Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Существует банальная и расхожая фраза о том, что здоровье позвоночника – залог здоровой и полноценной жизни. Что нужно знать об этом? Как сохранить здоровье позвоночника? К каким специалистам обратиться? Сегодня мы постараемся получить ответы на наиболее частые вопросы. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Саша, всё нормально? Головой ударился? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Привет! Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Привет! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Как всегда, опаздываешь? Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Не то чтобы опаздываю, но, если ты заказал кофе, была бы более уважительная причина. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Ладно-ладно. Нет, головой я не ударялся, Серёжа. Я, видишь, стою, пока жду тебя, и делаю небольшие упражнения – забочусь о здоровье своей шеи. Кстати, вот ты – анестезиолог-реаниматолог… Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Ну да. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Но всё равно ведь ты должен знать залог здоровой спины? Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Да. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Залог здорового позвоночника, давай так скажем. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Смотри: долго нельзя сидеть. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Долго нельзя сидеть. Ну, может быть, да. А ещё? Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Сидеть надо правильно. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Осанка? Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Конечно. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Согласен, важно. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: И правильно поднимать тяжёлые предметы. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, из наклона тянуть, тоже важно. А ещё самое важное? Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Ладно, говори, что ты задумал. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: В общем-то, на самом деле, залог задорого позвоночника – это его мышечный каркас. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Согласен, да. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Я делал изометрические упражнения для мышц шеи. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Это те самые, которые не приводят к движению в суставах, но мышцы напрягаются? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, и это позволяет, в частности, укрепить мышечный каркас вокруг позвоночного столба. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Ну ладно, всё понятно с шейным отделом, а что будешь делать с грудным и поясничным? Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: А это я расскажу тебе в конце нашей программы. Пойдём. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Пойдём. Юлия Вострецова, врач анестезиолог-реаниматолог отделения лечения хронических болевых синдромов ГКБ № 52: Изометрические упражнения, или статические упражнения, – это всего лишь один из видов упражнений, которые мы применяем при лечении и профилактике заболеваний позвоночника. Они прежде всего важны, когда мы хотим дать нагрузку на мышцы без избыточной нагрузки на суставы. Это особенно важно, когда при движении суставов есть какой-то выраженный болевой синдром. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Протрузии и грыжи межпозвоночных дисков – одни из самых распространённых дефектов, связанных с позвоночником. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Межпозвоночные диски выполняют роль своеобразных амортизаторов позвоночника. Они состоят из мягкого пульпозного ядра и жёсткого фиброзного кольца, которое обеспечивает стабильность конструкции. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: С возрастом кровоснабжение межпозвоночных дисков ухудшается, фиброзное кольцо истончается, и под давлением позвоночного столба оно может выпячиваться – это называется «протрузия». А если фиброзное кольцо прорывается, то это уже грыжа. Юлия Вострецова, врач анестезиолог-реаниматолог отделения лечения хронических болевых синдромов ГКБ № 52: Грыжи и протрузии – это, конечно, патология, но не всегда они приводят к каким-то выраженным клиническим проявлениям. Вполне возможно, что у вас есть протрузии, но у вас нет боли. Протрузии не всегда приводят к грыжам, ваши протрузии могут быть с вами всю вашу жизнь и не превратиться в грыжи. Для того чтобы этого не случилось, обязательно нужно делать упражнения и заниматься профилактикой. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: А о том, что делать с протрузией или грыжей, как сохранить здоровье позвоночника, мы узнаем вместе с нашей героиней. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Здравствуйте! Наталья Икрянникова: Здравствуйте! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Меня зовут Александр, это Сергей. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Здравствуйте, очень приятно! Наталья Икрянникова: Наталья Петровна, очень приятно! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Наталья Петровна, в двух словах нам с Сергеем расскажите, пожалуйста, историю вашей болезни: как, с чего началось, что беспокоит сейчас? Перед тем как мы пойдём к нашему специалисту, мы бы хотели тоже немножечко об этом услышать. Наталья Икрянникова: Грустная история, но распространённая. У меня началось онемение большого пальца ноги сначала, потом резкие боли в области поясницы, была скована. Затем установили, что там протрузии множественные и две грыжи. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Сейчас болевой синдром выраженный? Наталья Икрянникова: Сейчас я с этим уже несколько борюсь и у меня уже нет больничных, у меня остаточные явления – этого не избежать, а вообще угроза была и операции. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Наталья Петровна, нужна ли операция или как двигаться дальше, лечиться, я думаю, наш специалист вам подскажет. Наталья Икрянникова: Буду очень рада! Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, пойдёмте. Нам сюда. Серик Макиров, вертебролог, травматолог-ортопед, профессор, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук: Наши пациенты попадают в первую очередь к неврологам, к терапевтам реже, а в основном к неврологам. Невролог что назначает? Негормональные противовоспалительные препараты, обезболивающие и препараты, которые расслабляют как бы мышцы. Если эффекта нет в течение недели-двух, надо делать МРТ и уже с данными МРТ надо идти к спинальному хирургу. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Для лечения протрузий используют лекарственные препараты, которые снижают воспаление и убирают боль. Также назначаются физиотерапевтические процедуры и физкультура. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Эти же методы лечения могут быть назначены и пациентам с грыжей, но часто грыжу приходится лечить хирургически. Серик Макиров, вертебролог, травматолог-ортопед, профессор, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук: Грыжа диска сама по себе не является показанием к операции, потому что у многих людей грыжи диска присутствуют, но они не проявляются никак. Бывают грыжи очень большого размера и в то же время врождённый позвоночный канал очень широкий и в принципе пациента можно лечить консервативно. Бывает, наоборот, когда протрузия там несколько миллиметров, а позвоночный канал врождённо узкий, появляются абсолютные показания к оперативному лечению. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Сегодня существует два основных способа хирургического лечения межпозвонковых грыж: это микрохирургическое удаление грыжи или эндоскопическое. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: При микрохирургическом варианте разрез достигает не более 2-3 сантиметров, а если операцию проводят эндоскопически, то не более 7 миллиметров. Серик Макиров, вертебролог, травматолог-ортопед, профессор, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук: Мы как ортопеды считаем, что любая грыжа диска оперированная должна заканчиваться стабилизацией вне зависимости, каким методом это было оперировано – эндоскопически, микрохирургически и так далее. Всё равно по нашим данным у пациентов в течение короткого времени появляются опять же грыжи на том же уровне, вследствие того, что сегмент находится в состоянии нестабильности. Сергей Ткач: У меня было пять операций, город Долгопрудный, но все какие-то неудачные. Получается, после каждой операции 40 дней нельзя сидеть, всё это очень больно и неприятно. А тут меня оперировали с 6 утра, я помню, в 10 я уже лежал. Потом пришёл профессор с докторами, говорит: «А что ты делаешь?». Я говорю: «Что делаю? Лежу». «Вставай». Через час я встал и пошёл. Серик Макиров, вертебролог, травматолог-ортопед, профессор, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук: Фиксация предполагает внедрение имплантатов для того, чтобы сегмент обездвижить, – это ригидная фиксация. И обездвижить в пределах физиологической подвижности – это называется «динамическая фиксация». Фиксируем для того, чтобы пациент не был ограничен в нагрузках в послеоперационном периоде и чтобы он мог сразу же приступить к нормальной жизни человеческой, а то есть сейчас очень популярные операции микрохирургические – удалить и так далее, но пациенту нельзя 2-3 месяца сидеть. Николай Потапов: В ноябре месяце у меня заболела спина и прострелило левую ногу. Я пошёл к врачу-неврологу, мне сказали, что надо сделать МРТ, я сделал МРТ. Начали лечить тазобедренный сустав, уколы – ничего не помогает. Потом у меня даже ноги отнялись, меня начали возить на коляске. Травматолог смотрит мои снимки и говорит: «Всё хорошо». Я даже не знал, что делать дальше, мне было всё хуже и хуже. И тут через знакомых я узнаю, что есть такая больница, что там делают операции и делают операции очень хорошо. Я собрал документы, приехал сюда. Врачи выяснили, что проблемы были в грыже. 17-го я приехал, 18-го мне сделали операцию, 20-го я поехал домой. Видите, как? Серик Макиров, вертебролог, травматолог-ортопед, профессор, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук: Сюда смотрите, зубы покажите, язык высуньте. Хорошо. Сожмите мне руки сильно. Хорошо, молодец. В стороны. Отлично. На себя, толкайте, на себя, толкайте. Хорошо. Теперь на цыпочках пройдите, пожалуйста. Хорошо. На пяточках. Хорошо. Всё, садитесь. Сейчас я попытаюсь рассказать, в чём дело. Здесь присутствует грыжа диска. Это заболевание называется «спондилолистез». Чем чревато это? Это чревато тем, что могут наступить неврологические расстройства, то есть появятся боли в нижних конечностях, онемение, парезы, параличи и нарушение функции тазовых органов. На сегодняшний день существуют оперативные методы лечения, которые позволяют убрать грыжу, убрать порванный диск, вправить позвонки на место и закрепить. Наталья Икрянникова: Я услышала, что вы мне хотели донести, очень признательна, что вы мне это сказали без прикрас. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Саша, вообще-то, наше эфирное время истекает, а ты до сих пор не показал то, что обещал в самом начале. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: А, ты про изометрические упражнения? Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Да, на грудной отдел и поясничный. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: Не проблема. Обещал, показываю, куда ж тут деваться. Что ж, Серёжа, там не всё так сложно, как и с шеей. Что мы делаем? Плотно-плотно прижимаем лопатки к полу и, напрягая мышцы, прижимаемся, давим в пол, напрягаемся: раз, два, три, четыре, пять. И то же самое – поясничный отдел. Также плотно-плотно давим ногами и прижимаем мышцами поясницы себя к полу со всей силы: раз, два, три, четыре, пять. И на каждый отдел в среднем где-то по 5 минут. Вот такое изометрическое мышечное воздействие. Сергей Симбирцев, врач анестезиолог-реаниматолог: Как бы странно это ни звучало, но такое напряжение мышц помогает расслабить спазмированные участки, и это добавляет здоровья, в том числе и позвоночнику. Александр Калмыков, врач анестезиолог-реаниматолог: А, самое главное, после такого упражнения – ты чувствуешь себя гораздо легче, спина становится лёгкой и приятной. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Здоровый позвоночник. Можно об этой проблеме часами, но сегодня мы поговорим о такой сложной задаче, как хирургия позвоночника. И наш сегодняшний эксперт – главный внештатный травматолог-ортопед Департамента здравоохранения города Москвы, доктор медицинских наук, профессор, хирург Вадим Эрикович Дубров. Взрослый пациент на современном этапе: насколько это сложно? Насколько это сложно с точки зрения дальнейшей реабилитации? Насколько этот выбор – шаг отчаяния или рутинная практика? Вадим Дубров, главный внештатный травматолог-ортопед Департамента здравоохранения города Москвы, доктор медицинских наук, профессор: Люди, которые занимаются хирургией позвоночника, они считаны, особенно те, кто занимается самим позвоночником, не нейрохирургическими составляющими этого действа, а вот кифозы, кифосколиозы, тогда, когда приходит подросток, а у него позвоночник закручен просто в спираль. И это высочайшее искусство – смоделировать эту операцию заранее, построить её. Слава богу, в нашем городе есть такие волшебники. И именно поэтому количество операций у взрослых резко уменьшилось. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Травматологи-ортопеды, нейрохирурги, спинальные нейрохирурги, уже особая специальность появляется, наверное, со своим видением проблем или, вернее, со своим пулом проблем, с определёнными своими решениями, потому что эти две специальности начали, наверное, на каком-то этапе расходиться. Давайте послушаем мнение ещё одного эксперта – блестящего нашего доктора. Я не знаю, кто в медицинском мире даже не касаемый этой специальности, не знает этой фамилии. Николай Александрович Коновалов – о своём видении лечебного процесса заболеваний позвоночника. Николай Коновалов, нейрохирург, заведующий отделением спинальной нейрохирургии НМИЦ нейрохирургии им. ак. Н. Н. Бурденко, доктор медицинских наук, профессор: Когда нужно делать операцию? Начнём с грыжи на поясничном уровне. Когда у вас есть болевой синдром, который не проходит в течение месяца-полутора месяцев под действием консервативной терапии, некупироваемый болевой синдром – это является показанием к операции. Также показанием к операции будет являться грубый неврологический дефицит. К примеру, когда выпала грыжа диска, передавила нерв, стопа не двигается, нарушение движения в стопе, – это тоже обозначает, что надо оперировать. И, несомненно, если есть нарушение функций тазовых органов, – это является показанием к довольно срочной операции. Относительно грыж на шейном уровне приблизительно то же самое относительно болевого синдрома. Это некупироваемый болевой синдром в руках на протяжении месяца-полутора. И важно, если есть симптомы миелопатии, а на шейном уровне проходит спинной мозг, если он компилируется с шейной грыжей и возникают нарушения ишемические внутри спинного мозга, тогда, несомненно, надо рассматривать хирургическое лечение. Если операцию проводят хирурги с большим опытом, которые делают это постоянно, в общем-то, риски при этих операциях сейчас являются минимальными. Но, я опять подчёркиваю, осложнения после хирургических операций всегда были, и они могут быть. Чем больше опыта, тем больше знаний у хирурга, тем меньше шансов возникновения этих осложнений. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Выбор между ортопедом, спинальным нейрохирургом, вообще врачом-хирургом: очень часто люди полагаются на медийное пространство, на мнение знакомых. Мы в своём медицинском сообществе однозначно считаем и всегда декларируем о том, что это либо решение нескольких специалистов, либо совместное решение врача-хирурга и пациента. Как к этому подойти вопросу? Вадим Дубров, главный внештатный травматолог-ортопед Департамента здравоохранения города Москвы, доктор медицинских наук, профессор: Здесь, действительно, большой вопрос: кому доверять? Травматология и ортопедия большая, вертобрология большая, и у нас у всех есть какая-то субспециализация своя. Уже давным-давно прошло время волшебников, которые всё делали подряд, и надо определиться, кто лучше. Иногда бывает целесообразность оснащения, иногда бывает целесообразность доступов, иногда бывает целесообразность просто личности, которая вас может зажечь. Будучи доктором, я всегда говорю: «Найдите второе мнение. Обязательно его найдите, потому что это важно. Но после этого, если вы выбрали себе доктора, верьте ему и не слушайте больше никого». Сколько врачей, столько и мнений. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Сотрудничество и доверие, наверное, – ключ к успеху. Вадим Дубров, главный внештатный травматолог-ортопед Департамента здравоохранения города Москвы, доктор медицинских наук, профессор: Только, да. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Но, как известно, лучшая операция – та, которая не состоялась, если мы не говорим о травмах или чрезвычайных событиях. И, безусловно, история про подростков, история о детях требует очень тщательного подхода к профилактике. И мнение о профилактических мероприятиях, которые позволят не допустить развития тех или иных хирургических потом решений, мы, наверное, осветим посредством мнения нашего ещё одного эксперта – руководителя отделения травматологии и ортопедии детской больницы имени Филатова Николая Ивановича Тарасова. Николай Тарасов, ортопед, травматолог, заведующий отделением травматологии и ортопедии московской детской больницы Н. Ф. Филатова, кандидат медицинских наук: Самое главное, чтобы родители обращали внимание, как ребёнок, допустим, сидит, как он делает уроки. Если он сутулится, если плечи у него на разном уровне во время того, когда он сидит пишет за партой, за столом, то на это нужно сразу обращать внимание. Делаем замечание, ребёнок исправляется – всё вроде неплохо. Если же эта ситуация никак не меняется – ребёнок всё равно сидит в таком неправильном с точки зрения родителей положении, то, конечно, надо уже принимать более серьёзные меры. Серьёзные в каком плане? Первое, конечно, показать его ортопеду. Если ортопед посмотрит, не найдёт каких-то проблем костных и скажет, что, да, у вас нарушение осанки или, как у многих сейчас бывает так называемая вялая осанка, вам надо чаще заниматься спортом. Оптимальный спорт, конечно, для предотвращения каких-то перспективных деформаций позвоночника – это плавание. Но то, что касается вообще нарушения осанки, то в этом случае подойдёт, скорее всего, любой вид спорта: девочке – гимнастика, пожалуйста, мальчику – всё, что угодно. Если ребёнок-подросток занимается любым спортом, кроме, наверно, тяжёлой атлетике, которая подросткам не показана, то в этом случае шансы на то, что у этого ребёнка – у этого мальчика, у этой девочки – разовьётся какая-то проблема со спиной, будут минимизированы. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Профилактика у детей – понятно. Вот всё-таки люди взрослые, люди преклонного возраста очень часто, имеющие соматические проблемы, какие у них профилактические мероприятия? Возможна ли специальная гимнастика? К кому обратиться за рекомендациями на эту тему? Вадим Дубров, главный внештатный травматолог-ортопед Департамента здравоохранения города Москвы, доктор медицинских наук, профессор: Ой, спасибо! Побеспокоились – вот за это уже спасибо, потому что пожилые люди всегда всего боятся или побаиваются. Если вы хотите всё-таки пройти мимо нас, пожилые уважаемые люди, первое – это гимнастика, безусловно, это все упражнения из положения «лёжа на животе», не сгибание, не кручение, к чему все почему-то стремятся, а именно из положения «лёжа на животе» длинные мышцы спины. Но, самое главное, особенно это касается женщин уже в определённом возрасте, – это наблюдение у эндокринолог и контроль остеопороза. И то, что мы сейчас можем делать при помощи современных потрясающих препаратов – моноклональные антитела уже современные, второе поколение моноклональных антител вот-вот должно у нас появиться – позволит уйти от хирургии. Я каждый день вижу женщин, которые поступают к нам с, что называется, энергетическими травмами позвоночника, таза: неудачно села на стул, неудачно села на табуретку, нагнулась быстро, и дальше появляется болевой синдром, который может появиться не сразу, а через несколько месяцев. Поэтому, во-первых, гимнастика, во-вторых, правильные лекарства. От того, что человек будет есть «мел» килограммами, ему легче не будет. Для этого нужен контакт не только, кстати, контакт, с эндокринологами, но и с ревматологами, и с травматологами-ортопедами, – мы все прописаны в лечении остеопороза. Гимнастика и понимание того, что малейшая проблема случилась – придите к нам. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Спасибо вам огромное за разговор! И уже раз мы затронули эту тему, я приглашаю на следующую нашу дискуссию, которая обязательно состоится, более расширенным кругом мы будем разговаривать об остеопорозе и его последствия. Спасибо вам! Вадим Дубров, главный внештатный травматолог-ортопед Департамента здравоохранения города Москвы, доктор медицинских наук, профессор: Договорились. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Оперативное лечение сколиоза: ещё совсем недавно сложная, достаточно продолжительная с точки зрения реабилитации безусловная драма для пациента и для его родителей. Хирургия идёт вперёд и развивается семимильными шагами, в том числе и хирургия позвоночника. Какие методики позволяют сегодня решить эту тяжёлую проблему? Давайте посмотрим наш сюжет. Голос за кадром: Национальный медицинский центр травматологии и ортопедии имени Приорова, известный как ЦИТО, – крупнейшая база научных исследований в диагностике и лечении различных заболеваний. Антон Назаренко, директор ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н., профессор РАН: В институте ежегодно выполняется около 12,5 тысяч операций, 2000 операций из них как раз вертебрологические. Первое в мире специализированное отделение вертебрологии было основано у нас в институте профессором Аркадием Ивановичем Кузьминым в 66-м году. Голос за кадром: С тех пор в лечении заболеваний опорно-двигательного аппарата в ЦИТО было разработано множество уникальных собственных методик. Одну из них 5 лет назад внедрили в практику в отделении патологий позвоночника. Новую систему используют для коррекции сколиоза. Сергей Колесов, заведующий отделением патологии позвоночника ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н.: Традиционно мы использовали обычно такую систему: это стержни и винты, которые устанавливались в тела позвонков, как правило, из заднего доступа, и с помощью двух таких стрежней позвоночник корригировался, но становился неподвижным, то есть позвоночник превращался в палку, он не двигался. Голос за кадром: Теперь вместо жёстких стержней деформированный сколиозом позвоночник выпрямляет гибкая конструкция. Сергей Колесов, заведующий отделением патологии позвоночника ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н.: На выпуклой стороне искривления в позвонки устанавливаются такие винты и винты меж собой скрепляются таким вот гибким кордом, корд эластичный и выдерживает около 300 килограмм. И при росте пациента, то есть при удлинении позвоночника, он в качестве такой стяжки исправляет деформацию, тела позвонков меняют свою форму и сколиоз исправляется. Голос за кадром: Эта система коррекции сколиоза уникальна и тем, что она разработана и производится на российском предприятии. Сергей Колесов, заведующий отделением патологии позвоночника ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н.: Они сделали винты, они сделали вот этот корд уникальный, который очень устойчив к механической нагрузке – 10 миллионов циклов выдерживает, технология его плетения очень сложная. Голос за кадром: А полгода назад хирурги отделения патологии позвоночника ЦИТО совершили ещё один прорыв: впервые в России установили эту динамическую конструкцию 14-летнему подростку щадящим эндоскопическим способом. В революционной операции врачам ЦИТО помогала бригада торакальных хирургов из больницы Святого Владимира во главе с Дмитрием Хаспековым. Через три недели после установки гибкой системы Кирилл уже катался на велосипеде. Кирилл Никольский: Я счастлив, что мне сделали такую операцию, и я рад, что я не носил корсет, потому что это было бы долго и мучительно. У меня всегда сколиоз был, но лет в 12 у меня пошло прямо резкое ухудшение и это стало видно. У меня начались сильные боли в грудном отделе и в пояснице. Голос за кадром: Кирилл 7 лет серьёзно занимается танцами. В последнее время обезболивающие препараты перестали ему помогать, и он двигался, превозмогая нестерпимую боль. Сергей Колесов, заведующий отделением патологии позвоночника ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н.: Здесь видно – у него послеоперационные швы от эндоскопического вмешательства, здесь были порты для установки винтов, а здесь место, куда эндоскоп вставлялся. Наклонись вперёд, назад. Видите, у него очень хорошая подвижность позвоночника, при жёсткой системе такого добиться практически невозможно. Антон Назаренко, директор ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н., профессор РАН: Та архитектура клиническая, которая создана в институте, позволяет контролировать и курировать этих пациентов, и в любой момент при необходимости мы корректируем те лечебные мероприятия, которые нужны данному пациенту. Сергей Колесов, заведующий отделением патологии позвоночника ФГБУ «НМИЦ Т. О. им. Н. Н. Приорова», д. м. н.: У взрослых использование такой гибкой динамической системы с использованием корда нигде в мире вообще не делается, кроме как у нас, это наше уникальное ноу-хау. Голос за кадром: Благодаря открытию доктора Колесова и его команды почти 400 человек имеют прямую осанку и живут полной жизнью: занимаются спортом, бегают, плавают, танцуют. Возраст некоторых пациентов превышает 60 лет. Олег, пациент: Доктор?.. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Олег Анатольевич, проходите, присаживайтесь, пожалуйста. Что случилось, что доктору? Олег, пациент: Поясница. Голос за кадром: Фёдор Петрович Ступин – врач-вертебролог и невролог, полковник медицинской службы запаса. Главное направление его профессиональной деятельности – безоперационное лечение патологий позвоночника. Он успешно применяет мануальные техники и методы рефлексотерапии. Под руководством доктора Ступина была создана система специализированных медицинских центров лечебно-реабилитационной направленности, уникальность которых в индивидуальном подходе и комплексном лечении заболеваний позвоночника и суставов. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Мы не занимаемся монометодиками, у нас каждый пациент, если это возможно по всем показаниям, надо понимать, что есть противопоказания определённые, получает комплексный подход. То есть это и процедуры, направленные на работу с позвоночником, и процедуры, направленные на работу с мышцами, и процедуры, направленные с сосудами. То есть человек, приходя, за 2 часа получает программу стационара. По поводу медицины решение было принято в 9 классе, прекрасно это время помню. Мы играли в игру, «Слоник» она называется, у нас её «Чехардой» называют, и во время игры я сломал себе руку. Я помню, как я сидел на уроке, как у меня болела рука. Потом я пошёл в школе к фельдшеру, фельдшер меня посмотрела, наложила мне лангету, с этой лангетой отвезла меня в нашу деревенскую поликлинику, где посмотрел меня врач, мне наложили уже гипс. Всё это мне сделали, и я вдруг понял, кем я хочу стать. Я понял, что я должен быть врачом, и я понял, что я хочу это делать. Для меня встал важный вопрос на четвёртом курсе, когда надо было принимать решение, связанное с тем, что я уже обзавёлся семьёй, обзавёлся ребёнком, и, понимая, что мне дальше кормить семью, я принял решение для себя, что всё-таки мне будет легче это делать, будучи военным врачом. Я с удовольствием этим занимаюсь, в том числе в какой-то степени организацией. Я ведь военный врач, мне армия помогла всё это организовать так, чтобы я минимально вмешивался, чтобы каждый на своём месте имел необходимый объём работы, поэтому необходимость в том, чтобы собирать людей каждый день и накачивать их на совещаниях, что делать, что не делать, никакой нет. Владимир Новак, врач-вертебролог: Дисциплина – это хорошо, и я в какой-то мере тоже ощущаю на себе все эти свойства военной службы, как говорится, сам служил. Это помогает в работе, потому что дисциплина помогает обеспечивать лечебный процесс, и вся организация, скажем так, лечебного производства именно завязана на этой дисциплине. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Татьяна Владимировна, добрый день! Ну что, на обход? Татьяна Марфина, врач-физиотерапевт: Пойдёмте. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Пойдёмте, да. Галина Николаевна уже начала приём? Татьяна Марфина, врач-физиотерапевт: Да. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Не будем её тревожить, потому что у неё люди уже на процедурах. Татьяна Марфина, врач-физиотерапевт: Да, барокамеру мы начали. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Татьяна Владимировна просто тоже военный врач, поэтому, конечно, для неё это всё тоже организовано так, что, наверное, можно было бы сидеть целый день пить чай, а всё работать будет. Татьяна Марфина, врач-физиотерапевт: Замечательный доктор. Я его знаю очень давно и, в общем-то, прийти к нему работать было моим решением и мечтой. Наверное, такой доктор, который является и руководителем, и врачом, таким профессионалом своего дела, таких немного. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Я после окончания военного факультета считал себя великим терапевтом, но я совершенно случайно попал на лекцию мануального терапевта, и я понял, что это то, что мне больше подходит по моему внутреннему ощущению. И с этого момента я пошёл учиться на невролога, я пошёл учиться на мануального терапевта, и с 1986 года я работаю мануальным терапевтом и неврологом, занимаюсь именно вопросами, связанными с заболеваниями позвоночника и суставов. Павел Юрьевич, ручки вдоль тела положите, пожалуйста. Мы с вами будем применять методики мягкого воздействия на мышцы, на связки, на кости, то есть таким образом, чтобы у нас с вами улучшение трофики происходило прежде всего на уровне мышц и связок. Многие ли видели себя со спины, кстати? Да никто. Поэтому, когда возникает этот вопрос, когда человек видит, где что располагается, он понимает, где причина его боли и как её лечить в конечном счёте. Расскажите, что вас беспокоит? Пациент: Беспокоят онемевшие 3 пальца. Но поначалу я как-то не обращал внимания. Началось примерно года 3 назад, может быть, чуть поменьше. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Если мы говорим о каком-то эффективном решении проблемы на будущее и предупреждении того, чтобы рука не перестала работать, то здесь операция вам показана. К сожалению, есть варианты, когда мы не справляемся. Об этом мы говорим пациенту: «Ваша ситуация на данном этапе не имеет консервативного способа решения, мы рекомендуем вам оперативное вмешательство». Один мой пациент сказал: «Доктор, как же так, вы, не стесняясь, говорите, что вы перенесли операцию на позвоночнике? Вы же не должны попасть на операцию». Я отвечаю: «Нет, сапожник не может ходить каждый день в новых сапогах, сапожник должен ходить каждый день в сапогах, хорошо починенных и хорошо почищенных». Не забывайте, что мы тоже люди, мы все прошли через боль, через операции, у нас болит спина так же, как у всех. Хирургия – это такая чаще и, может быть, решающая часть лечебного процесса. И тут всё зависит от наличия показаний: если есть показания к неотложной, профилактической или плановой операции, их надо пациенту озвучивать, потому что, если у человека, простите, в результате корешкового синдрома или синдрома конского хвоста нарушена функция малого таза, обещать ему консервативное лечение – это просто неправильно, это делать человека инвалидом. Его надо оперировать, ему надо спасать конский хвост, а вот потом уже настанет наше время – консервативная терапия. А консервативная терапия – это прежде всего труд не только врача, но и пациента. Многое зависит от того, как он сидит, как он ходит, как он передвигается, как он делает зарядку, как он гимнастику, какие он делает профилактические процедуры. То есть здесь это прежде всего работа пациента, и задача врача – организовать, помочь, показать, сделать так, чтобы человек мог иметь в голове план работы, действий. Программа для вас составлена, выполнять её будет 3 раза в неделю, занимать это в среднем будет часа полтора-два, и в это время мы с вами будем и лечебное, и профилактическое действие соединять в единой программе. Каждый пациент нам не безразличен. То есть, когда ты работаешь с пациентом, если он понимает, что ты ему не безразличен, что ты уважаешь его как человека, но в то же время ты ему указываешь, что ему необходимо сделать для того, чтобы решить его проблему, и не только указываешь, показываешь, как надеть корсет, как сидеть, как наклоняться, как двигаться, то есть такое небезразличие со стороны врача вызывает, мне кажется, такое же небезразличие со стороны пациента. Начинали мы работать когда-то с маленького кабинета вдвоём с супругой. Если это вначале было вынужденно, потому что, будучи военным, я, естественно, не мог никаким образом участвовать в коммерции, но я подрабатывал по выходным дням. То есть всё это было на супруге – и организационные, и медицинские вопросы. Сейчас, конечно же, когда это уже большим хозяйством стало, я считаю, что это просто её героический поступок – справляться со всей организационной работой этого центра. Если нет поддержки в семье, то у врача нет разгрузки, потому что работа врача – это напряжение, постоянное напряжение. И поэтому, если ты пришёл домой и тебя встречает тёплый дом, это, пожалуй, самое главное. На моё счастье, у меня тёплый дом, и я этим горжусь. И я доволен тем, что в этом доме есть понимание и того, что я устал, и есть понимание того, что мне нужна как бы подпитка эмоциональная, поэтому я благодарен супруге за то, что я с ней столько лет прожил, и теперь новая подпитка – внуки, это самая лучшая подпитка. Людмила, ты далеко? Я освободился сегодня пораньше, как ты? Людмила Ступина: Я тоже. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Слушай, давай съездим сегодня в наш любимый ресторан, мы уже не были столько времени? Людмила Ступина: Хорошо. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Всё, тогда я еду туда и жду тебя там. Договорились? Людмила Ступина: Хорошо. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Отлично! Людмила Ступина: Привет! Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Привет! Людмила Ступина: Нам легко вдвоём. Все удивляются, что мы столько лет работаем вместе, но, во всяком случае, мы уверены друг в друге, мы друг в друге уверены. Фёдор Ступин, врач-вертебролог, руководитель медицинского центра, кандидат медицинских наук: Когда-то, в третьем классе, я писал сочинение, это сочинение где-то у меня есть дома. Там был вопрос: «Кем ты хочешь быть?». У меня было так написано: «Я хочу быть милиционером, хочу ловить врагов советской власти, уголовников, я хочу быть хлеборобом, потому что хлеб, я хочу быть подводником, чтобы зачищать страну». А потом в конце я приписал: «Я хочу быть просто хорошим человеком». Я получаю удовлетворение от своей работы каждый день, каждую минуту от каждого пациента. Вот каждый раз с каждым пациентом ты понимаешь, что ты живёшь не зря, с каждым вылеченным пациентом ты это понимаешь. Когда пациент зашёл с болью, вышел с меньшей болью, в течение нескольких сеансов он явно получает положительную динамику, всё, что ты учил, всё, что ты знал, всё, что ты применил, получает ответную подпитку в тебе внутри. Марьяна Лысенко, Герой Труда РФ, главный врач Городской клинической больницы № 52: Пришло время прощаться. Заботьтесь о себе, думайте о своём здоровье, а мы… мы всегда рядом!