Одним из главных событий года литературы в России стало подписание соглашения о сотрудничестве между Китайской международной ассоциацией по связям с общественностью и Международным сообществом писательских союзов. Обмен специалистами, перевод и издание современных художественно-литературных произведений писателей двух стран, совместные проекты в культурно-образовательной сфере – это лишь малая часть запланированного сотрудничества. Подписание документа оба стороны уже назвали историческим. Иван Переверзин: Мы, конечно, в настоящее время с радостью откликнулись на это предложение. У нас общественная организация. Значит, мы должны коллективно решать все вопросы. Поэтому поступило очень много предложений от Союза писателей кого-то опубликовать, там более 30 фамилий. Мы должны выбрать 10 и отослать в Китай уже рукописи. Мы, естественно, ждем от Китая 10 китайских писателей, которых мы тут переведем и издадим. Иван Иванович Переверзин, поэт, писатель, председатель Международного союза общественных организаций "Международное сообщество писательских союзов", заслуженный деятель культуры Российской Федерации, лауреат литературных премий имени Александра Твардовского, Михаила Луконина, Роберта Рождественского и литературной премии Союза писателей России "Традиция". Иван Переверзин: Всегда все значительное возникает из простого. Даже из случайностей. Два года назад ко мне пришел китайский писатель, лауреат государственной премии по литературе Китая, и представился как Георгий. На самом деле по-китайски его звать Сюнь Э У. Удивительно, что он, оказывается, в советское время закончил в России духовную семинарию и принял крещение, православие. Он где-то прочитал мои стихи и пришел ко мне с предложением перевести мою книгу стихов на китайский язык и там ее издать. И она вышла в Китае. И, кроме этого, попросили подготовить лекцию о поэзии Великой отечественной войны (1941-1945 гг.), и я такую лекцию двухчасовую написал, где постарался в меру своих сил отобразить все развитие, весь ход поэзии. А вообще в мире принято говорить, что когда грохочут пушки или говорят пушки, музы молчат. Но в том-то и такой поражающий эффект, что именно во время Великой отечественной войны многие поэты заговорили в полный голос: Ярослав Смеляков, Константин Симонов, Сурков, Твардовский, Луконин. Помните знаменитые строчки "Лучше пройти с пустым рукавом, чем с пустой душой"? Это гениальные стихи. То есть война – это не только кровь, это не только страдание и боль, но война – это еще и очищение от старых догм, очищение непосредственно от того ужаса, который мы пережили в 1937 году, потому что душа наконец-то раскрепостилась, люди писали. 7 часов шла презентация. И моя лекция читалась два часа. Потом перевод же еще идет параллельно, перерыв какой-то делается. И никто из зала не ушел. В результате переговоров мы договорились, что они нанесут нам ответный визит. И, действительно, две недели назад они приехали. Китайская делегация в составе 8 человек. Мы, естественно, принимали. И в нашем знаменитом голубом зале мы подписали это двустороннее соглашение. Соглашение в себе заключает… делегации. Но самое главное – это перевод в Китае российских писателей и издание их там отдельными книгами, а у нас в России мы переводим китайских писателей и издаем. Чтобы не получилось такого казуса, как, помните, 2 года назад Нобелевскую премию присудили китайскому писателю. И оказалось, что у нас в России ни одной его строчки. Это был нонсенс. Но это было. Конечно, наши издатели, рынок быстро исправились, в течение полугода уже много появилось книг этого нобелевского лауреата. Но нельзя же до такого позора доживать, грубо говоря. Подписали и уехали. И буквально неделю назад тут же выставили предложение, чтобы мы им предоставили десять рукописей (поэтических, прозаических) современных видных писателей для перевода и издания в Китае. Один очень известный, всеми нами любимый поэт Андрей Вознесенский как-то написал "Стихи не пишутся - случаются". Вот они и у меня тоже случаются. Я не знаю, сколько я написал стихотворений. Может быть, тысячи полторы, может быть, две. Может быть, три. Не знаю. Не считал никогда. Но я каждое стихотворение свое, как ребенка, помню, когда я его написал, при каких обстоятельствах я его написал. Но когда я его писал, я не думал, где нахожусь, в каких обстоятельствах – я просто его писал. Вспышка – написал. А уже потом, конечно, это все остается в памяти. И я знаю, где, в какое время, даже в каком возрасте я это написал. Гощу у матушки в деревне, где сразу у крыльца деревья – сирень, березки, тополя купаются в лучах рассвета и, взявшись за руки как дети, уходят погулять в поля. Поля от края и до края, где рожь на солнце – золотая, как грива конская, густа. Где полнозвучно, словно голос, звенит о сытой жизни колос, и даль до донышка чиста. Я – в этой дали пропадаю, лежу в траве, стихи читаю, плывут, как мысли, журавли… Не верится, что днями раньше я был от смертных бурь не дальше, чем незабудка от земли. В первую очередь я вижу своего читателя, естественно, образованным. Это не значит, что окончил высшее учебное заведение. Как сказал герой известного романа Дюма "Граф Монте-Кристо", помните аббата, чтобы стать высокообразованным культурным человеком, достаточно прочитать 150-200 книг. Но главное – надо знать, какие эти книги, которые вы собираетесь прочитать. Поэтому культура дается от рождения. Это такой же талант, как талант писателя, талант сталевара и так далее, и так далее. Поэтому я вижу его вдумчивым, этого своего читателя, духовно богатым, понимающим, что он хочет от этой жизни, в которую пришел. Пожалуй, это три основных ориентира, которые я бы хотел видеть в своих читателях. Естественно, как руководитель самой большой в мире писательской организации я очень много думаю о будущем нашей российской литературы. Во-первых, я ее вижу как развитие в отдельности и в то же время вместе всех литератур народов, проживающих в нашей России. Это просто краеугольный камень. Без этого мы никуда не сможем пойти. Мы должны, мы просто обязаны сплести этот многонациональный узорный ковер, где бы каждая литература своим оттенком была вплетена. Много раздается мнений, что бульварная литература, детективы все заслонили и так далее, всякие разные окололитературные произведения. А я вам скажу так: ну и хорошо. А все должно быть. Но это не значит, что это грозит уничтожением литературы. Нет. Мы живем в демократической стране. Пусть будут детективы, пусть будет бульварное чтиво. Все пусть это будет. Но надо понимать это как? Что это почва. Понимаете, это окололитературная почва, из которой рано или поздно все равно появятся новые Пушкины, новые Толстые, новые Достоевские, новые Есенины, новые Твардовские. Они все равно появятся. И они появляются. Они есть. Если почитать сегодня тот же альманах поэзии, который мы выпускаем, и какие там все имена новые, вы убедитесь, что российская литература не умерла, российская литература существует, она развивается. Другое дело – чего ей не хватает? Ей не хватает просто, чтобы о ней в полный голос заговорили во всех средствах массовой информации, в том числе и на телевидении. А хотим мы, не хотим мы, но то неистребимое желание, которое присуще каждому писательскому таланту писать и творить по-настоящему, по большому счету, по нобелевскому счету – оно живет и вечно будет жить.