Лариса Рубальская: Когда была написана первая песня, и Володя Мигуля пригласил меня в концертный зал и сказал: "Для тебя сюрприз". И сюрпризом было исполнение первой песни "Воспоминание". И когда Володя сказал, я как-то никогда не думала о том, что авторов поднимают в зале. Я не обращала внимание. И вдруг он при всем честном народе назвал мое имя и фамилию, попросил меня встать. И муж меня стал толкать - "встань, поклонись". У меня все, что было в руках. Из сумки выкатилось все, что там было. Меня трясло. Я кланялась. Мне казалось, что просто падают стены в этот момент. Больше такой эмоции я не пережила ни разу. Лариса Рубальская, автор более 600 стихотворений и нескольких поэтических сборников, член Союза писателей Москвы, режиссер праздничных и концертных мероприятий. В 2005 году стала лауреатом национальной премии общественного признания достижений женщин "Олимпия" Российской академии бизнеса и предпринимательства. Лариса Рубальская: Знаете, я давно живу на свете. И какие-то куски времени как-то ушли в небытие и провалились. Но есть такие, которые запомнились эпизодами, фрагментарно и очень ярко всплывают в памяти. Например, мои первые сознательные годы послевоенного детства. Я родилась в 1945 году здесь в центре Москвы. И у нас во дворе был кинотеатр "Перекоп" и был летний кинотеатр "Перекоп". И мы, послевоенные детки, мне уже было тогда 6-7-8 лет, совсем не было денежек у родителей на то, чтобы ходили мы в кино, хоть и билеты стоили недорого. Но на счастье у нас во дворе было бомбоубежище, и мы, маленькие дети, забирались на самый верх крыши бомбоубежища и через забор летнего кинотеатра целыми днями смотрели послевоенные трофейные фильмы. Мы сопереживали, мы потом играли. Фильм "Тарзан" был очень популярный. Мы играли в Тарзана, бегали по двору, кто был Читой, кто был Тарзаном. Почему-то это осталось в памяти. И потом, уже в теперешнем возрасте, я даже стихотворение об этом написала. В общем, я написала стихотворение о раннем детстве, а все подведено под строки "были юными и счастливыми в незапамятном том году". Мне, честно говоря, вспоминать легче при помощи моих стихотворных слов, чем при помощи прозаических воспоминаний. Вечерами саксофон весь раскалялся от страсти. Тот далекий чудный сон назывался просто "счастье". Были юными, счастливыми в незапамятном том году. Были девушки все красивыми и черемуха вся в цвету. И рыдала про любовь граммофонная пластинка, И гнала по жилам кровь то ли Милка, то ли Нинка. Что там будет? А пока все мы были молодыми. Кстати, вышла за Витька та, чье я не помню имя. Я никогда не думала, что я буду профессионально заниматься написанием песен и стихов. Но в школе, наверное, появились первые такие зародыши, потому что вся школа пела песни на мои стихи. Мы покупали пластинки, "Мелодии и ритмы зарубежной эстрады", и все эти странно звучащие непонятные песни – я за основу брала мелодию, писала песни из школьной жизни. Было мне тогда 12 лет всего. Вот такие песни. В общем, я их все озвучивала своими местными переживаниями. И вся школа пела эти песни. А потом, когда случайно появилась первая песня, "Воспоминание", после случайной встречи, знакомства с Володей Мигулей она появилась. Не то, что я поверила в свои силы. Я просто заразилась, в меня попала бацилла того, что кто-то может красиво озвучить на красивую мелодию, а потом еще и спеть то, что я написала. И вот эта бацилла во мне до сих пор есть. Песни, которые знают и поют, то есть мои самые удачные, они написаны не от ума, они написаны от какого-то странного состояния, в которое я иногда приходила и прихожу. Понимаете, я могу написать и от ума, и от ремесла, сесть и подумать, как написать. Но иногда вдруг то черт в меня какой-то вселится, то ангел небесный. И тогда получаются или песни лирические, задумчивые, грустные, а иногда шальные, веселые. Это все не я регулирую. Есть какие-то песни, которые не прожили свою судьбу. То есть мне кажется, что эти стихи хорошие, но как-то не сложилось. Почему – это же трудно объяснить. Сейчас вообще трудно, потому что какие-то законы ротации, установки продюсеров. Раньше было проще. Просто насколько сильно вложены способность и талант в это дело. С другой стороны, песня "Странная женщина", которая, мне казалось, обречена на популярность, год или больше кочевала от одного к другому композиторам, и она не была написана. Как-то ее читали, отодвигали. Пока она не попала к Мише Муромову. И, мне кажется, она в то время была бомбой. А иногда неожиданно какие-то песни вдруг выскакивали. Я на них не рассчитывала, а они становились очень популярны. Песня "Доченька", которую спела Пугачева, конечно, у нее песни, как правило, живут. Но я не думала вообще, что эта песня придет к Пугачевой. Она была изначально написана "Какая ты смешная, любимая моя" от мужского имени. Потом она попала к Филиппу Киркорову, потом она сама попала к Пугачевой. Она написала песню "Доченька" и спела ее. Она стала известной, популярной. Филипп Киркоров пел мои песни раньше достаточно много. Одну из первых песен "Ночной бал" я написала ему. Я как-то люблю Филиппа вообще издалека. Мы с ним так отдельно не видимся. Но я к нему очень сердечно отношусь. У него была такая огневая песня "Виноват я, виноват", и красивый клип. Ну как, я рада этому всему. Знаете, они и без меня хорошо существуют, а я и без них не пропадаю. Поэтому у меня нет такого трепета. Конечно, было время, когда я боготворила Малинина, потому что романс "Напрасные слова" живет уже лет 20. В общем, она живет, звучит и, я думаю, переживет меня и еще многих. Это редкая удача. А как я не могу благодарить Малинина за то, что он так проникновенно ее спел. Может быть, это странно звучит: я как-то глухая к комплиментам и к похвалам. Когда муж читает, особенно во время моих концертов, прямо начинает такой, я говорю: "Пожалуйста, пожалуйста, не надо, не портьте мне характер". Мой муж был такой строгий, он мне говорил: "Ты не заносись". Еще мне бабушка в детстве говорила: "Не летай выше облаков, не встань на точку дураков" – как-то это стало установкой для меня. Я не прислушиваюсь к хвалебным речам. Я сама к себе отношусь серьезно. Иногда я напишу – у меня прямо мороз по коже. Вот это самое главное. Иногда заплачу, и это тоже важно. Прочитаю сама – и слезы. Бывает. Моя душа настроена на осень. Гостит печаль на сердце у меня. Опять часы показывают восемь – Короткий миг сгорающего дня. Я тороплю мгновенья к листопаду, К коротким дням минуты тороплю. Я вас прошу, печалиться не надо, Мне хорошо, но я вас не люблю. В тот день в саду проснулись хризантемы И были так беспомощно нежны. Когда вы вдруг коснулись вечной темы, Я поняла, что вы мне не нужны. Хрустальный дождь рассыпан по аллеям. Вздохнете вы – погода так скверна! А я, мой друг, нисколько не жалею, Что прошлым летом вам была верна. Благодарность моим родителям за то, что меня родили и воспитали человеком с устойчивой психикой, которая в состоянии была… я могу оставаться сама собой после очень многих пережитых моментов. Я знаю, что людей подкашивает, и вообще люди перестают быть в состоянии жить дальше. Поэтому, наверное, меня правильно воспитывали, многое правильно объясняли. Потому что я живу, потому что я могу писать, потому что я сейчас не нуждаюсь материально, я преодолела очень многие, обошла все подводные рифы, выплывала, никого не топя. Понимаете, я смогла выжить и продолжаю жить. Я тут недавно читала, после того как ушел из жизни Маркес, читала его всякие измышления и выражения. Мне это все очень-очень понравилось то, что он пишет. В частности, "я бедный человек с деньгами". И еще он пишет, что разбогатевший бедняк 30 лет себя чувствует бедняком, а обедневший богач 30 лет себя чувствует богачом. Это все очень правильные слова. Я просто к тому это говорю, что я родилась после войны, мы жили тяжело, мы мало чего хотели. Если что-то появлялось, мы были самые счастливые. У меня сложился такой принцип всю жизнь – хотеть немножко меньше, чем мочь. Потом, у нас в школе, во дворе были более-менее ровные дети. И так как я себя позиционирую как народный человек, я не считаю приличным как-то выделяться и в материальной части. Все мои песни, о которых мы говорим, все известные песни – они мне не принесли нисколько денег. Зато принесли славу. Это было очень важно. Самое главное – это те мурашки, про которые я говорю. Когда напишу, думаю "какая я молодец" или заплачу – вообще на высоте блаженства. Деньги – конечно. Я живой человек, хожу по земле. И я хочу ездить на хорошей машине, я хочу помочь тем, кому я хочу помочь и быть в состоянии. Поэтому это играет роль, но все равно песенные гонорары меня не кормили и не кормят. Горжусь тем, что ко мне вообще очень хорошо относятся люди. Я надеюсь, что очень мало про меня говорят плохого. Я не представляю, что можно сказать, что можно найти. Я горжусь тем, как я проживаю эту жизнь. У меня нет совершенно таких мук совести - "эх, не помогла", "эх, не сделала". Как-то я в ладу с собой и этим горжусь.