Мария Карпова: Артем Оганов с нами на связи, профессор Сколковского института науки и технологий, профессор Российской академии наук, доктор физико-математических наук, действительный член Королевского химического общества. Артем, здравствуйте! Артем Оганов: Здравствуйте. Мария Карпова: С праздником вас поздравляем, с Днем науки! Артем Оганов: Спасибо! Вас тоже! Мария Карпова: Вообще, вас называют ученым, перевернувшим мир во многом благодаря вашему изобретению: вы создали метод предсказания новых материалов. Я думаю, нашего эфира не хватит, чтобы мы с Петей поняли, что это и как это работает... Но вот что нам точно понятно, этот метод вы назвали USPEX, там такая игра слов, там была аббревиатура на английском... Артем Оганов: Совершенно верно. Мария Карпова: А что значит успех для ученого? В чем он заключается? Артем Оганов: Вы имеете в виду, «Успех» не мой метод, а успех как слово «успех»? Мария Карпова: Как слово «успех», да. Артем Оганов: Успех для ученого прежде всего означает... Давайте подумаем, что значит успех. Можно его рассматривать приземленно как премии, признание, известность, цитируемость, хорошая зарплата, руководящая должность. Но я думаю, что это не сам успех, а, может быть, его последствия, а может быть, вообще сторонние факторы. Настоящий успех для ученого – это когда ученый сделал большое открытие, решил важную задачу. Это и есть успех. Мария Карпова: А можно я выскажу свое мнение? Я, честно говоря, думала, что вы скажете, что это когда ваше изобретение, ваша работа видна в деле, когда она действительно помогает людям, вы видите, что это нужно, что это полезно. Артем Оганов: Ну, это примерно то же, что я и сказал. Когда ученый решает важную задачу, это означает, что либо эта задача расширяет наше представление о мире, т. е. зажигает глаза детей огнем любопытства, либо способствует созданию каких-то новых технологий. Важная задача тем и характеризуется: либо расширяет представление о мире, либо повышает качество жизни человека, либо и то, и то, кстати. Мария Карпова: Вы в свое время, долго проработав за границей, вернулись в Россию. Почему? Вы почувствовали, что престиж вашей деятельности возвращается, вообще престиж профессии ученого в разных сферах? Артем Оганов: Потому что лучше работать дома, чем не дома. Но есть одно условие: чтобы дома была возможность работать, чтобы были условия для занятий передовой наукой. У меня такие условия здесь есть, и жить не дома уже не было никакого смысла. Мария Карпова: Вы чувствуете, что... ? Вообще, как вы оцениваете сегодня интерес молодых ребят к науке? Артем Оганов: Очень большой. Причем должен сказать, что сейчас, последние где-то года 3, может быть, даже 4, по непонятным для меня причинам (тут какая-то социология, надо социологов спросить) особенно велик интерес у девушек к науке. Мария Карпова: Так. Артем Оганов: Я не знаю, в чем дело, но вот в мою лабораторию просто вал заявок от очень сильных девчонок. Прекрасно. Мне, честно говоря, все равно, мальчишки или девчонки, главное, чтобы были талантливые, – так талантливой молодежи сейчас очень много. Но в последние годы это почему-то в большей степени даже девчонки. Мария Карпова: Да, правда интересно. А с чего начинается вообще путь к науке у детей и подростков? Можно сказать, что, не знаю, среди победителей олимпиад школьных много тех, кто потом делают успешную карьеру в той или иной сфере? Артем Оганов: Среди победителей олимпиад такие есть, но далеко не все победители олимпиад становятся потом сильными учеными, потому что есть большая разница между олимпиадными задачами, которые для вас кто-то ставит, и реальными научными задачами, которые вы сами для себя ставите. Ну, можно сказать так, что эти задачи для нас ставит мать-природа, а задача талантливого ученого – ее слушать, мать-природу, и видеть, где находятся важные задачи. И олимпиадную задачу можно решить за пару часов, а задачу, которую ставит мать-природа, иногда приходится решать годами. Это огромная разница. Мария Карпова: Мне как раз показалось очень любопытным, как вы сказали, что победители олимпиад, они привыкли решать задачи, а ученые эту задачу ставят. Артем Оганов: Совершенно верно, и это огромная разница. А как начинается путь ребенка в науку? С восхищения, с любопытства, с интереса к красоте науки. Покажите ребенку красивый эксперимент, и с большой вероятностью этот ребенок захочет связать свою жизнь с наукой. Потому что наука – это действительно и благородная деятельность, и красивая деятельность, и очень важная, и дети это все чувствуют, детей не обманешь. Мария Карпова: Просто как раз сегодня есть ощущение, что возможностей увлечь детей наукой больше, а сделать это, наоборот, сложнее. Вот вы отец четверых детей – вы сами это замечаете? Артем Оганов: Нет. Я замечаю, что возможностей увлечь детей наукой больше и сделать это легче, чем когда-либо до того. Вам в помощь многочисленные материалы, которые вы можете найти в интернете; вам в помощь различные научные эксперименты, которые вы можете заказать с интернета. Огромная помощь, раньше такого не было. Просто сделайте усилие. Вот я сделал это усилие, и оно легко и приятно, и мы с детьми делаем потрясающие эксперименты, я даже не думал, что мы когда-нибудь до такого дойдем. И это под силу любому родителю, который просто этого хочет. Мария Карпова: Есть какой-то правильный возраст для научного открытия? То есть ограничена ли вот эта способность творчества в науке возрастом? Артем Оганов: Нет. Творчество проявляется очень ярко уже и у детей, но сделать научное открытие ребенку, если говорить честно, вряд ли под силу, потому что нужно иметь еще очень большой багаж, багаж методов, багаж знаний и багаж понимания того, что сделано, а что не сделано. Как же ты сделаешь открытие, если ты не знаешь, что сделано, а что не сделано? Ученые обычно накидываются на какую-то важную задачу тогда, когда они понимают, что это не сделано и что это важно для тех или иных областей, и ребенок просто не обладает этим багажом знаний. Невозможного ничего нет, но просто это очень маловероятно. Мария Карпова: Да. Но даже если не про детей говорить, есть такое ощущение, что сейчас наступило время именно молодых ученых, нам так со стороны кажется. Артем Оганов: Всегда, всегда было время молодых ученых. Но просто молодой ученый должен уже наработать определенный багаж. Ну смотрите, может ли ребенок детсадовского возраста поставить мировой рекорд в спорте? Мария Карпова: Вряд ли. Артем Оганов: Ну, гипотетически, наверное, может, но реально – нет, потому что нужно нарастить мускулатуру, нужно нарастить навыки. Так вот с наукой то же самое: гипотетически может, но реально это происходит крайне редко, если вообще происходит. Но отчаиваться не нужно, потому что сам процесс обучения и развития тоже удивителен и увлекателен, детям хватит, вполне хватит на их детство, счастливое детство, вот этого восхищения перед освоением науки. Мария Карпова: Есть ощущение, что сегодня наука как никогда близка обычному человеку. Например, сегодня уже никому, практически никому не надо объяснять, что такое искусственный интеллект, или, например, слово года в 2023 году было «нейросеть»... Как человек справляется с такой близостью к науке? Если можно, максимально коротко, очень мало времени осталось. Артем Оганов: Я думаю, что наука стала ближе людям. Я думаю, что, скажем, в XVIII веке объяснять законы Ньютона обычному, простому человеку было бы бесполезно, а сейчас все это знают, и даже про нейросети знают. Как справиться? С наукой можно справляться, только проявляя к ней интерес, с восхищением, с восхищением перед миром, в котором мы живем, который раскрывает нам наука. Мария Карпова: Спасибо большое, Артем! Артем Оганов был с нами на связи, профессор Сколковского института науки и технологий, профессор Российской академии наук. Спасибо вам еще раз! С праздником поздравляем! Продолжаем отмечать День науки. Ждем от вас ваши фантазии, о чем мечтаете, о каком изобретении, что хотели бы, чтобы изобрели ученые в ближайшем времени. Сейчас новости, потом продолжим.