"Театр как средство взаимопонимания, укрепления мира между народами" – это единый девиз Международного дня театра, который ежегодно отмечается международной театральной общественностью 27 марта. Деятельность международного института театра, согласно его уставу, направлена на укрепление мира и дружбы между народами, на расширение творческого сотрудничества всех театральных деятелей мира. Первое международное послание в честь Всемирного дня театра было написано в 1962 году французским писателем и художником Жаном Кокто. Всемирный день театра – это не просто интернациональный и профессиональный праздник мастеров сцены и всех работников театра. Это наш праздник, праздник миллионов неравнодушных зрителей. И, конечно же, по случаю этого замечательного дня в театрах многих стран мира проводятся различные театральные фестивали, праздничные постановки и показы лучших спектаклей. А чиновники и представители общественности не скупятся в этот день на поздравления и комплименты, адресованные работникам театров и художественных коллективов. Анатолий Смелянский: Сама природа театра интернациональна. Театр – одна из немногих вещей, которая народы единит, а не разнит. И в нашем мире, расколотом и ожесточённом, мне кажется, театр ещё своего последнего слова не сказал. Анатолий Миронович Смелянский, историк театра, доктор искусствоведения, профессор, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, лауреат Государственной премии России, президент школы-студии МХАТ, главный редактор нового собрания сочинения Константина Сергеевича Станиславского в девяти томах. Под его редакцией вышли двухтомник "Московский художественный театр. 100 лет" и книга "МХАТ второй. Опыт постановления биографии", а также множество других книг. Анатолий Миронович ведёт обширную педагогическую деятельность как в России, так и за рубежом. С начала 1990-х преподаёт в летней школе Станиславского в США, а также руководит совместной аспирантской программой, созданной школой-студией МХАТ и Американским репертуарным театром при Гарвардском университете. Анатолий Смелянский: Я не думаю, что Международный день театра – это праздник всего человечества. Это праздник профессиональных людей театра, может быть, каких-то зрителей. Но мы-то привыкли здесь в России. Не во всех странах мира это празднуют, притом, что это объявлено как Международный день театра. Но в России как-то привилось. И к этому дню принято выходить перед спектаклем, сказать что-то, поставить какой-то спектакль, который, может быть, более интересен публике. В марте вообще всегда, поэтому и в Международный день театра проходит национальный фестиваль "Золотая маска", он и начинается в конце марта под День театра и заканчивается в середине апреля или в Большом театре, или в Театре Станиславского и Немировича: большой зал, вручают золотые маски и так далее. Я в этом году председатель драматического жюри. Хожу каждый день. Вообще, так бы каждый день в театр ходить – это наказание, надо вам сказать, в Международный день театра. Это глупо, но это так. Поэтому ведь люди ходят в театр как? Праздник не может быть каждый день. Должно быть… тогда и праздник появляется. И Международный день театра в этом смысле для меня… В этом году, например, я вынужден, обязан не без интереса, конечно, смотреть каждый день спектакли. И в силу того, что это каждый вечер театр, я впадаю во всякие размышления по поводу того, а что, собственно, современный театр даёт, куда идут люди, вокруг чего душа ходит? Во-первых, у нас в Художественном театре вышел спектакль. Это довольно интересно, потому что тут рядом Табаков, которому вообще в августе - 80 лет. Абсолютно театральный человек, который считает, по всей жизни его профессия актёра защищает. Чего ни спросишь на какую-нибудь тему - "я - актёр, этим интересен". И он выпустил спектакль. Он несколько лет не играл. Эту пьесу я, собственно, ему как-то показал. Довольно страшная пьеса. Хотя коммерческая и смешная английская пьеса, называется "Юбилей ювелира". Но там герою 89 лет, он обречён, он умирает, ему осталось несколько недель, сиделка у него есть и жена, там всего три человека. Но сам Олег играет этого ювелира, которому 89 лет, ему самому будет 83. И как-то мне было страшновато давать, играет обречённого человека. Комедия на тему ухода из жизни. И я ему говорю: "Пьеска есть, обдумай". Он прочитал и вдруг с какой-то загадочной, абсолютно актёрской улыбкой говорит: "Ты знаешь, я бы это сыграл". И сейчас Костя Богомолов поставил – он играет. Причём, играет так: есть крупный план, киношный, его камера всё время берёт, как меня сейчас, крупно-крупно, и сам он играет, сидит там внизу. Это вообще для актёра огромное испытание. Я говорю: "А в чём природа успеха? ". Он говорит: "Как ты считаешь… что говорят?". Я говорю: "По-моему, очень хорошо". Говорит: "Ты знаешь, мне кажется, какой-то шажок в актёрской технике мы сделали". А шажок этот заключается в том, что если актёр сидит на сцене и в кино, это крупный план. И от крупного плана не отвертишься. Он даёт крупный план, ты его берёшь. А зритель в театре шаркает, он глазами бегает справа налево, он может не смотреть на артиста. А здесь я вижу артиста, он сам не контролирует свой крупный план, он же не видит себя там, и играть час сорок с крупным планом – это фантастическая техника, когда ни одна мелкая гримаса, ни зевок, ни почёсывание – ничего не проходит даром. Он выдерживает это совершенно. И, более того, мне кажется совершенно справедливым, что какой-то шажок в актёрской технике, в осознании себя в новом пространстве, в новых зеркалах, потому что, конечно, сегодняшний театр – это рядом с интернетом, рядом с блогами, рядом с телевидением, рядом с кино – всё это наслаивается. И вдруг идёт вот такое соревнование крупного плана кино и общего плана театра, в котором мы привыкли существовать несколько тысяч лет. Табаков, кстати, про свой спектакль говорит: "Ты знаешь, я не играл много новых ролей, потому что вообще, когда смотришь вокруг, что-то у нас жанр один сейчас в театре господствует – ужин с дураком". Это не критика в адрес известного спектакля, это жанр современного искусства, телевидения и так далее. Все рассчитывают на то, что это ужин с дураком. Сидит идиот, и надо ему что-то дать заглотнуть. И ему неохота. Вообще, когда тебе 80 лет, ужин с дураком не интересен, вы устали от этого. У нас на малой сцене идёт уже несколько месяцев с огромным успехом спектакль, сочинённый молодыми артистами. Саша Молочников, он же и режиссёр, называется "19.14 (Кабаре)", это о начале Мировой войны. Вы посмотрите, что это такое. Зал ревёт от восторга. Это, конечно, вещь со всеми перекличками и так далее. Хотя речь идёт о бессмысленной войне Германии с Францией, где они идут друг друга бить и думают, что они сейчас поколотят друг друга, и через недельку все вернутся к круассанам, к своему вину, прекрасным девушкам. А начинается Первая мировая война, идёт 4 года, убивает 10 млн людей. И это молодые артисты сочинили. И это прекрасно, я вам хочу сказать, это импровизационно, это потрясающие песни. Это как бы такой мхатовский мюзикл. И это не только здесь. Посмотрите в РАМТе (Молодёжном театре) у Алексея Бородина. Они играют уже лет 10 "Берег утопии" – это оскаровский лауреат, это чудесный английский драматург Том Стоппард. Ходят 10 лет на 3 части, так же как ходили 30 лет, только что Додин закончил играть "Братья и сёстры", поставил в 1985 году со Смоктуновским потрясающий спектакль, с Кочергиным. Он мне когда-то подарил, может быть, этому спектаклю было 15 лет, какую-то чёрно-белую фотографию. Он говорит: "Вот все наши участники спектакля". Такой чёрно-белый снимок в одеждах, колхозных ватниках. Я говорю: "Что-то у тебя много людей, здесь больше, чем в спектакле". Он говорит: "Тут же живые и мёртвые, за 30 лет многие артисты умерли". И я подумал: "Какая потрясающая метафора. И живые, и мёртвые вместе". То, что у нас называют репертуаром театра, это вообще американское понятие, в России никогда этого не было. То есть театр с постоянной труппой, на самом деле. В Америке этого почти нет, практически нет. Да и очень мало где есть, в нескольких странах. Под словом "театр" в мире понимают какое-то количество людей, которые на месяц – на полтора собираются играть, или больше на Бродвее. А у нас компания людей, которые годами, иногда десятилетиями, делает какое-то общее дело, как Олег Табаков говорит - "весёленькое дело", рассчитывая не на ужин с дураком. Вот это суть того, что называется Международный день театра. Школы разные. Они все разные. Во Франции другая школа, в Англии другая школа, в Польше другая школа. Очень много хороших театров или школ. И вообще мы монополию на величие потеряли. У нас есть замечательные педагоги, у них есть замечательные педагоги. Качество студента. И, опять-таки, на что вы рассчитываете? Знаете, можно же начать готовить для сериалов артистов и учить их для этого. Русская школа по сути, если мы говорим о серьёзной русской театральной школе, о том, как школа Художественного театра задумывалась, какой она была ещё до 1943 года, хотя вообще-то эту школу придумали и начали… В 1943 году ещё немцы были в России, ещё война была в середине, непонятно было, как кончится. Серьёзная русская школа, конечно, построена на какой-то методологии, которая забывается. Потому что у нас никто и Станиславского не читает уже. Ну так, мы говорим. Спросите студента в школе-студии. Может быть, мою жизнь в искусстве он начал, а так – нет. Я же только вчера зачёт принимал. Говорю – ну, расскажи. – М-м-а. Это проблемы. Поэтому когда мы говорим о том, что мы преподаём или они сюда приезжают, это очень важно, чтоб мы понимали, что уровень надо держать, что никто нам не завещал никакой индульгенции на века. Вот, теперь вы какое имеете отношение к Станиславскому, кроме имени? Он вас не знал. Да и сам, когда его спрашивали "а что такое настоящий театр?", он говорил: "Если бы идеальный театр мог существовать, я бы, может быть, четырьмя словами описал этот идеальный театр". И назвал эти четыре слова неожиданные: проще, легче, выше и веселее. Если бы каждый артист не так умозрительно, для цитаты, а просто подумал: что такое выше, проще, легче и веселее? Это же всё - и земля, и небо, и Бог, и Дьявол – вообще всё здесь. Это театр. Было бы глупо поздравлять актёров и людей театра с Днём театра, потому что у них каждый день театр. Знаете, у нас Международный женский день. А почему это сегодня день? Каждый день прекрасных женщин. И театр каждый день. Но всё-таки, поскольку этот праздник изобрели и он существует, как и женский день, есть прекрасная возможность 8 марта подарить цветы, а 28 марта сказать друг другу: "Мы всё-таки живы и театр жив". И будет жить, я надеюсь.