они даже не думали еще о том, что мы решим как можно скорее ее госпитализировать в стационар. Был план, что мы делаем прививки, параллельно обследуем ребенка и в самые краткие сроки госпитализируемся для того, чтобы сделать трансплантацию. Голос за кадром: Родителям казалось, что они наконец на финишной прямой. Но всплыли новые пугающие обстоятельства. На обследовании выявили, что у Николь практически отсутствует нижняя полая вена. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Очень важен вот этот доступ сосудистый в рамках нашей операции, трансплантации, потому что этот сосуд должен взять на себя отток из большой почки отца. Все это было связано с огромными рисками. Джабраил Сайдулаев, заведующий хирургическим отделением № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: На наши слова, что операция крайне рискованная, и мы возьмем девочку сначала, и если у нас не получится, тогда мы не будем начинать операцию у отца, которого планировали подать в операционную, на это просто родители сказали: «У вас все получится». Честно говоря, я до этого от родителей не слышал таких слов, именно поддержку. Вам говорят, что у вас нет права на ошибку. Голос за кадром: Операция прошла успешно. Сегодня Николь бодрый и жизнерадостный ребенок. Андрей Жариков, врач-хирург хирургического отделения № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Дня с третьего после операции она была уже такая улыбчивая. Когда мы заходили в палату, она уже нам улыбалась, узнавала и была рада. Джабраил Сайдулаев, заведующий хирургическим отделением № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Приятно очень смотреть на это, когда ребенок в одном состоянии обращается, а уже после выполненной операции он начинает расти, развиваться, как обычный ребенок, который никогда не болел. Юлия Никитина, мама Николь: То, что все-таки удалось сделать эту операцию, и все прошло успешно, и все заработало. Я не знаю. Это самое настоящее чудо. Пусть все люди верят в чудеса, потому что они реально есть. Центр трансплантации имени Шумакова. Не знаю, каким словом их назвать. Это просто боженьки, ангелы в белых халатах. Дай бог всем вам здоровья, чтобы чудеса случались как можно чаще. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Удивительно, сколько веры было в этих людях. Джабраил Сайдулаев, заведующий хирургическим отделением № 1 ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Это очень позитивные люди, которые изначально настроены на удачу. С такими людьми проще работать. Когда чувствуешь поддержку со стороны родителей, это очень важно. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Я вспоминаю ее маму каждый день. И это помогает нам идти дальше и помогать другим детям. Голос за кадром: В Центре Шумакова ежегодно выполняется около 60 операций по трансплантации почек детям, 30% из них очень сложные. Именно такими случаями занимается врач-педиатр Патимат Магомедовна Гаджиева. Доктор уже помогла многим малышам и осчастливила огромное количество семей. А ей самой для счастья нужно только одно – чтобы все ее маленькие пациенты были здоровы и счастливы. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: И мы приглашаем в студию лечащего врача Николь Патимат Магомедовну Гаджиеву. Патимат Магомедовна, проходите. Присаживайтесь, пожалуйста. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Спасибо! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Отличная история, отличный результат, замечательный. Нет слов, очень трогательно и эмоционально. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Патимат Магомедовна, вы очень смелые и безмерно счастливые, наверное, люди, потому что подарить жизнь вторую вот такому маленькому человечку, это очень дорогого стоит. Взять на себя ответственность – это сложная задача, сложная. Вот скажите, пожалуйста, вы лечите детей. Это особенная категория наших пациентов. Здесь и сам ребёнок, и родители. Вообще приверженность к лечению, к принятию решений на детей возлагается или нет? И вообще, влияет ли приверженность к лечению, вернее, влияет ли возраст пациента на приверженность? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Как только ребенок становится самостоятельным, начинает посещать школу и у него появляется какой-то досуг, необходимо начинать работать еще и с ним, потому что у нас в трансплантации препараты, которые принимаются по часам, есть определенный режим питания, которого следует придерживаться, и важно, чтобы он тоже участвовал в этом процессе. Но дети, которые прошли через диализ, они, как правило, практически все привержены к лечению. И они знают, каково им было до трансплантации и понимают, что таблетки надо пить. И в редких случаях мы сталкиваемся с тем, что дети не хотят пить таблетки. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Иногда и взрослым тяжело объяснить, почему нужно лечиться, особенно пожилым пациентам, когда есть уже какой-то когнитивный компонент, когда пациент становится более обидчивым, когда можно сказать какое-то слово не так, и он скажет: «Вообще не хочу лечиться». Особенно что касается мужчин, которые вообще не любят лечиться, правда? Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: И потом, конечно, у взрослых людей есть полное понимание того, что они прожили жизнь. У них есть огромный жизненный опыт. В течение этой жизни они сталкивались с решением огромного ряда проблем. И, собственно говоря, ничего им не мешает принимать самостоятельные решения в отношении своего собственного здоровья. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А мы продолжаем смотреть истории наших пациентов. И сейчас будет сюжет о жителе Дубны, который отправился отмечать День города. СЮЖЕТ Голос за кадром: Проблемы с сердцем у 84-летнего жителя Дубны Анатолия Тимофеева случились 33 года назад. Тогда он перенес свой первый инфаркт. Анатолий Тимофеев: Потом все восстановилось, никаких проблем. Я и забыл про это, про все лекарства. Голос за кадром: А летом этого года, в день рождения Дубны, Анатолий отправился в палаточный городок здоровья, чтобы пройти экспресс-обследование. Анатолий Тимофеев: Померили давление, сдали кровь. Даже ЭКГ сделали. Голос за кадром: Но вдруг Анатолию стало плохо. И ему помогли дойти до палатки нового сосудистого центра, который был открыт в городе всего месяц назад. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Его завели, я сделал осмотр. Но по клинической картине объективной я сразу увидел, что у пациента начинается острый коронарный синдром, предынфарктное состояние. Анатолий Тимофеев: Он меня взял под руки, посадил: «Успокойся, сейчас мы посмотрим». Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Сняли ЭКГ. Посмотрели, что действительно есть ишемические изменения. Анатолий Тимофеев: «У тебя, оказывается, высокое давление, очень частый пульс. Но ничего, не волнуйся, сейчас мы вызовем скорую помощь и поможем». Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Обзвонил всех своих коллег, предупредил, что едет пациент, что его нужно принять в экстренном, быстром порядке. Голос за кадром: Анатолию Александровичу повезло. Раньше сердечно-сосудистых больных на лечение отправляли в соседний город Дмитров, но добираться туда не менее двух часов. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Эту дорогу еще в народе называют «дорогой смерти», потому что если ты доставляешь пациента более двух часов, то развиваются различные осложнения, попросту говоря, недовозили. Голос за кадром: Уже через 7 минут скорая доставила Анатолия в сосудистый центр Дубны, где команда медиков сразу его обследовала. Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Пациенту выполнена коронарография, по результатам которой выявили многососудистое поражение коронарных артерий. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: У нас в организме присутствуют три основных артерии, которые питают сердце. Если в них происходит закупорка, у пациента развивается инфаркт. У данного пациента были поражены все три артерии. Мы сразу сориентировались, выбрали тактику, что нужно открывать инфаркт-зависимую артерию. Анатолий Тимофеев: Попал в операционную. Сказали, надо поставить стенд. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Мы его перевели в реанимацию. В течение суток понаблюдали. И дальше уже спокойно, в плановом порядке перевели в отделение. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Здравствуйте, Тимофеев! Анатолий Тимофеев: Добрый день! Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Как дела у вас? Анатолий Тимофеев: Нормально. Все идёт к лучшему. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Все идет по плану, да? Все хорошо? Здесь болей нет, ничего не беспокоит? Анатолий Тимофеев: Уже перестало все. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: В течение четырех дней мы еще доделывали все обследования, подобрали консервативную терапию и дальше уже со всеми рекомендациями пациента выписали. Голос за кадром: Свое спасение Анатолий Тимофеев воспринимает не иначе как чудо и второе рождение. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: При выписке мы рекомендовали ему поэтапное стентирование. Поражений много и нужно их по очереди решать. Он в плановом порядке через три месяца приехал к нам. Мы выполнили ему балонную ангиопластику одной артерии, открыли еще один сосуд. И в дальнейшем мы планируем третий раз его также вызвать и сделать третью артерию. Анатолий Тимофеев: Шерзод Закирович, который мне делал операцию. Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Все нормально? Анатолий Тимофеев: Все нормально. Одышка проходит, уже почти прошла. Пять километров в день точно хожу. Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Это меня радует. Нам это приятно слышать от вас. Анатолий Тимофеев: Спасибо! Шерзод Шарипов, заведующий отделением рентгенхирургических методов диагностики и лечения сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России: Всего доброго! Анатолий Тимофеев: Всего хорошего! Под рукой оказался Андреев Виталий Борисович, который меня сразу раз. Оказался хирург хороший. Здравствуйте! Я к вам. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Здравствуйте, Анатолий Александрович! Анатолий Тимофеев: Очень рад. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Как дела у вас? Анатолий Тимофеев: Все улучшается потихоньку. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Хорошо.   Анатолий Тимофеев: Становится лучше. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Сегодня вам нужно будет пройти УЗИ сердца и сделать электрокардиографию, чтобы посмотреть состояние. Анатолий Тимофеев: Хорошо. Голос за кадром: Спасенная жизнь Анатолия Тимофеева одна из сотен на счету медиков сосудистого центра Дубны. Его руководитель – кардиолог Виталий Андреев – работал под началом академика Лео Бокерия в центре сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева. Он автор 25 научных работ. Два года назад Виталий победил в конкурсе молодых ученых на III Московском конгрессе кардиологов. Анатолий Тимофеев: Сейчас у меня начинается новая жизнь. Большая благодарность всем им. Отношусь к ним очень хорошо и с большим приветом. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Мы рады приветствовать в нашей студии Виталия Борисовича Андреева. Проходите. Здравствуйте! Присаживайтесь рядом со мной. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Здравствуйте! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Приятно видеть улыбающегося здорового пациента. Приятно видеть результат лечения этого пациента. Но все-таки про эту ситуацию, коллеги, можно сказать так: важно оказаться в нужное время в нужном месте. То есть, если бы открылся центр в Дубне на месяц позже, исход у этого пациента был бы совершенно другим. Этот шатер здоровья, по сути, было бы такой спасительной точкой какой-то, да? Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Все верно, да. Тут сопоставилось и время, и место, и люди. Он также, этот пациент, ходил на День города 10 лет назад, и в этот же день он перенёс инфаркт. И спустя 10 лет он опять же пришёл на День города Дубны, и мы там развернули городок здоровья, где как раз это всё и произошло. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Практически получилось, Виталий Борисович, что вы развернули городок, так сказать, в память о его предыдущем инфаркте, с тем, чтобы он мог продолжать отмечать День города каждый год с наименьшими последствиями для своего здоровья. Знаете, хочу о чем вас спросить? Чудесная история спасения, многососудистое поражение, сложная тема для кардиологов интервенционных. Вы пациенту спасли жизнь и дальше отпустили его с рекомендациями дальнейшими пожизненного применения достаточно большого списка лекарственных препаратов. Вот как добиться того, чтобы люди были привержены тому алгоритму лечения, который мы им предлагаем, как они должны принять тот груз ответственности, в данном случае – это контроль за собственным режимом дня, это контроль за приемом лекарственных препаратов, лежит на нем. Мы не можем его в этом смысле контролировать. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Да, всё верно. Как и говорилось ранее, я тоже согласен с тем, что это симбиоз – врач и пациент. То есть, когда ты с пациентом разговариваешь и уделяешь ему больше времени, ты параллельно проводишь некую такую психологическую работу с ним. И в этой работе ты пациенту доносишь, что без препаратов будет намного тяжелее жить. И как-то его убеждаешь, и все пациенты в дальнейшем, я думаю, принимают терапию. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: У нас с Марьяной Анатольевной были случаи, когда, несмотря на доступно изложенную информацию, что как важно принимать, и, скорее всего, пожизненно. Пациент, который приезжал на контрольное обследование, говорил: «Что же вы не пьёте эти синие таблетки?». «То, что вы дали, уже закончилось». Мне кажется, каким бы ни был умным специалист, чтобы создать такой элемент приверженности к лечению, важно еще и просто и правильно объяснить: «Это препарат, который разжижает кровь, чтобы ваши сосуды не забились, потому что там теперь есть некое устройство, которое поддерживает их проходимость». Да? Тоже опять сейчас сумничал. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Да, все верно. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Патимат Магомедовна, как вы считаете, вообще вот так «затрачиваться», сейчас в кавычках говорю, естественно, на то, чтобы объяснить действия каждого препарата понятным языком, нужно или нет? Почему к вам? Потому что все-таки вы с детками работаете. Достаточно ли просто озвучить, что такая схема терапии здесь предпочтительна, коротко объяснив, в чем она, и на этом закончить дискуссию или все-таки абсолютно понятно разжевать каждый препарат, в рот положить и дать запить? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: У нас, как правило, все объяснить, разъяснить, первый раз даже в рот положить, проконтролировать, чтобы при нас приняли, потому что список препаратов такой внушительный. И мы объясняем, для чего нужна каждая таблетка, какие побочные эффекты могут быть, что должно смутить. Поэтому мы очень развернуто. Мне кажется, нельзя иначе, потому что если им объяснить, это может к каким-то фатальным последствиям привести. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: То есть это дает однозначный результат? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Да, почти в 95% случаев. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: А остальные пять? Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Остальные пять – там происходят, я даже пытаюсь какие-то цензурные слова подобрать, плохие события происходят, которые уже путем какого-то негативного опыта люди приходят к тому, что таблетки пропускать нельзя, пить их надо так, как сказали, именно вот в это время. именно с вот этой едой или вот эти таблетки вообще принимать без еды. На своем негативном опыте они учатся и больше не пропускают. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Наш следующий сюжет про пациентку, которая попала в дорожно-транспортное происшествие, и ее собирали не просто по косточкам, но и косточки собирали по частям. Посмотрим? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Давай. СЮЖЕТ Фёдор Лагуткин, врач-травматолог Долгопрудненской центральной городской больницы: Здравствуйте, Светлана Петровна! Светлана: Доброе утро, Федор Вячеславович! Фёдор Лагуткин, врач-травматолог Долгопрудненской центральной городской больницы: Как ваше самочувствие? Светлана: Благодаря вашей работе все отлично. Голос за кадром: Несмотря на то, что встать на ноги Светлана сможет еще не скоро, женщина сохраняет позитивный настрой. Ведь самое страшное уже позади. Светлана: Следуя на работу, я приходила через пешеходный переход, и меня на огромной скорости сбило такси. От сильного удара я взлетела в воздух и, упав на дорогу, получила множество тяжких травм. Я была в сознании, была просто невыносимая боль. Никто меня не трогал, ждали приезда скорой помощи. Голос за кадром: Светлану доставили в центральную больницу города Долгопрудный. Первые трое суток женщина провела в реанимации. Ушанги Буадзе, заведующий реанимационным отделением Долгопрудненской центральной городской больницы: Пациентка была доставлена, минуя приемное отделение, в отделении реанимации в крайне тяжелом состоянии. Переломы костей обычно сопровождаются повреждением сосудов. Соответственно, объем кровопотери был довольно большой, что определяло низкие показатели артериального давления при поступлении. Голос за кадром: После того как реаниматологи нормализовали жизненно важные функции организма Светланы, хирурги-травматологи начали готовить ее к операции. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: Проблема главная была в чем? В том, что это была политравма, что это сломана не одна кость, а и плечевая кость, и локтевая кость, и ребра, и таз, и бедренная кость, и большеберцовая кость. А давать человеку 5 или 6 наркозов на каждую операцию – это для организма не совсем полезно. Голос за кадром: Операцию делали в восемь рук на протяжении 5,5 часов. Светлана: У меня левая рука была просто вся раздроблена, локоть, скажу простым словом, как мне объяснили, что там была просто труха. Они просто все по осколочкам, вплоть косточек все собрали. Фёдор Лагуткин, врач-травматолог Долгопрудненской центральной городской больницы: В целом четыре операции выполнены одномоментно. Послеоперационный периода без особенностей, раны зажили первичным натяжением, швы сняты, активизирована в кровати. Голос за кадром: История, которая на сухом языке хирурга умещается в два предложения, для самой Светланы, возможно, одна из самых значимых в жизни. И она не только и не столько о боли, сколько о человеческих взаимоотношениях. Первое воспоминание из реанимации связано у женщины не со страданием и страхом, а с ощущением заботы и поддержки. Светлана: Когда я открыла глаза, около меня стояло очень много медицинских сестер и медбратьев. Они постоянно интересовались моим здоровьем, спрашивали: «Где болит? В какой области болит». Но когда я увидела саму бригаду докторов, я не знаю почему, но мне так стало почему-то легко. Я увидела, знаете, титанов, настоящих титанов. Голос за кадром: Попасть к хорошим врачам – это, безусловно, главное, но не единственное условие для максимально эффективного лечения. Очень многое зависит от того настроя, с которым пациент проходит лечение. Верит ли он в своих докторов и силы своего организма, настроен ли на сотрудничество. Ирина Андрияшнина, процедурная медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Светочка, просила укольчик? Давай сделаем. Как ты сегодня? Светлана: Намного лучше. Ирина Андрияшнина, процедурная медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Да? Дела пошли на поправку? Светлана: Да. Ирина Андрияшнина, процедурная медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Здорово! Очень терпеливая, располагает к себе просто сразу. К ней приходишь просто с удовольствием. Есть такие больные, когда еще к ним надо подход найти, а эта просто сразу: вошла, улыбнулась, и она сразу прямо такая открытая-открытая. Что ее просишь сделать, она обязательно помогает. Чувствуешь, что человеку больно, но она старается. Голос за кадром: Максимальную готовность к совместной работе с врачами и медсёстрами Светлана выражалась в первых минут своего пребывания в больнице. Даже когда с тяжелыми травмами женщина попала в реанимацию, она смогла сохранить самообладание и выдержку. Патимат Муртазалиева, медицинская сестра отделения травматологии Долгопрудненской центральной городской больницы: Она очень была приветлива, очень четко соблюдала границы, хотя в таком положении это крайне редко встречается, все агрессируют. Даже разговаривала на какие-то личные темы, спрашивала, отвечала, сама интересовалась. Голос за кадром: Из-за переломов ребер и таза, которые должны срастись самостоятельно, женщине нужно будет соблюдать постельный режим еще на протяжении трех месяцев, после чего начнется реабилитация. Врач Максим Владимирович Цымбал, зная решительный характер своей пациентки, уверен, что победа будет на стороне Светланы. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: От настроя человека зависит очень много. Я не могу сказать, что половина, но треть или четверть нашей работы точно зависит. Потому что, если приходишь к человеку, у него слезы на глазах, и он начинает рассказывать, что у него все плохо, все нехорошо, что «вот моя рученька и ноженька сломаны, а что мне дальше делать?». Да, их тоже вылечиваем, но это происходит гораздо сложнее, чем когда человек сам к этому стремится. Да, было плохо, но сейчас лучше, будет еще лучше. Врачи помогут. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Уважаемые коллеги, доктор Цымбал у нас в гостях. Максим Владимирович, история этой пациентки уникальна тем, что это тяжелейшая политравма, и в такой ситуации настроить пациента на позитивный результат лечения, мне кажется, особо сложно, потому что исход лечения непонятен. Непонятно, чем все закончится. Это травматический шок. Пациента надо сперва вообще в принципе просто подготовить к операции. И как ему объяснить, что нужно потерпеть, что нужно лечиться, что результат этот будет еще далеко-далеко? Даже сейчас пациентка уже довольна результатом лечения, а ее ждут еще месяцы реабилитации, и лечение ее будет продолжаться. Как вы настраиваете таких тяжёлых пациентов на положительный результат? Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: К каждому пациенту можно найти свой подход. И очень многое зависит именно от психоэмоционального состояния пациента. Если человек настроен на выздоровление, он на него настроен. Знаете, как в анекдоте про пессимиста и оптимиста, что пессимист говорит: «Нет, хуже уже не будет». Оптимист рядышком весело говорит: «Будет, будет». Вот этой ситуации ни в коем случае допускать нельзя. И настрой пациента на выздоровление – это половина нашей работы. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Максим Владимирович, с этим вот такой вопрос задам вам: убеждать, не ломая, как удается? Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: С пациентом нужно разговаривать на его языке. Ни в коем случае нельзя употреблять очень много медицинских терминов, потому что для большинства людей эти медицинские термины – это просто набор непонятных букв. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Пугающих их. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: Даже не слов, а просто набор букв. А ведь это естественно, для любого человека. То, что мы не понимаем или не знаем, по крайней мере, вызывает у нас недоверие, а максимум оно нас просто пугает. Когда говоришь с людьми на понятном языке, то они как-то проникаются доверием, и дальше уже общение налаживается, и все идет своей дорогой, как должно и быть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Такой вопрос у меня, Виталий Борисович, к вам: почему у нас сложилась на каком-то этапе такая ситуация, когда пациенты стали больше доверять не врачам с нашей доказательной базой, со ссылкой на первоисточники, с нашей образованностью, а к псевдоцелителям? Да, они стали более доступны с учетом интернета, но, тем не менее, доверия больше, совершенно очевидно, и на каком-то этапе мы просто почти проиграли этот марафон. И, безусловно, сейчас очень активно говорим о вреде очень многих советов, о некомпетентности этих людей, призывая не слушать, не обращать внимания, все-таки прислушаться к медицинскому сообществу. Что мы на каком этапе потеряли? Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Я думаю, на этапе, когда это стало легко доступно пациенту. То есть в интернет зашел, посмотрел, прочитал. А до врача дойти, который тебе все расскажет, покажет, надо приложить усилия. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Все эти псевдоцелители обещают больше и легче получить результат, чем мы, потому что мы знаем, какой путь надо пройти, допустим, в реабилитации, какой путь надо пройти, принимая препараты по часам, определенную диету и еще что-то. И мы не можем же гарантировать стопроцентный результат, к сожалению. Медицинская наука ещё не так далеко шагнула, чтобы быть уверенным во всем. И я думаю, что, конечно, вот эта красивая конфетка – все и сейчас, и сразу – более привлекает, чем мы со своей горькой пилюлей правды. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вообще, наверное, есть еще, как мне думается, проблема в обучении наших молодых коллег в медицинских институтах. Я училась уже достаточно давно, нас учили разговаривать, нас учили общаться, нас учили собирать анамнез. Вот насколько сейчас этому уделяется время в учебном процессе, как вы думаете? Вы более молодые люди. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Я могу сказать даже инсайдерскую информацию, будучи преподавателем одного из вузов. Этому, конечно, обучают, но обучают базовым навыкам. Есть очень много интересных механик, как объяснить пациенту, что у него тяжелое заболевание, как объявить родственникам о потере. Но, к сожалению, это все студент должен уже получать самостоятельно, потому что программа не обладает такими временными рамками, чтобы все это погрузить туда. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Мне кажется, что нужно вернуться к обсуждению того, что это должно быть составляющей обучающего процесса, потому что доктор, который не умеет разговаривать с пациентом, проиграет этот бой однозначно совершенно на входе, и здесь вопрос не компетенции, а просто его несостоятельности в принципе, и тактической, и стратегической. Вот такой достаточно популярный в нашей внутренней среде термин, непопулярный в общественной среде – «потребительский экстремизм». На каком-то этапе нашей эволюции медицина вдруг стала сферой услуг. В части случаев, наверное, мы в какой-то степени в этом виноваты. И стало так восприниматься, и, безусловно, в связи с этим возник новый формат взаимоотношений: «Я клиент, я прав, вы должны, а иногда обязаны, и будет так, как я сказал». Кто с этим сталкивался? Как с этим борется или не борется? Как с этим живет вообще? Для кого-то это психотравма, я имею в виду медицинских работников и не только врачей, но и средний медицинский персонал, нянечек. Хамство от пациентов и такой потребительский цинизм, действительно, психотравмирующим фактором является большим. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: У меня тоже бывали такие случаи. Я вот прямо помню оба случая. Это было два раза в такой очень грубой форме. И у меня абсолютно нет никакой возможности выписать человека, чтобы я его потом никогда не увидела, потому что все пациенты трансплантированные, я буду видеть их и их родителей, пока им не стукнет 18 лет, если не скончаюсь сама раньше. И когда у нас возникают вот такого рода конфликты, и они могут сказать такое, что может глубоко ранить меня тоже. Но я всегда стараюсь себе напомнить, что люди в тяжелейшей ситуации, матери. И это абсолютно не от хорошей жизни. И я себе стараюсь это проговаривать и не принимать это на свой счет, потому что я понимаю, что на моем месте может быть кто угодно, и вот к этим людям также будет проявлен негатив. Вот это напоминание себе, что они в очень сложной и трудной ситуации, и поэтому так себя ведут, оно меня успокаивает. У нас в учреждении есть такая роскошь в виде психологической службы. Есть даже кризисный психолог, и они нам помогают с ними взаимодействовать, если возникают конфликты. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Психологическая поддержка как пациентов, так и самих врачей, совершенно точно доказала свою эффективность. Действительно, эмоциональное выгорание свойственно нашей профессии, как бы это дико ни звучало, и общемировая статистика говорит о том, что 30% людей, которым свойственно эмоциональное выгорание, а оно свойственно 99% людей, занимающихся медициной, 30% уходят из профессии. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: У нас есть сюжет про мальчика Лёню, который хочет стать врачом. И он даже нашёл себе пример врача, на которого он хочет быть похож. И это доктор Рошаль. СЮЖЕТ Леонид Куличенко: Здравствуйте, Леонид Михайлович! Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Здравствуй, Лёнечка! Леонид Куличенко: Это вам букет от меня. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Какой красивый! Лилияна Карабаева: Леонида Михайловича я знаю уже со школьной поры. Я зачитывалась и практически отслеживала весь его путь. Голос за кадром: Лилияна мечтала, чтобы её ребёнок тоже стал врачом. И когда у неё родился сын, она решила назвать его в честь Леонида Михайловича. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Желание быть хирургом – это твоё желание или мамина желание? Леонид Куличенко: И мое, и мамино. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: А ты не думал, каким ты хирургом хочешь стать? Леонид Куличенко: Я подумал, детским больше. Я хотел очень встретиться с ним. Меня очень этот человек интересует. Лилияна Карабаева: Мы решили написать обращение в Администрацию президента России. Попросили организовать нам встречу с Леонидом Михайловичем Рошалем. Леонид Куличенко: А почему вы стали именно доктором, а не летчиком, как ваш отец? Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Ты смотри, ты мою биографию знаешь? Леонид Куличенко: Да, мне мама рассказывала про вас. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Я в пятом классе писал сочинение. И написал, что хочу быть хирургом и вырезать аппендициты. А потом пришел в институт, и у меня ноги пошли прямо на обучение детское, на педиатрический факультет. Таким вот образом я стал детским доктором. Леонид Куличенко: Мне с ним было очень интересно. Это просто было здорово! Лилияна Карабаева: Феерично, как любит говорить молодежь. Леонид Рошаль, детский хирург, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Москвы, президент Национальной Медицинской Палаты, Герой Труда РФ: Взрослые хирурги не могут делать то, что делают детские хирурги. Например, операцию у новорожденных. Он же маленький. И не только по анатомии маленький, у него другая физиология, по-другому текут болезни. И вот мы умеем оперировать и детей, и взрослых. Леонид Куличенко: Он меня очень укрепил сильно стать доктором. Я очень рад встрече с Леонидом Михайловичем! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Леониду Михайловичу, естественно, пожелаем долголетия и здоровья! Замечательный сюжет. А кто-то из вас, коллеги, здесь присутствующих, решение о том, что он идет в медицину в детстве, глядя на кого-то в белом халате, принимал или все во взрослом возрасте сделали осознанный выбор? Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: С детства я всегда находился в больницах, в поликлиниках, потому что у меня отец – невролог практикующий, а мама у меня – клинический психолог. И как-то с детства вот этот запах в больнице, в процедурном кабинете, знаете, когда по коридору пройдешься, запах таблеток. И как-то комфортно. Я тоже никогда с детства не задумывался о каких-то других профессиях. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: У меня никогда такого не было, чтобы с детства я смотрел на шприцы, на пробирки, на белый халат, и это вызывало у меня какое-то восхищение. Мне было абсолютно все равно, куда поступать после школы. Абсолютно всё равно. А в результате некоторых перипетий я оказался во Втором медицинском институте, потому что и мама, и папа у меня врачи. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: У меня, наоборот, ситуация полностью противоположная. Меня никогда не вдохновляли белые халаты, я никогда не хотела стать врачом. Меня подтолкнули в медицину родители, причем вот прямо подтолкнули, у меня альтернативы какой-то не было. И я просто вынужденно пошла в мед, но я об этом абсолютно не жалею. Я не представляю сейчас свою жизнь без медицины, потому что моя профессия и моя работа – это все, что у меня есть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Я не из медицинской семьи. Я с трех лет хотела быть врачом. И я им стала. И этим абсолютно счастлива. Я действительно какой-то вот такой ребенок. Видимо, часто болеющие дети часто хотят быть врачами. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А я хотел бы опять вернуться к пациентским историям. И на самом деле для некоторых собравшихся здесь это будет большой сюрприз. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): В реанимации я оказалась 24 сентября 2007 года. В Эндокринологическом научном центре обнаружили опухоль в поджелудочной железе доброкачественную. И в сентябре было предложено к ним лечь для удаления. Первая неделя прошла замечательно. Приходил доктор, рассказал, что можно делать зарядку, то есть немножко ноги поднимать, шевелиться. А через два дня все это дело прекратилось. В реанимации пришлось почти три месяца пролежать. Лежали мы одновременно с Ниной. Такая же фокусница, как и я. Докторам повезло, у нас палата была аховая. Нина Петровна (Мурманск): С Татьяной Григорьевной, мы вместе оказались в такой момент. Я пришла на операцию первой, через день пришла она на операцию. И вот с того момента мы оказались вместе с ней в реанимации. Так по данным я была 101 день в реанимации. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Помню, прекрасно помню доктора Калмыкова Александра Владимировича. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Это доктор Калмыков вас помнит очень хорошо. Нина Петровна (Мурманск): Всегда проверяли, смотрели, узнавали, как наше состояние, дышим ли мы, двигаемся ли мы. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Было плохо. Они делали все, что могли. Лечили всеми препаратами, какие были. А легче не становилось. И Марьяна Анатольевна даже ходила в церковь и ставила свечки. Нина Петровна (Мурманск): Марьяну Анатольевну, конечно, я не видела с тех пор, как выписывалась. Был период, мы созванивались, если что, какие-то вопросы задавала по лечению. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Слушай, вообще я ее не узнаю. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Нина когда-то летом приезжала в больницу полежать. Мы с ней разговаривали. Такая была мысль: неплохо бы было встретиться с ними. Нина Петровна (Мурманск): Поговорить, пообщаться. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Но неудобно же ехать в больницу. Мы же себя чувствуем теперь хорошо, поэтому просто так неудобно. Но очень бы было приятно увидеть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Они лежали вместе. И с ними все время что-то происходило. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Татьяна Григорьевна, здравствуйте! Присаживайтесь. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вы вообще меня сейчас до слёз доведёте. Здравствуйте! Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Марьяна Анатольевна, спасибо вам! От Нины тоже большущий привет, огромная благодарность! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Спасибо! Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Спасибо вам за нашу нынешнюю жизнь и за все самое-самое хорошее! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вас узнать нельзя, вы выглядите прекрасно! Татьяна Григорьевна (Зеленоград): В аппаратной я все это слышала. Я очень рада, что вы пошли, медицинские работники с Александром Владимировичем, и что мы попали в ваши руки. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Татьяна Григорьевна – это пациентка, которую сложно забыть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вообще невозможно. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Татьяна Григорьевна – это тот пример, когда настрой на результат, на результат лечения и приверженность… Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вопреки всем обстоятельствам. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Вопреки всем обстоятельствам он был не на 100%, он был на 1000%. А обстоятельства были против Татьяны Григорьевны каждый день и с новыми какими-то ловушками. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Я бы сказала, каждый час. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Не только выходные. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Мы прошли через многое: большая операция, было много осложнений неприятных, которые преследовали Татьяну Григорьевну. Долгий период в реанимационном отделении, потом долгий период реабилитации. Реабилитационного отделения тогда у нас еще не было, и реаниматолог-реабилитолог был, по сути. Мы с Татьяной Григорьевной заново учились ходить. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Да. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: А потом мы ходили по лесенке. И первый пролет лестничный, который Татьяна Григорьевна преодолела, ее счастливые глаза, понимаете, это не забыть никогда, что она смогла преодолеть свой первый лестничный пролет после многосуточного пребывания в отделении реанимации. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Многомесячного. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Многомесячного пребывания в отделении реанимации, да. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Это счастье. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вообще, действительно, большое счастье видеть своих пациентов совершенно в другом обличье, когда они прекрасные, красивые и здоровые. Мы рады вам! Скажите мне тогда, уже раз вы пришли к нам на программу. Все-таки мы говорили со своей колокольни, вот пациенты сейчас что думают? В чем, если она есть в обществе, не в ваших, ваши отношения как-то сложились с медициной и с нами когда-то, но вы не только с нами взаимодействовали, с другими коллегами нашими. Вот есть сейчас среди пациентов наших очень, действительно, уважаемых и очень нам иногда дорогих, правда, физически дорогих и близких, какой-то дисконнект во взаимоотношениях, в восприятии недопонимание или недоверие, может быть, или желание получить чего-то большее, чего мы дать не можем или не знаем о том, что вы этого хотите. Татьяна Григорьевна (Зеленоград): Вы знаете, Марина Анатольевна, все мои знакомые, которые мне близкие знакомые, которых вы тоже знаете, они на моем примере поняли, что медицина у нас есть, что врачи у нас есть, и врачи душевные, и врачи заботливые. Да, в поликлинике иногда встречаются равнодушные люди, скажем честно. Но после встречи с вами мне как-то все время по жизни с докторами везло. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Сегодня в программе мы показали лишь часть людей, которые хотели поблагодарить своих врачей. Вы не представляете, с какой теплотой люди отзываются о своих спасителях. И сейчас будет сюжет, который по факту является благодарностью нам всем. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Голос за кадром: Мы сталкиваемся с медиками по разным причинам: от диспансеризации до серьезных проблем со здоровьем. Врачи – это главные люди в повседневной жизни каждого. Юлия (Москва): Врач – это тот, кто всегда рядом, кто поможет, кто подскажет, кто скажет добрые слова. А самое главное – поддержит, потому что поддержка очень важна. Виктория (Ставрополь): Они – спасители. Да, можно сказать так. Они за каждого пациента как за своего родного. Татьяна Александровна (Кемеровская область): Они просто родные люди. Мы поздравляем их с праздниками. Мы переписываемся, мы постоянно на телефоне. Мы просто не представляем жизнь без их присутствия. Светлана (Татарстан): Их можно даже назвать – наши ангелы. Голос за кадром: Доктор и пациент вместе проходят сложный, иногда длительный путь. Врачи поддерживают, вселяют надежду и возвращают здоровье. Не всегда это происходит в рамках рабочего времени. Роза (Челябинская область): Наших докторов жалко, но мы даже ночью можем написать нашему доктору, что-то у нас случилось: «Что нам делать?». И нам обязательно ответят. Лидия (Ярославль): Я бы хотела им пожелать хотя бы 5 минут отдыха. Они работают 24 на 7. Они постоянно в отделении. Как ни выйдешь, всегда врачи что-то делают. Без разницы, какое время дня и ночи. Просто хочется чисто человеческого – им немножко выдохнуть, себя поберечь, о себе подумать. Потому что они постоянно только в пациентах, постоянно на работе. И за другими делами, даже просто за чашкой кофе ни разу их нигде не видели. Всегда в работе. Голос за кадром: У хорошего врача целая армия пациентов, признательных ему за профессиональную работу. Юрий Викторович (Московская область): В моей жизни в среднем таком возрасте пришлось обращаться к врачам, которые спасли мое сердце, дали мне шанс дальше жить. Ольга (Москва): Я благодарна моему доктору. Он самый лучший, он самый человечный, компетентный, он добрый, всегда придет на помощь. Наталья Михайловна (Ярославль): Я поняла немного, что такое профессия хирурга. Вот теперь у меня к этому слову «хирург» добавляется сразу в голове слово «уважаемый человек». Татьяна Александровна (Кемеровская область): Большое всем спасибо, огромное, что мы теперь живем нормальной жизнью! Большого здоровья! И чтобы побольше у них сил было помогать другим людям, деткам! Голос за кадром: Благодарности обладают мощным энергетическим воздействием. Они морально поддерживают, предотвращают профессиональное выгорание, придают сил, побуждают снова помогать больным людям. А те в свою очередь не забывают говорить врачам спасибо. Роза (Челябинская область): Спасибо за жизнь, можно так сказать, за счастливое детство, что они нам дали такой шанс! Дмитрий (Москва): Хотел бы поблагодарить всех врачей, которые всегда находятся в трудную минуту рядом с нами, которые помогают нам быть здоровыми, счастливыми, спасают наши жизни. Эрик (Москва): Конечно, огромная благодарность врачам за то, что спасают нас, лечат, держат наш организм и вообще наше состояние в тонусе, помогают нам быть здоровыми. Хотя мы сами, конечно, отвечаем за свое здоровье, но мы за ними следим же. И, благодаря докторам, живем дальше, радуемся жизни. Так что спасибо, доктор, спасибо! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Очень приятный финал. Но теперь, коллеги, уважаемые и дорогие, я прошу вас пару слов сказать нашим пациентам. Патимат Гаджиева, нефролог, иммунолог и педиатр ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В. И. Шумакова» Минздрава России, к. м. н.: Я хочу пожелать пациентам и родителям, чтобы они, как и Татьяна Григорьевна, никогда не забывали, что лучшее где-то впереди, и знали, что их настрой, действительно, играет огромную роль в этой борьбе за выздоровление. Виталий Андреев, руководитель сосудистого центра ФБУЗ МСЧ № 9 ФМБА России, кандидат медицинских наук: Нашим пациентам я хотел бы пожелать, во-первых, искреннего счастья и здоровья близким вокруг. Потому что только они могут поддерживать, они могут настраивать, и ты чувствуешь силу в этом во всем. Максим Цымбал, врач-травматолог, заведующий травматологическим центром на базе Долгопрудненской центральной городской больницы: Неважно, почему ты стал врачом, зачем ты стал врачом, что тебя к этому подтолкнуло. Свою работу ты должен делать хорошо. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Мы когда-то все здесь собравшиеся и все огромные коллективы, которые здесь не присутствуют, выбрали профессию для того, чтобы быть полезными, быть нужными на пути выздоровления, может быть, спасти чьи-то жизни. И вот в этой системе координат мы себя по-другому не мыслим как составляющие процесса. Нам бы всем очень хотелось, чтобы люди, которые оказались в ситуации с другой стороны, себя не чувствовали по другую сторону баррикад. Мы все на одном пути. Мы все на пути борьбы с болезнью. И вместе мы обязательно победим. Думайте о себе, заботьтесь о своем здоровье, а мы все – рядом!