Маквала Касрашвили - имя этой легендарной певицы, покорившей своим вокальным и актерским даром весь мир, неразрывно связано прежде всего с Большим театром. Народная артистка Советского Союза по званию и, безусловно, истинная примадонна. Примадонна совсем даже не по характеру, а по статусу, абсолютно заслуженному. Ведь Касрашвили – это давно уже не просто оперная певица. Она настоящий бриллиант, наше национальное достояние. Вот уже 50 лет Маквала Филимоновна выходит на сцену родного Большого театра. И сегодня, как и полвека назад, на нее идут зрители, чтобы встретиться с великой певицей, услышать ее несравненный голос. Маквала Касрашвили: Бог дает голос, дар. А дальше очень много зависит от того, если человек сам осознает, что он должен служить своему дару и развиваться, а это со мной так и получилось, потому что вокруг меня были люди, которые услышали меня в очень молодом возрасте, еще мне было 13 лет, и толкнули меня на то, чтобы я серьезно занялась пением. Грузия, любимая, теплая и солнечная, она словно создана для пения, и ее талантливые жители всегда отличались особой музыкальностью. В Грузии поют все. И, казалось бы, ничего необычного в том нет, что маленькая Маквала запела. Но запела как-то по-особенному, как настоящая большая певица. Маквала Касрашвили: У меня был младший брат. И когда мне было 9 лет, мы с матерью жили, и отец нас бросил. И фактически я за братом ухаживала, и, конечно, в бедности жили. У нас тогда не было телевидения. И очень часто по радио транслировали оперы и записи итальянских певцов, и даже грузинских и русских певцов. Все грузинские оперы, все отрывки из грузинских опер я пела, были это мужские арии или женские. Но вдруг я почувствовала, что у меня голос как-то становится более женским, и я хотела подражать оперным певцам. Я пришла к матери и сказала, что я хочу уехать в Тбилиси учиться пению. Она испугалась, конечно… Как я могла поехать. Надо было это оплачивать. Она сразу меня взяла в музыкальное училище кутаисское, и я там как раз четыре года проучилась с 13 лет. Кутаисское училище оказалось для Маквалы не самым лучшим местом, где обучают вокалу. Практически потеряв голос, она бросилась на поиски того педагога, кто поможет его вернуть и научит правильно петь. Путь лежал в Тбилисскую консерваторию, где преподавала легендарная певица, солистка Большого театра Вера Давыдова. Маквала Касрашвили: И я хотела попасть только к ней. И она сказала – зачем она мне нужна, такая квадратная, как мой стол, и безголосая? Тратить силы, энергию, свои знания на человека, в котором ты не видишь перспективы. И она потом, когда видела, что я сижу каждый день на лестнице у ее дверей в квартиру, она сжалилась и согласилась меня взять в класс. Напор Маквалы и педагогическая мудрость Давыдовой принесли свои плоды. Вернулся голос, а вместе с ним и появилось предвкушение будущих побед. Маквала Касрашвили: Я не пропускала ни один ее урок. Она по нотам вытаскивала из меня звук. И я ходила на все уроки, не только на свою специальность, а ходила с другими студентами, которые занимались с ней. Я сидела. И потом она меня называла "ах ты, моя обезьянка", потому что я впитывала все, что она говорила. И в течение года она мне вернула голос. Она просто меня хвалила за маленький проблеск в понимании пения. И хвалила, лелеяла. Я даже помню, мы с подругой снимали в подвале комнату, и когда мы приходили к ней домой, она нас кормила, и когда я уходила, я иногда находила у себя в сумке деньги. Не говоря, она просто мне… И она была очень внимательная. Просто я благодарна, потому что фактически она мне дала основу, с чем меня взяли в Большой театр. Кстати, в Большой театр не брали просто так. Значит, что-то во мне они услышали и увидели. Пройдет всего несколько лет, и голос студентки 5 курса Маквалы Касрашвили будет известен всему Тбилиси. Рождалась будущая звезда. И тут помог Его Величество Случай. На выступлении Маквалы в зале оказался руководитель оперной труппы Большого театра Анатолий Орфенов, потрясенный талантом молодой певицы. Эта девочка просто обязана петь в Большом театре, - строго сказал он. Маквала Касрашвили: Это свыше, это судьба, потому что это стечение обстоятельств. Не мог приехать, допустим, и оказаться в тот день, когда я пела с заведующей оперной труппой Большого театра – я бы не попала сюда, неизвестно, как сложилась бы моя судьба. Мы приехали с моим педагогом. Она меня сопровождала. И когда мы шли мимо колонн Большого театра, и там было 1 февраля, я поскользнулась и упала. Это, говорят, хороший знак. И потом я через час уже стояла на сцене Большого театра, пела, даже не помню, как это все прошло, потому что я вышла, и в огромном зале не было света. Эта темная огромная дыра. Я пропела, ушла, сижу около оперной канцелярии. И ко мне подходит Тамара Синявская. Это была первая наша встреча. И она с улыбкой, добрая, подошла и поздравила меня. Она на 2 года раньше меня пришла в Большой театр, еще моложе, чем я. И пришел тоже Атлантов, который оказался в зале, слушал меня, подошел и поздравил. И через час уже мне сказали. Меня даже не отпустили в Тбилиси. Меня оставили. И я могу похвастаться, что я на сцене Большого театра дебютировала в партии Татьяны и в партии Наташи Ростовой под руководством Мстислава Ростроповича. Представляете, я с ним работала, готовила эти партии. Естественно, и Галина Павловна мне помогала. И это была огромная школа для меня. Вокруг были прекрасные певицы, у которых я училась на сцене Большого театра. Тогда блистали Ирина Архипова, Галина Вишневская, Тамара Милашкина и Зураб Анджапаридзе. Я чувствовала внимание с их стороны тоже. И я могла к ним обратиться, если что-то… Меня интересовало, что можно еще дальше расти, осваивать сложнейший оперный репертуар. И выдающийся оперный режиссер Борис Покровский, с которым фактически я сделала все свои роли на сцене Большого театра. И они иначе меня воспитали. Не просто как певицу, которая может красиво пропеть какую-то фразу или арию, даже спеть целый спектакль, но с пониманием, о чем ты поешь и какая у тебя… "Ты должна найти интонацию каждой роли". Я в довольно молодом возрасте, в 29 лет, спела "Тоску" на сцене Большого театра. И многие очень скептически к этому относились и говорили, что погибнет. Но я хочу сказать, что как-то расти певцу технически, профессионально все-таки надо через сложности, идти через сложные партии. И это показывает, что тебе не хватает и чему надо научиться и набраться умения, мастерства, как можно так долго звучать и быть в форме. Это зависит от того, что ты служишь своей профессии и потом не останавливаешься на достигнутом, в смысле учишься у всех, как надо и как не надо. Умение учиться у великих, впитывать все, как губка и трудиться день и ночь принесли свои плоды: Маквала Касрашвили стала большой певицей. Ее голос редкой красоты и огромного диапазона, теплый лирический и в то же время очень мощный занял достойное место в табели о рангах мирового вокала. Певица вошла в золотой оперный состав Большого театра. Маквала Касрашвили: До "Метрополитен", конечно, мы, советские певцы и молодые ездили… Я пела и в Праге, и в Софии, в демократических странах выступали очень часто. А после гастролей Большого театра я получила там очень хорошие рецензии, и они пригласили меня и Юрия Мазурка на их постановку "Евгения Онегина". Значит, в 1979 году я спела в 9 спектаклях Татьяну с большим успехом. И после этого я получила приглашение в "Ковент-Гарден" через год на донну Анну в "Дон Жуане" Моцарта. Колин Дэвис тогда был музыкальным руководителем "Ковент-Гардена", и он мне прислал приглашение. А когда я второй год в 1980-м приехала, уже я пела Татьяну и страховала Катю Риччарелли в "Бал-маскараде", это была уже итальянская опера, которую мне доверили. И когда я пришла, там был дирижер, который дирижировал "Бал-маскарадом" Джузеппе Патане, известный дирижер. Он меня позвал поработать со мной. И я ему спела Амелию. И потом он попросил меня спеть, не знаю ли я "Тоску". Я сказала, что я пою "Тоску". И там со мной работал тогда Юджин Кон. Он известный дирижер. Тогда он работал ассистентом Ливайна в "Метрополитен" И мы ему спели "Тоску". Когда он меня услышал, он мне сказал: "У вас семья?". Я была не замужем, у меня не было семьи. Я говорю: "Нет". Он знал ситуацию. "Вы можете остаться здесь и сделать потрясающую карьеру. В вашем возрасте с такими данными мало молодых. Оставайтесь", - он мне сказал. Но я вообще не могла представить, как я могла бросить и остаться в Америке. Кроме всего прочего, не говоря о Родине, о друзьях и о Большом театре, у меня мама, самый любимый человек, которая меня родила, воспитала и страдала из-за меня, в общем, отдала всю свою жизнь и здоровье мне, как я могу бросить своих близких? Конечно, абсолютно об этом… Но это было. Они мне предлагали остаться. Но, несмотря на отказ певицы эмигрировать в Америку, "Метрополитен" ангажировал Касрашвили на будущие сезоны. И тут в дело вмешалась политика. Ввод советских войск в Афганистан на целых семь лет прервал культурные связи двух стран. Маквала Касрашвили: Вот эти семь лет я потеряла, потому что я могла в "Метрополитен" петь почти каждый сезон, потому что так все шло. Но слава Богу, что появился в "Ковент-Гарден", и выступила в "Ковент-Гардене" в 1981 году с партией донны Анны. Это был настоящий триумф. Искушенная лондонская публика стоя аплодировала советской певице, поразившей слушателей не только мощным и красивым голосом, но еще и умением филигранно петь Моцарта. Такого никто не ожидал от советской певицы. Ведь на западе считалось, что русские Моцарта хорошо петь не могут. И это был настоящий культурный шок – событие, о котором говорила вся Англия. Маквала Касрашвили: Моцарт – это, конечно, не Чайковский, не Пуччини, не Верди. Моцарт – это особый композитор. И когда меня пригласил дирижер Колин Девис приехать на неделю, чтобы послушать. А я партию выучила со своим потрясающим другом и пианистом, концертмейстером Лией Могилевской. Я приехала. И когда мы с ним встретились, я ему спела всю партию. Он просто сиял. И через уже два месяца я уже приехала, пела спектакли. И три сезона я донну Анну спела в "Ковент-Гардене". Последний раз это был в 1988 году. И я сказала, что с Америкой все на 7 лет прекратилось, но продолжилось это все в Европе. Я пела в… дебютировала в "Аиде", пела на "Арена ди Верона", в Венской опере, в Гамбургской опере. А еще это были Германия и Финляндия, Италия и Франция, и, конечно, 50 золотых лет в Большом – в главном театре нашей страны, театре, на сцену которого Маквала Касрашвили выходит и по сей день. Немногие оперные примадонны могут похвастаться таким творческим долголетием. И то, в каком прекрасном состоянии находится этот уникальный голос, можно без преувеличения назвать настоящим чудом. Подтверждением тому служит триумф Касрашвили в опере "Турандот". Маквала Касрашвили: Моя мечта была всегда – спеть "Турандот". И я первый раз "Турандот" спела в 60 лет, представляете? Мечтала. И вдруг поставили в Большом театре. И поставила режиссер, с которой я работала в Америке – Франческа Замбелло. И через уже год я вошла в этот спектакль. Но предшествовала этому то, что мы в классе с моим концертмейстером пробовали. В один день получалось, когда я была в идеальной форме, а в другой раз чуть-чуть, если что-то другое получалось, то это нет, никак. Как брать, допустим, отдельно верхнюю крайнюю ноту не с силовым приемом, а просто технически правильно. И вдруг я пришла в один прекрасный день к тому, что я искала, что я могу это спеть и свободно, я нашла прием, как держать верхнюю тесситуру. И когда я просто пришла к дирижеру, дирижировал Александр Ведерников, главный дирижер Большого театра, и он сказал, что надо спеть. И я вошла в спектакль в 60 лет. Кстати, Лена Образцова, с которой мы дружили всю жизнь, редко уже потом, когда она была занята, приходила на мой спектакль. И "Турандот", это был юбилейный мой спектакль какой-то, мы на новой сцене, она пришла. На второй день она мне звонит: "Я не могла спать. Не слушала и не ожидала, что ты в 100 лет еще поешь". Маквала Касрашвили – легенда Большого театра. Она, как и 50 лет назад, все также полна творческих планов, задумок и новых проектов. Будучи много лет заведующей оперной труппой театра, продолжает реализовывать идеи, воспитывает молодое поколение оперных певцов. Маквала Касрашвили: Вообще 50 лет пролетели так, как будто за один день. Я счастлива, что я нахожусь в стенах моего любимого театра. Потому что это моя жизнь. Я не представляю, как могу существовать и жить без Большого театра. Но, наверное, придет какой-то момент, когда я уйду. Но я очень рада, счастлива, что я сейчас занимаю должность помощника и советника главного дирижера, музыкального руководителя. Спасибо за доверие могу сказать.