Иностранные языки
https://otr-online.ru/programmy/otrazhenie-1/inostrannye-yazyki-91606.html
Петр Кузнецов: Совершенно предсказуемое сообщение о том, что «нам бы еще свой хорошо бы знать, да. А потом уже приступать к другим языкам». Вот о том, как мы к ним приступаем? Как меняется наше отношение языковое, как меняется наш язык?
Анастасия Семенова: Прочтение даже. Да.
Петр Кузнецов: Как он замещается? Мы об этом поговорим с Александром Листенгортом – он переводчик и преподаватель иностранных языков. Александр, доброе утро!
Анастасия Семенова: Доброе утро!
Александр Листенгорт: Доброе утро!
Анастасия Семенова: Многие начинают учить язык в школе. Слышно, да?
Петр Кузнецов: Я просто хочу убедиться, да, что... Мы вас хорошо слышим, Александр. Да. Давайте еще раз.
Александр Листенгорт: Да-да-да! Я вас слышу.
Петр Кузнецов: А, все! Да. Да-да-да. Все. Отлично.
Анастасия Семенова: Телезрители спрашивают, что начинаем учить в школе. Продолжаем. Тратим много времени, денег. Но проходит год-два, и как-то быстро мы забываем. Что нужно сделать, чтобы этого не было? Читать? Смотреть сериалы? Книги? Но все говорят, что и это иногда не работает.
Александр Листенгорт: Язык – это живая структура, которая постоянно меняется и нуждается в поддержке. Поэтому, скажем так, выучить язык невозможно. Вот мы говорим: «Учить язык». Язык, по сути, осваивается. Он принимается, можно сказать. То есть выучить можно стихотворение или там какие-то правила.
А язык – это настолько, на мой взгляд, всеобъемлющее понятие. То есть язык в себя включает и культура народа, который на нем говорит, и историю этого народа, и песни, и фольклор, что язык – это такая вещь, которую нужно постоянно поддерживать. И желательно ежедневно. Причем даже если это будет пять – десять минут в день, этого будет достаточно.
А как вы упомянули, песни, сериалы – все будет полезно. На самом деле вот я, допустим, у меня песня в машине примерно на 15 языках. Но я из них как бы работаю с пятью – девятью языками примерно. Но! Если я знаю, что какой-то язык у меня сейчас в пассиве находится, то есть я не общаюсь с носителем или не работаю с этим языком, все равно я его слышу каждый раз, и таким образом память сохраняет то, что я уже успел изучить. И более того, можно еще и совершенствовать этот язык.
Поэтому самый лучший вариант – это себя окружить языком, то есть погрузиться в среду. Если нет возможности съездить в эту страну, где на нем говорят, или пообщаться с носителями, нужно немножко так искусственно себе подыграть и окружить себя этим языком, чтобы песни были на этом языке, чтобы фильмы были на этом языке с субтитрами, чтобы (не знаю) там вывески дома, плакаты, какие-то предметы были подписаны. То есть максимально себя погрузить.
Петр Кузнецов: В связи с этим наши телезрители, вот как только мы начинаем поднимать тему там вторых языков, англицизмов тех же самых (у нас есть отдельная тема, и с вами, по-моему, Александр, мы тоже это обсуждали), они начинают говорить о проблеме вытеснения, ну, в данном случае англицизмами. Ну, потому что пока это еще самый популярный, первый иностранный язык, да?
Анастасия Семенова: Угу. На первом месте.
Петр Кузнецов: Китай через 10 лет вот по прогнозам его место займет. Давайте так. Это нормальная проблема любых языков? И почему это происходит? В какой момент мы должны уже беспокоиться за сохранность своего родного?
Александр Листенгорт: Очень хороший вопрос. По опыту, если взять, например, армянский язык, который очень древний и самодостаточный, там тоже очень много наоборот, русских слов сейчас. Вот в Ереван если вы поедете, говорят вроде по-армянски, но вставляют русские слова. То есть у них проблема не англицизмов, а русизмов.
Если взять иврит, тоже язык, на котором написана Библия, очень древний, там тоже современные понятия вводятся на английском. Но их пытаются перевести на иврит, то есть по смыслу как-то придумать свое местное слово.
Поэтому в любом языке есть такая проблема. А насколько велика эта проблема, это уже решается на уровне, скажем так, местных академий наук. Потому что, как я уже сказал, где-то принимают просто английское слово без изменений. Ну, там вот истеблишмент, да, у нас говорят? Это истеблишмент. Но его очень сложно как бы объяснить иначе.
А в других языках, вот типа армянского, иврита, там стараются взять все-таки свои корни из своих языков и это понятие как-то объяснить уже на своем языке. Но такой уровень доступен не всем. То есть это литературный уровень языка. И в народе все равно стараются использовать англицизмы. Поэтому это необратимый процесс. Мы живем в глобальном мире, где английский язык, как вы сказали, передовой.
Но меня удивило, что, кстати, испанский не упомянули. Потому что китайский, понятно, что... Испанский тоже входит в топ-3 по количеству носителей и по количеству говорящих. Потому что Латинская Америка вся, Испания, Португалия – это огромное количество народа, поэтому испанский язык наряду с китайским тоже будет вытеснять английский постепенно.
Петр Кузнецов: То есть не сказать, что, в данном случае, как бы это ни звучало, в простоте дело? Да? Учим испанский, потому что в любом случае он проще кого-то, тоже же китайского. То есть не в этом дело? Не в том, что его быстрее выучить?
Александр Листенгорт: Да. Дело не только в этом. И еще насчет простоты: все очень относительно.
Петр Кузнецов: Тоже верно.
Александр Листенгорт: Да, есть рейтинг, скажем так, народов, которые более успешно учат другие языки. Кстати, вот, скажем, русский человек в этом рейтинге практически наверху. То есть русскому человеку, поскольку у нас сложный родной язык, у нас сложные звуки, сложная грамматика, нам чисто технически проще учить другие языки.
Например, испанцам очень сложно даются другие языки, тот же английский. В этом можете легко убедиться. То есть среди испанцев очень низкий уровень владения другими языками.
Опять же, вот британцы. Вот мы все учим английский язык, но сами британцы, они особо не говорят на других языках. Им это очень сложно дается, как ни странно. Плюс у них, видимо, есть такой элемент, что: вроде как все говорят на их языке, и зачем учить другие? Хотя это немного ошибочно.
Поэтому бывают случаи, когда человек английский язык не может выучить, например, или там какой-то другой, а китайский или арабский, которые объективно сложнее, учат с удовольствием. Поэтому я бы здесь подчеркнул, что кроме объективной сложности языка есть еще личный момент: если вам интересен язык и культура, которая этот язык окружает, то вам этот язык будет учить проще, даже если технически он сложнее.
Анастасия Семенова: Да, Александр! Вы как преподаватель вот с этой стороны точки зрения, скажите, пожалуйста: есть люди, может быть, у вас в практике, вот ну не дается человеку язык. Или все могут выучить, ну, например, возьмем английский?
Александр Листенгорт: Я верю, что все могут. Но вопрос желания, мотивации и методики все-таки. Есть люди визуалы, есть аудиалы, которые...
Анастасия Семенова: Да.
Александр Листенгорт: Кому-то важно глазами увидеть текст, а кому-то важно его услышать. Кому-то важно и то и то. Кому-то важно от руки записать. Кто-то запоминает вообще с ходу, ничего не записывая и ничего не видя, запоминает с ходу всю информацию. Тут очень важно понимать, как бы себя получше узнать: какой вы человек, что вам больше подходит.
Но, как я уже сказал, при желании, очень важно желание. То есть не когда говорят там ребенку: «Тебе надо знать английский». А ребенок, он может не понимать на самом деле, зачем ему его надо...
Анастасия Семенова: Почему надо? Ну да.
Александр Листенгорт: То есть надо понимать причину. Но здесь как бы есть различные способы. Допустим, если там сейчас все дети играют в игры различные компьютерные, как и я в свое время. И в принципе, раз уж играет, пусть играет на английском. Пусть переводит весь компьютер на английский язык. Пусть весь смартфон переводит на английский. Пусть TikTok смотрит на английском или что-то еще.
То есть то, что мы уже делаем в повседневности, можно перевести на иностранную основу тоже, на иностранный язык. И тогда мы делаем сразу две вещи: мы делаем то, что мы и так делаем каждый день, и плюс мы это делаем еще на другом языке. Потому что доказано, что наш мозг хорошо воспринимает то, что он делает в удовольствие. То есть если это делать насильно, то результата это не даст. Либо даст, но это будет результат краткосрочный, либо не очень, скажем так, глубокий.
Анастасия Семенова: То, что мы и имеем. Каждый, мне кажется.
Петр Кузнецов: Александр! Спасибо вам большое за ваш комментарий! Александр Листенгорт, переводчик, преподаватель иностранных языков.