Мария Карпова: У нас в студии Инна Швайликова, врач-офтальмолог, лазерный и фракционный хирург, кандидат медицинских наук. Я просто хотела все забрать с собой, вот, но... Петр Кузнецов: Хорошо. Мария Карпова: Но у меня это не получилось. Инна, здравствуйте. Инна Швайликова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Мы как договорились? Маша говорит: «Пока я иду, сформулируй голосование». Опрос на весь час, оставшиеся 40 минут – «Регулярно ли вы проверяете зрение?» – «да» или «нет» пишите нам на номер 5445. Цифры появятся под нами, надеюсь, вы их увидите. Мария Карпова: Да. Инна, все-таки мне хочется начать с этой т. н. эпидемии близорукости, просто какой-то удивительный результат. И вот еще немного статистики: считается, что к 2050 году ею будут страдать 60% населения. Почему мы так стремительно слепнем, так можно это назвать? Инна Швайликова: Ну да, действительно это так. Ведь близорукость – это болезнь эволюции. Мария Карпова: Так. Инна Швайликова: Наш образ жизни меняется, в нашей жизни появляется очень много гаджетов, работы на близком расстоянии. У детей сейчас электронные таблицы, электронные дневники, очень много зрительной нагрузки. И ведь близорукость развивается чаще всего... Да, есть наследственный фактор, но чаще всего это наш образ жизни. Длительная нагрузка на близком расстоянии, отсутствие прогулок на свежем воздухе, недостаточность солнечного света – именно вот это является причиной миопии. Я хотела интересный факт рассказать для наших пациентов и развеять миф самый важный. Многие родители считают, что если они будут ограничивать только гаджеты и телефоны, то близорукости не будет. Нет, нужно быть на свежем воздухе при солнечном дневном свете не менее 2-х часов в день, потому что... Петр Кузнецов: Но, друзья, не смотреть на солнце, а просто под ним ходить. Инна Швайликова: Гулять, гулять не вечером, а днем, при солнечном цвете. Петр Кузнецов: Вот, пока мы не отошли от наследственности. Вот в моем детстве не было гаджетов и я много гулял, мы много гуляли, это правда... Мария Карпова: Да мы все, мы все... Петр Кузнецов: Да, мы все, с современными детьми тем более если сравнивать. Но это наследственное, т. е. у меня резко в 1-м классе с возрастающей нагрузкой, я сидел на последней парте как один из самых высоких, и совсем скоро я переместился на первую – все, резкое падение. Перед школой я проверил, у меня была единица, я не помню, буквально полгода хватило для того, чтобы оно совсем вот ушло в глубокий минус для того времени. Инна Швайликова: Да, скорее всего, до школы... Петр Кузнецов: Простите – я к тому, что вот с этим можно сделать, с наследственным? Инна Швайликова: Для того чтобы вовремя предупредить развитие и прогрессирование вот этой близорукости, нужно обязательно посещать офтальмолога в первый раз, например, при рождении, потом в 3 года обязательный осмотр, в 5 лет перед школой. И если офтальмолог замеряет ваши параметры и у вас снижен запас аккомодации, вот этой силы мышцы... Петр Кузнецов: А-а-а, можно было предугадать, да, что у меня резкое падение будет? Инна Швайликова: Можно было бы это предупредить, чтобы ваше зрение не так быстро снижалось. Мария Карпова: А действительно, насколько важную роль играет наследственность? То есть если у родителей близорукость или (я обязательно спрошу) дальнозоркость, то, скорее всего, ребенок унаследует, да, вот эти же проблемы со зрением? Или это зависит все-таки от образа жизни? Инна Швайликова: Да, наследственный фактор тоже играет роль. У тех деток, у которых мамы и папы близоруки, частота встречаемости миопии намного выше, это безусловно. Но дело в том, что мы, родители передают своим детям генетический код, и именно вот склера, она состоит из соединительной ткани, и она склонна к растяжению у тех детей, у которых родители близорукие. Петр Кузнецов: У меня по маминой линии все в очках, все, кого я знаю. Мария Карпова: Понятно. Все-таки почему именно близорукость? Почему не та же самая дальнозоркость? Почему наше зрение склонно портиться в эту сторону? Инна Швайликова: Ну, на самом деле дальнозорких людей, и детей, и взрослых, и наличие у них астигматизма – это тоже очень часто встречаемая патология. Просто близорукость, о ней чаще говорят, о дальнозоркости немножко сложнее... Там бывает, что мы формируем детям зрение... Ну, мы его называем «рефрактогенез», т. е. мы можем управлять еще до 14 лет, если мы вовремя начнем заниматься лечением зрения, то мы можем управлять вот этим рефрактогенезом, либо стабилизировать дальнозоркость и сформировать правильную остроту зрения, либо стабилизировать близорукость и не дать ей прогрессировать. Мария Карпова: Друзья, мы призываем вас задавать вопросы нашему специалисту. У нас в глазах... у нас в студии, напомню, врач-офтальмолог... Ну, как говорится, по Фрейду... Петр Кузнецов: Мерещится уже что-то, да? Мария Карпова: Да. Задавайте все, что вас интересует, о вашем зрении, о ваших глазах, доктор обязательно ответит. Петр Кузнецов: За ваши вопросы отвечаю я, вот я сейчас буду отбирать как раз, обращаю внимание. Видимо, это все равно важный вопрос для телезрителей: к офтальмологу тоже нужно через терапевта записываться, или можно напрямую? Вопрос из Пермского края. Инна Швайликова: Спасибо вам за вопрос, уважаемый наш зритель... Мария Карпова: Уже так быстро телезритель решил, что ему нужно к офтальмологу. Петр Кузнецов: Кстати. Мария Карпова: Очень хороший результат. Инна Швайликова: Конечно, к офтальмологу можно записаться и напрямую. И вообще, после 40 лет, если ваш возраст достиг этого возраста, то вы обязаны просто каждый год приходить и измерять внутриглазное давление, чтобы исключить глаукому, чтобы исключить катаракту. Ну а детей мы, я уже напомню, смотрим перед школой и также при отсутствии жалоб раз в год, а при наличии снижения запаса аккомодации либо снижения остроты зрения мы наблюдаем чаще. Поэтому к офтальмологу мы просим обязательно являться, чтобы вовремя вас вылечить и предупредить развитие серьезных заболеваний. Петр Кузнецов: Вот еще вот этот вопрос: когда вы выявляете эту самую аккомодацию и вы понимаете, что... Ну вот в моем случае вы бы предсказали, вы поняли, что, возможно, скорее всего, вероятнее всего, будет резкое падение зрения. А что вот на этой стадии можно сделать? Какие-то лечения, процедуры назначаются, да, ребенку? Инна Швайликова: Да, назначается верная очковая коррекция, если она показана, максимальная очковая коррекция. Назначаются лекарственные препараты, которые стабилизируют и замедляют прогрессирование. То есть если близорукость уже сформировалась, наша задача – сделать так, чтобы она не прогрессировала, чтобы она с минус 1 не выросла до минус 6. Но для этого есть еще сейчас ночные ортокератологические линзы. Это ночные линзы, которые надеваются на ночь... Петр Кузнецов: О, я слышал о таких, да. Инна Швайликова: Да, они просто чудо. Надеваются на ночь, с утра снимаются, и ребенок видит без очков 100%. Петр Кузнецов: Абсолютно безопасно это, да? Инна Швайликова: Абсолютно безопасно, хороший метод коррекции... Мария Карпова: Это только детские линзы? Потому что я знаю, что и взрослые такие линзы надевают на ночь... Я лично знаю, у меня знакомая... Или это только детская история? Инна Швайликова: Ну, они в основном лечебные, конечно, они предназначены больше для детей. Но взрослые также могут ими пользоваться, если они, например, не хотят пользоваться очками, если они не заинтересованы либо им нельзя выполнить лазерную коррекцию зрения, то тогда можно подобрать ночные линзы. Мария Карпова: Но в долгосрочной перспективе это не портит зрение, это не отбрасывает нас еще назад по зрению, т. е. еще хуже оно станет со временем, нет? Инна Швайликова: Нет-нет, ночные линзы даже более безопасны, чем мягкие контактные линзы. Петр Кузнецов: Такая процедура еще приятная... Ну, мне кажется, все-таки это даже не зубы почистить перед сном, от чего можно отказаться... Хотя, может быть, ребенок и будет против, не знаю, это тоже индивидуальная история. Просто хотел сказать, что в моем детстве не было линз. То есть я помню, что я был в школе и думал: скорее бы 11-й класс... Потому что я помню, что тогда в 11-м уже можно линзы носить. Я узнал о существовании линз, что их можно носить, и думал: скорее бы в 11-м классе, уже можно обходиться без очков, не прятать их. А теперь, оказывается, детям можно линзы с самых ранних лет. Инна Швайликова: Вы знаете, на самом деле дети намного лучше обучаются и быстрее адаптируются к ночным линзам, чем взрослые. Поэтому, когда приходит взрослый человек и просит подобрать ночные линзы, я ему буду предлагать, наверное, другие методы коррекции: это лазерная коррекция зрения, замена хрусталика либо другие имплантации. А дети, они настолько быстро ориентируются, они настолько обучаются этому подбору ночных линз, им это нравится, они за собой ухаживают... Петр Кузнецов: Цветные можно, наверное, выбрать, да? Инна Швайликова: С ними можно... Они цветные, они имеют оттенок. Если найти контакт с ребенком... Они просто в восторге, им это очень нравится. И с детьми, вот самый маленький ребенок, который у меня подбирал ночные линзы, это было 5 лет. Они боятся, волнуются, но они очень быстро, у них гибкий мозг, они очень быстро этому обучаются. Мария Карпова: Напомню, говорим сегодня про зрение. Звучит наш опрос так: «Проверяете ли вы регулярно зрение?» – голосуйте «да» или «нет» на номер 5445. Пишите нам также ваши сообщения на WhatsApp по номеру +7 925 762-44-48. Дозванивайтесь в прямой эфир обязательно по номеру 8-800-222-00-14. У нас сегодня в студии Инна Швайликова, врач-офтальмолог, задавайте ваши вопросы. Вот сообщение телезрителя из Кемеровской области: «Когда-то купила очки-тренажеры. Можно ли их надевать на улице?» Вообще, что такое очки-тренажеры? Петр Кузнецов: О, у меня были такие. Это, знаете как... Опять я на себя одеяло, да, тяну... Мария Карпова: Да, но давай. Петр Кузнецов: У меня были очки, и в них лазером, как сейчас помню, проделаны дырочки, ну то есть как будто их продырявили. Так они просто плотные черные, проделано... Мария Карпова: Да, я такие видела. Петр Кузнецов: И в них нужно было подходить к окну и смотреть через эти... Ну то есть оттачивать зрение, т. е. ты через эти дырочки как бы налаживаешь такой фокус. И я просто смотрел на дом напротив, больше не на что было смотреть. Мария Карпова: Может быть, вам с Инной поменяться местами тогда? Инна, правда, вообще это работает? Инна Швайликова: Они называются перфорационными очками, это очки с дырочками по-другому называются. Они работают по механизму диафрагмы. У них очень маленькие дырочки, и когда... Вот обратите внимание, вот у нас если сделать небольшое отверстие и через диафрагму как в бинокль посмотреть... Петр Кузнецов: Опять моя история! Инна Швайликова: ...мы будем видеть лучше. Но это не улучшает зрение – это за счет того, что мы сужаем поток света через небольшое отверстие и все лучи, которые попадают к нам на сетчатку, попадают в одну точку, мы их фокусируем. А когда зрачок широкий, когда у нас нет вот этих диафрагмальных отверстий, мы видим слегка, скажем так, с расплывчатым фокусом. Петр Кузнецов: А-а-а... Инна Швайликова: Зрение они не улучшают, это абсолютный миф, абсолютный миф. Мария Карпова: Хорошо, а вот те же упражнения? Я помню, надо было подойти к окну, фломастером нарисовать точку... Петр Кузнецов: Точку, да. Мария Карпова: Смотреть периодически на точку... Петр Кузнецов: Да, на нее смотришь и за точкой... Мария Карпова: ...и на какое-нибудь дальнее здание, например, или дерево. Инна Швайликова: Помните, я рассказывала про аккомодацию? Мария Карпова: Да. Петр Кузнецов: Ага. Инна Швайликова: Вот таким образом вы ее тренируете. Петр Кузнецов: Я тренировался. Инна Швайликова: Вы смотрите вблизи – вы смотрите вдаль. А аккомодация – это способность глаза четко видеть вблизи и вдали. А за аккомодацию отвечают мышцы, вот вы ее и тренируете. Мария Карпова: Какие еще тогда есть упражнения для тренировки? Инна Швайликова: Пожалуйста, играйте в теннис настольный. Мария Карпова: Серьезно? Настольный? Петр Кузнецов: Настольный. А в большой? Инна Швайликова: Тоже прекрасно, тоже хорошо. Петр Кузнецов: Тоже можно. История перед звонком. Сейчас, да, я знаю, ждет Александр? История про вот это вот «смотреть в маленькое отверстие». Я очень стеснялся носить очки в школе, и я придумал сам этот метод. Я делал так. Значит, когда у нас была контрольная, я приходил, чуть пораньше можно сесть, а там же на доске все исписано... И я... Ну, я стеснялся попросить подойти к доске, сейчас это выглядит, конечно, просто безумием каким-то... Я вот так вот закрывал лицо руками, ну как будто бы я вот думаю, и смотрел через дырочку между пальцами, фокусировался, и это мне позволяло видеть. Серьезно это использовал, это мой метод. Мария Карпова: То есть Петр тренировал не зрение, а хитрость. Петр Кузнецов: Вот так, да. Вот я сейчас вижу, да, лучше на самом деле... Мария Карпова: Так и сиди, пока мы слушаем Александра из Москвы. Александр, здравствуйте. Петр Кузнецов: Так Александр меня не увидит, он скажет, что я спрятался... Александр, слушаем вас. Мария Карпова: Слушаем вас. Зритель: Алло? Мария Карпова: Да-да, Александр, вы в прямом эфире. Зритель: Я могу говорить, да? Петр Кузнецов: Да-да. Зритель: Я из Москвы, мне 72 года. Я регулярно проверяю зрение, и где-то приходится мне менять очки каждые практически 1,5–2 года, вот что-то у меня зрение туда-сюда. Но это не самое главное. Самое главное, я не могу понять, врачи не могут объяснить. Вне зависимости от времени года я выхожу на улицу, ну с собачкой гуляю, моей собачке уже 16 лет, и у меня сразу, только я вышел на улицу, буквально через минуту резкая резь в глазах, я даже не могу открыть веки. И поэтому я всегда ношу специальные салфетки для глаз, я протираю и потом только могу открыть. То есть я не могу даже открыть веки, такая резь в оба глаза. Врачи не могут понять, какая причина. Мария Карпова: Ничего себе... Зритель: Проверяли, что-то там прокапывали, и вот это все... Петр Кузнецов: Понятно. Мария Карпова: Спасибо, Александр. Петр Кузнецов: С одной стороны, если врачи на месте, как говорится, не могут понять, мы лишь можем в теории предположить, это вовсе не рекомендация будет. Инна Швайликова: Да, я могу предположить, что у вас синдром сухого глаза. То есть, когда вы выходите на улицу, у вас появляются рези, дискомфорт, возможно, даже начинается слезотечение, поэтому вы берете салфетку и промакиваете избыточное слезотечение. То есть вот эта слеза не удерживается в глазу. Кажется, что диагноз «синдром сухого глаза», а слез много, некоторые пациенты говорят: «Да где же у меня синдром сухого глаза, смотрите, слезы все на щеках!» Но дело в том, что слеза должна выполнять вот это поверхностное натяжение и увлажнять поверхность глаза, уходить в носослезный канал. Она не удерживается, слезная пленка потрескана, слеза катится по слезной пленочке, попадает на трещину и выливается. Из-за этого получается избыточное слезотечение. Глаз не увлажняется, глаз подсыхает, возникает резь, жжение, дискомфорт. Поэтому нужно восстанавливать слезную пленку, увлажнять поверхность глаза, чтобы слеза завершала свой цикл и увлажняла поверхность глаза, тогда этих жалоб будет меньше. Мария Карпова: Ну вот такой возможен ответ. Может быть, не догадались те врачи, к которым обращался Александр. Про возраст если мы говорим, неизбежно ли с возрастом падает зрение? Ну то есть как-то принято считать, что вот если человек в возрасте, ну, значит, это нормально, что он не очень хорошо видит или не очень хорошо стал видеть. Это обязательно? Инна Швайликова: Ну да, к сожалению, зрение у нас меняется, и после 40 лет, вот 40 лет наступает и вы чувствуете, что зрение начинает меняться. Особенно это беспокоит тех пациентов, которые всегда видели хорошо, вот 100%, все видят вдаль единицу, а в 40–45 у них возникает такая возрастная дальнозоркость, или, как мы ее называем, пресбиопия, это когда зрение вблизи ухудшается, и тогда пациенты начинают отодвигать немножко от себя свой текст, чтобы лучше видеть. Это произойдет неизбежно с каждым из нас, и со мной, и с вами, но в зависимости от того, какая у вас изначальная рефракция, пациенты по-разному ее воспринимают. Если у человека в 45 минус 1,5, то вблизи ему будет комфортно читать без очков. А если у пациента в 40 лет минус 6, то, например, ему захочется носить в 45 очки или контактные линзы минус 5,5, минус 5. Это не значит, что плюс на минус компенсируется, – нет, он не компенсируется, просто зрение адаптируется под эту пресбиопию. Мария Карпова: А такая дальнозоркость тоже корректируется помимо очков и помимо линз? Инна Швайликова: Если 100%-е зрение вдаль и зрение ухудшилось только вблизи, то здесь лазерную коррекцию зрения делать не нужно. Если уже зрение ухудшилось и вдаль, и вблизи, может и до такого дойти дальнозоркость, то тогда лучше поменять хрусталик, поставить мультифокальную линзу, это такая линза, которая позволяет видеть и вдаль, и вблизи на среднем расстоянии. Лазерная коррекция зрения – это не самый лучший здесь вариант, поэтому тут подходить лучше грамотно к этому вопросу. Мария Карпова: Мы про лазерную коррекцию обязательно поговорим, но мы... Петр Кузнецов: У нас много народных советов здесь: чернику едят, кто-то даже табак нюхает и говорит, что улучшилось зрение... Вот еще несколько советов. Мы сейчас спросим людей на улицах различных городов, что нужно делать, чтобы зрение не испортилось, это наши корреспонденты их опросили. Посмотрим внимательно, и скажете, что из этого, вот начнем с того, что категорически не нужно делать, наоборот, это приведет к ухудшению. Инна Швайликова: Давайте. Петр Кузнецов: Наш опрос. ОПРОС Мария Карпова: Все все знают в принципе, да, по большому счету? Инна Швайликова: Молодцы! Все правильно сказали, все хорошие советы посоветовали. Мария Карпова: А компьютерные очки – разве это рабочая история? Инна Швайликова: Компьютерные очки, они имеют антибликовый эффект и увеличивают защиту от синего спектра, который исходит от компьютера. Поэтому они, конечно, не вылечат проблемы, они не лечебные, но они имеют такую некоторую защитную функцию. Конечно, достоверно, если говорить научным языком, они научно не обоснованы, но вреда они не приносят, некоторым пациентам они создают чувство комфорта, защищают немножко от синдрома сухого глаза, от излучения. Но, конечно, лечебного эффекта они не оказывают. Пользоваться ими можно, если у вас есть желание, пожалуйста. Мы, конечно, не предлагаем нашим пациентам именно конкретно подбирать и покупать компьютерные очки, это уже желание каждого, ну немножко как аксессуар небольшой. Мария Карпова: Про стресс тоже сказали, что спокойно, не стрессовать... Я такое читала только в литературе, что человек из-за каких-то сильных переживаний вдруг ослеп, потом зрение вернулось... Действительно ли влияет стресс на наше зрение? Инна Швайликова: Ну, конечно влияет. Во время стресса повышается и уровень артериального давления. У пациентов, которые склонны к нарушению кровообращения, у них может лопнуть сосуд в глазу, да, есть такое нарушение кровообращения. Даже инсульт глаза бывает, да, в народе говорят, мы термин научный применяем, но у некоторых пациентов на фоне высокого артериального давления, они действительно могут ослепнуть, такое тоже бывает. Поэтому нужно действительно стараться не волноваться. Если вы чувствуете, что не справляетесь, обратиться к терапевту, неврологу, психологу, психотерапевту, это абсолютно нормально. Нужно вообще стараться действительно, как наши дорогие слушатели сказали, правильно кушать, омега-3, жирные кислоты, употреблять больше белка, углеводов, иметь размеренную пищу, и тогда, конечно... Грубо говоря, нужно правильно питаться, соблюдать режим труда и отдыха, во время работы с компьютером какие-то делать перерывы, и тогда будет получше. Мария Карпова: Вот, кстати, раз о питании заговорили, давайте тогда сейчас перейдем, я предлагаю сразу, к блюду дня, у нас сегодня на столе будет морковный салат. А вот помогает ли морковка для зрения и та же черника, например, мы уже узнаем сразу после рецепта Елены Машнич. Петр Кузнецов: Белиссимо. Мария Карпова: Ой да! Петр Кузнецов: «Открыл для себя сочетание моркови с сыром, очень вкусно», – тоже из Астраханской области телезритель. Много сочетаний. Мария Карпова: Много вопросов про морковь и про бета-каротин, который там содержится, который якобы полезен для глаз, про чернику... Петр Кузнецов: Да, есть вопрос. Мария Карпова: Вот полезно или нет? Нужно или нет? Инна Швайликова: Безусловно полезно, но, конечно, то количество черники, которое необходимо сетчатке, оно... Например, для того чтобы доля лютеина, который находится в чернике, дошла до сетчатки, наверное, нужно за раз съесть 3 килограмма где-то чернички... Мария Карпова: Что тоже очень опасно, потому что можно пожелтеть... Нет, ну правда... Петр Кузнецов: Почернеть! Инна Швайликова: Поэтому просто нужно с рождения, с детства уже приучать ребенка к здоровому питанию, кушать правильно, чтобы наши питательные вещества в течение жизни как можно медленнее расходовались, потому что сетчатка тоже имеет свой запас, и если вдруг этого запаса питательных веществ не хватает, на сетчатке к 60–70 годам может возникать дистрофия сетчатки, которая уже также может приводить к снижению зрения. Петр Кузнецов: Ксения из Пермского края дозвонилась. Ксения, здравствуйте. Зритель: Подскажите, пожалуйста, амблиопия левого глаза возможно ли вылечить? Инна Швайликова: Да, хороший вопрос, спасибо большое. Я хочу объяснить нашим слушателям, что такое амблиопия. Ну, в народе называют «ленивый глаз» – это когда даже с максимальной очковой коррекцией не видно все десять строчек. Например, даже с максимальным зрением, там минус 5, минус 6, ребенок или взрослый человек видит только две строчки, четыре строчки. Так вот любую амблиопию на фоне миопии, астигматизма либо дальнозоркости возможно вылечить только в детском возрасте. Пока формируется наше зрение, рефрактогенез, пока формируется наша рефракция, мы можем вылечить, повлиять на эту амблиопию. Для этого существуют различные методы лечения, и очковая коррекция, и заклейки на глаз формируют, и различные методики существуют. Но если уже во взрослом возрасте, то, конечно, ленивый глаз, или амблиопию, вылечить невозможно. Мы можем сделать лазерную коррекцию зрения, восстановить максимальную коррекцию, улучшить, например, на строчку, может быть, две, но это уже не лечится. Это все-таки нарушение именно количества нервных клеточек в зрительном нерве. Петр Кузнецов: Ага. Вот о коррекции вы начали говорить, здесь есть вопрос, меня спрашивают, почему я не сделаю себе коррекцию. Не знаю, то ли информации не хватает, то ли... чуть не сказал «денег нет»... Кому не рекомендовано, кому рекомендовано? В каком возрасте, когда лучше? Потому что я слышал, мне кто-то даже сказал: «Да подожди, ты сейчас потерпи, у тебя сейчас начнет в дальнозоркость превращаться близорукость, собственно, это сама по себе естественная коррекция произойдет». Инна Швайликова: Ну, оптимальный возраст для выполнения лазерной коррекции зрения – это от 18 до 40 лет. Да, выполняется коррекция и раньше, и позже, но только по показаниям. Например, у детей в возрасте 16 лет, например, при дальнозоркости можно сделать коррекцию при согласии родителей. А взрослым в возрасте от 18 до 40 коррекцию, если нет противопоказаний, делать можно. А после 40 лет, если мы сделаем коррекцию, например, в 43, и сделаем единицу зрение, то вблизи возникнет вот эта возрастная дальнозоркость и зрение вблизи будет снижено. Но мы делаем коррекцию и в 46, и в 43. Недавно вот у меня, буквально вчера была пациентка 43 лет, мы запланировали ей операцию и будем делать такую коррекцию, чтобы ей было хорошо видно и вдаль, и немножко оставим некоторую близость на одном глазу, чтобы она читала вблизи. Петр Кузнецов: А, «весы» такие оставить, да? Инна Швайликова: Да, мы делаем такой Monovision. Петр Кузнецов: Подкручивать прямо будете. Еще один вопрос – вы с любым минусом работаете, да? То есть даже самый сильный можно сделать? Инна Швайликова: Да, если позволяет толщина роговицы, если параметры роговицы, на которой мы делаем операцию, позволяют, тогда можно сделать и минус 10, и минус 12. Мария Карпова: Эффект, он пожизненный, или все-таки есть у него какие-то ограничения? Инна Швайликова: Эффект пожизненный. Но бывают случаи, когда зрение возвращается. Петр Кузнецов: Есть такие, да. Инна Швайликова: Например, если мы делали минус 10, то у таких пациентов есть риск регресса, может снизиться зрение где-то на 0,5, т. е. у них есть вероятность, что у них спрогрессирует, минус 0,5, минус 0,75. Но такой процент очень низкий, это где-то 0,1–0,2 наших пациентов. То есть случаи встречаются, можно сделать докоррекцию, коррекцию зрения можно сделать не один раз, можно сделать докоррекцию минимум через полгода. Мария Карпова: Еще успеем выслушать нашу телезрительницу Людмилу. Людмила, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Будьте добры, скажите, у меня вот такое со зрением. У меня как будто пленка в глазах, я не вижу, в 20 сантиметрах я не вижу, не говоря о том, что уже на улице. А сейчас дорога плохая... Мария Карпова: Спасибо, Людмила. Петр Кузнецов: Спасибо большое. У нас 20 секунд на ответ, еще итоги... Инна Швайликова: Я думаю, что вас беспокоит туман, скорее всего. Если Людмила слышит, подтвердите, да или нет. Петр Кузнецов: Обратную связь получим, да, каким-то образом нужно это выяснить. Спасибо большое! Давайте подведем итоги опроса. «Регулярно ли вы проверяете зрение?» – «да» 23%, «нет» 77%. Надеемся, что после нашего эфира... Мария Карпова: ...пойдут проверять. Петр Кузнецов: ...вы задумаетесь по крайней мере об этом и как-то себе в календаре пометите. Мария Карпова: Инна Швайликова была сегодня с нами в студии, врач-офтальмолог. Инна, спасибо большое! Петр Кузнецов: Спасибо! Инна Швайликова: Очень рада! Петр Кузнецов: Еще очень много вопросов, думаем, не последняя встреча. Спасибо! Инна Швайликова: Спасибо вам!