Анастасия Семенова: С нами на связи наш психолог Софья Сулим, кандидат психологических наук. Софья, здравствуйте. Вопрос. «Как отец ее оберегает, прямо даже режет слух!» – т. е. уже в ребенка в таком возрасте заложили эту модель, получается? Правильно ли это? Софья Сулим: Вы знаете, нет понятий «правильно» или «неправильно». Ребенок, возможно, очень ждал эту сестру, и это проявление любви. Это же все равно формулировка речи, которую вы сейчас зачитали как отец. Это мы пытаемся обозначить все грани любви доступными нам способами и словами. И вот, я когда внимательно следила за эфиром, одна девочка в какой-то момент очень говорила, как она любит сестру и какая она красивая, и столько было в этом эмоций и энергии... Это просто любовь, это чувства, которые проявляются или через слова, или через действия. Поэтому совершенно нормально, если дети любят друг друга и как-то пытаются, следуя взрослым моделям, проявлять эту любовь, потому что любовь – это глагол, это действие. Поэтому старший брат так любит младшую сестру, это нормально. Анастасия Семенова: Хорошо. Вот Любовь нам звонила из Тульской области, вот она прямо за звонок произнесла глагол «недолюбили», она говорит «недодали мне той любви», о которой мы сейчас говорим, и что она даже родила только одного ребенка, потому что она не понимала, хватит ли ей любви на обоих. Антон Липовский: Это самый грустный звонок нашего эфира сегодня. Скажите, а это можно было предотвратить? Анастасия Семенова: Да, как-то проработать? Софья Сулим: У вас это грустный звонок, а у меня это регулярная история про «недолюбили» на консультации. Антон Липовский: Рассказывайте. Софья Сулим: Давайте сразу начнем с того, что «недолюбили» можно исправить. Мы не исправим ситуацию, назад мы не отыграем ее, но любовью наполниться мы можем, но через то, что мы даем ее сначала другим и даем и себе. Вот этот круговорот, которого не хватило с родителями, безусловно, имеет значение, это грустно, т. е. наше внимание уходит на поиск любви. И вы знаете, во взрослом возрасте, сейчас не очень понравится мой ответ некоторым людям, но в этом возрасте мы уже сами отвечаем за то, чтобы восполнять эту любовь. То есть говорить о том, что «я не родила» или еще что-то, – это понятно, это констатация. Но дальше что я буду с этим делать? Потому что взрослеем мы не от того, сколько нам любви дали, а от самой жизни, а наполняться все равно приходится. И любовь дающая – найти ее в себе все равно приходится. Да, недодали – а что я сделаю, чтобы наполнить свою жизнь, чтобы что-то давать другим? Вы знаете, сама установка будет заставлять искать способы: и психологическая работа, и просто какие-то занятия, в которых человек чувствует себя хорошо... Вот прекрасный пример для подростков, когда дети начинают, им не хватает чего-то, они в определенном центре начинают проявлять любовь. То есть это любовь к природе, ну неважно к чему, т. е. это чувство близости и любви начинает внутри созревать и усиливаться. Поэтому это влияет, но с этим можно справляться. Антон Липовский: Софья, прямо невозможно не задать вопрос. Вот возникла такая ситуация, она много у кого с какого-то подросткового возраста переходит уже в стадию... Анастасия Семенова: Во взрослую жизнь. Антон Липовский: Да, и стадия у этого, конечно, уже достаточно серьезная. Справляться лучше самому или все-таки к специалисту приходить? Ну потому что вы сами сказали, что это не отговорка, надо было проработать. Софья Сулим: Ну, друзья, я ни в коем случае не хочу делать такое заявление громкое, что всем надо, – не всем надо. Но обратить внимание точно... Некоторым очень сложно, они не могут сами справиться, тогда им точно к специалисту хорошо было бы, это быстрее. Как я часто слышу от клиентов: «Почему я не сделала/сделал этого раньше?» А кому-то достаточно других способов в жизни. Может быть, это займет чуть больше времени... Не будем категоричны: нет в жизни каких-то очень правильных решений. Но обращать внимание на то, что не хватает любви, пустота, нет сил на что-то другое, важно. Потому что есть такая фраза: дети не рожают детей. Когда внутренней устойчивости нет, любви не хватило, а соответственно, все последствия, с этим связанные, взять на себя ответственность, принимать решения, говорить «нет» или, наоборот, усилия прикладывать, когда сложно, справляться с чем-то... Мир-то очень непростой наш эмоциональный, я уж не говорю про социальный. И этого всего не хватает из-за того, что человек внутреннюю устойчивость не получил. Но ее можно потихонечку наращивать, становясь более взрослым, тогда уже просто естественным способом расслабляется эта внутренняя пружинка, поиск этой любви прекращается, человек себе дает больше, и детей хочется, и, собственно, они получаются. Антон Липовский: Про старшего. Анастасия Семенова: Давайте, да, стереотип разрушим или подтвердим, что так и есть: «Старший ребенок – властный, младший – избалован». Неважно, какая разница, 1,5 года, 15 лет – все мы слышим: младшего любят больше. Так ли это? Антон Липовский: И он менее самостоятельный. Софья Сулим: Ну, если очень шапочно, то это так. Но мы должны знать почему. Старший не столько властный, сколько на нем много ответственности в любом случае. В него много вкладывается, и от него много ждут, в т. ч., скажем так, воспитания, к которому еще не готовы родители, экспериментирование такое: родился ребенок – как это, быть родителями? Поэтому старшие дети, знаете, в какой-то степени экспериментальные, им дают много, от них много требуют, им пытаются дать много, поэтому ответственность появляется у них в первую очередь тогда, когда рождаются следующие дети. И тогда разница очень заметна, потому что есть понятие в психологии «старший ребенок», «синдром старшего», «синдром среднего», «синдром младшего» и еще «синдром единственного». То есть единственный ребенок – это тоже немножко другое... Анастасия Семенова: То есть, получается, он безответственный, если у него нет младшего? Антон Липовский: Ну, он такой залюбленный, получается. Анастасия Семенова: Перелюбленный. Софья Сулим: Он может быть очень залюбленным, на него могут ожидания родители навесить свои и от него много требовать, быть в т. ч. гиперответственным. Единственным детям, скажем так, сложнее всего, потому что у них нет социума, мини-социума, где они учатся общаться и распределять нагрузку, ответственность и любить в т. ч., как у детей, которые растут вместе. Антон Липовский: Это еще и доля эгоизма достаточно большая. Софья, если можно, коротко, эфир уже заканчивается, 30 секунд буквально на ответ. Что мы можем посоветовать родителям, особенно когда есть и младший, и старший, и средний? Софья Сулим: Очень все просто – следить за тем, чтобы доля ответственности и любви распределялась между всеми детьми только по рангу, по возрасту, это существует эта иерархия. Старший – ему чуть больше постепенно ответственности давать, ну и дают же ему больше родители: раньше велосипед купили, еще что-то. Но любовь... Если что-то дают одному, другим тоже важно давать и объяснять это. Не то что «всем вам сейчас мороженое», а если старшему что-то покупают или делают, то и спрашивают с него. То есть родители должны объяснять, почему с вас спрашивают... Антон Липовский: Понятно. Главное, чтобы у всех все было поровну. Спасибо, Софья! Анастасия Семенова: Да, спасибо! Антон Липовский: Спасибо огромное! Софья Сулим, психолог, кандидат психологических наук, была с нами на связи. Анастасия Семенова: Спрашивали вас: «Ваши старшие и младшие дети дружат?» – «да» ответили 37%, «нет» – 63%. Антон Липовский: Вот теперь задумайтесь, делайте выводы. До завтра. Анастасия Семенова: Пока-пока.