Мирон Моисеев: Меня зовут Мирон, мне 23 года. Занимаюсь спортом, веду здоровый образ жизни. Мои бабушки и дедушки употребляли спиртные напитки. И мне интересно, может ли алкоголизм передаваться через поколение или это всё дело в воспитании. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Сергей, а вот, кстати, и наш сегодняшний гость. Привет, Мирон! Мирон Моисеев: Здравствуйте! Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Доброе утро! Мирон, я знаю, что не только не употребляешь никаких токсических веществ, но даже и не пробовал их. Скажи, как так получилось, учитывая, к сожалению, легкодоступность всего этого? Мирон Моисеев: Воспитание и личный пример. У меня родители уже около 15 лет не употребляли алкоголь, и поэтому с самого детства как-то так и воспитывалось. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: С чего вдруг это вас обеспокоило именно сейчас? Мирон Моисеев: Потому что сейчас собираюсь жениться, строить семью, заводить детей. И есть некие беспокойства, может ли алкогольная зависимость передаваться через поколения? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Мирон, мы с Сергеем уже договорились с главным наркологом города Москвы. Он постарается ответить на все интересующие вас вопросы и развеять ваши сомнения. А мы тем временем с Сергеем расскажем, как же лечат людей с зависимостями. Пойдёмте. Антон Масякин, главный внештатный специалист психиатр-нарколог города Москвы, директор ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ», д. м. н.: Добрый день, Мирон! Что вас привело ко мне? Какие у вас есть ко мне вопросы? Мирон Моисеев: Почему у людей развивается зависимость? Это наследственная болезнь или же всё дело в воспитании? Антон Масякин, главный внештатный специалист психиатр-нарколог города Москвы, директор ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ», д. м. н.: Смотрите, есть сугубо наследственные заболевания, которые точно предрасполагаются генами, и заболевания, где наследственность есть как предрасполагающий фактор. Так вот, алкоголизм, наркомания или другие болезни зависимостей к наследственным чётко отнести нельзя Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Важное направление работы Московского центра наркологии – научное. И сейчас мы подходим к лаборатории, где специалисты ищут ответ на вопрос очень интересный и очень важный: «Есть ли гены, определяющие склонность человека к зависимостям?». Валентин Юрьевич, скажите, пожалуйста, что сейчас известно наверняка о связи генов и зависимостей? Валентин Скрябин, врач психиатр-нарколог, заведующий отделением № 3 клинического филиала ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Согласно доступным на сегодняшний день результатам проведённых исследований какого-то одного гена, который бы определял развитие зависимости у каждого конкретного человека, условного гена зависимости, нет. На сегодняшний день исследования показывают, что роль средовых факторов и наследственных факторов, в частности, для алкогольной, например, зависимости, примерно равное – 50 на 50. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Хорошо. Получается, одного гена нет, но всё-таки предрасположенность на генетическом уровне имеется. Валентин Скрябин, врач психиатр-нарколог, заведующий отделением № 3 клинического филиала ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Да, само собой. Смотрите, это не то, что какой-то опять-таки набор генов, который делает вас именно предрасположенным к зависимости как таковой. Это, скорее, гены, которые определяют, насколько активны белки, которые переносят дофамин, серотонин в головном мозге. Это определяет в том числе особенности поведения и характера отчасти каждого человека: насколько он склонен быть импульсивным, насколько он склонен эмоционально быть несдержанным, насколько он склонен искать новых ощущений, вообще жажда адреналина, что называется, знаете, есть такие люди. Соответственно, если всё это есть у человека, скорее всего, одна из причин кроется в том, что у него есть индивидуальные генетически обусловленные особенности работы этих веществ в головном мозге, которые его делают склонным к такому поведению, условно рискованному поведению, и помещают этого человека в зону риска развития зависимости. Мирон Моисеев: Как со своим ребёнком правильно выстроить отношения, чтобы у него не развивалась зависимость, чтобы он вообще не думал об этом? Антон Масякин, главный внештатный специалист психиатр-нарколог города Москвы, директор ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ», д. м. н.: Если алкоголь не является в семье табу, но при этом родители, причём как и взрослое поколение, непосредственно мамы, папы, так и бабушки и дедушки, не употребляют алкогольные напитки, ребёнок с ранних лет будет впитывать именно такой стереотип поведения. А второй важный компонент заключается в том, что ребёнок должен искать пути выхода из стрессовых ситуаций. Пусть он покричит, походит, поиграет с игрушками. Если у него не будет момента так называемой в психологии эвакуации боли или момента эвакуации стресса, есть высокий риск того, что он будет растворять свои проблемы в зависимостях – в алкоголе или в наркотиках. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Это лечебное учреждение является крупнейшим в Европе. Попасть сюда на лечение можно по направлению планово или по экстренным показаниям. И даже если пациент подает сюда в крайне тяжёлом состоянии, врачи сделают всё возможное, чтобы ему помочь. Николай Анатольевич, здравствуйте! Николай Яшин, врач-психиатр ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Добрый день! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Абстинентный синдром может быть настолько тяжёлым, что он потребует лечения в реанимационном отделении. Николай Яшин, врач-психиатр ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Совершенно верно. Тем более если в рамках абстинентного синдрома, его тяжёлого течения, у больного развивается делириозная симптоматика. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Тогда чуть поподробнее про делирий. Чем он опасен? Николай Яшин, врач-психиатр ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Делирий при отсутствии такого прекрасного отделения, как у нас, может привести к развитию отёка мозга. При необходимости все больные получают реанимационную помощь. Дай бог, чтобы она не понадобилась. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Спасибо огромное! Мирон Моисеев: Антон Валерьевич, может быть, есть какие-то ошибки в воспитании, которые можно избежать, чтобы они не приводили к зависимости? Антон Масякин, главный внештатный специалист психиатр-нарколог города Москвы, директор ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ», д. м. н.: Первое – это гипоопека, то есть мало внимания. Ребёнок чувствует, что его не любят. Желание поднять свою собственную самооценку будет толкать человека к злоупотреблению или просто к употреблению спиртных напитков, алкоголя и так далее для того, чтобы в коллективе своих сверстников выглядеть более взрослым. Второе неправильное воспитание – это гиперопека, то есть здесь наоборот. И почему гиперопека приводит, когда над ребёнком постоянно трясутся и так далее? Потому что в семье он лучший, ему все даётся. Гипер, то есть «ты хочешь вот это, пожалуйста». А когда он выходит в общество, он понимает, что там так не получится, потому что ты существуешь со всеми на равных, у него возникает диссонанс. Соответственно, чувство тревоги, стресса, которое он пытается задавить и заглушить. И третье, наверное, это эмоциональные качели в семье. Это очень частое проявление, когда между родителями или вообще в семье существуют постоянные ссоры и напряжение. Такой ребёнок просто пытается убежать из семьи и вот эти переживания заглушить в тех самых зависимостях, о которых мы говорим, – алкоголь, наркотики или ещё что-либо. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Сейчас мы находимся в отделении, где пациенты получают первичную наркологическую помощь. Здесь они начинают своё лечение, здесь же они начинают свой жизненный путь без зависимости. Здравствуйте, Кирилл Юрьевич! В двух словах расскажите для наших зрителей, как в ваше отделение попадают пациенты, каков порядок госпитализации, как это происходит? Кирилл Колобов, врач психиатр-нарколог наркологического отделения № 3 клинического ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Бывают анонимные пациенты, которые обращаются самотёком, бывают пациенты, направленные непосредственно из наркодиспансера по месту прописки. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Всё-таки анонимность в таком виде лечения возможна? Кирилл Колобов, врач психиатр-нарколог наркологического отделения № 3 клинического ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Конечно. То есть если кто-то переживает за сведения, которые могут попасть в систему ЕМИАС, то здесь есть как дополнительная опция, это всё урегулируют на этапе госпитализации. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Скажите, а как проходит процесс лечения? Кирилл Колобов, врач психиатр-нарколог наркологического отделения № 3 клинического ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Лечение проходит в 3 этапа. Первый этап – детоксикация. Второй этап – это становление ремиссии, уже терапевтическая ремиссия, когда узкие специалисты дают полную картину, и мы уже лечим сопутствующую патологию и патологию зависимости. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Это многопрофильный стационар, в который человек, если попал, если у него есть какие-то ещё сопутствующие заболевания, проблемы с сердцем, с почками, с печенью, он находится здесь в безопасности и консультация любого специалиста может быть здесь им получена, так? Кирилл Колобов, врач психиатр-нарколог наркологического отделения № 3 клинического ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Да, в полном объёме. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: И есть ли такая статистика, сколько госпитализаций нужно пациенту, чтобы окончательно победить свою зависимость, какой бы она ни была? Кирилл Колобов, врач психиатр-нарколог наркологического отделения № 3 клинического ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Отечественные психиатры-наркологи говорят, что всё выздоровление идёт через срывы. Поэтому срывы могут быть после выписки, но это не повод расслабиться и продолжать болеть, на второй, на третий раз получится. Мирон Моисеев: Но всё-таки как правильно объяснить, если ребёнок вернулся откуда-нибудь домой и от него, например, пахнет алкоголем? Антон Масякин, главный внештатный специалист психиатр-нарколог города Москвы, директор ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ», д. м. н.: Когда ребёнок пришёл в состоянии алкогольного опьянения, уж точно в этот момент ничего воспитательно-надзирательного делать не нужно. Утром нужно обсудить причину такого поступка ребёнка. Может быть, он и сам не рад тому, что он употребил алкоголь, он сам себя чувствует плохо. То есть услышать его оценку происходящим событиям, то есть зачем он это сделал и как он вообще видит дальнейшее поведение себя в плане употребления алкоголя. Дальше всегда нужно объяснить, почему алкоголь является плохим спутником в его жизни, карьере и так далее. Здесь родителям всегда очень поможет знание своего ребёнка. То есть если он увлекается спортом, найти сочетание, как алкоголь будет сказываться негативно на его спорте, тоже самое – на учебе. Если у него какие-то романтические отношения с девушкой, то объяснить, насколько алкоголь будет влиять на репродуктивную систему и так далее. Сразу скажу, что запретительные моменты всегда приводят к тому, что их хочет человек нарушить. Нельзя говорить категорически нет, «потому что я так сказал» или «я так сказала». Нужно человеку объяснить, соотнеся с этот запрет с его личностью и с его поведением. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Здравствуйте, Дарья Сергеевна! Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Здравствуйте! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Мы с Сергеем уже были в различных отделениях Центра, и у нас остался только один вопрос: всё-таки как же люди с зависимостью проходят реабилитационное лечение, как проходит реабилитация? Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: В процессе реабилитации пациенты получают индивидуальную терапию, посещают групповые занятия психологической помощи, на которых осваивают знания, навыки, которые необходимы для отказа от психоактивных веществ в поддержании ремиссии и возвращении к трезвому образу жизни. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Дарья Сергеевна, вы можете нам с Сергеем продемонстрировать какие-то приёмы? Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Можем сделать несколько упражнений из нейрогимнастики. Эта методика позволяет формировать новые нейронные связи, заставляет наш мозг работать. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Нам с Сергеем новые нейронные связи не помешают. Давайте. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Старые бы сохранить. Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Сложенные два пальца перед собой и кладём на них один палец. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Левой рукой, да? Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Да, и меняем. Следим, что у нас сверху всегда был… Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Кто быстрее надо или это не соревновательный процесс? Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Для начала делаем именно чтобы получалось, чтобы чётко мы могли выполнять упражнение. Потом, когда начинает получаться, можно добавлять уже скорость. Отлично! Следующее упражнение: соединяем большой и указательный пальцы и начинаем, не отрывая друг от друга, их перемещать. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А, может быть, есть что-то более творческое и менее трудозатратное физически? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Сергей карандашик видел вот там, на скамеечке. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, я понял, что это мой уровень. Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: С когнитивной сферой мы поработали, теперь давайте приступим к эмоциональной. Давайте мы присядем и немножко порисуем. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Так… Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Это арт-терапевтическая методика. Одно из направлений психотерапии – это арт-терапия. И сегодня поработаем с мандалой. Мандала – это как раз способ поработать с собой, побыть наедине с собой и выразить свои чувства через рисунок. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А почему человеку с зависимостью так важно побыть наедине с собой? Дарья Катюрина, медицинский психолог ГБУЗ «МНПЦ наркологии ДЗМ»: Очень часто нашим пациентам сложно отличать свои чувства, называть их, отличать эмоции от мыслей, и поэтому обучение навыку понимания себя, понимать, что «я сейчас чувствую», и справляться с этим и позволяет им адаптивно существовать в этом непростом мире и не прибегать к психоактивным веществам, а оставаться трезвыми и в гармонии с собой. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Что ж, сегодня мы узнали о том, как помогают людям с зависимостью. Но если у вас остались вопросы, то сейчас на экране телефон горячей линии, позвонить по которому вы можете получить ответы на них. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: А мы передаём слово нашим коллегам в студии, где Марьяна Анатольевна Лысенко собрала целый консилиум, чтобы более подробно обсудить проблемы лечения пациентов с зависимым поведением. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Добрый день! Мы посмотрели сюжет и продолжаем разговор в студии об очень сложной теме. Мы говорим сегодня о зависимости. У нас такая сегодня обширная география. Это разные регионы нашей страны – и Тула, и Москва, и Урал. Как вы считаете, коллеги, насколько это, действительно, серьёзная проблема для общества в текущем периоде? Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Это проблема актуальна для многих обществ, не только для нашей страны. Объёмы употребления у нас, как ни странно, сопоставимы со многими европейскими странами. Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: Даже ниже. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: И вот этот миф о том, что это проблема большая русская, но это давно уже не соответствует действительности. Здесь над чем скорее работать? Над употреблением контрафакта и суррогатов, потому что в чём, к сожалению, мы в таких антилидерах, это количество отравлений, какие-то правонарушения и так далее. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Как понять, что это болезнь? У нас есть сюжет на эту тему. Давайте его посмотрим. СЮЖЕТ Голос за кадром: Алкоголизм – смертельное заболевание. И чем быстрее человек сможет диагностировать его у себя или у своего близкого, тем больше шансов выйти в ремиссию будет у зависимого. Вот признаки, которые свидетельствуют о том, что вам или вашему родному человеку нужна помощь специалиста: человек замечает, что его толерантность к спиртному растёт, то есть для того, чтобы почувствовать опьянение, он нуждается в большей дозе напитка; пропал рвотный рефлекс, который присутствовал ранее при злоупотреблении спиртным; по утрам человек страдает от похмелья и, чтобы снять неприятные симптомы, употребляет алкоголь; человек предпринимает попытки ограничить употребление спиртного, но раз за разом остановиться вовремя он не может; больной чувствует внутреннее раздвоение, как будто бы одна часть личности настойчиво говорит о проблеме, а вторая пытается её игнорировать. Именно в этот период человек имеет высокие шансы остановить прогрессирование болезни, пока зависимость не привела к утрате критического мышления и полному изменению личности. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Страшные картины, но помощь можно получать в государственных и в частных организациях. Как тут не запутаться и что выбирать? Какой есть опыт, Антон Владимирович, у вас? Руслан Николаевич, у вас? Юлия Андреевна, у вас? Коротко о вашем регионе: как организовано и как не запутаться в этих видах помощи? Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: В первую очередь, конечно же, нужно ознакомиться с сайтом медицинской организации. Что должно быть 100%? Это лицензия на право осуществления медицинской деятельности, причём по профилю «психиатрия и наркология». И если оказывается услуга в виде круглосуточного стационара, то это должно быть чётко прописано, что не дневной стационар, не амбулаторная помощь, а именно круглосуточный стационар. Второе: на сайте любой уважающей себя медицинской организации имеется информация о специалистах, которые работают, о врачах. И третье, конечно же, сейчас все прекрасно пользуются интернетом: отзывы смотреть, что и как. Но если информации нет основной то я бы не рекомендовал в такие медицинские организации обращаться. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Как в частной медицине обстоят с этим дела? Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Есть свои плюсы и минусы и в государственных структурах, и в частных тоже. Частные структуры очень хорошо себя некоторые продают, и продают они себя значительно лучше, чем они это делают. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Чем они лечат. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Чем они лечат, действительно. Поэтому я бы, наверно, не поддавался на какое-то первое впечатление, может быть, имеет смысл сделать несколько визитов в разные учреждения, сравнить между собой. Не стесняться, если речь идёт о каких-то конкретных услугах: «Максимально расскажите, покажите». Если это реабилитационные программы: «Мы хотим съездить и посмотреть, и, может быть, поговорить с родственниками и с пациентами». И хорошие качественные частные учреждения разрешают общаться непосредственно родственникам и пациентам, которые находятся у них в работе, с потенциальными новобранцами. То есть вот эта избыточная закрытость: «Ой, у нас всё суперзакрыто, анонимно и так далее», – тоже должна настораживать. Юлия Перминова, заместитель главного врача по детству ГУЗ «Тульский областной наркологический диспансер № 1», врач психиатр-нарколог: Ещё хотелось бы прокомментировать. Во многих регионах существуют такие реестры организаций, которые предоставляют услуги реабилитации и лечения, соответственно. Этот реестр представлен как государственным, так и негосударственным звеном. С этим перечнем организаций можно ознакомиться и произвести, как Руслан Николаевич сказал, визиты, посмотреть, как происходит это всё, в каких условиях и так далее. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Я совершенно согласен, но основополагающим единственным признаком это тоже не должно являться. Почему? Потому что у нас нет федеральной методологии формирования реестров, они носят региональный характер. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: У каждого свои, да. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Поэтому в каждом регионе они свои. Я точно сталкивался с факторами в некоторых регионах, что они какие-то были или избыточно жёсткие, или расслабленные. И, действительно, хорошие организации с хорошей историей, с действительными результатами не входили в эти реестры. То есть такие факты тоже есть, поэтому надо обращать на всё внимание. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: В общем, выбор сложный коллеги. Мы должны дать какие-то конкретные рекомендации. У меня, по крайней мере, сложилось только одно «нет»: если организация чрезмерно закрыта, если она не даёт у себя сведений и невозможно пообщаться, проверить, как работает тот или иной вид помощи, лучше в такие организации не обращаться. Вообще лечение зависимости – это тяжёлый путь, не всегда успешный. Давайте посмотрим сюжет об успешном лечении, выходе человека в ремиссию и потом прокомментируем. Давайте посмотрим на экран. СЮЖЕТ Александр: Меня зовут Александр, мне 40 лет. Моя история, вкратце если: я больше 20 лет употреблял тяжёлые наркотики, пробовал как-то сам побороть эту зависимость. Ложился в наркологию, но не с первого раза. Последний раз, когда лежал в наркологии, принял решение пройти реабилитацию, что, может, она мне поможет. И, только благодаря реабилитации, у меня на сегодняшний день остаётся и желание, и невозможность быть трезвым. Я пришёл в сообщество к людям, которые точно такие же, как я, мы друг друга понимаем. На сегодняшний день я активно участвуют в обществе, приезжаю на волонтёрство в реабилитационный центр, помогаю таким же зависимым, как и я сам, встать на новые рельсы, на новый путь в жизни, трезвой жизни. В общем, как-то так. Спасибо! Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Антон Владимирович, ваш пациент, да? Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: Да. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Сколь долог был его путь? И насколько вы уверены в стойкой ремиссии на сегодня? Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: Наша задача вообще – реабилитация. Вы слышали, он несколько раз – наркологическое отделение, то есть методики с психофармакотерапией, достаточно короткие пребывание на наркологической койке и потом к реабилитации. 50% успеха – это мотивация. Но вот путь мотивации может быть разный. У кого-то это большие проблемы со здоровьем. Простите, одной ногой в могиле уже стоит, останавливает. Для кого-то это будет решение судам – пройти диагностику, лечение, реабилитацию, к примеру, такая отрицательная. Для кого-то ещё какая-то мотивация. Но тем не менее, когда человек попадает в реабилитационную программу, задача реабилитационной программы, на самом деле, сделать не так, чтобы в процессе реабилитации человек не употреблял наркотики, а чтобы потом, вернувшись в ту же самую среду, откуда он ушёл, он не стал употреблять наркотики. Что для этого нужно делать? Даются инструменты, психотерапевтические инструменты. Это сложный путь, это долгий путь. Но меня радует всегда, когда пациенты подходят на улице, я не узнаю уже этого человека, я не узнаю его внешне, потому что он меняется очень сильно, и просто подходит и говорит: «Антон Владимирович, спасибо вам большое за то, что вы сделали! Я сейчас работаю, у меня семья и так далее». Это очень приятно видеть. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: У нас есть ещё один сюжет об истории преодоления. Давайте его посмотрим. СЮЖЕТ Мария: Я родилась в интеллигентной семье. Тем не менее семья была деструктивной, неполной. Родители в разводе с моих четырёх лет. Мой папа зависимый, алкоголик. Я хорошо училась, у меня красный диплом юридического колледжа, высшее юробразование в академии получила. После окончания института было принято решение продолжить работать по этой специальности, и я пошла на работу в органы прокуратуры. Так началась моя карьера. Первые звоночки начались, когда я стала опаздывать на работу. В какой-то момент, я помню, я поддерживала государственное обвинение в суде по уголовным делам. Мне нужно войти в суд на серьёзное дело, я пришла пьяная на работу. В декабре 2015 года я узнала о том, что я беременна. И я думала, что материнство избавит меня от этих страданий, что именно рождение ребёнка принесёт в мою жизнь смысл, интерес. Я употребляла первые 2 месяца беременности. У меня родилась здоровая дочка. Когда дочке было 9 месяцев, я захотела уехать в город Астрахань – отдохнуть в романтическое путешествие на 3 дня, и я подумала, что если я возьму с собой немного амфетамина, то ничего страшного не случится. Три дня употребления амфетамина закончились 46-дневным беспробудным наркотическим пьянством. Через 46 дней, когда я поняла, что я схожу с ума, я написала своей матери прямо, что «мама, я умираю от наркотиков, мне нужна твоя помощь. Помоги мне найти какой-нибудь реабилитационный центр». Моя первая реабилитация длилась 5,5 месяцев. В январе я вышла, и через 2 дня я пошла употреблять снова. В июне 2018 года в первый раз я попала в психиатрическое отделение больницы посёлка Пешково, это Азовский район, Ростовская область. Там я провела 55 дней, по-моему. Я вышла, и я подумала, что если я буду пить, то ничего страшного не случится. Через 20 минут после выписки я употребила крепкий алкоголь. Ещё через 20 минут я была на закладке и употребляла наркотики. С октября месяца мне перестали давать видеться с дочерью, потому что в детский садик последние дни я приходила в невменяемом состоянии, и воспитатели детского сада, где была моя Лера, были напуганы, они понимали, что ребёнка к матери в таком состоянии выводить просто нельзя. Мать не знала, что делать, она нашла сотрудников реабилитационного центра города Саратов. Мне говорили про какую-то честность. Я говорила, что я честно хочу домой, я устала, я хочу домой, но это было не то. За девять месяцев реабилитации при написании шаговых заданий я призналась своему мониторному консультанту в том, что я по-прежнему хочу употреблять. И я думаю, что после этого начались мои изменения. Я работаю, как я сказала, консультантом по химической зависимости в Центре, где я лежала. У меня есть работа, которая мне нравится. У меня восстановились отношения с мамой. Летом этого года мне впервые за 2 года дали услышать дочь. Я всегда думала, что я из тех пациентов, которые обречены, чтобы не выздоравливать, потому что им всегда скучно. Я думала, что трезвость – это скучно. Моя жизнь сегодня очень интересная. Я могу просто попытаться передать ощущения. Вот есть ощущение: в мае, когда идёшь по набережной, весна тёплая, ветер дует, проблем нет, деньги кармане, знаю, что телефон не пустой, что телефон полон номеров друзей, которым ты нужен, с мамой всё в порядке. И вот это ощущение, что у тебя всё хорошо. И ещё солнце так светит, запах сирени, если говорить о 9 или 8 мае. Вот, наверно, такое ощущение у меня случается сейчас часто. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Страшная история, искренностью своей страшная. Скажите, пожалуйста, ваша пациентка: сколько ремиссия и что впереди? Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Сейчас уже 3 года ремиссия. Но немножечко мы как специалисты больше знаем, чем удалось вместить в сюжет. Мы-то оцениваем её, наоборот, такую яркую, показательную. Там было страшное, действительно, начало и была тяжёлая зависимость с большими социальными последствиями. Но потом всё развернулось на 180 градусов, такой яркий хороший happy end и такой длительный, он до сих пор продолжается. То есть Мария не просто в трезвости, она работает сейчас в Центре консультантом по химической зависимости, причём очень хорошо работает. То есть насколько была тяжёлая зависимость, настолько она себя сейчас ярко проявляет именно в программе, помогая другим пациентам, то есть один из ведущих сотрудников организации. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Вот такая практика консультантов по химической зависимости – это какое-то новое направление реализации и возможности привлечь к труду людей, которые избавились или на пути избавления находятся? Расскажите, пожалуйста, об этой части. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: Не погрешу, сказав, что это такой, я бы сказал, незаменимый компонент, обязательный компонент качественной реабилитационной программы. Потому что пациенты те, которые, действительно, тяжёлые пациенты, очень часто, слушая врача-психолога, про себя говорят: «Что ты в этом понимаешь?». А когда это потом уже какие-то знания, навыки транслируются вот этим пациентом, который это всё прошёл, он говорит: «Я знаю это всё, и у меня было ещё хуже, но посмотри на меня, я всё это преодолел, и я знаю, как это делать, и я тебя научу», – это совершенно другой эффект. И ещё один важный момент, мы не можем без него обойтись. Это позиция родственников и желание родственников тоже работать над собой, тоже посещать психолога, психотерапевта и поддерживать рекомендации, которые даются после выписки. Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: Я более скажу: одно из обязательных условий нахождения в терапевтической программе, в реабилитационной программе зависимого человека является участие родственников тоже в программе. Да, они идут параллельно, но потом, когда заканчивается реабилитация, они встречаются. Терапевтическая сессия есть, и потом им дальше вместе также продолжает жить. Если родственники не поменяют своё отношение к этому человеку, к сожалению, риск рецидива очень велик, к сожалению. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: То есть во время болезни до прихода на первичную консультацию это была патологическая система. Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: Да. Руслан Исаев, врач психиатр-нарколог, руководитель сети наркологических центров, к. м. н.: То есть это не просто больной человек, а это были больные отношения между ним и его окружением. Это обязательно, это просто 100% случаев, это аксиома. И если мы работаем над пациентом, он выздоравливает, а его окружение не меняется никак, то он возвращается в нездоровые отношения. Антон Поддубный, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Минздрава России в Уральском Федеральном округе, главный врач Областной наркологической больницы Свердловской области, к. м. н.: То есть нельзя, очень-очень часто я слышу: «Вот, пожалуйста, мой сын, дочь, муж, я вам его оставляю на 6 месяцев, и, пожалуйста, через 6 месяцев я приду, и надо, чтобы он был здоров». Нет, этого нельзя сделать, невозможно это сделать, обязательно нужно включаться всем, всему ближайшему окружению. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Юлия Андреевна, профилактика всё-таки, если мы говорим о детях, это принципиально важный момент. Что на эту тему делается сейчас? Юлия Перминова, заместитель главного врача по детству ГУЗ «Тульский областной наркологический диспансер № 1», врач психиатр-нарколог: У нас в субъекте ещё очень хорошо реализуется такой проект, называется он «Новое поколение». Он основан на том, что мы готовим подростков-волонтёров именно в антинаркотической направленности для того, чтобы на базе позиции «Равный – равному» они могли доносить информацию о вреде потребления психоактивных веществ. Потому что когда приходят взрослые в ту же школьную среду и начинают рассказывать о том, что вот это плохо, вот это плохо, вот это к этому приводит, подростки живут сегодняшним днём, они в этом плане более легковесные и, соответственно, смотреть в будущее они ещё пока не умеют с той позицией, как взрослые. А вот когда им сверстники доносят эту информацию, здесь эффект более позитивный. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Мы поняли, что нет безвыходных ситуаций, нужно обращаться за помощью, и помощь должна исходить не только от медицинского сообщества, но и от близких к человеку людей. Спасибо большое экспертам за беседу! Голос за кадром: Раиса Хасанова – фельдшер деревни Дулепина Ярковского района Тюменской области. Деревня входит в состав сельского поселения Покровское. Вот только добраться до него не так просто. Дорогу людям преграждает река Тура. Пациентов фельдшер переправляет на лодке, но при сильном течении или наводнении перебраться на другой берег невозможно. Существует альтернативный путь – в объезд, 120 километров, но и эта дорога без асфальта, часто в непригодном состоянии. В такие моменты наш доктор с пятидесятилетним опытом может рассчитывать только на собственные силы. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Я из Тобольского района, из деревни Алга, недалеко от Байкала она. В медицинское училище я поступила случайно. Подруги засобирались, и я не хотела от них отставать. Закончила я училище в 73-м году. На распределение я как-то опоздала. Оставалась одна Дулепина. Приехала я в деревню, а ФАПа вообще не было. И всё самой приходилось: и мазала, и белила, и всё оборудовала. И до сих пор сижу в этом ФАПе. Наше рабочее место: здесь – холодильник, где у нас хранится вакцина. Вот сейчас поставила я против клещевого энцефалита. Из Зерковской больницы нам выделяют иммуноглобулин. Это для отдалённых ФАПов, ставится при укусе клеща. Укус был, я направила в Тюмень, а сейчас, если получили, я направлять не буду, а поставлю сама. Случаев очень много было, их не перечислить, но они все запомнились, конечно, такое не забывается. В ноябре как раз в распутицу, когда у нас Тура закрывалась льдом, приехала беременная из Тюмени, и у неё схватки начались, и я решилась, чтоб её везти. Нашли какую-то маленькую лодку. Был сильный ветер, снег, а на реке с обоих сторон уже лёд встал, а посередине шуга была. В такое время родила она благополучно, ребёнок закричал сразу, укутали в шубу и перевезли. Но было время, конечно, когда всякие случаи были, хотелось уехать. Всё обходилось, что бывает плохое. Когда спасёшь больного, на душе становится легче и опять вперёд. Руководство у нас очень хорошее, работать да доработать. Это кабинет у нас раннего выявления заболеваний. Здесь осматриваем женщин и мужчин на онкозаболевания. Здравствуйте! Алсу Экемеева: Здравствуйте! Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Как поживаем? Как здоровье? Алсу Экемеева: Всё нормально, всё в порядке. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Давление измеряли сегодня? Алсу Экемеева: Да, давление мерю. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Сколько? Снизилось? Алсу Экемеева: Так, в пределах нормы. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Хорошо, давайте узнаем, сколько у вас. Присаживайтесь куда-нибудь. Отпуска бывают в таком же режиме – никакого отпуска, они также и ходят. И не откажешь, и не отказываю, потому что куда они пойдут? За медикаментами приходят, идёшь. Кто-то заболеет, может, ты в это время на больничном или сильно болеешь, а всё равно идёшь. Ещё вечером таблеточку примешь, хорошо? Алсу Экемеева: Да. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Медицина – очень трудная профессия, но почётная и необходимая. Алсу Экемеева: Как без фельдшера? Всегда в любое время могу обратиться. Вот, допустим, у меня приступ остеохондроза был, и я к ней обратилась, она мне уколы проставила. Все анализы берёт, увозит. Нам в очередях сидеть не надо. Видите, как удобно-то, хорошо как. И человек она хороший, мы с ней цветами обмениваемся и обсуждаем, что где посадили, как что растёт. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Ладно, давайте выздоравливайте, не болейте, таблеточки пьём. Алсу Экемеева: Хорошо. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Ладно, пока! Чай тебе с молоком? Рамазан Хасанов, муж: Давай с молоком. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Познакомились в 73-м году, он на побывку приехал, и мы познакомились. Потом он ушёл опять на год. Я дождалась его. Потом, через сколько-то месяцев, мы поженились. Вот сейчас живём мы сколько лет, дорогой? Рамазан Хасанов, муж: 48,5 лет. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: 48,5 лет. Рамазан Хасанов, муж: Родители сказали, в те время это так было: «Вот, сынок, – говорят, – давай её бери в жёны, не прогадаешь», – вот так было. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: У нас пятеро внуков… Рамазан Хасанов, муж: Одна внучка. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: И одна внучка единственная. Одна дочь и одна внучка у нас. Рамазан Хасанов, муж: В деревне, конечно, хорошо отдыхать. Приедут они, с дедушкой купаться будут. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Да, приедут все. Рамазан Хасанов, муж: С дедушкой будут ягоды собирать, купаться будут, рыбачить будут ходить. Раиса Хасанова, заведующая фельдшерско-акушерским пунктом д. Дулепина: Да, конечно, рыбалка обязательно. Когда время есть, стряпать люблю очень даже. Вот эчпочмак, вот наши национальные блюда. И очень люблю беляш. Это национальные наши блюда. Мечта, конечно, отдохнуть, куда-нибудь съездить, это и есть мечта. Сама думаю, как же я оставлю этот маленький уютненький приспособленный ФАП? Я в нём чувствую себя хозяйкой и не хочется оставлять. И народ – у некоторых роды принимала, это ведь тоже что-то значит, и оставлять их тоже не хочу. Но хоть оставлять не буду, всё равно вместе с ними век доживать, так ведь?