25 лет назад в одном из первых указов президента СССР Михаила Горбачева, касающегося формирования российского внешнеполитического ведомства, была поставлена задача создания Службы государственного протокола, обеспечивающей единую протокольную практику в Российской Федерации. Протокол – это не просто свод выработанных веками норм международной вежливости и церемониальных правил, но и важнейший политический инструмент дипломатии. Нормы и принципы этого документа определяют проведение ключевых мероприятий, связанных с приемом всех иностранных делегаций высокого уровня. Владимир Шевченко: Я скажу, что протокол не стоит на месте. Он развивается. Хотя многие вещи начинают упрощаться. Но то, что я вижу на экране, я не могу сказать, что там какие-то есть огрехи, все идет неплохо. Владимир Шевченко, чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации, председатель Национальной ассоциации специалистов по протоколу. В 1990 году создал с нуля и возглавил службу протокола избранного президента СССР Михаила Горбачева. Работал руководителем протокола и помощником первого президента России Бориса Ельцина. С 2000 года занимал должность советника президента Российской Федерации Владимира Путина. На сегодняшний день является заместителем исполнительного директора фонда "Ельцин центр", удостоен государственных наград, в том числе орденом "За заслуги перед Отечеством" 4 степени. Владимир Шевченко: Протокол существовал. Он существовал и в царские времена, и начиная с Ивана Грозного, и при Петре. И он менялся. И все это было, естественно, конечно, в советское время. Но в связи с тем, что у нас с вами не было президента, у нас был генеральный секретарь, полностью протокольные функции обеспечения ложились на МИД. Там строился весь протокол. Потому что мидовский государственный протокол – это всеобъемлющее, это не только подготовка визитов, прием иностранных делегаций. Это и обслуживание дипломатического корпуса, и подготовка материалов. Там очень большой комплекс работ. Как появился? Появился тогда, когда был избран Горбачев Михаил Сергеевич президентом. И на следующий же день после избрания встал вопрос о формировании соответствующих служб. До этого я обслуживал визиты, начиная с 1985 года, с первой его поездки как генерального секретаря. Первая поездка у нас была во Францию. И с этого времени я с ним провел 42 визита на высшем уровне, и, соответственно, столько же мы приняли. Почему возникла эта необходимость создания президентского протокола? Потому что из практики других стран, кстати, их не очень много, где есть президентские протоколы, с тем чтобы как-то приблизить его к первому лицу, чтобы не было передачи какой-то: поручили одному, он готовит, потом приходит третий, и чтобы можно было работать напрямую. Я всегда привожу пример. Когда работал при подготовке его визитов в Америке, я вместе с Владимиром Ивановичем Чернышовым, это был уникальный шеф протокола МИДа. И мы с ним при подготовке визита поехали в гости к шефу протокола Госдепартамента Соединенных Штатов Америки, к мадам Рузвельт. Мы долго сидели, разговаривали. Она очень приятная милая женщина. И она бросила такую фразу, которая как-то проникла. Она сказала одно: если вы будете получать указания и работать с первым лицом напрямую, а не получать от кого-то и потом будет интерпретация, у вас всегда будут возникать какие-то проблемы. Моей задачей было выстроить работу так, чтобы я мог вносить программу, сам готовить и сам за нее отвечать. Я ни одного визита с Михаилом Сергеевичем, ни одного визита с Борисом Николаевичем не пропустил в плане подготовки. Если у меня было с ним 42, считайте, что у меня было 84. Я сам выезжал на место, смотрел, согласовывал программу, по приезду утверждал. И уже за 2-3 дня до визита выезжала подготовительная группа, я уже летел вместе с президентом и мы осуществляли то, что мы задумали. Ведь у нас сложилось такое впечатление, что протокол вроде никому не нужен. Мы довольно закрыты в том плане, чтобы не светиться, чтобы не суетиться под камерами. Наша работа не видна. Подготовка визита – это очень сложная вещь. Это работа большого количества людей: министерств, ведомств, в основном МИДа. Наша уже – сгруппировать и донести до главного лица, на которого мы работаем. Временами определенные визиты готовятся по году. Почему? Это ж не просто прогулка. Для чего мы едем? Если у нас есть, о чем говорить, если у нас есть, что принять, если у нас есть проблема кого-то выслушать и принять какое-то решение, тогда нужно ехать. А просто прогуляться – это называется просто вояж. Этого, конечно, никогда не допускал ни президент Советского Союза, ни президент России, и сейчас то же самое. Я просто один пример приведу. Мы все-таки где-то за 2-3 месяца выезжали, смотрели, изучали, слушали их. Ведь самое главное – учесть их пожелания, но не отступить ни в коем случае от того, что мы хотим. У нас временами сейчас создается впечатление, что кто-то что-то кому-то подыгрывал. Нет. Это президенты, они уже ведут переговоры по проблемам. Я, например, со своей стороны, со стороны МИДа, у нас никогда не было ни одного случая за всю мою работу, начиная с 1990 года по 2000, это была самая моя активная работа, где-то 100 визитов на высшем уровне без СНГ. Если СНГ прибавить, то там будет за 120-130, наверное, выходить. Мы никогда ни в чем не опускались. Ни в коем случае. Мы всегда отстаивали. Мы изучали в обязательном порядке благодаря МИДу, благодаря нашим посольствам, потому что без посольства, без МИДа практически никакую работу осуществить нельзя. Потому что они сидят на местах, они специалисты, страноведы, будем так говорить. И они знают тонкости. Раз они знают, значит надо из них выудить все, что только можно, чтобы не попасть в какую-то неудобную ситуацию. И вот эта работа позволяла сделать самое главное – выстроить систему. Едут они к нам. У них тоже есть проблема. У них есть желание. Хочу на Красную площадь пройти, хочу остановиться в кафе. Ну, ради Бога, останавливайтесь, давайте посмотрим по времени, чтобы не создавать каких-то трудностей. Я хочу в университет - пожалуйста, я хочу встретиться с вашей оппозицией –пожалуйста, ради Бога. Но такого, чтобы они делали без нашего ведома, я таких случаев не припоминаю. Тонкости у них разные. У нас, конечно, в этом отношении было самое интересное – это подготовка визита со стороны иностранцев, это был визит королевы Елизаветы к нам в страну. Они приезжали к нам, передовые группы, они начали приблизительно месяцев за 8. Когда уже была установлена дата, что она приедет в такое-то время. И практически каждый месяц или полтора месяца приезжали, приезжали. Вы забыли вот это, а как это будет вот так, а как то. И вот эти все вещи… доходило до невозможного. Посольство помогало, чтобы у нас в день она меняла, наверное, 2-3 раза букеты цветов, которые она носила в руках, так называемые букиньетки, которые я потом назвал, и в принципе внедрил и в наше, потому что у нас охапка, взял, веник принес, вручил. Это некрасиво. А у него тут вариант, руки заняты, что ли. Чтобы случайно не подать, кому не следует. Вот этот момент. А во что будет одета Раиса Максимовна, в чем будут другие гости? Нам желательно, чтобы было вот так. У нас приняты смокинги, у нас – фраки. Фраки не пойдут. Ну ладно, смокинги пошли. Вот такие вещи постоянно присутствовали. И в конце концов визит состоялся. А у них по их требованиям королевского протокола страна, которая имеет порт, выход в море, она может к нам прилететь, но обязательно потом на своей знаменитой яхте должна уйти морским путем. Поэтому мы встречали ее здесь в аэропорту Шереметьево, а провожали мы ее в Санкт-Петербурге. Яхта подошла прямо к Зимнему дворцу, пришвартовалась, и после приема, как раз прием она устраивала прощальный у себя на яхте. Прием, я понял так, что он ей лично понравился, потому что когда мы уже спускались, сошел Борис Николаевич, Наина Иосифовна, прохожу я. И королева подает мне руку. Шеф протокола ее нашептал, что это товарищ вроде неплохо работал, надо его как-то поощрить в этом плане. Это, конечно, было очень приятно. И она подарила мне две фотографии. Она была с мужем, естественно. Фотография ее и фотография его с дарственной надписью. Так что закончился визит, подготовка которого была больше 9 месяцев. Вот так складывается. Такое отношение. Я счастлив в том плане, что мне пришлось стоять у истоков создания президентского протокола. Мы не нарушили никаких связей с мидовским государственным протоколом. Они всегда были у меня во всех поездках, везде. Я взял именно многое от них. И я скажу, что протокол не стоит на месте. Он развивается. Хотя многие вещи начинают упрощаться. Но то, что я вижу на экране, я не могу сказать, что там какие-то есть огрехи. Все идет неплохо. Я думаю, что мы соберемся, вот, Ассоциация протоколистов есть, есть шефы протокола, слава Богу, все на месте, те, кто работали и работают с президентами. Я думаю, что постараемся, чтобы 25-летие осталось в памяти. И чтобы потом, пока мы живы, потом мои товарищи, все знающие и читающие неизвестно чего, не интерпретировали по-своему, как, что и почему.