Анна Белоглазкина: Правильно ли рассуждают те, кого встретили наши корреспонденты, мы прямо сейчас узнаем у Марины Александровны Аникиной, врач-невролог, кандидат медицинских наук, руководитель «Клиники доктора Аникиной» у нас в гостях сегодня. Здравствуйте. Марина Аникина: Здравствуйте. Анна Белоглазкина: Ну вот что можете сказать, как прокомментируете ответы прохожих? Марина Аникина: Чаще всего люди обращают внимание на очень серьезные симптомы, хотя симптоматика может быть гораздо-гораздо менее явной. Конечно, асимметрия улыбки, речь и слабость в руке или в ноге могут быть симптомами инсульта, но они могут быть не так явно выражены, т. е. человек не упадет, не потеряет сознание – ему просто будет не по себе. Он будет, может быть, растирать руку, либо для него будет странно, что на него как-то косятся, потому что у него нарушилась мимика. И в этот момент человек может не видеть себя со стороны, поэтому ему надо на это указать тоже внимание. Анна Белоглазкина: То есть даже если мы просто заметили, что как-то чуть-чуть по-другому себя ведет человек, уже нужно обратить внимание и... ? Марина Аникина: Что человек встревожен, что он как-то себя действительно неправильно ведет, что он как-то не может себе найти место... Надо подойти и спросить, нужна ли ему помощь. Анна Белоглазкина: Вот я хотела бы вас попросить. Понятное дело, что от инсульта не застрахован никто, но можно ли описать портрет человека, который, скорее всего, наиболее вероятно может от него пострадать? То есть зависит ли это от образа жизни, от возраста, может быть, от пола в какой-то степени? Вот портрет того, кто в группе риска? Марина Аникина: Чаще всего мы видим симптомы, которые относятся к ишемическому инсульту. Это значит, что какая-то артерия, большой сосуд, закрывается, т. е. не разрыв происходит сосуда, как у геморрагического инсульта, а по типу нарушения кровоснабжения. Это очень похоже на то, как бы вы срубили большое дерево и вся его крона, соответственно, лишилась бы кровоснабжения. Это, как правило, конечно, люди старшего возраста. Женщины и мужчины немножко различаются по возрасту в среднем возникновения инсультов. По мировой статистике, мужчины подвержены инсульту в возрасте старше 67–68 лет, женщины – старше 72, т. е. у женщин их гормональный фон их защищает гораздо дольше. Но не стоит радоваться, потому что у женщин инсульты тяжелее. Это люди, которые ведут маломобильный образ каждый, малоподвижный, страдают избыточным весом, возможно, страдают проблемами опорно-двигательного аппарата, поэтому они мало двигаются, т. е. это проблема хронической боли, это проблема с суставами. Это люди, которые не обращают внимание особенно, чем они питаются, питаются калорийной пищей, сладкой пищей, с сопутствующими эмоциональными проблемами... Потому что, как правило, именно тревога и депрессия вынуждают нас схватить что-нибудь сладенькое, чтобы порадовать себя, успокоить. Это люди, которые, конечно, имеют проблемы с сердцем и сосудами. Мы помним, что инсульт прежде всего – это патология больших сосудов. Соответственно, большой тромб – откуда он может быть? Из полости сердца, если у человека аритмия. Это атеросклероз, когда на стенках сосуда откладывается холестерин и постепенно-постепенно идет закрытие этого сосуда. Это, конечно, сопутствующий сахарный диабет... То есть людям надо просто немножечко внимательнее относиться к тому, что происходит с возрастом с их организмом. Анна Белоглазкина: Вот если сейчас человек в вашем описании узнал себя, понял, что он мало двигается, ест жирную, калорийную пищу, что вы посоветуете ему делать? Какие, может быть, регулярно обследования проходить? Марина Аникина: Можно начать с самого простого. Человек в возрасте старше 40 лет в принципе должен иметь у себя дома тонометр, потому что это как раз возраст, когда у нас идут определенные и гормональные перестройки, и мы уже не растем, мы уже выросли, и все, что мы развили и физически, и интеллектуально, и эмоционально, либо пойдет в определенное плато, и это будет здорово, мы сможем этим пользоваться ресурсом, либо пойдет уже вниз. Анна Белоглазкина: То есть мы следим за артериальным давлением? Марина Аникина: Артериальное давление. Прийти в поликлинику, сдать банальные анализы: это профиль холестерина, это сахар. Посмотреть, нет ли вот этих грозных предикторов инсульта. Анна Белоглазкина: Спасибо большое. Антон Липовский: Ну и, конечно же, мы напоминаем, что можно суперспециалисту задавать сегодня вопросы, пока есть такая уникальная возможность, звоните, пишите, задавайте. Вот сейчас нам дозвонился Роман из Ростова-на-Дону. Роман, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Антон Липовский: Мы вас слушаем, вы в эфире. Зритель: Вот у моей бабушки было два инсульта, один был инсульт тяжелый, даже слишком тяжелый, она не то что... Но плюс у нее инсульт, и еще у нее потеря памяти была: она могла бегать, могла в стенку стучать, но вообще как, ну неадекватность была, присутствовала. И конечно, в принципе у нее, да, был лишний вес... И как вот в принципе это можно избежать, чтобы вот такого не было, чтобы вот этой неадекватности не было? Потому что человек именно вот инсульт перенес, он себя вел очень сильно неадекватно, ему хвататься даже за такие вещи, как за вилки, за ножи... И вообще жесткая потеря памяти. Как этого избежать? Антон Липовский: Вопрос понятен, спасибо вам за звонок. Анна Белоглазкина: Да, спасибо большое. Давайте попробуем ответить. Антон Липовский: Марина Александровна, что можно прокомментировать? Марина Аникина: Я хочу успокоить нашего телезрителя, потому что не все инсульты, конечно, имеют какую-то генетическую предрасположенность. Инсульты позднего возраста, как правило, это все-таки неправильная эксплуатация нашего организма, когда мы не обращаем внимание на то, что мы потихонечку ломаемся, и не чинимся в нужный момент, мы не принимаем лекарства. Почему случилось вот это нарушение поведения и памяти? За наши поведенческие реакции отвечает все-таки кора головного мозга, и если у нас этой возможности обеспечивать функцию будет меньше из-за того, что раз кусочек убыл из работы, второй кусочек убыл, возможно, даже большой, потому что наш зритель сказал, что это был тяжелый инсульт... Соответственно, функция представлена неправильно, и поведенческие реакции, и память, и внимание, и ориентация в пространстве, конечно, могут нарушаться. Однако это может происходить не только из-за инсульта, т. е. такое состояние, как сосудистая деменция, может быть из-за накопительных очажков в мозге. То есть систематически человек не лечит, например, давление, не занимается своим нарушением ритма сердца, маленькие тромбики, маленькие эмболы улетают в малые сосуды, пролетают через большие и в концевых ветвях кровоснабжения закупоривают сосуды. И потихонечку мозг начинает похож быть на шаль, которую поела моль: тут кусочек, там кусочек, здесь кусочек... И когда уже в масштабе суммарно получается слишком много повреждений, функция тоже нарушается. Анна Белоглазкина: А реабилитация может помочь с этими последствиями справиться? Марина Аникина: Если это, как я описала, постепенно-постепенно из малых сосудов, то, к сожалению, мы очень ограничены в возможностях. Конечно, терапия будет помогать, создание нейрохимического баланса... Вот на это надо обратить внимание, потому что многие люди хотят выпить таблетку, которая восстановит, улучшит, профилактирует. Но, к сожалению, этого не происходит. И ни в коем случае нельзя стимулировать мозг: я еще в своей практике не видела ни одного ленивого мозга, поверьте мне. Анна Белоглазкина: Спасибо большое. У нас есть еще звонок, да? Антон Липовский: Да, у нас есть еще один звонок, и потом вопрос с нашего WhatsApp-портала. Людмила из Тюмени нам дозвонилась для начала. Людмила, здравствуйте. Зритель: Доброго дня, эксперт, доброго дня, студия. Антон Липовский: Приветствуем вас. Анна Белоглазкина: Здравствуйте, да. Мы слушаем вас. Зритель: Будьте добры, подскажите, пожалуйста, чем опасно субарахноидальное кровоизлияние в области гиппокампа и теменных областей? И длительное неоказание помощи было, т. е. около 4-х дней. Анна Белоглазкина: Да, спасибо, Людмила. Марина Аникина: Это, насколько я поняла, относится к внутримозговым кровоизлияниям, и в области гиппокампа находится наше такое реле памяти, переключаются... Это и наша двигательная память, и наша зрительная память, и наша обонятельная память, т. е. все типы памяти находятся в гиппокампе, и прежде всего это та зона, которая страдает при болезни Альцгеймера. Поэтому если это повреждение было в недоминантном полушарии (у большинства людей, которые пользуются правой рукой, это левое полушарие)... Вот если в доминантном полушарии, то может быть снижение памяти, может быть причем выпадение только зрительной или только слуховой, какого-то определенного домена памяти. Может быть и ничего, т. е. мозг компенсируется... Антон Липовский: Это непредсказуемо, насколько вот... ? Марина Аникина: Непредсказуемо абсолютно. Антон Липовский: Эта часть еще не изучена? Марина Аникина: Поэтому то, что на МРТ, например, видят и говорят: «Полечите по МРТ?» Говорят: «Нет, конечно, давайте мы тогда определимся». Анна Белоглазкина: Успеем мы вопрос от зрителя задать? Антон Липовский: Давайте еще один вопрос, потому что давно уже, я так понимаю, ждут: «Марина Александровна, здравствуйте. Есть единичный очаг ишемии головного мозга, давление понижено. Что дальше? Дальше инсульт?» – сообщение из Новосибирской области. Марина Аникина: Опять же, это вопрос к тому, что мы не лечим заключение МРТ. Конечно, нужно обращать внимание на то, чтобы гемодинамика была в норме, вдруг там проблемы с сердцем, которые, например, стеноз аортального клапана, который не дает нормального тока крови в мозг, выброса нет, и тогда может быть падение кровотока и образование очага. Но, возможно, этот очаг врожденный, особенно у людей с мигренью бывают такие очажки. Бывают вообще просто перинатальные очажки, они, как правило, симметричные либо единичные, и пациенты очень пугаются, когда первый раз видят... Поэтому мы смотрим самого пациента и обращаем внимание на симптоматику, которая есть в настоящее время. Анна Белоглазкина: Спасибо большое! Я напомню нашим телезрителям, что вы можете нам звонить в прямой эфир и задавать свои вопросы эксперту лично. Пока предлагаю поговорить вот о чем. Нередко для реабилитации после инсульта людям требуется дополнительное оборудование или приспособления, например, некоторые нуждаются в ортезах. И тогда, оказывается, предпочитают заказывать их из Ульяновска. Почему именно оттуда? Потому что там врач травматолог-ортопед создает авторские ортезы, ставшие известными уже на всю страну. Началось все с того, что его как специалиста просто не устраивало то, что было на рынке, тогда он сделал то, что было нужно его пациентам, самостоятельно. И об этом как раз наш следующий сюжет. СЮЖЕТ Антон Липовский: Продолжаем обсуждать тему инсульта. Инсульт серьезно молодеет, насколько мы знаем, и вот какое-то бесконечное количество сообщений с вопросами о профилактике. Марина Александровна, что мы еще можем про профилактику добавить? Марина Аникина: Есть первичная профилактика, когда инсульта еще не было, и есть вторичная, когда инсульт уже случился. И самое важное, на что я хочу обратить внимание, что по возрасту не назначается аспирин, т. е. нет такого, что вы в определенном возрасте начинаете пить содержащие аспирин препараты. Доказано уже сейчас, что такая тактика не подходит для первичной профилактики, только если она нужна во вторичной профилактике. Но у нас есть огромный страх перед приемом статинов в обществе, это холестерин-снижающие препараты, и все очень сильно боятся за свою печень. Процитирую мою коллегу, кардиолога Фаину Лобжанидзе: «Ни одному пациенту, погибшему от инфаркта, не помогла его здоровая печень», – то же самое можно сказать про мозг. Анна Белоглазкина: Спасибо большое. Я предлагаю принять еще один звонок от Снежаны из Саяногорска, она успела дозвониться. Снежана, здравствуйте. Какой у вас вопрос? Зритель: Здравствуйте. Я бы хотела задать вопрос личностного характера. Вот если произошло, ну как, почувствовала онемение ноги, является ли это микроинсультом однозначно? Анна Белоглазкина: Да, спасибо. Антон Липовский: Онемение. Анна Белоглазкина: Если человек чувствует онемение ноги или руки, что ему делать? Может ли это говорить о том, что микроинсульт случился? Марина Аникина: Если онемение на одной стороне руки или ноги, то это может быть действительно предвестником, это может быть транзиторная ишемическая атака, т. е. как бы предынсульт, когда кровоток опять восстанавливается и будет все хорошо. Но надо обратить внимание, есть ли потом головная боль. Вот головная боль классически не связана с инсультом, с ишемическим инсультом, и у части пациентов, которые наблюдаются у меня с мигренью, им когда-либо выставляли диагноз «транзиторная ишемическая атака», потому что симптомы неболевые сопровождают часто мигрени, это называется аура при мигрени. Может быть головокружение, может быть двоение в глазах, может быть онемение руки, нарушение даже речи, но это все проходит в итоге на фоне сильной головной боли. Антон Липовский: Буквально 30 секунд у нас остается. Смотрите, вопрос из Брянска: «Постоянный шум в ушах является ли нарушением кровоснабжения мозга? Нужно ли исследовать сосуды головы, и если да, то как?» Марина Аникина: Нужно прийти к неврологу, который, во-первых, проверит вашу тревожность, потому что шум в ушах очень частый спутник тревоги. Нужно сделать аудиограмму, проверить слух и тогда уже решить, является ли этот симптом нарушением кровоснабжения. Анна Белоглазкина: Спасибо большое! Антон Липовский: Спасибо! Анна Белоглазкина: Марина Александровна Аникина, врач-невролог, кандидат медицинских наук, руководитель «Клиники доктора Аникиной», отвечала на наши и на ваши вопросы. Спасибо вам большое! А мы спрашивали наших зрителей сегодня, знают ли они, как снизить риск инсульта: «да» ответили 33%, «нет» – 67%. Но я очень надеюсь, что после нашего эфира все-таки цифры немного изменятся. Антон Липовский: Да, изменятся. Вы знаете теперь больше. Ну и, конечно же, берегите друг друга. Хороших вам выходных. Не пропускайте, дальше у нас большой выпуск новостей. Ну и до новых встреч.