"Москва не сразу строилась", - эта фраза из песни к всенародно любимому фильму давно уже стала поистине крылатой. Действительно, архитектурный облик главного города России складывался веками, и в истории строительства Москвы были как выдающиеся свершения, так и грандиозные провалы. Наверное, трудно найти второй такой город, где нелепые, а порой и просто бездарные сооружения почти гармонично сочетались бы с уникальными и не имеющими аналогов в мире объектами. Москва динамично развивается. И сегодня огромная ответственность ложится на плечи тех, кто принимает важнейшие стратегические решения и задает вектор переменам в архитектурном облике столицы. В строительной отрасли Москвы есть, конечно, и свои легендарные личности. И первый среди наших современников – Владимир Иосифович Ресин, настоящий патриарх строительного дела. Авторитет Ресина в профессиональной среде непререкаем. Неслучайно к его мнению прислушиваются не только в строительных управлениях и архитектурных бюро, но также в московской мэрии и патриархии. Полвека своей жизни Владимир Ресин отдал строительству. И сегодня, накануне 80-летнего юбилея, он все так же полон сил и грандиозных планов. Владимир Ресин: Я не романтик, я прагматик. Я просто работал так же, как сейчас работаю, и честно относился к своему делу. Частичку души вкладывал в каждый объект, где принимал строительство. А думать о том, что какова будет моя историческая роль, в этих всех вопросах у меня никогда таких мыслей не было, и сейчас их нет. И вообще, конечно, не надо об этом думать. Надо просто работать. Владимир Ресин, депутат Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации. Член комитета Госдумы по земельным отношениям и строительству. Председатель экспертного совета по градостроительной деятельности при комитете Госдумы по земельным отношениям и строительству. Более 10 лет находясь в должности первого заместителя мэра в правительстве Москвы, возглавлял столичный комплекс градостроительной политики и строительства. Ныне – советник мэра, председатель комиссии по строительству зданий и сооружений, предназначенных для размещения парламентского центра. С конца января 2012 года – советник Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла по строительству и куратор частной программы по возведению в Москве 200 новых храмов. Владимир Ресин: Мы пришли к выводу, что строительство этих крупных храмов с точки зрения охвата всех верующих храмами ничего не дает. Как не было, предположим, в новых районах Москвы ни одного храма на 100-300 тысяч жителей, так и нет. И тогда встал вопрос о том, что надо строить храмы шаговой доступности. Кризис приходит и уходит, а вера в Бога остается. И она только усиливается. И это можно понять. Родилось новое поколение. Мы все-таки жили во время атеизма. И сейчас все-таки та идеология, которая у нас была главенствующая и которой мы все были привержены, она отошла. Место пусто не бывает. Вместо нее что-то должно было прийти. И слава богу, что пришла вера в Бога. И многие люди-атеисты, коммунисты и комсомольцы стали верить в Бога не просто так, для галочки, а искренне. И сама жизнь их привела к этому, в том числе и меня. Так делается каждую субботу. А каждый четверг в Храме Христа Спасителя мы проводим совещание по этому вопросу. А каждый понедельник в Даниловом монастыре (в резиденции Патриарха) мы проводим тоже совещание по этим вопросам. А в течение недели, когда какие-то вопросы надо дорешить, мы ими занимаемся. То есть создана целая система, такое партнерство между нами и церковью. И мы вместе с владыками, вместе с настоятелями ее решаем. Только в прошлом году собрали более 3 млрд рублей, и на них выполнили строительно-монтажные работы. Сдали десятки храмов, в том числе такой храм, как Храм преображения, который, между прочим, Хрущев взорвал в 1960-х годах. Или воссоздали Храм Святого Владимира вместе со всем зданием на Лиховом переулке. Вот откуда деньги. Деньги-то народные. 3 млрд один человек тебе не даст. Миллионы людей в этом участвуют. И я сам свидетель, когда совершенно пожилые люди, я бы не сказал – зажиточные, приходят в церковь и оставляют 10, 50, 100 рублей. И вот так складывается все это. И Храм Христа Спасителя был построен на пожертвования. Тогда собрали 1 млрд долларов за 5 лет. Детство и юность Владимира Ресина пришлись на послевоенные годы - голодное, но счастливое время. Владимир Ресин: Война закончилась. Мне было 9 лет. Свой климат был. Вы знаете, большая разница. И отношения были. С одной стороны, когда воспитывает двор – это и детская жесткость такая в то же время, и какое-то подставление локтя тебе. Авторитетом пользовался сильнейшим среди ребят тот, кто умел всех обуздать. Но главным авторитетом являлись, безусловно, родители. И неслучайно к выбору будущей профессии горного инженера они отнеслись с пониманием и поддержкой. Владимир поступил в Московский горный институт, позже окончил аспирантуру, а дальше специальные курсы повышения квалификации руководителей высшего звена государственных органов управления Академии народного хозяйства СССР и Школа менеджеров Союза научных и инженерных обществ. Грызть гранит науки приходилось все время в сочетании с управленческой работой. Вот так и формировался будущий руководитель стройкомитета Москвы. Владимир Ресин: Меня воспитала московская партийная организация, без преувеличения. Она меня подхватила в начале 1960-х годов, когда я был уже здесь начальником строительного управления. Это хоть маленькая, но номенклатура была уже партийная. И, в общем-то, воспитала, научила работать, научила отношению к людям, научила вести себя в обществе – многому чему научила. И тот фундамент, который я получил, остался у меня на всю жизнь. Почему я сказал – воспитала партийная организация? Потому что она все время меня держала в напряжении. Но, честно говоря, занимать такие должности – это все равно что ходить по минному полю где-то 20 лет. У меня не было ни одного партийного взыскания. Бог миловал. 1 января 1965 года в трудовой книжке молодого и перспективного специалиста Владимира Ресина появилась новая запись - "Начальник участков СУ-17 треста горнопроходческих работ Главмосстроя". Никого не смущал возраст руководителя – всего-то 29 лет. Ведь уже в этом достаточно юном возрасте Ресин умел принимать взрослые решения. Перспективного, напористого и целеустремленного Владимира Ресина заметили "наверху" и через несколько месяцев назначили начальником производственного отдела, затем исполняющим обязанности главного инженера. В 30 лет возглавить целый строительный трест – этот случай чуть ли не единственный в истории Москвы. Владимир Ресин: Когда я уже был одним из руководителей Главмостостроя, самый первый такой объект, за который я нес персональную ответственность – это была река Неглинка, которую надо было взять в коллектор на Трубной площади, чтобы прекратилось ее затопление во время паводка. Это был 1974 год. Мы применили передовые технологии для того времени. Даже газета "Правда" написала такой очень хороший отклик (был такой корреспондент Юсин), где была моя фамилия. С момента выхода той первой статьи в газете пройдет еще без малого четверть века, прежде чем мэр Москвы Юрий Лужков предложит Владимиру Ресину возглавить весь градостроительный комплекс столицы. Но Ресину, человеку опытному и, как говорят, съевшему пуд соли в строительстве, не привыкать принимать важнейшие стратегические решения. Он никогда не боялся брать на себя ответственность за каждый свой шаг. Александр Хоменко: 25 лет я тружусь рядом с Владимиром Иосифовичем. Он себя абсолютно не жалеет. У него рабочий день начинается с самого утра и кончается в 22-23 часа. Суббота продолжается. Он не может оставаться без этой работы. Лично он меня поражал всегда своим конкретным управлением, своим глубоким пониманием обстановки. У нас издана даже специальная книжка - "Ресинизмы". Например, товарищ говорит: я делаю примерно то. Он отвечает: "Что значит примерно? Мы же не торт с тобой режем. Здесь должна быть точность и определенность". Или "Плевать, кто это нарисует – важно, чтобы тепло по магистралям текло". "Вы не болтайте, а делайте". "На фу-фу ничего не бывает, должна быть личность". Владимир Ресин: Десятилетиями с людьми работаю. Может быть, я им не нравлюсь. Может, они мне не нравятся. Конечно, бывают моменты, когда за 20-30 лет каждая физиономия друг другу надоедает. Но дело есть дело. И дело нас все-таки вместе объединяет. Людей стараюсь не менять. Александр Хоменко: Владимир Иосифович, конечно, 22 года был руководителем этого строительного комплекса. И в разгар самого начального активного строительства возглавлял эту большую семью строителей, которая насчитывала в тот период около 1 млн сотрудников. Владимир Ресин: Помню, меня назначили начальником Главмоспромстроя. А я был до этого начальник Главмостостроя. В Главмостострое были свои два секретаря, помощник – с кем я привык работать. А сюда пришел – две секретарши, как помню, обеих звали Варвары. Одной 70 лет, второй 69. Всю жизнь проработали – от маляров дошли до секретарей этого начальника. Женщина-помощник. И передо мной встала дилемма: что делать? А те ждут, чтобы я их с собой забрал. Вы знаете, я посмотрел и подумал: причем эти люди, что освободили того руководителя и меня назначили? И я никого не тронул, перешел, сел, шофера с собой забрал с машиной, и все. Но как только я стал первым заместителем председателя Мосстройкомитета, мой преемник сразу же их всех освободил и назначил других людей. Владимир Ресин: Критика есть, конечно. И она должна быть. Без критики человек расти не может. Какой принцип? Каждый из нас требует обязательно, чтобы его иногда долбали. Потому что на каждого из нас иногда приходит такое ползучее благодушие. Для меня самая дубинка – это моя жена. У нее какое-то звериное чутье, когда я немножко начинаю не то делать. Она меня долбанет. Казалось бы, это никакого отношения к работе не имеет. И я снова взбадриваюсь и начинаю меняться. Конечно, самая главная задача всего руководства Москвы, всех зодчих Москвы – это создать комфортное пребывание в Москве и москвичам, и гостям столицы. И действительно у нас сегодня просто красивейший современнейший город. И никогда не скажешь, что ей 870 лет. Владимир Ресин: Это все благодаря тому, что удалось совместить и новое строительство, и сохранить все памятники, реставрировать их, восстанавливать. Это кропотливая работа. Она требует большой проработки. Поэтому нельзя делать тяп-ляп. Всегда должно быть все это тщательно разработано. Должен быть обязательно генеральный план, должны быть проекты планировок. Десять раз отмерь – потом только отрежь. И все-таки в Москве при всех трудностях, при всех руководителях все-таки это в целом сохранялось. И вот результат тот, который есть. Владимир Ресин: Стиль у меня был такой: решение принято – оно должно быть выполнено. Я уже в тот момент ни вправо, ни влево. Я жестко шел по его выполнению. Тут надо проявлять характер. Вот он у меня был всегда железный в этом плане. Александр Хоменко: Интересно было трудиться с ним, потому что он такой темп задал, что у нас в вооруженных силах тоже было большое напряжение. Но я себя продолжаю чувствовать, как на фронте. Владимир Ресин: Всегда трудно сделать конкретное. Оно пусть даже и маленькое, но конкретное. Его всегда труднее сделать, чем все это расширить, завуалировать и, может быть, иногда и похоронить благодаря этому. Поэтому я всегда старался делать то, что делал, то есть то, что надо было в тот момент сделать, то, что мне было поручено и за что я нес персональную ответственность. Когда у меня спрашивают – а что для вас самое дорогое из объектов, которые вы построили – они для меня все дорогие. Потому что там осталась часть моей жизни. Владимир Ресин: Каждому времени надо соответствовать. В 1950-1960-е годы я (та же фамилия, то же имя, то же отчество), на мой взгляд, соответствовал тому времени и работал, предположим, горным мастером или начальником строительного управления. И вся моя идеология, все мое отношение к делу, к жизни совпадало с тем временем. Я его и не опережал, и не отставал от него. И, предположим, то, что я могу сделать в 25 лет, я уже в 30 призадумался – делать это или не делать. То, что я мог сделать в 30 лет, я уже в 40 лет, наверное, кое-что бы и не стал делать. Появляется какая-то осторожность, более глубокое мышление в совершении своих поступков. Часто, когда еду по объектам в субботу или по каким-то другим производственным вопросам, конечно, часто бываю в тех местах, где непосредственно в свое время строил. Смотрю по сторонам, думаю – что-то так, не так. Думаю – черт его знает, если бы сейчас стал делать, где-то бы подлепил, где-то бы подрезал. Думаю – да, вот здесь что-то немножко задрали, а здесь, наоборот, можно было бы еще прибавить этажей. А здесь, может быть, зря зелень убрали. И так далее. Критично отношусь ко всему тому, что сделал и исходя из этого даю оценку.