Петр Кузнецов: Воронеж, еще одно сообщение, и уже эксперт с нами на связи. «Большинство детей читать не любят, слушают только аудиокниги. Это очень плохо. Родители не прививают своим детям любовь к чтению», – наблюдение из Воронежа. Мария Карпова: «Здравствуйте. Переходим в третий класс. Список задавали, и еще оформляем читательский дневник на каждое произведение». Петр Кузнецов: Молодцы, молодцы. Мария Карпова: Даже есть пример. Мне просто было очень интересно, что такое читательский дневник. Петр Кузнецов: Подкрепляйте прочитанное. Мария Карпова: Вот как он выглядит. «Главные герои: Карлсон, Малыш, Мама, Папа. Основная мысль произведения: то, что надо верить в волшебство и дружбу». Как трогательно! Петр Кузнецов: Это отличная механика, кстати, – и запоминать главное, и делать какие-то выводы, то есть та самая мораль. Мария Карпова: Вот еще даже иллюстрация есть к произведению. Очень трогательно! Спасибо вам большое за то, что прислали. Ну, теперь я знаю, как выглядит читательский дневник. Мария Токанова с нами на связи, филолог, учитель русского языка и литература, директор семейной школы. Мария, здравствуйте. Петр Кузнецов: Доброе утро. Мария Токанова: Здравствуйте, доброе утро. Мария Карпова: Мария, все-таки, как я понимаю, причина вот этих списков – побудить в ребенке желание читать, стремление к этому. Но когда в списке шестого класса действительно видишь Гомера, ну знаете, тут и взрослого отпадет желание. Мария Токанова: Согласна с вами. Тема вообще наболевшая. То есть здесь прямо так ее можно назвать – не «Летнее чтение», а «О наболевшем». Потому что крайне сложно об этом рассуждать. Мне очень не нравится формулировка: как заставить, как полюбить читать? Невозможно заставить и полюбить без личного примера. Первый пример – это родители. Второй пример – это сам учитель, собственно говоря. И когда ребенок видит учителя или родителя, который берет в руки книгу и сам читает, – естественно, для него это пример. У меня есть некая композиция. Когда я готовилась к эфиру, думаю: Боже, что такого уже сказать, чего не говорили по поводу летнего чтения? Потому что споров разгорается очень много. И у меня получился, знаете, такой небольшой алгоритм, памятка и для самой меня, наверное, как преподавателя, который вступит в законную силу своих прав с сентября. Получилось следующее: всему свое время, убрать ханжество, не приписывать и не причислять клику святых писателей и поэтов (я поясню, что это значит для меня), объяснять, зачем вообще мы, в принципе, читаем. Отвечаю на вопрос: что такое список литературы? То есть у детей, если просто их отправить в свободное плавание и сказать: «Отдыхайте, набирайтесь сил, будьте счастливы», – естественно, эта свобода не даст никакой композиции и оформления для того, чтобы хоть как-то подготовиться к школе. И этот список хоть как-то мотивирует детей на то, что надо все-таки подготовиться: «Ну, хоть в августе я сяду и буду что-то читать». Мария Карпова: Ну, то есть в целом списку какому-нибудь мы говорим «да»? То есть список все равно какой-то должен быть? Ну, не должен… Петр Кузнецов: Поднапрячься нужно. Мария Токанова: Список должен быть, но должен быть регулируемый, да. Я хочу сказать, что, например, Ломоносова лично я убрала бы, потому что «Ода на день восшествия на престол Ее Величества Императрицы Елисаветы Петровны» очень сложная, каждое слово нужно ребенку объяснять. Это XVIII век, а мы сейчас в XXI веке. Вот здесь как раз это ханжество мешает, дети просто сходят с ума. У меня были случаи, когда ученик, произнеся эту оду, перекрестился и сказал: «Господи, наконец-то! Как я счастлив!» Это немножко неправильно. Петр Кузнецов: И пошел пешком в Москву. Мария Токанова: Что еще хотела бы сказать по поводу списка? То есть список можно взять просто из Интернета и дать ребенку: «Вот есть список, а вы читайте, пожалуйста». А можно его скомпилировать, то есть объяснить: «Есть список, вы его читаете, но также вы можете читать ту литературу, которая нравится лично вам». В принципе, эту свободу можно и нужно давать ребенку. Если он читает то, что ему нравится – и слава богу, что он читает. Пусть он дополняет этот список, пусть он привносит что-то новое. Потому что, если ребенку интересно, он все равно поделится этим. И тот же читательский дневник (я с ним абсолютно согласна) будет выглядеть намного интереснее, эффективнее и лучше, так как через устрашение все не воспринимается. У нас же сейчас все как идет? «Читайте, читайте, сдавайте ЕГЭ – и будет вам непонятно что». Здесь еще такой момент важный. Я хотела бы отметить, что у очень многих детей идет отрицание к этому списку. Вот я произнесла такую фразу: не причислять, не приписывать к лику святых поэтов и писателей. А что это значит? То есть очень многие филологи-коллеги говорят о том, что Пушкин – солнце русской поэзии. Безусловно, безусловно! Но все-таки детям интереснее узнать, что и Пушкин был не без греха, что он, например, очень любил азартные игры, что он ушел из жизни, у него был достаточно большой долг, за который сам император расплачивался. Как-то я спрашивала у детей: «Найдите мне, пожалуйста, интересные факты о Есенине». И один из учеников мне сказал: «Вы знаете, он пил». Я говорю: «Да, пил. Еще и Айседору бил». И у нас даже такая дискуссия началась. Конечно, это все нужно в определенных границах… Петр Кузнецов: Разделять, наверное, все равно, конечно. Мария Токанова: Чтобы не было театрального какого-то действия, да. Но чтобы у детей было понимание, что это не какие-то возвышенные личности, к которым мы не можем совершенно прикоснуться, а что это такие же живые люди, не без греха, у них есть много чего интересного. Можно что-то почерпнуть у них, можно что-то найти интересного. Можно даже какие-то принципиальные моменты найти между собой и этим авторам, то есть схожесть и понятность. Но для учителя, я считаю, важно все-таки вот этот список коррелировать и регулировать. То есть того же Достоевского, «Преступление и наказание», я бы, например, заменила на «Игрока», потому что он более понятный, потому что он меньше по объему. И «Преступление и наказание» – это все-таки такое очень серьезное произведение. При всей моей любви и уважению к Федору Михайловичу, но очень много споров до сегодняшнего дня по поводу этого произведения. Плюс я бы также отметила, что всему свое время, каждому произведению есть свое время. То есть, когда читаешь литературу в 15, в 25 и в 45 – это разное восприятие, разные жизненные ценности. Вот сама поделюсь личным опытом: я перечитываю Достоевского, произведение «Идиот». И я для себя, к своему удивлению, нашла сценарий для 1 сентября, вы не поверите. Потому что князь Мышкин на 79-й странице (ну, в моей публикации, которую я читаю), он говорит совершенно фантастическую фразу. Он говорит о том, что: «Дети – это такие существа, которых все недооценивают, которых все считают очень маленькими почему-то, недостаточно взрослыми. И меня считают ребенком. И меня считали идиотом, потому что все думали, что я играю с детьми. А в этих душах и моя душа лечится». И я понимаю: Боже, вот оно! У меня даже родилась концепция (учителя, конечно, со мной поспорят сейчас), что все учителя – «идиоты». Я хотела такой, знаете, красной нитью пройти. Ну, в кавычках, я имею в виду. Петр Кузнецов: Да, понятно. Мария Токанова: Мы все любим детское сердце, да, мы все к ним очень близки. И все не очень понимают: «Боже, почему мы с этими маленькими людьми что-то общее находим?» Поэтому вот этот момент тоже очень важен. Мария Карпова: Мария, у нас, к сожалению, не осталось времени, но вы так интересно рассказываете! Петр Кузнецов: Да, Мария, к сожалению, время. Спасибо. Мария Карпова: Мария Токанова была с нами на связи, филолог, учитель русского языка и литературы, директор семейной школы. Спасибо за ваши сообщения, их тоже очень много. Петр Кузнецов: Друзья, школьная тема у нас появилась. Очень коротко еще до новостей хотим напомнить, что на этой неделе мы выясняем, сколько наши телезрители потратили в этом году на сборы ребенка в школу. Итоги этого SMS-опроса, который мы начали еще во вторник, подведем в пятницу. Измеряем по двум самым затратным статьям – это канцтовары и форма. Пишите на номер 5445.