Мария Карпова: У нас на связи Дарья Клеева, научный сотрудник Научно-исследовательского университета Высшей школы экономики и Сколтеха. Дарья, здравствуйте! Дарья Клеева: Здравствуйте! Петр Кузнецов: Добрый день! Мария Карпова: Дарья, вот те, кто обычно ругают современную российскую науку, используют такие устойчивые уже словосочетания: «нет перспектив», «слабая материально-техническая база», «маленькие зарплаты». Ну а все-таки, что сегодня привлекает молодых людей идти в научную деятельность? И именно в России? Дарья Клеева: Мне, конечно, сложно судить о специфике науки в рамках какого-либо конкретного государства, потому что, по крайней мере, в моей области, которой я занимаюсь, а я занимаюсь нейронаукой, у нас достаточно тесные международные коллаборации, и мы не рассматриваем себя изолировано от общего прогресса. Поэтому если что-то и мотивирует, по крайней мере, меня и моих коллег, то это непосредственно содержание деятельности, которой мы занимаемся. Я занимаюсь разработкой алгоритмов для анализа мозговой активности в клиническом применении, и это и служит основным мотивом. Если говорить о технических ограничениях, о финансовых ограничениях, то они имеются. Но если говорить о такой категории, как молодой ученый, который рассматривается до 35-ти лет, то существует ряд грантовых поддержек, который нацелен как раз на эту категорию. Поэтому, если отвечать на этот вопрос с такой формальной точки зрения, то, скажем так: структуры поддержки существуют. И как ее для этого использовать – это уже индивидуальный вопрос. Мария Карпова: Мы сегодня просили наших телезрителей, тех, кто до нас дозвонился, нарисовать такой среднестатистический портрет современного молодого российского ученого. Вот какие бы вы, Даша, штрихи добавили? Дарья Клеева: Опять же, зависит очень сильно от дисциплины и зависит от учреждения, в котором работает этот молодой ученый. Мне повезло, я работаю в Высшей школе экономики и Сколтехе, как вы упомянули. И образ ученого там – это достаточно активный человек с энтузиазмом, который пытается не только с какой-то фундаментальной точки зрения продвигать свои разработки и другие активности, но и находить им какое-либо практическое применение в широких областях. Петр Кузнецов: Мнение от нашего телезрителя. Прошу прощения, а то вот забуду. Только что пришло: «Наука должна обязательно сочетаться с бизнесом». Вы согласны с этим? Обязательно! Дарья Клеева: Я не думаю, что это обязательное условие, потому что, как я сказала, наука может подразделяться на фундаментальную, когда мы пытаемся найти какие-либо механизмы, объясняющие наше наблюдение. А бывает и прикладная наука, когда, может быть, нам не обязательно понимать всю реальность о природе, которая нас окружает, но мы можем разрабатывать инструментарий. Я, например, работаю с пациентами. И есть третья сторона, как бы ответвление от этой прикладной области, – это бизнес, в который мы можем внедрять уже эти разработки для широкого потребителя. И здесь опять же не идет вопрос о том, насколько хорошо мы понимаем тот предмет изучения, с которым мы работаем. Поэтому это три совершенно разные модальности, которые могут существовать параллельно. Петр Кузнецов: Да, спасибо. Мария Карпова: Дарья, вы вначале упомянули, что все-таки существуют еще какие-то международные коллаборации. Но, тем не менее, такие вещи, как публикации в международных научных журналах, доступ к различным базам данных. Для наших ученых многое из этого сейчас закрыто по многим причинам. Насколько это усложняет жизнь ученых сегодня? Дарья Клеева: Определенно, усложняет. И в моей текущей практике были уже прецеденты, связанные с этим. И в принципе, поменялись критерии некоторые наукометрии, которая определяет сейчас успешность российского ученого именно в российских реалиях. Что там обуславливает поддержку грантами и так далее. Ну, таковы времена. Мария Карпова: Приходится, да, как-то все-таки выживать, что-то придумывать и... Дарья Клеева: Да, конечно. Петр Кузнецов: Дарья, очень коротко: что не хватает все-таки молодым ученым сейчас? Нашим. Нашим, конечно. Дарья Клеева: Хороший вопрос. Петр Кузнецов: Что-то одно такое. Вот самое главное. Что бы вы назвали? Дарья Клеева: Ну, всегда проблемы с технической аппаратурой. Например, в моей области есть такое направление, как магнитоэнцефалография. Это очень важный метод, в принципе, в моей дисциплине. И у нас в России существует только... Петр Кузнецов: Угу-угу. Техническое обеспечение. Дарья Клеева. Спасибо. Научный сотрудник Высшей школы экономики и Сколтеха. Мария Карпова: Дарья, спасибо большое! Мы подведем быстренько итоги нашего опроса. Совсем мало времени. «Интересуетесь ли вы наукой?», – мы вас спрашивали. «Да» – 74%. «Нет» – всего 26%. То есть присутствует... Петр Кузнецов: Уверены, что вы интересуетесь вторым часом. Совсем скоро, через пять минут снова с вами вторая часть программы «ОТРажение».