Алексей Бородин: Иногда кажется, что я интереснее живу, чем 30 лет назад, потому что все острее и острее воспринимаешь людей и жизнь

Российский академический молодежный театр. Невероятные постановки, блестящий актерский ансамбль, модные режиссеры и постоянные очереди в билетные кассы – все это РАМТ. И несмотря на солидный возраст (а театр уже отметил свое 95-летие), он остается в хорошем смысле слова бунтарским, стремительно развивающимся, идущим в ногу со временем, а, может быть, даже и обгоняющим его, как и положено театру, тем более – молодежному.

Алексей Бородин: У нас атмосфера в театре достаточно живая, не замкнутая на каких-то установках. Театр – это, как и жизнь, такое броуновское движение. И моя задача – чтобы не расплескалось все во все стороны, держать берега. А тут пусть идет эта жизнь с молодыми артистами, с молодыми режиссерами, с моим собственным творчеством, которое идет через это. Вот так, что ли.

Алексей Владимирович Бородин, художественный руководитель Российского академического молодежного театра, профессор Российской академии театрального искусства, народный артист РСФСР. Вот уже более 35 лет бессменный капитан корабля под названием РАМТ. За эти годы выпустил десятки спектаклей, получивших многочисленные награды и премии и ставших настоящим событием в театральной жизни страны. Воспитал целую плеяду талантливых звездных учеников, среди которых Чулпан Хаматова, Михаил Полицеймако, Нелли Уварова и многие другие.

Алексей Бородин: Главное мое призвание – это родитель. И это касается, конечно, студентов, с которыми я соприкасаюсь раз в 4 года. Вот я набираю уже много лет курсы, приходят молодые ребята, которые входят уже во взрослую жизнь. И я всегда говорю, что у меня больше эгоистических причин работать здесь, потому что я от вас получаю, может быть, больше, чем могу вам дать. Иногда кажется, что я интереснее живу, чем 30 лет назад, 20 лет назад, потому что все острее и острее воспринимаешь людей и жизнь.

Я жизнь воспринимаю в данный момент остро. А все полно, конечно, неожиданностей. И вот эти неожиданности надо не пропускать. Важно воспринимать эту молодость не как взрослые дяди, которые смотрят на это снисходительно или с каким-то суждением. Это просто смешно. Я всегда привожу эти пушкинские слова, которые мне очень нравятся: "Здравствуй, племя младое, незнакомое". У меня, конечно, больше опыта. Естественно, больше опыта. Но у них есть вот это дыхание сегодняшнего дня. И вот эта жизнь, которая нам отпущена, ее как-то так пройти очень интересно из прошлого в будущее. А вот эти наши миги, которые составляют нашу жизнь, они летят и летят. И ты вместе с ними.

Эта профессия, режиссер, а тем более когда это художественный руководитель, она уже сама по себе достаточно авторитарная. Все равно ты отвечаешь за все. Просто как на это смотреть? Можно сказать, что как я хочу, пусть так и будет. Или понять, что это большая ответственность, что я беру на себя ответственность. Кто-то должен брать на себя ответственность за то, чтобы театр двигался и как бы жил тем, что меня сегодня волнует. В этом смысле я думаю, что я должен брать это на себя. Это очень серьезный груз, который ты тащишь, потому что это требует каких-то усилий воли и усилий каких-то своих собственных принципов. Я имею в виду по жизни.

И я иногда смотрю. Знаете, бывает какой-нибудь старый фильм. Условно говоря, "Они сражались за Родину". Советский фильм со всеми минусами этого. Но, понимаете, смотришь на Шукшина, на Бондарчука, на Тихонова, на Буркова. И понимаешь, что они знают, почему они снимаются в этом. За ними стоит жизнь и за ними стоит знание и понимание того, что не просто так они снимаются, потому что они таким образом приобретут большую популярность или еще что-то, получат какие-то деньги. Это их профессия и это их человеческое, личностное участие в этом. Иногда посмотришь, увидишь по телевизору сегодняшний фильм. Это всегда бывает, когда они происходят на стыке. 9 мая показывают несколько фильмов о войне. И видишь сегодняшний фильм. И понимаешь, что да, артисты прекрасные и замечательные. Но чего-то как будто бы нет. Вот чего нет? Мне кажется, нет как раз вот этого понимания того, о чем они говорят, что они делают и для чего. Так что, мне кажется, эта ответственность требует некоторых усилий.

У Диккенса есть такая фраза ("Торговый дом Домби и сын"), которая мне страшно нравится. Там сестра Домби говорит ему на протяжении жизни: "Сделайте над собой усилие". И когда он уже, бедный, умирает и лежит, у нее слеза катится, но она говорит ему: "Сделайте над собой усилие". Вот эта фраза, которую я непрерывно повторяю молодым студентам, артистам.

Бородин – экспериментатор, новатор, бесстрашно бросающийся с головой в океан современной драматургии, увлекая за собой молодое поколение актеров. И каждая постановка, будь то уникальный 8-часовой спектакль "Берег Утопии", "Нюрнберг" или последняя премьера "Демократия" – яркое явление в отечественной искусстве.

Алексей Бородин: Мы можем быть заражены той или иной темой, тем или иным содержанием. Но театр есть театр. И пока не находится форма того, в которой будет происходит это действие, это содержание, конечно, ничего не будет. Поэтому параллельно с тем, может быть, на то я и режиссер, что у меня воображение начинает работать сразу, когда я начинаю понимать, что это материал, который меня обжигает, то начинает работать воображение.

Эта пьеса пришла ко мне вскоре, после того как мы выпустили "Берег Утопии", то есть это несколько лет назад. И переводчик этой пьесы, Зоя Андерсон, живущая в Лондоне, прислала: "Если ваш театр мог заинтересоваться "Берегом Утопии", значит, может быть, он заинтересуется и этой пьесой. И я в течение какого-то количества лет эту пьесу перечитывал и каждый раз откладывал. Мне казалось, что еще не время ее. А сейчас, перед тем как начинать репетировать, я перечел ее еще раз и она меня еще раз ударила. Ударила потому, что мне показалось, что наше понимание свободы личности, понятия демократии сегодня проходят через очень серьезные испытания. И сейчас это, может быть, понадобится людям. Вот эта очень интересная с одной стороны, и с другой стороны – очень сложная, история вот этого человека, который решил переделать по существу мир. Вилли Брандт, канцлер Федеральной республики Германии, который задался целью объединить Восток с Западом и в своей Германии, и вообще во всем мире. И в течение какого-то времени он это осуществлял и каким это испытаниям это было подвергнуто. И вот эта его неожиданная такая… или близкие отношения с человеком, который вдруг, казалось, был его ближайшим помощником, а оказался шпионом другой страны – Германской демократической республики. И их отношения, мне кажется, сегодня могут быть полезны. Я вообще всегда смотрю, полезно ли мне сейчас этим заниматься, полезно ли нашим артистам или нашему театру этим заниматься. И тогда появляется надежда, если мы увлечены этим, что, может быть, это будет полезно и зрителям, дай бог. И то, что находится такой отклик… Мне кажется, что тогда, может быть, мы правы, что мы это сделали.

Вот эта жажда, интерес к жизни, если так говорить – вот это самое важное. Опять я привожу какие-то примеры. Но все-таки я запоминаю сильно. Вот у Натальи Кончаловской есть такие прекрасные слова: "Пусть я буду жадной, только не скупой". Мне кажется, вообще лучше нельзя придумать, чтобы сформулировать, как надо жить.