Старейшей в России первой образцовой типографии исполняется 140 лет. Ее основатель, самый известный из дореволюционных российских издателей, Иван Дмитриевич Сытин, в 1876 году покупает свою первую литографскую машину и открывает небольшое производство. Пройдет всего 6 лет, и на Всероссийской промышленной выставке Сытин уже получит бронзовую медаль за высочайшее качество книгопечатной продукции. А спустя 5 лет, в 1903 году, Иван Дмитриевич приобретает обширные владения на Пятницкой улице, и возводится большое здание типографии. Славная история сытинской полиграфической империи продолжалась и после революции. Первая образцовая типография, а именно так ее стали именовать в советские времена, сохранила не только свое имя, но и высочайшую марку качества и до наших дней. И сегодня на ее плечах производство четверти всей книжной полиграфической продукции в России. Яков Соскин: Здесь была исторически большая крупная, как сейчас принято говорить, точка роста для полиграфической промышленности всей страны. И поэтому все первые новые технологии, которые были связаны с в том числе черно-белой печатью, книжной, переплетами и так далее, это все здесь отрабатывалось. И поэтому, наверное, она и считалась образцовой. Яков Григорьевич Соскин, председатель совета директоров открытого акционерного общества "Первая образцовая типография". С именем Соскина связаны главнейшие вехи и события в истории современной российской полиграфии. За 40 лет работы за плечами Якова Григорьевича создание первого кооператива и первого в истории совместного российско-австрийского полиграфического предприятия, полная реконструкция газетного и журнального производства бывшей типографии ЦК КПСС "Правда" и многое другое. Недаром в среде профессионалов Якова Григорьевича по праву называют одним из отцов-основателей новой полиграфической промышленности современной России. Яков Григорьевич Соскин руководит первой образцовой типографией с 2009 года, будучи генеральным директором (а ныне – председателем совета директоров) открытого акционерного общества "Первая образцовая типография". Яков Соскин: С техникой как-то я познакомился достаточно рано, потому что у меня папа был главным конструктором очень крупного проектного института. И с детства я, будучи маленьким ребенком, он меня брал с собой, и я понял, как эти огромные линии, там письмосортировочные машины, когда там монтировались, когда они изобретали, как это все запускалось, это я помню, как я на Главпочтамте это все. Это было очень интересно. Поэтому с техникой я понимал, что мне другого пути нет. Понятно, что когда я уже пришел на работу в типографию сразу после института, конечно, весь этот шум… Собственно говоря, и до этого, когда проходил практику, кстати говоря, преддипломная практика у меня была здесь, на "Первой образцовой типографии". Все это двигалось, это все было такое броуновское движение людей, машин, материалов. Это, конечно, завораживало. Поэтому после института, когда я почувствовал эту динамику, конечно, уже для меня другого выбора не стояло. Типография, как и весь библиографический бизнес, переживала определенные стадии: были и падения, были взлеты. Понятно, что в советское время сам печатный продукт, безусловно, был очень важным и очень дефицитным товаром. И основная проблема в те времена (я еще застал это время) – это было наличие материалов, наличие бумаги в первую очередь. Всегда не хватало бумаги. Самое дорогое, что было – это была бумага. То есть тот, кто сидел на бумаге, тот владел миром. Дальше, конечно, уже возникали очереди за художественной литературой, за подписными изданиями на Кузнецком мосту, а, с другой стороны, книги в магазинах стояли полные полки классиков марксизма-ленинизма и всякой советской идеологии. И вся бумага, конечно, в основном шла на это. Поэтому для полиграфии, для отрасли по большому счету это давало глобальное серьезное техническое, технологическое развитие. Такой дефицит и такая потребность в ней, конечно, позволяли и кадрам воспитываться, и технологиям развиваться, и технике развиваться, и организации развиваться. Поэтому мы к концу советского периода благодаря большим инвестициям партии и правительства подошли очень оснащенными к 1990-м годам. Отрасль была достаточно хорошо оснащена. Если вы сегодня посмотрите на многие типографии, особенно в регионах, там еще до сих пор работают машины, которые были куплены в 1970-1980-е годы. И они достаточно успешно работают. Поэтому надо отдать должное, особенно партиздату, газетным технологиям: они вкладывали колоссальные средства и в людей, и в технологии, и в организацию, и в технику. Первый бизнес, первые большие деньги в девяностых – это были издательские деньги. Ни нефть, ни газ еще не давали таких денег. В момент 1990-х годов, когда произошла вся эта политическая трансформация, открылись шлюзы и начало поступать огромное количество литературы, которая раньше не печаталась, которая раньше не издавалась, поступать на рынки. Я помню, первый бизнес, первые большие деньги (я не хочу сказать про какие-то нечистые или криминальные, а абсолютно чистые) – это были издательские деньги. Потому что первое, что начало сразу покупаться и первое, за что люди готовы были платить даже те деньги, которые они… Это были книги. Типографии были государственные. Система распространения была государственной. Материалы… То есть все это было еще дешево. Но прибыли были безумные. Там до 1000% доходило. Потому что все было дешевым, стоило копейки, а уже получали на стол рубли. И это был бизнес, который мгновенно (еще никакой другой, ни нефть, ни газ, ничего еще не давало таких денег) начал давать деньги псевдоиздательский бизнес. Потом, конечно, он структурировался, потом он уже стал больше работать с авторами, потом уже начались продвижения. Но в тот момент это не был спад такой, какой был спад в других отраслях промышленности. Другое дело, что потом да, действительно, действительно начало наступать уже перенасыщение с одной стороны рынка. И понятно, что уже на старом контенте не уедешь. И нужно было уже находить авторов, нужно было с авторами работать. И уже начинался правильный издательский бизнес. Плюс ко всему прочему, нужно было создавать свои сети издателям, или, например, сети должны были создавать для издателей свои активы: магазины, палатки, ларьки, ярмарки и так далее. То есть это уже превращалось в бизнес. И когда это начало превращаться в бизнес, который требовал уже инвестиций в контент, в организацию, в продвижение, вот тут уже совсем были другие прибыли. Поэтому многие исчезли с рынка, зато появились другие, те, кто более профессионально к этому делу начал относиться и понимать это. 18 мая 2016 года, согласно правительственной программе, в ходе торгов, организованных российским аукционным домом, типография была приватизирована. Именно приватизация и частичное перепрофилирование теперь может дать этому бизнесу реальный импульс к развитию. Перед новыми владельцами поставлена серьезная задача: оптимизировать производство, санировать убыточные активы и освободить средства для капиталовложений в модернизацию. Неслучайно акцент будет сделан на Москву, а прежде всего – на регион. Наглядным тому примером служит полная модернизация чеховского филиала "Первой образцовой типографии". Начинается новая страница в истории легендарного предприятия. Плоды работы новой команды уже сейчас можно увидеть в деле. Создаются условия для привлечения молодых специалистов, а также готовится к запуску уникальный для полиграфической отрасли проект нового книжного производства в России. Яков Соскин: Несколько лет назад, когда я еще только в 2009 году заступил сюда на должность генерального директора, это были группы предприятий. "Роспечать" вместе с "Росимуществом" и нами разработала концепцию развития и структуризации, в том числе книжной отрасли. И было несколько создано несколько групп. Была создана группа книжно-журнальной полиграфии, которую через… "Первая образцовая типография" стала единоличным генеральном директором в каждом из предприятий, входящих в эту группу. То есть в результате были самостоятельные. Но роль функции генерального директора выполняла "Первая образцовая" типография. Со временем мы поняли, что формула (не знаю, как – структура) управления через управляющую компанию достаточно громоздкая и тяжелая. Мы бы тогда предложили в "Росимущество" варианты, которыми мы объединяем все эти предприятия, сливаем их в одно, заводим все на единый баланс. И это становится единой структурой, единым предприятием с филиальной сетью. Это давало серьезный вопрос экономии, это давало переход на возможные централизованные функции из децентрализованных, это была очень серьезная координация, управление, то есть все, что связано с координацией процессов, в этой конструкции оптимизировалось. Когда появилась такая синергия, это было привлекательно для инвесторов. Тем более, что мы за это время некоторые предприятия санировали, некоторые предприятия закрыли, сконцентрировав производство на оставшихся, то есть мы профильный бизнес выстроили таким образом, что он стал доходным. Задача, которую ставило Росимущество – это была задача ликвидности и капитализации. А задача, которую ставили Роспечать и правительство – это сохранение профильности предприятия. То есть мы не должны были ни в коем случае в результате таких действий минимизировать производство книги или вообще не дай бог прекратить. Потому что как объекты недвижимости достаточно привлекательные. Но, с другой стороны, ни в коем случае мы не должны были бы уйти от этого. Задача – обязательно сохранение профильного бизнеса. Когда он выгодный, тогда люди не будут его закрывать, когда покупают. Поэтому наша задача – в условиях падающего рынка, еще тем более в условиях последних экономических санкций и изменения курса рубля, очень много материалов и оборудования мы покупаем за рубежом, это все больно ударило по эффективности, по рентабельности. Но, несмотря на это, все равно мы год от года в натуральных показателях объема выпуска увеличивали до 10-15% в некоторые года. Мы имели рост выпуска книжной продукции в первую очередь на тех площадках, которые мы санировали. Хотя мы сократили много людей и в Питере, и в "Детской книге". Но и оборудование, мощности мы сократили. Мы реально сократили очень много мощностей. Это были огромные залежи оборудования. Несмотря на это, все равно объем выпуска увеличивался. И сейчас мы планируем еще большее увеличение. Частные инвесторы выкупили акции "Первой образцовой типографии". Понятно, что на рубеже, когда планировалось это, когда доллар был другим, мы, конечно, планировали, что стоимость этого предприятия в долларовом или рублевом выражении будет совсем другая. Но слава богу, что новые собственники (мы с ними встречались неоднократно) четко настроены на то, чтобы сохранить профильный бизнес. И то, что я остался в совете директоров, и то, что я продолжаю дальше реализацию тех проектов, которые мы начали, в общем, становится залогом уверенности в том, что они свое слово сдержат. Первую машину, которую мы купили и вообще собирались покупать, я над этим проектом работал 5 или 6 лет. То есть тогда только-только появился в Германии первый опытный образец технологии ролевой цифровой печати. В одной немецкой типографии был испытательный образец. Бета-испытания шли. И с тех пор мы этим занимались, пока наконец не поняли, что это вышло на тот уровень, когда мы можем это купить. Больше того, комбинация отделочного и печатного оборудования была создана тоже в одной из первых (в России – точно) в мире. Это был первый опыт работы отделочной компании. Сейчас это "Mullter Martini" (швейцарская компания) с немецкими производителями печатных машин и американских ("Kodak"). Это была такая очень сложная интеграция. И таких машин в России точно нет. Потому что это технологии, которые не просто печатают в цифровом виде брошюру, которые потом режутся. А это фальцуются, и вы видели, как это происходит. Сразу же выходит готовый… твердого переплета. Те технологии, которые вы видели сегодня (цифровые печатные ролевые машины), они все нацелены на малотиражную продукцию вплоть до Web 2 Print, до печати индивидуальных книг, которые увеличивают количество наименований. То есть спектр наименований книг – это основная задача. Чем больше мы книг будем печатать не в одном тираже, а во многих тиражах, тем устойчивее мы будем сидеть на рынке. У нас традиционно в России и Советском Союзе отношение к книге намного более книжное, чем в Америке и Европе. Если вы заходите в книжные магазины в Европе, то вы видите огромное количество красивых цветных брошюр. То есть мягкий переплет книги. Так называемые раньше покетбуки, а сегодня брошюры в мягком переплете, большого объема. В России и Советском Союзе книгу считают книгой, в первую очередь когда она сшита, когда она в твердом переплете. Когда в руки берешь и чувствуешь твердый переплет, это какая-то традиция такая. Поэтому качественная книга – это в первую очередь переплет. У нас основные площадки – это Чехов, Ульяновск, Вятка. Мы сейчас докупаем и добираем, досоздаем новые технологии, новые точки роста, как я уже сказал, мы делаем… У нас есть еще очень много планов по другим направлениям в печатном производстве. И не только в печатном, но и в электронном. И даже, возможно, в распространительском. То есть мы, конечно, наверное, империю Сытина не воссоздадим, но стремиться к какой-то интеграции с другими участниками рынка мы будем точно. Есть план, который я действительно разработал со своими коллегами. Мы разработали его вместе. И мы предложили его уже новому совету директоров. Они его утвердили. Это в конечном итоге должно быть многопрофильное, эффективное, очень четко организованное, коммерчески выверенное производство. Безусловно, какие-то новые разработки, которые мы будем открывать для рынка, мы сейчас не будем о них говорить, они впереди, они должны давать наибольший финансовый результат в части прибыли, но традиционную книгу мы, конечно, будем развивать, в первую очередь оптимизируя затраты, а оптимизировать затраты мы можем сегодня не за счет технологий. Сегодня уже это время прошло. Сегодня оптимизировать затраты вы можете только за счет правильной организации, учета и управления всех процессов, используя современные средства коммуникации и программных продуктов с одной стороны, и с другой стороны, конечно – подготовка персонала. Технологии настолько сегодня унифицированы, что в первую очередь выигрыш находится в системе организации и управления и в персонале. Это всегда медаль, которая имеет две стороны. Первая, конечно – это передача традиция от старого. Мы начали с вами с Сытина. Мы Сытиным сейчас и заканчиваем. То есть у меня всегда в кармане для наших менеджеров, технологов, производственников всегда есть люди опытные старого поколения, которые понимают, чувствуют, знают и имеют огромный опыт в производстве книг с одной стороны. С другой стороны, конечно, они не обладают той мобильностью мышления, правильностью моделирования каких-то ситуаций и реагировать быстро и своевременно на какие-то требования, новые вводные они не могут. Но вот эта синергия молодежи и опытных кадров-стариков – это всегда залог успеха. То есть всегда рядом должна быть молодежь и пожилые люди, которые обладают огромным опытом. Это первое. С другой стороны, второй момент – это, конечно, привлекательность для молодежи, как мне тогда, когда на меня произвело впечатление все это движение, привлекать для любого производства, а это значит, что оно должно быть интересным. Это значит, что вчерашние традиционные шестеренки и гайки сегодня молодежь не заинтересуют. Даже компьютер сегодня по большому счету уже молодежь не интересует. Они могут в кафе и дома на компьютерах играться. А вот через компьютеры, через средства коммуникации, произвести какой-то новый для рынка продукт… Сейчас мы активно занимаемся производством фотокниг. Это совершенно новый продукт на рынке. Вообще традиции такой не было. Вы помните альбомы, вставляли... Сегодня человек сам может создавать свою домашнюю фотобиблиотеку. Это, конечно, уникальные возможности, которые средства коммуникации сегодня дают. И молодежь это должно привлекать, когда они видят продукт не на экране, когда они видят продукт в руках, и когда это идет в процессе, то, конечно, привлекательно, тем более если это все в чистом цехе, да еще с работающими туалетами при правильно подобранной форме одежды. Я надеюсь, что это будет привлекательно для молодежи. Я надеюсь, что при равильном направлении воспитания и образования молодежи и детей, книга все-таки все равно останется. Те книги, которые люди читали в поездах, самолетах и на ходу, они, конечно, сегодня перешли в читалку. Но этими читалками все равно люди пользуются в основном как игрушками. Нет традиции, переходящей к книге. Сегодня у нас есть некоторые заказы… Открываем один проект, так называемая "личная библиотека". И этот проект сегодня показал, что с совершенно неожиданной стороны пришли заказы от людей-декораторов, которые декорируют квартиры и дома, и вдруг они говорят: "А нам нужны красивые книги, которые бы стали предметом декора, интерьера". И это вообще совершенно новая для меня была история. Но имеет право на существование. Я считаю, что все равно визуально человек воспринимает книгу совсем по-другому, особенно фундаментально. То есть если человек к книге возвращается, то есть он не прочитал, забыл и выкинул, больше не возвращается. Если он возвращается к книге перечитать или посмотреть, то он визуально воспринимает текст и запоминает текст так, как он когда-то читал. Он точно помнит интересный или важный момент, где он прочитал, на левой стороне страницы, на правой стороне. Он помнит, где он находится – в середине книги, в конце. Он ее быстро находит. Это ощущение и восприятие совсем другое. Понятное дело, что количество людей, которым это надо, оно ограничено. Но это не значит, что оно исчезло. И я надеюсь, что при том правильном направлении воспитания и образования молодежи и детей все-таки книга все равно останется.