Анастасия Семенова: А сейчас на связи с нами второй наш эксперт – Инна Холяндра, врач-генетик, нутрициолог, специалист по здоровому образу жизни, медицинский советник Национального центра генетических исследований. Инна Сергеевна, здравствуйте. Инна Холяндра: Здравствуйте, добрый день. Анастасия Семенова: Скажите, пожалуйста, как генетик, как врач-генетик, вот вы слышите, что и воспитание, и генетика влияет на характер. Но мы говорили о таких веществах, как серотонин, дофамин и норадреналин, – как же они все-таки влияют? И может быть, они формируют наш характер? Инна Холяндра: Они действительно очень большой вклад имеют в наш характер, это наши нейромедиаторы. Ну, конечно, понятно, что характер – это черта, зависящая очень от многих факторов: и факторов нашего организма, врожденных факторов, и факторов окружающей среды. Ну вот была разработана такая система, когда изучалось влияние трех нейромедиаторов, дофамина, норадреналина и серотонина. И стало понятно, что их совокупность определяет ведущую эмоцию человека и определенные психоэмоциональные черты, т. е., как мы говорим, как раз определенные черты характера, не полностью, конечно же, характер определяется, но очень, как раз вот такую базу, на базу характера это влияет. Анастасия Семенова: Ага. Ну а вот смотрите, т. е. можно сделать анализ и таким образом определить слабые и сильные стороны, которые заложены генетически, получается? Антон Липовский: Ну то есть как будто ты кровь сходил сдал и понял «а вот я такой, такой и такой», и поднять кверху вот так лапки и сказать: «Все, я такой». Анастасия Семенова: «Генетика, меняться не буду». Антон Липовский: «Природа уже заложила». Так можно, что ли? Инна Холяндра: Можно сдать это и определить, но не для того, чтобы сложить лапки и сказать: «Я такой и все, я с этим больше ничего не буду делать, буду расслабляться и плыть по течению». Зачем в принципе делается генетика, зачем мы смотрим генетику? Мы смотрим ее, не только определяя характер, психоэмоциональные черты, – мы также определяем и генетику здоровья, предрасположенность к заболеваниям, например, какое человеку нужно питание, как ему сбросить вес... Ну очень много факторов, от которых зависит наше здоровье. И все это мы делаем для того, чтобы понять свои слабые стороны и понять, как ими управлять. И точно так же с характером. Например, вот эти вот три нейромедиатора, которые мы смотрим. Дофамин – это такой гормон, можно сказать, мотивации, его часто называют гормоном счастья, удовольствия, но скорее это гормон мотивации. То есть люди, у которых много дофамина, они очень целеустремленны, они «достигаторы», у них хорошая память, хорошее внимание, они хорошо концентрируются на целях и хорошо их достигают. У кого много норадреналина врожденно, это люди активные, это люди очень стрессоустойчивые, им хватает сил, хватает энергии на то, чтобы вот эти вот цели достигать. Если еще и много серотонина у человека, а серотонин – это вот как раз такой гормон удовольствия, гормон спокойствия, когда нас ничего не волнует, и это такие люди, которые умеют расслабляться, умеют отдыхать, умеют получать удовольствие от жизни, замечать все приятное, что с ними творится. И соответственно, если какого-то нейромедиатора врожденно у человека меньше, меньше активность этой системы, мы будем знать, во-первых, черты характера, и, во-вторых, мы будем знать, как этот нейромедиатор повышать. Анастасия Семенова: А вот как? Инна Холяндра: Например, люди, у кого много всех трех нейромедиаторов, они очень активны, очень целеустремленны, это такие «достигаторы», которые часто добиваются успеха. Но эти люди, например, они совершенно не умеют отдыхать, они очень часто уходят в стресс, они очень часто уходят в выгорание просто потому, что перерабатывают. И с такими пациентами мы просто-напросто учимся отдыхать. Антон Липовский: Смотрите, спрашивают, у нас вопрос от Анастасии из Москвы: «А что же делать?» Может быть, есть какая-то физическая, физиологическая возможность повлиять на этот процесс? Анастасия Семенова: Вот, как вы сказали, «учите отдыхать» – я вообще не понимаю, это как? Антон Липовский: А может быть, вообще можно изменить этот состав? Вот есть три компонента – может быть, как-то химически даже можно повлиять и изменить человека? Анастасия Семенова: Что-то убрать, что-то добавить... Антон Липовский: Компот. Или это все сложнее? Инна Холяндра: Химически можно повлиять отчасти. То есть вот эта активность, она с человеком такая и останется. Генетика у нас не меняется, гены у нас не меняются. У нас может поменяться активность генов. Например, если включать в питание продукты с предшественником дофамина, норадреналина и серотонина, то у нас больше будет синтезироваться этих нейромедиаторов. Если заниматься спортом, если это будут кардионагрузки, то у нас будет повышаться дофамин и норадреналин; если это будут силовые нагрузки, то, наоборот, у нас будет больше серотонина, больше радости. Если пойти погулять на солнце, тоже будет больше серотонина. Если подольше поспать и хорошо выспаться, снова будет больше серотонина. И таким образом мы уже можем прицельно влиять на вот такие наши психоэмоциональные реакции. Антон Липовский: Ну то есть это исключительно какая-то занятость, да? Мы не говорим про какие-то там препараты, про какие-то химические процессы, это вот только какие-то времяпрепровождения, да, какая-то работа над собой? Инна Холяндра: В основном это питание и образ жизни, ну это наша база, которая в принципе определяет наше здоровье. Плюс это также определенный режим работы может быть. Опять же, такие люди с активными системами, они выдержат сложную работу, стрессовую, командировки, перелеты, переговоры сложные. Люди, у которых будет низкая активность этих нейромедиаторов, им нужен другой режим, им нужна более плавная работа, более свободный график, больше свободного времени, им нужно больше отдыхать, и в таком графике они добьются больше. Антон Липовский: Инна, скажите, пожалуйста, извините, что перебиваю, – нам вот сейчас пишет человек, который осознает, что у него плохой характер, и сочувствует своему любимому человеку. Если человек осознает, да, и до сих пор пишет, я так понимаю, что не первый год в браке, как быть тогда? То есть человек осознает, но, получается, сделать ничего не может? Вот здесь какой вы можете совет дать, как человеку работать, как менять? Инна Холяндра: Сначала надо понять, что менять. Осознанность – это действительно первый и очень большой этап, и генетика тоже дает эту осознанность, т. е. мы понимаем свои черты характера. А потом мы уже понимаем, с чем работать, и второй этап – это уже собственно понимание, как работать и сама работа. Анастасия Семенова: Инна, у меня к вам вопрос, касающийся еды. То есть если взять, вот вы об этом заговорили, что можно что-то съесть... Антон Липовский: Это важно, мы то, что мы едим, естественно. Анастасия Семенова: Да. Возьмем, не знаю, спортсмена и вегетарианца. Вегетарианцы, все знают, вот ты как только говоришь «вегетарианец», значит, это какой-то такой спокойный, тихий, размеренный человек... Антон Липовский: А вот не всегда, кстати. Анастасия Семенова: Подожди, это как стереотип. Антон Липовский: Стереотип, да. Анастасия Семенова: А если спортсмен, значит, если он ест мясо, значит, он гиперактивный. Но как только спортсмен слезает с протеина, он как сдувается... Антон Липовский: «Слезает», в смысле перестает употреблять в большом количестве. Анастасия Семенова: Да. И получается, он такой становится тоже мягкий, спокойный... Как на нас влияет еда? Вы сказали, просто вы чуть-чуть впроброс сказали, что едой тоже можно это скорректировать. Давайте об этом поговорим. Инна Холяндра: Именно активность вот систем нейромедиаторов как едой мы корректируем? Мы добавляем в еду предшественники серотонина и дофамина, это аминокислоты, это те вещества, которые содержатся в белковых продуктах, то есть... Анастасия Семенова: Давайте прямо продукты перечислим. Инна Холяндра: Как раз мясо, в основном это белое мясо, т. е. птица, кролик, индейка. Это сыры, особенно сорта твердые. Это орехи. В них содержится то вещество, из которого будет как раз синтезироваться наш серотонин и наш дофамин. Соответственно, если у нас, например, стресс, у нас идет расход этих нейромедиаторов, мы должны эти продукты включать, чтобы свой организм поддерживать. Анастасия Семенова: Ага. Антон Липовский: Так, хорошо. Все-таки, возвращаясь к основной нашей теме, мне хочется спросить. Вот если человек все-таки осознал, что надо работать [над собой], он понял слабые места – как ему вот правильно выстроить... ? Ну вот изменить нужно ведь свой график. Анастасия Семенова: И сколько времени для этого, чтобы поменяться? Антон Липовский: Да, надо понять, что изменить. А как он может понять, что изменить, если он уже привык таким быть? Тот самый... что у нас там заложено... константа какая, мы говорили... Анастасия Семенова: Темперамент, что это ядро. Антон Липовский: Да, тот самый темперамент не дает это изменить. Как вот? Может быть, есть специалисты, которые консультируют? Инна Холяндра: Как изменить, это все индивидуально. Конечно, специалисты в этом помогают, генетики, нутригенетики, которые работают с питанием, специалисты, которые разбирают ДНК-тесты и интерпретируют их результаты. Нутрициологи, которые работают с питанием, специалисты по образу жизни, которые как раз как коучи человеку помогают выстраивать его образ жизни. Как, например, коучи в психологии работают с психоэмоциональной сферой, так же коучи в здоровом образе жизни, они потихоньку, по шагам помогают человеку его образ жизни менять, маленькими шагами, постепенно, и это изменение происходит. И можно изменить свои привычки, можно изменить свой образ жизни. Да, это сложно, но это реально. Анастасия Семенова: Но это возможно. Антон Липовский: Это реально, это самое главное. Анастасия Семенова: Спасибо большое! Антон Липовский: Инна, спасибо вам огромное! Инна Халяндра, врач-генетик, нутрициолог, специалист по здоровому образу жизни, медицинский советник Национального центра генетических исследований, с нами была на связи. Анастасия Семенова: Огромное спасибо!