Владимир Грамматиков – озорной, энергичный, веселый, мудрый человек с детской улыбкой и лукавым прищуром в добрых глазах. Кажется, он знает о детях если не все, то почти все. Еще бы! Быть культовым режиссером сразу для нескольких поколений юных зрителей. Согласитесь, это случай довольно редкий. И секрет успеха Грамматикова и его потрясающих картин кроется в огромной любви, заложенной в каждом фильме, в каждом кадре. А во всем виноват талант актерский и режиссерский, талант импровизатора и педагога, талант быть искренним, быть настоящим. И неслучайно миллионы детей верят ему и толпой бегут смотреть его фильмы. Грамматиков не обманет. Я родился 1 июня, поэтому День защиты детей, меня приговорил, наверное, к моей будущей профессии   Владимир Грамматиков: Я родился 1 июня в 3 часа утра. И есть народное поверье, что кто рождается в мае, всю жизнь маяться будет. И мама терпела до последнего. Мама-героиня, как Брестская крепость, стояла насмерть. И могу сказать с величайшей благодарностью к матушке, потому что я могу сказать, что я прожил счастливую жизнь. Были свои трудности, сложности, естественно. Но мне грех жаловаться. Поэтому 1 июня, День защиты детей, меня приговорил, наверное, к моей будущей профессии. Потому что очень сложный был путь в режиссуру. Но, тем не менее, я пришел на Студию Горького и снимал поначалу детские картины, чему я безумно счастлив. Родиться в Международный день защиты детей. Ну разве это не судьба? Словно звезды на небосклоне выстроились так, чтобы осветить дорогу жизни будущего режиссера ярким кинематографическим светом софитов. Владимир Грамматиков: Родился я в большой семье. Я был четвертым ребенком. И потом еще родилась моя сестра Галя. Отношения у нас были очень трепетные в семье. И этим занималась мама. Конечно, она совершила подвиг. Она была оперная певица. И она оставила профессию ради семьи. Жертвенность ее мы начали понимать, уже когда выросли. А вот ее любовь, ее внимание ощущали с первых дней. Она давала нам какую-то свободу, с одной стороны, и в то же время требовательность. У нас в семье были распределены все обязанности. За мной был хлеб: когда я его куплю, что – это была моя ответственность. Это с 5 лет. Мне было 18. И хлеб был моей обязанностью в доме. По окончании школы Володе Грамматикову светил только технический вуз, поскольку отец Александр Николаевич, отдавший всю свою жизнь угольной промышленности, надеялся, что и сын тоже займется серьезным делом. Но судьба уверенно вела будущего режиссера в мир искусства. Еще бы, на одной лестничной площадке с Володей жил его друг детства Никита Михалков, увлекший Грамматикова в такой далекий и притягательный свободный мир творчества. Учеба в знаменитой Бауманке была для Володи настоящей пыткой. Владимир Грамматиков: Отец категорически был против. Я даже не мог с ним об этом поговорить, что я ухожу из технического вуза, буду поступать за актерский. Я все это сделал тайно, за что вызвал гнев отца. У меня был с ним такой короткий разговор, когда я сказал: "Пап, ну что-то я как-то в техническом вузе. Я хочу, может быть, творчеством". Он сказал: "Стоп. Давай договоримся так: получи диплом – потом хоть в клоуны". Он был суровый человек. И я ослушался. Я ушел со 2 курса и поступил на актерский в ГИТИС. И когда отец узнал, он был разгневан жутко. И у меня был очень долго с ним конфликт. Я ушел в армию. И освободить от армии больших проблем у папы не было. Но он был слишком принципиальным человеком. И я вернулся из армии, женился, у меня уже первенец был Егор, и я поступал мучительно во ВГИК 5 лет. Это нужно было иметь какую-то, не знаю, не страсть, а болезнь. Это значит я очень хотел прийти в режиссуру. И мечта сбылась. Оставив успешную актерскую карьеру в модном тогда Театре пантомимы, пластичный, артистичный, а главное – целеустремленный Володя Грамматиков поступил во ВГИК. Он шел к своей заветной цели: снимать большое кино. И все решил в один момент его величество случай. Во ВГИКе не преподают навыков работы с детьми Владимир Грамматиков: Я иду по студии Горького. Какие-то пробы у меня были. Я встречаю Юрия Павловича Егорова. Он руководил одним из объединений на студии Горького. И он говорит: "Володя, что делаешь?". Я говорю: "Вот, жду уже три месяца очереди на дебют у Данелии на "Мосфильме" в комедийном объединении". Он говорит: "А зачем тебе? Давай к нам на студию Горького. Мы тебя знаем, любим. Приноси детский рассказ, и мы тебя запустим…". Я притащил Хармса. Мне сказали: "Хармс не пройдет". Я говорю: "Говорите, что пройдет, чтобы время сократить. Чего будем терять время?". – Найдите рассказ Юрия Сотника. Я нашел рассказ Юрия Сотника "Тайфун, фас!", как два мальчика дрессировали собаку. И сделал 10-минутный фильм. Очень успешный. Я с ним ездил на все творческие встречи. Неважно, это депутаты Верховного совета или заключенные в тульской тюрьме. И он определил мою судьбу. Этот диплом увидела Лиознова. И она меня вызвала. Я пришел к ней. Она говорит: "Видела диплом твой. Энергичный. Молодец. Хорошо. Хочешь снимать полнометражную картину?". Я говорю: "Татьяна Михайловна, о чем речь". Она говорит: "Вот читай сценарий и говори – да, да, нет, нет". Я беру сценарий и говорю: "да, да". Она говорит: "Нет, нет, нет. Ты почитай. Там есть засада". Это был сценарий "Усатый нянь". Я когда увидел фамилии авторов, я даю честное слово: мне было плохо, это были Вейцлер и Мишарин, авторы "Зеркала" Тарковского. Я правду говорю: я не поверил своим глазам. Титульный лист. И я, конечно, сразу на авторов. Я говорю: "Татьяна Михайловна, это что?". Она говорит: "Да, да, это они". У меня так "у-у-у-у" – ножки подкосились. Я прочитал сценарий, не выходя за пределы студии. Конечно, пришел и сказал: "Я готов". Во ВГИКе не преподают навыков работы с детьми. Даже факультатива нет. С одним ребенком это проблема. А тут 18 в возрасте от 3.5 до 5.5 лет. Их можно было снимать 4 часа по трудовому законодательству СССР. Я думаю: "Что я буду делать другие 4 часа?". Я попросил ассистентов найти мне 18 пар близнецов, что было сделано. Я утром хотел снимать Катю, вечером ее сестру Машу. Гениально! Но не состоялось. Близнецы по характеру абсолютно противоположные. И остались только две наши девочки круглолицые, которые остались в картине из этого моего эксперимента. Мне говорил: "Как вы работали с детьми?". А как я работал? Я включал камеру, прятал ночной горшок за спину. Мне нужна была реакция. А потом надевал им на голову. Все. Снимал живую, естественную реакцию детей. У меня близился уже первый съемочный день. А, к сожалению, героя не было, не было и не было. Для меня это был ужас. Почему? Потому что я думал, что героя найду элементарно. Второй-третий курс из 7 театральных вузов Москвы не найти смешно. Но ситуация была очень проблемная. Дело в том, что ребята, которые приходили, не могли найти взаимоотношений с детьми. Вот, в чем дело. Они играли на гитаре, они были обаятельны. Но с детьми выстроить отношения не получалось. Один начинал орать волево. Давайте быстро будем веселиться. Давайте быстро. Но это все на 5 минут. Другой "тюти-пуси, пусю-пусю". А это совсем на 3 минуты. Дети начинают понимать, и уже все. И распахнулась дверь, вошел молодой человек, который сказал: "Вы ищете героя? Вы можете его не искать. Это я". Я говорю: "Пошел вон. Закрыл дверь. Ты кто такой?". Он говорит: "Нет, нет, правда. Я дипломник. Я заканчиваю театральный вуз. Талантлив. Умею все". Я говорю: "Так, молодой человек, вы идете сейчас на второй этаж в 212 комнату". А там уже сидели отобранные мои бармалейчики. И мы взяли с запасом не 18, а там 26 было этих бармалейчиков. Кто-то заболеет. И к ним приходил актер выстраивать отношения. И они претендента за претендентом сжирали, набирали азарт и, конечно, ждали очередную жертву. И очередной жертвой был Сережа. Я говорю: "Идите, поиграйте с ними, а я посмотрю". Сережа зашел, все как обычно, крик, визг, шум, тарарам, пум-пум. Я туда не заходил. Я говорю: "Мне еще три месяца с ними работать. А вы - пожалуйста". Внезапная гробовая тишина. Я прислушался через закрытую дверь. Думаю: что-то случилось. Приоткрываю дверь. Вижу – Сережа лежит на полу, извиваясь, говорит: "Мы рыбы. Рыбы молчат". И я вижу глаза детей, которые за ним вот так по ковру с закрытыми ртами ползут. Вот и все. "Усатый нянь" с Сергеем Прохановым в главной роли покорил сердца советских зрителей. Его посмотрели 53 млн человек. В 1977 году он стал лидером кинопроката. Но лед в отношениях отца и сына растопил следующий фильм Владимира Грамматикова, завоевавший множество международных наград, в том числе и главный приз Московского международного кинофестиваля. Владимир Грамматиков: На премьере в "Доме кино" (это очень эмоциональный кусок моей жизни) бежит моя сестра Люся после просмотра и говорит: "Володька, папа тебя ищет". И я понял, что по какому-то хорошему признаку. Я сбежал вниз в вестибюль, увидел отца, подошел к нему. Но дистанция. Сказал: "Да, пап?". Он сделал мне навстречу два шага, обнял меня и тихо на ухо, чтоб никто не слышал, сказал: "Прости. Я был не прав". У меня комок в горле. И дальше у нас были замечательные отношения и все было очень хорошо. Фильм "Шла собака по роялю" стал счастливым продолжением творческого взлета Владимира Грамматикова. Картину случайно увидели в Москве шведские продюсеры, искавшие режиссера в новый большой международный кинопроект студии "Мирамакс" - "Мио, мой Мио". Детское кино в Советском Союзе было очень качественным Владимир Грамматиков: Надо сказать, они неслучайно приехали в Советский Союз. Детское кино в Советском Союзе было очень качественным. Они смотрели фильмы Саши Митты, Сережи Соловьева и увидели, как все парадоксально. Они увидели "Шла собака по роялю". И продюсер Ингмар Эйве сказал: "Суперсовременный режиссер. Вот этого давайте". Это был я. Ну, как найти в Советском Союзе актеров в иностранный фильм? Смекалистый Грамматиков раздобыл в списке англоговорящих детей сотрудников МИДа, вернувшихся в Союз из длительных загранкомандировок. Владимир Грамматиков: О, ужас! Эти избалованные самовлюбленные павианы – это кошмар. В общем, где-то на шестом или восьмом ребенке я сказал: "Стоп. Эксперимент закончен. Трогательного, нежного, романтичного героя не найдем". К величайшей радости и восторгу Ингмара Эйве, шведского продюсера, я сказал: "Мы ищем у вас". Он сказал: "Гениально! Не будем мудрить. В Лондоне шесть театральных школ. И в Лондоне мы найдем наших героев". Я не стал возражать. Однако найти главных героев для фильма оказалось не так просто. Из 230 самых талантливых детей Лондона Владимиру Грамматикову предстояло отобрать всего двух. Режиссер решил пойти ва-банк. Как только он придумал труднейшие задания на актерскую импровизацию, число претендентов на главную роль заметно уменьшилось. Продюсеры, театральные агенты и родители кричали, что задания Грамматикова непосильны для юных актеров. Но Владимир Александрович был непреклонен. Он искал лучших, и он их нашел. Владимир Грамматиков: Так был выбран Николас Пиккард на роль Мио. И на роль Юм-юма – Кристиан Бэйл. Владимир Грамматиков: Мы сняли фильм. И компания "Мирамакс" взяла в американский прокат "Мио, мой Мио". И дальше произошла абсолютно детективная история. Кристиана Бэйла утверждает в "Империи солнца" величайший Стивен Спилберг. И компания "Мирамакс" прячет фильм "Мио в стране далекой в сейф". Стивен Спилберг снимает свой фильм, вводит в прокат. И через полгода достают "Мио в стране далекой". Это тот актер, который снимался у Стивена Спилберга. Таким образом, Кристиана Бэйла открыл не Владимир Грамматиков, а Стивен Спилберг, - так получилось для американского зрителя. Но Кристиана Бэйла в 9 лет в лондонской школе нашел Владимир Грамматиков. Я приехал к Бенни Андерссону, композитору, который писал музыку для "Мио, Мио". И вдруг прибегает… И не запланирована встреча с Астрид Линдгрен. Это только начало картины. Даже еще мы не снимали. Только разработка режиссерского сценария. И прибегает возбужденный продюсер: "Володя, нас пригласила Астрид Линдгрен домой! Мы идем домой!". Я понял, что это какое-то событие из ряда вон в его жизни. "Домой, домой!". Я говорю: "А что такое?". Он говорит: "Это вообще нога не перестала квартиры Астрид Линдгрен. А я с тобой иду к ней домой!". Я думаю: "О, ужас!". У меня был чайник. Для кого его приготовил в подарок – я не знал. Но, думаю, Астрид Линдгрен пойдет. Но я напрягся ужасно. Потому что я приду к ней в гости. Она меня посадит на диван и скажет: "Ну что, молодой человек? Какое кино будешь снимать? Расскажи-ка мне". А я только входил еще в западную сказку, видел принципиальные отличия от наших, славянских сказок. Еще не знал, как строить буду, какую интонацию. Думаю: "Боже мой, придется что-то врать, фантазировать. Но этой уважаемой женщине это просто аморально". Ой, ужас. С чайником стоим у дверей, жмем на звонок. Открывается дверь. Она: "Заходите, заходите". Она в кабинет, диван. "Садитесь. Ой, чудо-чайник. Сейчас заварю чай, будем чай пить и разговаривать". Думаю: "Да, разговаривать…". Она ушла, заварила чай. Приходим, наливает. Думаю: "Вот, сейчас". Сижу, весь мокрый. Она говорит: "Володечка, со скольки лет себя помнишь?". Я говорю: "Я помню себя с 4 лет. Мы переезжали из Свердловска в Москву в товарном вагоне. Мама ехала в Москву. Мама, корова Милка, пианино (потому что мама была оперная певица), четверо детей и собака Лайка. В товарном вагоне путешествие из Свердловска в Москву". Я, кстати, хочу фильм снять, свой "Амаркорд". Она говорит: "Вот и начни рассказ". Я начал рассказывать про себя. И 3 часа я практически исповедовался. Потому что я рассказывал то, что запомнила моя эмоциональная память. А это и есть я. И она все это слушала, обняла меня и потом сказала: "У нас будет хорошее кино". А я вышел и подумал: "Гениальная женщина. Она не терзала меня вопросами. Она просто спросила – а кто ты есть? Расскажи о себе. И все. Класс". Подросток оказывается в таком распахнутом настежь безответственном мире, что ему нужна помощь железная    Перед современным подростком стоит вопросов значительно больше, чем передо мной, когда я был подростком. Значительно больше. Но они эти ответы не получают. В семье не успевают, в школе не до этого. Конечно, кинематограф не может ответить на все вопросы. Понятно. Но какое-то стратегическое и подростковое кино должно быть. Оно должно быть отдельной нишей. Если говорить о социальном государственном заказе, мы говорим о патриотизме, то патриотизм не в окопной войне, хотя с уважением к этим вещам, а в сегодняшнем дне, и помочь подрастающему поколению разобраться. Это тоже наш художественный патриотизм. Помочь им выбраться из этих сложнейших ухабин и ям. В чем ему нужна помощь? В селекции информативного поля. Дело в том, что на них обрушивается огромный рой информации. И они не могут сделать селекцию. Он не может разобраться, что хорошо, что плохо, что отложить на третий черед, что на пятый, а что вообще выкинуть и забыть думать. И этим должна заниматься и школа, и родители, понимаете, и близкие друзья. Потому что он оказывается в таком распахнутом настежь безответственном в то же время мире, что в этом помощь нужна железная. Сейчас это вопрос вопросов. И не государство должно лимитировать, делать замочную скважину для ребенка, чтобы он подглядывал в интернет, "давайте запретим это", "давайте закроем это". Это невозможно. Наоборот, не надо закрывать. А нужно дать лоцманские карты ребенку, чтобы он прошел рифы, чтобы он на мель не сел. Понимаете? Тогда эта помощь нужна. У меня пять внуков. Это Никита, Федор, Ильюша, Давид и Даниил. И один правнук – Матвей. Занимаюсь с утра до ночи внуками. Я контролирую движение каждого. Я уж не знаю, нравится им или нет, но это так. И я счастлив, потому что удивительная вещь – то, что они мужики. Я мечтал о девочке, внучке или правнучке. Косички, платьица. Но что-то такое… Нужно еще жить, нужно еще держаться и дождаться девочки. Потому что я ее избалую просто… Она будет самым счастливым ребенком на свете. Это я обещаю. Потом она мне будет показывать: "Прадед или дед, ты обещал мне, что я буду самой счастливой", - принесет вашу передачу.