Виктор Лошак: Это «Очень личное» – программа о принципах и правилах жизни. С председателем Комитета Совета Федерации по международным делам Григорием Карасиным мы говорили накануне его поездки в Эр-Рияд, где он возглавлял нашу небольшую делегацию на переговорах с американцами. И именно в силу этого его статуса мы тему Эр-Рияда оставили за границей нашей беседы. Григорий Борисович, мы так давно знакомы, что о чем-то начинали по-серьезному говорить, а никогда такого длинного и серьезного разговора не было. И я, кстати, о нем мечтал. Хотел бы начать разговор с одного момента, на который я обратил внимание в ваших интервью: вы всегда как о чем-то высоком и очень важном говорите журналистам об атмосфере МИДа. Вы говорите: чтобы стать дипломатом, надо понять атмосферу МИДа. Еще в нескольких местах вы это говорите. Что вы имеете в виду? Григорий Карасин: Тот вопрос, который прозвучал, он, наверное, коренной для дипломатической службы страны. Потому что наше поколение – под нашим поколением я имею в виду тех, кто, ну, грубо говоря, поколение Лаврова – мы пришли в МИД совершенно мальчишками, в двадцать с небольшим лет. И воспитывались в обстановке, когда старшими дипломатами были фронтовики – зрелые люди, которые называли нас очень просто... Виктор Лошак: Вот у меня та же ситуация в журналистике. Когда тобой фронтовик командует, это совершенно другая ситуация. Григорий Карасин: Абсолютно. Нет. Ставились задачи четко, понятно. Исполнение требовалось качественным. Естественно, ветераны войны нас воспитывали соответственно, в атмосфере требовательности и патриотизма, любови к Родине. И вот, собственно, поколение, которое воспитали они, – сейчас мы уже почти и даже преодолели уже их возрастные пределы. Но сейчас пытаемся воспитывать молодежь, которая выросла совершенно в других условиях. Виктор Лошак: У моих начальников, которые прошли фронт, была абсолютно точная градация: что такое хорошо, что такое плохо. Григорий Карасин: Согласен. И вот атмосфера Министерства иностранных дел – она сохранилась. Потому что это требовательность. А самое главное – это требовательность к качеству продукции: если ты пишешь, ты должен писать грамотно и умно, если переводишь – в этих переводах не должно быть каких-то сбивок, стычек и так далее. Главное, что каждый из молодых дипломатов, потом дипломатов среднего уровня, высшего звена – каждый знает друг другу цену. Потому что по жизни весь коллектив идет вместе, начиная с молодости и кончая зрелыми годами. Потом уже, когда ты становишься руководящим кадром, каждый знает цену друг друга. Невозможно навести тень на плетень. Этим гордимся. Этим живем. Виктор Лошак: В девяностых годах вы довольно неожиданно для журналистского сообщества стали руководителем Управления информации МИД. Что вам дала эта работа? Что вам дало знакомство с людьми нашей профессии? Как вы после этого к ним относитесь? Григорий Карасин: Если говорить коротко, то место руководителя Департамента информации или Управления информации, как это тогда называлось, заметно расширяет горизонты. Я кратко, до этого, вернувшись из командировки, был начальником управления Африки. Занимался, естественно, конкретными делами, связанными с континентом. Когда мне позвонил Сергей Ястржембский – известный вам человек, наш товарищ – и сказал: «Гриша! Надо срочно решать вопрос. Я там должен уехать в командировку и так далее», – я был ошарашен. В результате решение состоялось, и я на три года окунулся в творческую, труднопредсказуемую атмосферу журналистики российской. Российской. Которая была абсолютно непохожа на ту атмосферу, которая существует сейчас. Представляете, это первая половина девяностых? Это 1993-1996 год. Виктор Лошак: Конечно. Григорий Карасин: Приходилось приходить раньше времени на работу, обзванивать буквально всех наших территориальных руководителей мидовских и спрашивать: что нового? С тем, чтобы потом, встречаясь на двух брифингах в неделю с журналистами, квалифицированно ответить на вопросы, которые задавались. А вопросов было много. Иностранные журналисты появлялись десятками и задавали самые непростые вопросы. Но наиболее трудные вопросы задавали наши собственные российские журналисты. Потому что ну как бы мы были людьми одного поля. И это приучило думать. Это приучило ритмично работать и обращать внимание на самые мелкие детали происходящего в собственной стране. Эта привычка осталась, надо сказать, на всю жизнь. Я очень благодарен вот этому периоду Департамента, как сейчас принято говорить, информации. Потому что это умение говорить, думать. Мария Владимировна, которая сейчас очень талантливо занимает это место, и фактически многие считают, что это лицо Министерства иностранных дел, – она молодец. Потому что она эмоционально освобождает какую-то политическую поляну для серьезных выводов, которые делает лично Сергей Викторович Лавров. Понимаете? То есть разделение труда. Как бы такое эмоционально-политическое объяснение как прикрытие решений, которые, может быть, иногда выглядят не так броско и ярко, но они серьезные, они долгосрочные. И вот эта вот такая коллизия двух факторов – она, наверное, полезна. Виктор Лошак: Григорий Борисович, есть вещи, которые связаны с вашим именем. Я хотел бы спросить об одной вашей роли, которая существовала очень долго. Это даже это, может быть, в русском языке где-то зафиксировано: комиссия Карасина-Абашидзе. Что удалось сделать? Вот комиссия долго существовала. Но как-то работала очень тяжело из-за наших сложных отношений с Грузией. Григорий Карасин: История появления этого дуэта – Зураба Ираклиевича Абашидзе и меня – она очень драматична. Виктор Лошак: Наверное, нужно сказать зрителям, что Зураб Ираклиевич Абашидзе – старший сын народного поэта Грузии Ираклия Абашидзе, бывший дипломат. Григорий Карасин: Он был дипломатом, в том числе и послом в Москве. Виктор Лошак: И послом в Москве, и послом в Брюсселе. Григорий Карасин: И послом Грузии в Евросоюзе. Это известный маститый грузинский дипломат. Когда произошли вот эти трагические события, связанные с решением Саакашвили атаковать ночной Цхинвал. Это был 2008 год. Виктор Лошак: Да, конечно. Григорий Карасин: Пятидневная война, которая была отбита миротворцами с помощью Вооруженных сил России. Отношения были разорваны. Мы признали Абхазию и Южную Осетию в качестве суверенных независимых государств. Дипломатические отношения было решено поддерживать на уровне посольств Швейцарии и находящихся внутри этих посольств отделений, которые были в кадровом смысле обеспечены соответственно грузинами в Москве и соответственно нашими дипломатами в Тбилиси. То есть наши дипломаты ездили со швейцарскими номерами по Тбилиси, а грузинские дипломаты – со швейцарскими номерами по Москве. Параллельно с этим, естественно, хотелось бы, чтобы на каком-то уровне шел откровенный обмен. И было принято решение – нашего руководства и грузинского руководства – создать такой тандем из известных людей, которые бы периодически встречались в третьих странах. Была выбрана Чехия в качестве такой страны. И с небольшим количеством экспертов – два, три человека нас сопровождали и Зураба, и меня – мы встречались, проводили целый день на какой-то площадке нейтральной в Праге, обменивались мнением. И после этого ланчевали и расставались. Один – полтора дня это все занимало. Но благодаря тому, что у нас, во-первых, была информация, у нас были навыки сопоставления позиций, вот эти встречи пражского такого дуэта помогали избежать ненужных стычек на границах, помогали транспортировке грузов через Верхний Ларс, помогали решать вопросы, связанные с гражданами, которые попадали в нелегкие ситуации и в Грузии, и в России, и на границах Южной Осетии. И в Абхазии, кстати говоря, тоже. И этот фактически механизм работал очень долго. И практически завершили по взаимному как бы умолчанию, вот где-то, может быть, лет пять назад прекратили встречи. Хотя мы поддерживаем контакты. Иногда просто по телефону обмениваемся там какими-то поздравлениями, информацией. Но уже как бы сейчас, в личном плане. Виктор Лошак: Вы всегда подчеркиваете важность исторических знаний. Что дипломат – не дипломат должен быть вооружен набором знаний об истории. Иначе, говорите вы, можно перепутать тех, кто освобождал Европу от фашизма, с героизацией войск СС. В этой реплике, по-моему, вы кому-то конкретно адресуете ее? Григорий Карасин: Я думаю, что кому-то конкретно я не адресую. Но появляются иногда политики, которые забывают. Вот очень хорошо, что мы сейчас будем праздновать. Собственно, мы празднуем уже Год защитника Отечества. У нас 80-летие предстоит Великой Победы над фашизмом в Великой Отечественной войне. Самое важное для нас – чтобы поколения наших детей и внуков (в основном теперь уже внуков) прекрасно понимали исторический опыт, который существует в нашей собственной стране. И елико возможно, мы делились этим опытом в информационном плане с нашими европейскими, например, соседями. Потому что в последние три – четыре года Европа в плане медийном сошла с ума. Они вообще ничего не вспоминают, никаких событий Второй мировой войны. Они отрицают освобождение нашими войсками крупных европейских городов. И талдычат только одно. Недавно была встреча с парламентариями из Европы, которые приехали к нам. И, слушая нас, они сказали: «Слушайте! Вы так хорошо обо всем логично говорите. Почему мы ничего вот этого не знаем? Мы, в Европе». Мы говорим: «Друзья! Но вы полностью отрезали медийно Россию. Мы об этом говорим практически ежедневно, объясняя, так сказать, на разных исторических примерах роль России, роль Советского Союза. Вы не слышите, потому что вы убрали все наши телеканалы, вы выгнали всех журналистов и остаетесь в вакууме, который наполняется бредом, исходящим в основном от таких националистических, каких-то профашистских людей, типа той клики, которая сейчас сидит в Киеве. Надо быть серьезнее. Вы добивайтесь того, чтобы все-таки обмен информацией был двусторонним». Будем к этому стремиться. Виктор Лошак: Вторая ваша (или первая, вторая, третья ваша) ипостась – это работа в посольстве Великобритании, где вы работали. Вы трижды работали или дважды? Григорий Карасин: Дважды. Виктор Лошак: Дважды. Вы были политическим советником. И после этого были послом. Григорий Карасин: Но между этими двумя позициями прошло восемь лет. Очень важно было, что второй раз, когда я приехал возглавлять посольство, я уже знал очень многих англичан: знал их традиции, знал комплексы, которые существуют у наших британских партнеров. Виктор Лошак: То есть были знакомы с политическим классом этой страны? Григорий Карасин: Да. И этот политический класс тоже за эти восемь лет подрос. И получилось так, что многие контакты давали определенные результаты. Что я хотел бы сказать? Для любого дипломата, который работает за рубежом в посольстве, очень важно с уважением относиться к традициям и истории государства, где ты работаешь. Надо знать факты. Виктор Лошак: Вы прямо угадываете мой окончательный вопрос. Григорий Карасин: Но это не главное. То есть главное. Но к этому важно еще стараться уважать те позитивные традиции, которые в этой стране существуют. Я приведу вам пример. Когда английский политик приглашает кого-то там на ланч или ужин и рассылает приглашения, то участники ужина получают информацию о соседе слева, который будет сидеть рядом, и соседе справа. Виктор Лошак: Интересно! Григорий Карасин: Чтобы мгновенно можно было завязать интересный разговор – не о погоде, не о рыбной ловле, а конкретные сферы, так сказать, с собеседником слева или справа. И, кстати, данные на того, кто сидит напротив. Вторая традиция. Например, казалось бы, вручение верительных грамот королеве Елизавете. За вами где-то недели за две приезжает карета. Две кареты. И вы едете на репетицию вручения верительных грамот. Виктор Лошак: Вторая зачем? Григорий Карасин: Потому что вас сопровождают старшие дипломаты с женами – там пять или шесть человек всего. И вы едете через Гайд-парк, мимо огромной толпы туристов, которые считают, что едет королева, кстати. Въезжаете в Букингемский дворец. Королевы, конечно, там нет. Но вас приводят протокольные служащие на то место, где будет происходить вручение верительных грамот. И вы репетируете. То есть вот здесь, отсюда вы говорите. Спиной к королеве не поворачиваться. Вопросов королеве не задавать! Словом, мгновенно вы как бы ставитесь в такие рамки, все это исполняя. Потом уже, через две недели, когда приходят опять эти две кареты, вы уже понимаете, что будет происходить. Никаких неожиданностей. Краткая беседа с королевой, передача верительных грамот. Интересная традиция. Они соблюдаются до сих пор. Понимаете? И это важно. Это важно. Важно это понимать. И важно эти традиции соблюдать. Так же как вот нынешний король Великобритании, в то время – принц Чарльз. Всегда очень был, кстати говоря, интересный, умный собеседник. И всегда с ним было приятно общаться. Встречи были не так часты, как можно полагать. Но однажды – интересный эпизод, коль скоро мы заговорили про российско-британские отношения. В первую командировку, я еще не был тогда послом. Такое есть место недалеко от Лондона – Сандрингем (англ. Sandringham) – это имение королевской семьи. Там были проводы полярников, которые улетали к нам в Заполярье. Значит, их провожали. Ну и я как бы от посольства был участником этого мероприятия. И вдруг, значит, ну, стояли... Виктор Лошак: А это патронировал Чарльз, по-моему? Григорий Карасин: Да-да-да. Принц Чарльз был патроном по этой экспедиции. Взял меня под локоть и говорит: «Слушайте, я хотел задать вам, Григорий, один вопрос». Мы отошли в комнату там отдельную. И вдруг он задает такой вопрос. Это где-то приблизительно год, наверное, 1990-й. Может быть, там 1989-й. «Мы всей семьей смотрим очень часто новости из Советского Союза. Никак не можем одно понять». Спрашиваю: «Что? Что конкретно?» «Зачем вам колхозы?» Я, как учили, объясняю, что это коллективная форма собственности развития сельского хозяйства. Минут 15 я объяснял это все. А он со вниманием слушал. И после этого я сел за руль и вернулся в Лондон. На следующее утро, во время совещания, которое заканчивалось, я вдруг вспомнил, что надо, наверное, рассказать послу об этом. Остался и говорю: «Леонид Митрофанович, вот такая беседа состоялась. Просто, чтобы вы были в...» «Немедленно садись и пиши все, что ты рассказал, на бумаге». Я сел у него в кабинете, написал это все. Тут же ушло срочно в Москву. Прошло, наверное, полгода. И был какой-то важный визит в то время Горбачева. И у одного из руководителей аппарата, с которым я на аэродроме встретился, я спрашиваю: «А вот слушайте, мне просто интересно: была такая какая-то странная от нас депеша насчет колхозов там, принца Чарльза. И так далее. Может, какое-то есть? Обсуждали ее? Показывали руководству?» Приобнял мой собеседник и говорит: «Гриша! Эта бумага обсуждалась на заседании Политбюро ЦК КПСС». Это к вопросу о значимости информационной работы. Потому что то, что кажется будничным в стране пребывания, в Москве может рассматриваться совершенно иначе – через призму какого-то другого масштаба принятия решения. Ну, это просто интересно... Виктор Лошак: Я хотел бы эту тему неожиданно продолжить. Я планировал вас спросить о короле Карле III. Ничего не слышно. Вокруг Елизаветы как-то крутилась информация. О нем мало слышно. Потому что он хворает или что?.. Вообще, что он за король? Григорий Карасин: Во-первых, он довольно зрелый человек, так говоря. Он в возрасте. Виктор Лошак: Ну, конечно, да. Долго ждал. Долго ждал. Григорий Карасин: Поэтому одно дело быть наследным принцем, а другое дело быть королем Карлом. И, наверное, те решения, те публичные выступления, появление даже на публике даются труднее, чем было, скажем, лет 20–30 назад. Это вполне естественно. Мне кажется, что королевская семья сейчас находится не на пике популярности. В силу личностных моментов. Не мне судить. Я имею в виду супругу Карла. То, что происходит в семье, все это как-то там в таком контексте подается довольно странном. И поэтому, когда я читаю информацию о сегодняшнем дне верхушки лондонской элиты, становится немножко грустно. И это навевает воспоминания о лучших десятилетиях: когда, кстати, самым ярким событием, пожалуй, начала века – был первый за 165 лет государственный визит Владимира Владимировича Путина (тогда избранного Президента) по приглашению королевы Елизаветы в Великобританию. Это было знаменательное событие. Государственный визит – это значит, ты должен провести четыре дня и три ночи на территории Великобритании. Владимир Владимирович жил в Букингемском дворце. Все церемонии проходили по полному разряду. Но патроном всего визита была королева Елизавета. Она встречала. Она общалась. Она провожала. До этого, в советский период не было ни одного государственного визита. Туда приезжал Хрущев с Булганиным. Но это не государственный визит был. А государственным визитом до визита Путина был государственный визит Николая I. Это просто вот. Виктор Лошак: Григорий Борисович! Григорий Карасин: Да? Виктор Лошак: Должен посол?.. Вас наивно спрашивать, потому что вы все уже сказали. Но вообще, в принципе, должен посол любить страну, в которой он работает? Я объясню, почему я это спрашиваю. Григорий Карасин: Я понимаю. Я понимаю. Виктор Лошак: Потому что появилось много послов, с презрением относящихся к государству и стране, где они работают. Григорий Карасин: Слово «любить» я заменил бы на слово... Виктор Лошак: Уважать? Григорий Карасин: Нет. Понимать. Понимать и с уважением относиться к традициям. Слово «любить» – это слишком эмоционально. Виктор Лошак: Слишком эмоционально. Соглашусь. Соглашусь. Григорий Карасин: Да. Это эмоционально. Но уважать традиции, знать их и как-то по-доброму относиться к истории государства, в котором ты работаешь послом, – это обязанность № 1. Иначе ничего не получится. Но плюс к этому я бы еще добавил: быть интересным человеком самому. Виктор Лошак: Для них? Григорий Карасин: Для них. Быть интересным собеседником. Без этого невозможно добиться результата. Виктор Лошак: Вы являетесь, во всяком случае, на этой должности руководителя Комитета международного Совета Федерации, членом нашей делегации на Генассамблеях ООН. Я знаю, что Генассамблея ООН – это главное международное мероприятие, где обсуждаются все важнейшие проблемы и так далее. Но как она организована? Что происходит за кулисами? Что происходит на полях? Как формируются делегации? Вот немножко об этом расскажите. Григорий Карасин: Впечатления общего следующие. Во-первых, это то, что Организация Объединенных Наций имеет свою штаб-квартиру и регулярно, раз в год, проводит Генеральную Ассамблею, это, мне кажется, достояние международного сообщества. Потому что, невзирая на любовь – не любовь, кризисы и так далее, все люди приезжают туда. Все представители имеют возможность общаться. Вовсе необязательно они должны общаться. Но они имеют такую возможность. Они видят друг друга. Они слушают друг друга в ходе заседаний самой Генеральной Ассамблеи. И у них есть возможность проводить двухсторонние встречи. Виктор Лошак: Они согласуются заранее? Григорий Карасин: Они согласуются заранее. Приходят люди. Говорят по их выбору. Темы абсолютно свободные. Понятно, что в последние годы там было больше представителей глобального большинства: то есть это Африка, Азия, Латинская Америка. Но были и европейцы. Тот же самый министр иностранных дел Сийярто всегда приходил и имел очень интересные беседы с нашим министром Лавровым. И другие представители. И атмосфера вот этого такого политического общения, она и создает предпосылки для того, чтобы задуматься. Помимо бесед. Виктор Лошак: Это общение в сторону политики или в сторону экономики? Григорий Карасин: Нет, нет. Это общее. Это всеобъемлющий такой взгляд на состояние дел в международном сообществе в целом. Но плюс к этому, естественно, там есть комитеты, которые обсуждают и экономику, и социальные вопросы, вопросы безопасности и так далее. Виктор Лошак: Кем разрабатывается повестка Генассамблеи? Кто за кем выступает? Вот это не столь важно? Григорий Карасин: Нет. Это все согласуется до начала. И нашими представителями, в данном случае Василием Небензей, который все это курирует, непосредственно участвуя в работе. Кроме того... Виктор Лошак: Можно сказать, что Василий Небензя? Нужно сказать зрителям. Григорий Карасин: Да. Василий Алексеевич Небензя – это наш представитель. Виктор Лошак: Наш представитель в Организации Объединенных Наций. Опытный дипломат. Григорий Карасин: Да. Опытный и смелый дипломат, который называет вещи своими именами. И иногда бывает остроумно. Поэтому программа заранее формулируется. Но помимо этого, там собирается Совет Безопасности, постоянными членами которого являемся мы. И эти заседания Совета Безопасности, как правило, посвящены актуальным вопросам: либо кризисам... Виктор Лошак: Но он собирается с руководителями МИДов? Или по-прежнему с представителями? Григорий Карасин: Нет. Главные люди – министры, которые приезжают на сессию Генассамблеи. Естественно, сами приходят... Виктор Лошак: Сами возглавляют свои делегации. Григорий Карасин: Возглавляют своих представителей. Ну, это не делегации. Это несколько человек. Но главными являются министры иностранных дел. Виктор Лошак: Если это проходит на этом уровне, то там другая повестка, более серьезная? Или?.. Григорий Карасин: Она, как правило, вычленена. Вот эта серьезная повестка из общего контекста международных событий, условно говоря: кризисы, положение на Ближнем Востоке и так далее – актуальные темы, которые Совет Безопасности считает необходимым обсудить именно в своем кругу. Плюс к этому у делегаций есть возможность организовать личные встречи с Генеральным секретарем ООН. И такие встречи ежегодно проводятся и проводились. Интересные. Иногда острые. Потому что не всем довольны мы, как обустроены дела в ООН: с точки зрения приоритетности вопросов, с точки зрения учета наших интересов. Ну и какие-то претензии и, возможно, замечания есть у Генерального секретаря. То есть это не протокольная встреча, а такая сутевая. Я вам скажу, что участие в работе сессии Генассамблеи – это удивительно интересная и поучительная вещь: она с другой стороны как будто рисует все происходящее и является полезной. Очень полезно. Виктор Лошак: Вы сказали, что вам не очень нравится термин «мягкая сила». Вообще-то он считается прогрессивным, таким как бы. Григорий Карасин: Ну, при всем уважении к, так сказать, выражениям, «мягкая сила» подразумевает в себе нечто большее, чем вот эти два слова. Потому что мягкая сила – это умение влиять. Это умение доказывать. Спокойно. Виктор Лошак: Без кулаков. Григорий Карасин: Без кулаков и без оружия. Правоту своей точки зрения. Я не хочу тут цитировать некоторых наших известных политиков, которые говорят, что сила бывает мягкой, жидкой там, твердой и так далее. Но если бы мы нашли какую-то замену вот этому словосочетанию «мягкая сила», было бы неплохо. Но пока она есть, будем следовать канонам. Виктор Лошак: Еще об одном термине. Ссылаетесь в разговорах иногда, если приходит к этому разговор, на китайское политическое мышление. Я не понимаю, о чем идет речь. Григорий Карасин: Мое представление о китайском политическом мышлении сводится к тому, что они умеют каким-то образом мыслить категориями сотен лет, веков и даже тысячелетий, иногда ставя это во главу угла и забывая о том, что есть интересы там, условно, месяца, нынешнего года и так далее. Это немножко контрастирует с тем, как у нас в России принято рассуждать о собственных планах. Потому что мы всегда ставим конкретные задачи на год. В лучшем случае – на три, на пять лет. И дай Бог, чтобы это все осуществилось. И прилагаем к этому силы. Китайцы имеют тенденцию рассуждать и думать далеко вперед. Это, наверное, достоинство китайского менталитета. Я не большой специалист по китайской истории и по... Виктор Лошак: Ваш первый зам. У вас есть первый зам. Григорий Карасин: Да. Но Андрей Иванович Денисов, который там провел больше десяти лет послом, знает прекрасно и китайский язык, и китайскую философию, и так далее. И поэтому с ним иногда беседуя, понимаешь, что и он где-то почерпнул вот этого китайского опыта. Виктор Лошак: Да. Да. Да. Он здесь был у меня. Григорий Карасин: Да-да-да. Виктор Лошак: Он, безусловно, на какую-то долю стал китайцем. Григорий Карасин: Ну, он не стал китайцем. Он стал их понимать. И где-то его менталитет стал учитывать вот эту вот позицию. Что хорошо. Виктор Лошак: Да. Григорий Карасин: Понимаете, мы должны иногда обогащать... Виктор Лошак: Он какими-то цитатами говорит. Знает это все. Григорий Карасин: Конечно. Виктор Лошак: Григорий Борисович, я хотел еще у вас узнать: стали ли дипломатической площадкой, дипломатическим фронтом такие вещи как космос? Как искусственный интеллект? Вступили ли здесь уже дипломаты? Григорий Карасин: Ну, насчет космоса. Космос, конечно, является очень важной составляющей – политической составляющей, военно-политической составляющей, я бы сказал, нашей эпохи. Поэтому, естественно, дипломатия занимается космосом, в том числе и в рамках международных организаций. В том, что касается искусственного интеллекта, лично у меня отношение к этому термину двойственное. Но я знаю, что мы интересуемся истоками. Мы интересуемся, кстати, документами, которые уже приняты и в европейских странах, и в Соединенных Штатах. Есть базовый такой документ... Виктор Лошак: Европейские страны приняли серьезный документ. Европарламент. Григорий Карасин: Да. Да. Серьезный документ. Там сотни с лишним страниц. Это серьезный документ, который разрабатывает. Я думаю, что и наши специалисты в этой сфере изучают весь этот опыт. Слишком уж, знаете, так, я бы сказал, принципиально по-новому развернута мыслительная картинка. С этим надо быть очень осторожными. Виктор Лошак: Да. Тем более что он каждым углом своим задевает очень болезненные части нашей жизни. Григорий Карасин: Жизни каждого человека. Виктор Лошак: Каждого человека. Человечества. Григорий Карасин: Да. Да. В том-то и дело. Это не политический. Это такой общегуманитарный мировой вопрос, к которому надо подходить очень бережно. Как мне кажется. Виктор Лошак: Вы считаете, что будет еще шанс возродить СССР? Или это все ушло уже навсегда? Григорий Карасин: Нет. Мы должны смотреть вперед, так сказать, понимая свою историю, отдавая ей должное. Мы должны смотреть вперед с такими практическими, спокойными, уверенными глазами. Главное сейчас для нас – это развивать собственную страну: делать ее цивилизованной, процветающей, уверенной в себе. Специальная военная операция показала, что, когда мы отстаиваем свою стратегическую безопасность, мы делаем это уверенно, достойно. И добиваемся того, чего мы хотим добиться. Ну, об этом отдельная история. Но Советский Союз – это та страна, где мы с вами родились. Мы с уважением относимся к нашей советской истории. Но мы делаем и выводы из этой истории. Что кое-что там было, конечно, можно было подправить. Может быть, даже не кое-что, а базовые какие-то вещи. Виктор Лошак: В этой стране прожили всю свою жизнь наши родители. Григорий Карасин: Абсолютно. Абсолютно. Поэтому надо уважительно относиться к истории страны, где мы родились – нашей Родине. Но думать вперед необязательно в канонах того, что было в Советском Союзе. Виктор Лошак: Ваш Комитет – это сборная России и сборная Советского Союза. У вас Денисов, Кисляк... Григорий Карасин: Там был еще Мухаметшин. Виктор Лошак: Да-да-да. Григорий Карасин: Фарит Мухаметшин. Он перестал там быть, в связи с выборами. Виктор Лошак: Что самое главное в работе Комитета по международным делам? Тоже, кстати, вот, я думаю, что многие, кто нас смотрит – знают безусловно, что такой Комитет есть. Но конкретики – не очень понимают, чем он занимается. Григорий Карасин: Он занимается международными делами. То есть мы обсуждаем те проекты договоренностей, соглашений, договоров, которые выносятся потом на обсуждение пленарных заседаний. Обсуждаем их с участием авторов, с участием соответствующих ведомств. Они докладывают. Мы высказываем свои замечания, задаем вопросы. Виктор Лошак: То есть это такая экспертная группа? Григорий Карасин: Экспертная группа, которая готовит документы для наших пленарных заседаний по международной тематике. Кроме того, мы обсуждаем кандидатуры послов, которых планируется назначить на новые должности, так же как и вопросы, связанные с отзывом послов, которые уже завершают свое пребывание. Тоже интересная форма работы. Потому что у нас есть возможность дать какой-то наказ. Виктор Лошак: Вы же еще не можете внутри Комитета говорить? Григорий Карасин: Мы говорим на закрытых заседаниях Комитета. Причем у нас ведь есть не только дипломаты. У нас есть и бывшие губернаторы, есть люди из общественных кругов. У нас Александр Александрович Карелин, член нашего Комитета. И Комитет, как правило, дважды в месяц – он подготовлен, он проходит очень организованно, иногда в закрытом режиме, иногда в открытом режиме, в зависимости от тематики обсуждаемых вопросов. Но это работа Комитета. Их всего десять. Виктор Лошак: А был случай, чтобы вы отозвали какую-то кандидатуру посла? Григорий Карасин: И не пропустили бы?.. Виктор Лошак: Не пропустили. Да. Григорий Карасин: Такого случая не было. Пока. Ну вот, на моей памяти такого случая не было. Потому что это кропотливая работа, которая начинается не только с заседания Комитета. Она... Виктор Лошак: Идет заранее. Григорий Карасин: Сначала идет в МИДе. Потом это все... Виктор Лошак: Как правило, этот человек является кадровым резервом. Григорий Карасин: Нет. Дело не в этом. Просто это решение, кандидатура выносится руководством Министерства иностранных дел, проходит соответствующую апробацию в Администрации президента, в других ведомствах. И потом уже выносится в качестве предложения на суд Президента. А вот когда она вынесена на суд Президента, присылается в обе палаты нашего Парламента – и в Государственную Думу, и в Совет Федерации. Обсуждается. И по сумме обсуждений идет дальше. Я не помню, чтоб мы кому-то отказывали. Виктор Лошак: Григорий Борисович, я очень рад, что мы поговорили. Прежде всего потому рад, что наши зрители поняли и увидели, как и о чем размышляет один из крупнейших российских дипломатов. Они... Но без вопроса о ваших правилах жизни вы из моей передачи не уйдете. Какие у вас правила жизни? Григорий Карасин: Быть порядочным оптимистом – основное правило. В это укладывается все. Но порядочным в первую очередь. Широкое понятие. Но оно всегда со мной. И оптимизм тоже. Поэтому, наверное, я бы так кратко сформулировал свое видение задачи. Виктор Лошак: Но для себя вы слово «порядочность» дешифруете довольно подробно, как я понимаю? Григорий Карасин: Да. Да. Да. И этот критерий я всегда применяю не только к себе, но и к окружающим меня людям. В зависимости от чего строю свои отношения. Порядочность – это все! Это вмещает и честность, и веру в людей. И вообще общее состояние души. Но при этом оптимизм тоже нужен. Нельзя быть порядочным пессимистом. Виктор Лошак: Надо подумать об этом как-нибудь. Спасибо вам большое! Это было очень интересный разговор. Григорий Карасин: Виктор Григорьевич, спасибо! Виктор Лошак: Спасибо! Григорий Карасин: Как говорят англичане: «The pleasure was mine». То есть удовольствие было моим. Виктор Лошак: Спасибо большое!