Иван Холявченко: Я не приходил в музыку - она родилась со мной
https://otr-online.ru/programmy/ot-pervogo-litsa/ivan-holyavchenko-ya-13864.html
Ровно 70 лет назад в
1945 году в Курске открылась первая в СССР музыкальная школа для инвалидов по
зрению. Это учебное заведение появилось на свет в соответствии с приказом
Министерства социального обеспечения РСФСР под номером №75 "О мероприятиях
по развитию музыкального образования слепых", открыв возможность обучения,
прежде всего для тех, кто ослеп во время войны.
Иван Холявченко:
Многие ходили по базарам, по поездам, просили, нищенствовали. Другие
заканчивали жизнь, как сейчас говорят, суицидом. Был критический момент,
куда-то надо было этих людей определять. Часть людей определяли в музыкальную
школу.
В 1954 году
"Школу незрячих музыкантов" переименовали в специализированное
музыкальное училище, а после - в колледж, единственный во всей России и на всем
постсоветском пространстве. Здесь получили образование тысячи музыкантов с
ограниченными возможностями здоровья, которые стали преподавателями,
концертмейстерами, солистами и хормейстерами. Неоценимый вклад в дело
популяризации колледжа внес один из самых ярких его выпускников – композитор
Иван Холявченко.
Иван Холявченко:
У меня есть такая поговорка. Я убежден, что слепого нельзя научить видеть, а
глухого нельзя научить слышать. То есть если ему дано, если музыкальные данные
есть, если ты слышишь, то, значит, оно никуда не денется. Я часто тоже об этом
думаю: что было бы, если бы я не потерял зрение? Наверное, было бы то же самое.
Как-нибудь бы я вырвался из деревни, где-нибудь бы меня приметили. И, наверное,
так бы я все-таки стал музыкантом.
Иван Холявченко – имя
этого прославленного композитора из глубинки известно по всей России.
Заслуженный работник культуры и заслуженный деятель искусств, композитор, поэт,
музыкант, аранжировщик, автор популярных песен, многочисленных хоровых
произведений, инструментальных ансамблей, камерных сочинений для различных
инструментов и, прежде всего, для баяна. Но главным в жизни Ивана Ивановича
была и остается песня. Для многих людей, потерявших зрение, творчество Ивана
Ивановича, его мелодии, его проникновенные лирические стихи, наполняющие душу
надеждой, радостью, пропитанные любовью к родной стране стали чуть ли не
единственной опорой и утешением. На профессиональной сцене Иван Холявченко вот
уже полвека.
Иван Холявченко:
Я поступил в первый класс в связи с ранением в 9 лет. После войны, знаете,
много чего валялось. Ну, и на меня набрело. Это граната, не граната, а капсула.
Мой брат и его товарищ, они старше меня были, им по 14, а мне было 7 лет. Они
ее разряжали, хотели посмотреть. Она рванула. Получилось так, что меня с ними
не было. Я дверь открыл, в комнате это было, вошел, и весь удар в мою сторону.
Я три месяца лежал в больнице в курской. Мне чуть-чуть вернули зрение. Потом
оно так же быстро пропало. В общем, пожизненный приговор был такой, что зрения
не будет. Поэтому я уже стал привыкать к этому. А потом, когда это случается в
детстве, то толком даже и не понимаешь, что произошло. Сегодня больно, сегодня
плохо. А прошло время, и привыкаешь к тому, что есть. Во взрослом возрасте так
не бывает. Так бывает трагично, что многие считают, что жить слепому невозможно
и прерывают эту жизнь. А когда в детстве, то ты привыкаешь.
Я три месяца лежал в
больнице. Мне чуть-чуть вернули зрение. Потом оно так же быстро пропало. Пожизненный
приговор был такой, что зрения не будет.
Когда я пришел в училище, я очень много всего знал. Я
последние два года в школе руководил уже духовым оркестром. Я мог
инструментовать для духового оркестра. Я знал ноты в совершенстве. Я играл на
баяне, играл на духовых инструментах, играл на фортепиано, играл в струнном
оркестре. Все-таки я очень хорошую основу, базу получил в общеобразовательной
школе, в училище-интернате. Там был тоже выпускник нашего училища, вернее
музыкальной школы для ослепших, в 1951 году он окончил, очень хороший музыкант.
Такой музыкант, что я говорю, что он не за деньги работал, а отдавал всю душу.
Это был Геннадий Владимирович Шер. Сейчас его уже нет в живых. Но я ему
благодарен всю жизнь. Это мой главный и основной учитель по жизни.
Я первый раз в деревне услышал патефон. Это было, когда я уже
в школе учился. У нас в деревне ничего не было: гармошки не было, балалайки не
было, ни одного звука я не слышал музыкального. И если бы так и осталось
дальше, я думаю, что все равно где-нибудь, как-нибудь у меня бы проявились эти
способности. Потому что у меня есть такая поговорка, я убежден, что слепого
нельзя научить видеть, а глухого нельзя научить слышать. То есть, если ему
дано, если музыкальные данные есть, если ты слышишь, то значит оно никуда и не
денется. Наверное, как там говорят: "Бог дал" – или как-то так. В
общем, суждено мне было стать музыкантом. Я часто тоже об этом думаю: что было
бы, если бы я не потерял зрение? Наверное, было бы тоже самое. Как-нибудь бы я
вырвался из деревни, где-нибудь бы меня приметили. И, наверное, так бы я
все-таки стал музыкантом.
У нас в деревне
ничего не было: гармошки не было, балалайки не было, ни одного звука я не
слышал музыкального.
Я из семьи верующих. Но меня переклепали, перевоспитали в
школе. Я последние два года был секретарем комсомольской организации. Потом был
очень идейный человек, когда уже преподавателем был, подал заявление в партию.
Я очень много песен написал о партии, о Ленине, идейных, потому что требовала
обстановка. На смотр обязательно было нужно что-нибудь такое. Найти не всегда
получалось, поэтому приходилось писать самому. Но это одна сторона. А по душе,
вот почитаешь стихи красивые, того же Есенина, допустим, лирические – душа
плачет. У меня до школы вот эта лирическая струнка была, и есть, и осталась.
Я из семьи верующих.
Но меня переклепали, перевоспитали в школе.
У меня песни рождаются ночью. Я лежу и сочиняю. А потом беру
свой прибор по брайлю, бумагу и записываю без инструмента. Когда я пришел в
музыку? Как родился, так и пришел. Я, может быть, уйду из музыки. Но я в нее не
приходил, музыка родилась со мной.
Иван Холявченко: Я не приходил в музыку - она родилась со мной