Роман Тельпов: Во многих малых городах есть переулок «Пронеси, Господи!» – самый страшный, самый тёмный, по которому лучше не ходить по ночам
https://otr-online.ru/programmy/otrazhenie-1/roman-telpov-vo-mnogih-malyh-gorodah-est-pereulok-pronesi-gospodi-samyy-strashnyy-samyy-tyomnyy-po-kotoromu-luchshe-ne-hodit-po-nocham-69085.html Анастасия Семенова: Продолжаем и спрашиваем вас: «Можете понять, из какого региона человек, по его речи?» Голосуйте «да» или «нет» по номеру 5445.
Как и обещали, у нас в студии эксперт – Роман Евгеньевич Тельпов, доцент кафедры общего и русского языкознания Государственного института русского языка им. А. С. Пушкина, кандидат филологических наук. Роман Евгеньевич, здравствуйте.
Роман Тельпов: Здравствуйте, Анастасия.
Анастасия Семенова: Здравствуйте.
Антон Липовский: Здравствуйте.
Роман Тельпов: Здравствуйте.
Анастасия Семенова: Ну, слов очень много, нас уже засыпали и в WhatsApp, и на СМС-портале. Какие вам встречались самые необычные регионализма?
Роман Тельпов: Ну, эффект необычности всегда производит какое-то слово, которое кажется знакомым, но эти ожидания оказываются обманутыми. Например, слово «кутенок». Первое, что приходит в голову...
Антон Липовский: Утенок.
Роман Тельпов: Утенок, да, котенок.
Анастасия Семенова: А мне котенок.
Роман Тельпов: Да, или котенок, или утенок. Но на самом деле это не то и не другое – это щенок. Это такое слово, оно с приволжскими регионами связано, т. е. в Волгограде так говорят, в Ульяновске, насколько я знаю.
Или «одяшка», например. Что это такое?
Анастасия Семенова: Одежда сразу.
Роман Тельпов: Да, что-то с одеждой связанное.. Ну, действительно связано с одеждой, это некий неряха. Я даже слышал, что в Нижнем Новгороде так бродяг называют, бездомных, то, что у нас другое такое слово есть.
Анастасия Семенова: Покрасивее.
Роман Тельпов: Да, покрасивее. То есть вот такие слова, когда действует эффект обманутого ожидания, это больше всего производит впечатление.
Анастасия Семенова: Да, хорошо. А в чем разница? вот путают диалектизмы и регионализмы. В чем разница, давайте объясним.
Роман Тельпов: Самое простое определение: диалектизм – это язык деревни, регионализм – это язык не только деревни, но и города. Конечно же, в основе языка города могут лежать и некие диалектизмы...
То есть существует два пути пополнения вот этого, региолект он называется, не диалект, а региолект, т. е. есть диалектный путь и диффузный т. н. путь. Диалектный путь – это когда заимствуются из местного диалекта слова и начинают бытовать в городе, использоваться местными жителями. Диффузный путь – это когда из каких-то других языков, т. е. заимствования и т. д. Вот основное отличие между регионализмом и диалектизмом.
Антон Липовский: Я как раз хотел прямо дополнить. «Однажды во время фольклорной практики в Орловской области услышала в сельском магазине, как дедуля спрашивал продавщицу: «Жанки каляные?» Она не смутившись ответила: «Да бери, дедуль». Оказалось, означает «пряники черствые?»», получается так.
Роман Тельпов: Да.
Антон Липовский: Да. Вот Тульская область, как раз про что вы сейчас говорили, «кавардашки». Настя, что такое «кавардашки», как ты думаешь? В Тульской области.
Анастасия Семенова: Драники?
Антон Липовский: Молодец, драники, да, картофельные оладьи. Они же в Орловской области называются терунки.
Анастасия Семенова: Дерунки, терунки... Да, как тамазок.
Звонок у нас есть, давайте вместе примем. Ирина из Санкт-Петербурга нам дозвонилась. Ирина, здравствуйте.
Зритель: Добрый день.
Первое – я хотела бы поблагодарить ваш ОТР, потому что очень интересные и важные темы поднимаете.
Анастасия Семенова: Спасибо.
Зритель: Но, к сожалению, вот на сей раз, вот то, что я видела в начале программы, когда спрашивали жителей каких-то регионов, что значит то или иное слово, я не удивляюсь, что они не могли понять, что оно значит, потому что это слово не является ни регионализмом, ну... Если диалектизмом, то, может быть, действительно... Если слово перегружено, и так наш язык сегодняшний перегружен сниженной лексикой, то, мне кажется, не время вспоминать вот эту просторечную сниженную лексику. Время поднимать языковую культуру.
Ведь не зря мы сейчас в вузах читаем курс лекций «Русский язык и культура речи». Раньше таких курсов просто быть не могло, потому что речь была, в общем-то, нормативная, притом что выразительные слова, экспрессивные, все это было, это естественно.
Так вот сейчас, когда вы представили, что у нас Петербург характеризует слово «бадлон», я, конечно, не могу согласиться с этим словом. Потому что это слово возникло у нас, т. н. Апрашка, Апраксин двор, это наш знаменитый рынок, где торговали в девяностые всякой такой мелочевкой дешевой, привезенной откуда-то из-за границы. И вот это слово действительно появилось в обозначении, так сказать, вот такого вида одежды. Мне кажется, что от этих слов надо избавляться, а не делать карту России с наименованиями такого рода.
И очень тесно связано с этой мыслью о приведении вот таких регионализмов, назовем это условно, например, появление таких слов, как географических наименований, испорченных просторечием. Например, в программе известной, которая политологический характер носит, известные наши журналисты нередко называют наш город «Питер». Я понимаю, что это разговорное такое, просторечное наименование Петербурга. И почему-то никогда Петербургом не называют. Это допустимо между собой, так сказать, в ускоренной речи, но когда это с экрана телевидения, это звучит, поверьте, не совсем нормативно.
Анастасия Семенова: Не совсем корректно, ага.
Зритель: Не совсем корректно.
Примерно так же, как я слышала из уст известного журналиста, он назвал город «Яриком», это оказался Ярославль. Потом вдруг он употребил слово «Владик», Владивосток, и так далее в том же духе. Когда известный политик, ныне которого послали из Москвы, так сказать, налаживать жизнь на Дальнем Востоке, его ответ на вопрос «Откуда вы звоните, где вы сейчас?», он сказал: «Хабары». И потом одумался, добавил «-овск». Вот поэтому давайте с полезным не смешивать вредное.
Анастасия Семенова: Хорошо.
Зритель: Так же и с Петербургом просим все-таки не...
Анастасия Семенова: Ирина, мы вас услышали из Санкт-Петербурга, спасибо большое.
Антон Липовский: Да, мы вас услышали, спасибо вам за это мнение. Это, по сути, такая мини-лекция даже была, я бы сказал.
Анастасия Семенова: Да. Но прямо вот все-таки вопрос сразу – а каким образом эти слова выжили в условиях, о чем Ирина говорила, когда в учебниках и заведениях, не знаю, в кино, в литературе культивируются единые нормы? И согласны ли вы с Ириной, что не должно быть этих слов?
Антон Липовский: Исключить?
Анастасия Семенова: Странно задавать вам такой вопрос, но давайте.
Роман Тельпов: Я не согласен, что не должно быть таких слов.
Что касается, как они выжили, – здесь надо посмотреть, что это за слова вообще. То есть это слова, как правило, обозначающие какие-то мелкие бытовые предметы. Ну вот «мультифора», например, – что это? Мы называем это «файл» в Москве, в Сибири это называют «мультифора». Или какое-нибудь слово, «пастик», например. Пастик у нас – это стержень от ручки. Где-то «ластик» говорят, где-то «резинка», где-то «стирашка»...
В основном это какие-то мелкие бытовые предметы, которые, на мой взгляд, из-за своей такой, можно сказать, мелочности, мелких размеров оказались просто вне центра внимания языка, лингвистики, т. е. существуют как раз в такой разговорной прежде всего сфере. И этим отчасти обусловлено их такое многообразие по разным региолектам, что в разных местах называют разные слова для обозначения одного и того же предмета. То есть, как правило, у них у всех есть такое особое, одна общая черта, у этих слов: это, как правило, такие мелкие, незначительные детали.
И на мой взгляд, ничего в них плохого нет. Здесь вопрос уместности. И я согласен отчасти с тем, что, может быть, в некоторых сферах их не стоит произносить, в сфере какой-то публичной речи, но в бытовой речи – почему бы и нет? И почему бы их не обсуждать? Они составляют краску, они составляют специфику региона...
Анастасия Семенова: Интересно, почему, откуда...
Роман Тельпов: Да, интересно, почему, откуда хватаются... Я замечаю, с каким энтузиазмом иногда, студенты вот их обсуждают всегда. То есть это всегда интересно. На мой взгляд, такое многообразие полезно сохранять, оно украшает язык. Но, конечно же, в определенной сфере, т. е. разговорная сфера и сфера какой-то высокой, официальной речи, они, может быть, не совсем там будут уместны.
И здесь еще одного вопроса коснулись. Здесь вопрос неофициальной топонимики, тоже очень интересная сфера региональной лексики. Дело в том, что здесь большие города, когда мы Петербург Питером называем, Екатеринбург другим словом, «ЕКБ» и всевозможными, Владивосток «Владик» и так далее...
Анастасия Семенова: «Ярик»...
Роман Тельпов: Да, «Ярик» – Ярославль... Это тоже региональная специфика, она проявляется в наличии вот таких вот названий неофициальных. Это не только касается больших городов, но и каких-то мест внутри населенных пунктов, малых городов. Многие узнают, я думаю, жители малых городов: есть районы с названием «Шанхай», районы с названием «Сайгон», «Париж», «Бродвей» есть свой, есть свой «Крым», есть свой «Кавказ»... То есть на официальной карте этого не видно, но если поговорить с местными жителями...
Анастасия Семенова: Местные жители видят и знают, где это.
Роман Тельпов: Да, они видят и знают. Во многих мелких городах есть переулок «Пронеси, Господи!», Например: самый темный, самый страшный переулок, по которому лучше не ходить по ночам...
Антон Липовский: А вот, вы знаете, Роман, я не могу не прочитать сообщение с WhatsApp-портала: «Избавиться от регионализмов и диалектизмов – это значит обеднить язык плюс лишить куска хлеба психолингвистику», – это наука, которая изучает причины, по которым мы так говорим.
Роман Тельпов: Ну, психолингвистика...
Анастасия Семенова: Загнули наши телезрители.
Роман Тельпов: Не знаю, как это...
Антон Липовский: Давайте сейчас примем еще один звонок. С нами на связи Ольга, Новгородская область. Здравствуйте.
Анастасия Семенова: Здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте.
Анастасия Семенова: Слушаем вас.
Зритель: Я живу, город Боровичи, ударение на последнем слоге, Новгородской области, не путать с Нижегородской.
Анастасия Семенова: Не путаем.
Зритель: Вот. Я знаю три слова, которые присущи только боровичам, ну а боровичане расселились по всей России, так что и в других районах можно встретить.
Анастасия Семенова: Давайте.
Зритель: Так. «Дивья».
Антон Липовский: «Димья», так.
Анастасия Семенова: «Гивья».
Зритель: Хорошо тебе, везет тебе – дивья тебе.
Анастасия Семенова: А, дивья.
Антон Липовский: Дивья, диво.
Зритель: Да-да, дивья.
Антон Липовский: Так, следующее.
Зритель: Дянки.
Антон Липовский: Дянки?
Зритель: Варежки.
Анастасия Семенова: Хорошо.
Антон Липовский: Понятно.
Зритель: «Крошево».
Антон Липовский: Ой, «крошево»... Это...
Анастасия Семенова: Это еда?
Антон Липовский: Это еда однозначно.
Зритель: Так-так-так.
Анастасия Семенова: Это ваши знаменитые щи, нет?
Зритель: Правильно, которые рубятся сечкой, и варятся из них серые щи.
Анастасия Семенова: Серые щи. Отлично!
Антон Липовский: Здорово!
Анастасия Семенова: Ольга, а вот к вам вопрос – а часто вы употребляете эти слова?
Зритель: Конечно! Они у меня, как говорится, на языке вертятся. Но уже, к сожалению, коренных боровичан мало осталось, редко кто понимает. Приходится переводить.
Анастасия Семенова: Объясняйте, так они будут дольше сохраняться, да. Спасибо большое, Ольга, вам! Спасибо!
А вот нам написали, Новосибирская область, «пимы» – это валенки, часто говорят.
У нас еще, подсказывают коллеги, один звонок.
Антон Липовский: У нас есть звонок, но сначала, Роман, прямо очень быстро, здесь прямо разрывается, уже три сообщения: айда – это чье слово, русское, татарское, башкирское?
Роман Тельпов: Тюркское слово. В основном в тех регионах, которые соприкасаются с тюркскими народами, оно распространено.
Антон Липовский: Я понял. Вот это «айда со мной», это вот когда необходимо позвать.
Роман Тельпов: Да, позвонить.
Антон Липовский: «Мой папа с Новосибирской области, он называет валенки «пимы»», – вот как раз нам пишут. «А драники в Калужской области – это тертики», – если мы правильно ударение поставили. «Тертики» – знаете такое слово?
Роман Тельпов: Да.
Антон Липовский: А от чего оно образовано?
Роман Тельпов: Глаголы «тереть», «драть», это одно и то же.
Антон Липовский: Да? Вот, кстати, здесь я сразу не проследил. Хорошо.
Роман Тельпов: Прищепка дором называется, т. е. это...
Анастасия Семенова: Дором?
Роман Тельпов: Ну да.
Анастасия Семенова: А почему?
Роман Тельпов: Драть, глагол «драть».
Анастасия Семенова: Какая это область?
Роман Тельпов: Ой, это в Рязанской области, если я не ошибаюсь.
Анастасия Семенова: В Рязанской, да?
У нас есть еще один опрос. Мы спрашивали жителей Новосибирска и Екатеринбурга, по каким словам можно узнать, что человек из другого города. Давайте вместе посмотрим.
ОПРОС
Анастасия Семенова: Продолжаем. Вот нам задали такой вопрос из Кемеровской области, поселок Яя, и телезритель спросил, как называть местных жителей.
Роман Тельпов: Такие названия в словаре. Есть словарь такой Левашова. Могу предположить «яяйцы». Есть там такое название?
Антон Липовский: Вы знаете, я нашел один из источников – яйчанин, яйчанка, яйчане.
Роман Тельпов: Яйчанки, да.
Антон Липовский: Потому что ударение на «яй», видимо, из-за этого.
Роман Тельпов: Существует вообще такая тенденция, что иногда вот названия, которые повсеместно распространены... Например, жителей Тамбова как назовем?
Антон Липовский: Тамбовчане.
Роман Тельпов: Тамбовчанин, да, но не «тамбовец». Или жительница Ярославля?
Антон Липовский: Ярославчане?
Роман Тельпов: Жительница.
Антон Липовский: Ярославчанка?
Роман Тельпов: Ярославна.
Анастасия Семенова: Ярославна! Я прямо ждала.
Антон Липовский: Ярославна?..
Роман Тельпов: Если «ярославкой» назвать, могут сказать, что это порода коровы.
Анастасия Семенова: «Голос Ярославны молодой...»
Роман Тельпов: То есть существует такая тенденция, что действительно часто заменяют, вот местные жители стараются, чтобы окончание было через «-ане»: не «тамбовцы», а тамбовчане, не «кемеровцы», а кемеровчане. То есть вот сейчас существует такая тенденция. Причем в начале XX века, даже в XIX веке как раз обратное было, считалось на «-цы» больше распространено название.
Анастасия Семенова: А от чего это зависит? Просто время?
Роман Тельпов: Зависит... Ну, видимо, «-ане» считается более таким книжным, более высоким.
Тем более еще такая особенность, отталкивание от омонимии. То есть где-нибудь в городе Киров, например, «Кировец» – тракторный завод. Могут назвать и кировчанином, и кировцем, могут сказать, что «кировец» – это трактор, т. е. это неправильно. Владимирка – это дорога... Вот невыгодная омонимия тоже постоянно действует, поэтому, чтобы ее избежать, «-ане» более предпочтительно сейчас.
Анастасия Семенова: Еще звонок у нас есть, Ольга из Костромы нам дозвонилась. Здравствуйте, Ольга.
Зритель: Здравствуйте.
Когда я приехала после института в Кострому, то сразу обнаружила большую разницу, Нижний Новгород и Кострома. Вот, значит, говорят хозяйки, в частности, моя свекровь говорила, знатная кулинарка, пекла пироги, например: «Буду печь забудни». До сих пор говорят, т. е. это в будний день, не в выходной, а «забудни».
До сих пор говорят «соднова». Это даже сразу я не понимала, т. е. это вот сразу, одномоментно, сейчас, здесь.
У нас дача в деревне – «на задах» до сих пор говорят, это задний двор.
Анастасия Семенова: Да.
Зритель: В транспорте что поражало, но сейчас это уже уходит, а вот когда мы приехали, это буквально где-то 10–15 лет назад, это просто... Сейчас тоже встречается в транспорте «отдайся». Нас это очень удивляло, это означает «подвинься, отойди».
До сих пор, например, говорим вот с кем-то, и тоже вот как говорили, какая-то присказка, «что хоть ты». Вот это обязательно, это вот костромское, в Нижнем Новгороде я никогда не слышала. Говорят-говорят и опять «что хоть ты». Это такая вот не очень хорошая...
Потом: «чудная», «чудила», «чудно» – это «удивительное, удивило».
А вот что касается других особенных слов, я до сих пор удивляю всех, когда у нас... Повторяю, дача у нас в деревне, мы выращиваем сладкую ягоду клубнику, я до сих пор говорю, как в Нижнем Новгороде называют эту ягоду – «виктория», это только в Нижнем Новгороде ягоду так называют, везде говорят «клубника, земляника». В общем, перечень можно продолжать.
Но я вот про себя могу сказать, что Кострому я сразу отличаю. Иногда приезжаю в Нижний Новгород, и мне мои подружки говорят: «Оль, ты стала как в Костроме говорить». То есть это все как-то прорастает, проходит.
Антон Липовский: Спасибо! Вы знаете, «виктория» говорят еще в Татарстане, вот я знаю, часть жителей совершенно точно.
А еще, смотрите, вы про Кировскую область говорили: «Бабушка, когда мы ели, говорила: «Доедай, чтобы ве́дро было»». Как вы думаете, это о чем идет речь?
Роман Тельпов: Пусто, до дна?
Антон Липовский: Это о хорошей погоде.
Роман Тельпов: А-а-а...
Антон Липовский: Представляете? Это вот Кировская область, село Васильково с нами на связи. Вот такая история.
В Забайкалье очень интересный говор: «В очереди спрашивают: «Ты за ком?» А ей отвечают: «Я за ем, а он за имя»». То есть получается, что вот так говорят. Или еще говорят: «Ой, что браинький!» – это значит «очень хороший».
Анастасия Семенова: Звонок у нас еще есть, Екатерина из Оренбургской области. Екатерина, здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте.
Анастасия Семенова: Слушаем вас.
Зритель: Я с Оренбургской области. Когда я сюда приехала, к хозяйке стала на квартиру, сварила суп, она подходит к кастрюльке, открывает крышку и говорит: «Что ты, сестель, набаландила?»
Анастасия Семенова: «Набаландила».
Зритель: Я не могла понять ни слово «сестель», ни слово «баландила».
Потом она мне рассказывает: «Вот шла на работу, как это я так, взяла и «сбутырилась» в канализационный люк». Вот «сбутырилась» тоже мне непонятно было.
Анастасия Семенова: А теперь вы все знаете?
Зритель: Конечно, я тут уже 60 лет живу. Спасибо.
Антон Липовский: Вам спасибо большое!
Анастасия Семенова: Спасибо большое.
Антон Липовский: Роман, вот вопрос такой, телезрители спрашивают, что такое «колдыбина» и «пластун».
Роман Тельпов: Колдыбина – это что-то связано с грязью с замерзшей, насколько я понимаю.
Анастасия Семенова: Колдобина еще.
Антон Липовский: Здесь правильного ответа я не вижу.
Роман Тельпов: Колдобина, колдыбина и пластуны – какие-то вот мелкие такие детали рельефа.
Анастасия Семенова: Антон, у меня нет никаких средств подручных – как-то селедку называют в Астрахани...
Антон Липовский: Сельдь в Астрахани? Сейчас посмотрим. Сообщение уже куда-то вниз ушло в огромной череде... Итак, набираем «сельдь в Астрахани»...
Анастасия Семенова: Что? И?
Антон Липовский: Пока...
Анастасия Семенова: «Сельдь в Астрахани купить», да?
Антон Липовский: Да, «купить», пока не нашел.
Вы знаете, мне понравилось сообщение, секундочку... Вот сообщение из Москвы: «В детстве соседку отправляли на все лето в деревню в Крым. (Роман, вот сейчас будет вопрос.) По возвращении мы ее не понимали, но она быстро восстанавливала нашу речь». Скажите, как быстро мозг так перестраивается?
Анастасия Семенова: Сначала не понимаем, потом понимаем, а потом забываем.
Антон Липовский: Да. Насколько это правильно? Кроме говора, да, т. е. это диалекты, вообще как будто бы другой язык. Вот это вот смешение о чем говорит?
Роман Тельпов: Смешение... Я не совсем вопрос понял. То есть в детстве человек приобретает некоторые слова...
Антон Липовский: Ну да. По-видимому, в деревню ездили в Крым...
Анастасия Семенова: Другой регион оказывался.
Антон Липовский: ...из Центральной России в Крым, возвращался человек обратно, и его не понимали здесь.
Роман Тельпов: Бывает, конечно. Особенно у детей, если это какая-то неофициальная сфера общения, т. е. ребенок в ней пребывает, и разговорный этот элемент продолжает в нем как бы действовать, другими людьми восприниматься. В официальной, конечно же, в официальной, в рабочей сфере у нас все...
Ну и тем более с возрастом все же человек, я думаю, становится менее гибким, менее восприимчивым к каким-то языковым влияниям. Многое то, что заложено в детстве, остается с ним надолго, на всю оставшуюся жизнь, некие диалектные, региональные особенности...
Антон Липовский: Но это можно менять, но потом к этому и возвращаться в том числе, получается так.
Роман Тельпов: Да, да. Я даже сталкивался с тем в исследованиях диалектологов, что у некоторых людей это возвращается в преклонном возрасте, диалектные явления.
Анастасия Семенова: Отлично. Спасибо большое!
Антон Липовский: Спасибо!
Давайте подводить итоги.
Анастасия Семенова: Да. «Можете понять, из какого региона человек, по его речи?» – и «да» ответили 69%, а «нет» – 31%.
Спасибо большое! Роман Тельпов с нами был в студии.
Антон Липовский, Анастасия Семенова. Увидимся уже завтра. Пока-пока.