Петр Кузнецов: Кстати, по поводу собеседника – «зуб за зуб», «как от зубов отскакивает», вот здесь как раз «зуб на зуб не попадает» или «око за око, зуб за зуб», из Ленинградской области. Там что-то еще про зуб, не попадает... Да, в русском языке немало устойчивых сочетаний, где упоминается именно этот орган, зуб. Мария Карпова: Ага. Петр Кузнецов: Но тут главное, чтобы не только сочетание, но и сами зубы были устойчивыми, а то никакого фразеологизма же не получится, или его использование, если там все не очень хорошо, заденет за живое собеседника. Давайте поэтому об этом сейчас поговорим. У нас в студии Евгения Павловская, врач-стоматолог. Здравствуйте, Евгения. Мария Карпова: Здравствуйте. Евгения Павловская: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, что в целом изменилось в стоматологии в последнее время? Евгения Павловская: Если мы берем период 10–15 лет, то изменился сам подход в стоматологии к пациенту. Если мы поговорим о том, что было ранее, когда пациент приходил, то решали его конкретную проблему. Сейчас же это комплексный подход, и все лечение основано на диагностике, этому уделяется большое внимание. То есть, приходя в клинику, вы попадаете на первичную консультацию, которая проходит следующим образом. Проводится осмотр, это все делается под оптикой, т. е. либо микроскоп, либо бинокуляры. Под увеличением мы, конечно, намного больше видим, чем просто посмотрев глазами. После чего проводятся фотопротоколы. В дальнейшем это все выводится на экран и пациент может посмотреть, что происходит у него в полости рта, сам. Также делается компьютерная томография. Это 3D-изображение зубов, где мы можем видеть все структуры: зубы, костную ткань, выявить какие-то скрытые полости, посмотреть, как запломбированы каналы, посмотреть, нет ли воспаления в костной ткани. То есть мы диагностируем на ранних этапах все заболевания и не ждем какой-то острой фазы. Также обязательно участвует в консультации не только какой-то один доктор, но и другие смежные специалисты: это хирурги, ортопеды... И мы можем рассказать... В конце консультации пациент понимает полностью все о своем состоянии полости рта и какие действия ему нужно сделать, каким образом будет проходить его лечение. Петр Кузнецов: Ага. Там поэтапно, да, просто расскажут, что в первую очередь мы все рекомендуем, наш коллектив собравшийся, что вам нужно, здесь можно отложить... У нас просто тема первого часа была как раз, что дела откладываем... То есть вот с этим можно действительно повременить, например, полгода у вас на это есть... Евгения Павловская: Ну, во всяком случае, скажем так, мы можем выделить острые какие-то проблемы, которые есть, и можем сказать, что что-то можем решать в плановом порядке. Тем более некоторые из этих вопросов и не решаются быстро, если это ортодонтическое лечение или какая-то тотальная реабилитация пациента с большим отсутствием зубов, ну и т. д. Петр Кузнецов: Да. Вот вы микроскопы упомянули – такое ощущение, что раньше как-то он не применялся. Он давно уже существует, а вот в стоматологии я совсем недавно услышал, что на самом деле вот он тоже подключается теперь, ну в диагностике по крайней мере. Евгения Павловская: Вы знаете, достаточно давно микроскоп используется в стоматологии. Но все-таки это было не во всех клиниках. И даже сейчас, конечно, это не во всех... Но увеличение нам дает совершенно другой уровень. Мы можем вылечить только то, что мы можем увидеть. И конечно, когда ты в 10 раз увеличиваешь зуб, ты можешь провести более качественное лечение, сделать красивые реставрации, ну и многое другое. Микроскоп нам расширил возможности. Петр Кузнецов: Да, ну и микроскопы, я так полагаю, уже совсем другие, да, они современные. Евгения Павловская: Да, современные. Или там бинокуляры есть... Это уже практически у всех докторов, поэтому это, конечно, улучшило в целом стоматологическое лечение. Петр Кузнецов: Недавно с ребенком были в стоматологии в детской, у него сейчас как раз и смена зубов, и до этого просто не один кариес нашли... Я удивился: сейчас такой прорыв в детской стоматологии, чего только нет! Расскажите об основных таких изменениях и совершенствах в детской именно стоматологии. Евгения Павловская: Ну, мы также говорим о диагностике, которая в детском возрасте проводится точно так же. Это мы не ждем, когда там образуется какая-то большая у нас полость условно или острая боль, все-таки раз в полгода дети и взрослые приходят и выявляют маленькие заболевания. Во-вторых, молочные зубы раньше очень часто удаляли. То есть, как правило, ребенка вели, когда у него что-то болело, и врачи сразу же удалили этот молочный зуб. Петр Кузнецов: «Ну вырастет же, чуть раньше времени». Евгения Павловская: Да, «вырастет же». Но, как вы и раньше говорили в эфирах вот про то, как важно сохранять молочные зубы, потому что это необходимо для постоянного прикуса. Поэтому сейчас молочные зубы лечатся, и обязательно. Даже если они сильно разрушены, ставятся коронки детям для удержания там пространства, лечатся каналы, если это необходимо. Поэтому... И помимо этого нужно вспомнить, как это проходило 10 лет назад. Очень часто же ребенка держали, он там плакал, чуть ли не бился головой, цеплялся за... Мне кажется, у многих в возрасте после 30 есть вот эти воспоминания тревожные... Петр Кузнецов: Вы сейчас меня просто описываете, да. Евгения Павловская: Да, это все помнят, мы все проходили вот эту историю. Еще там что-нибудь потыкать туда, знаете, ребенку больно и все, и начинается, и дальше он... Его держит медсестра, доктор и мама условно, он рыдает, и ему вот на это все проводят какое-то лечение. Он выходит и такой: «Я больше туда не пойду, вот если только я умирать не буду...» И там в 30 лет их не затащишь... Ну, потом кто-то осознанно уже начинает ходить, но все-таки это очень важно. Сейчас, когда вы приходите, есть специализированные клиники детские. Во-первых, заходя в клинику, там оборудованы детские зоны с развивающими игрушками, просто с игрушками. Доктора проводят спецподготовку. Они умеют психологически работать с детьми разного возраста, и они проводят адаптацию ребенка. То есть это не так, что вот сегодня вы пришли, мы срочно его в кресло, вот надо все по максимуму сделать. Как правило, сначала это знакомство с ребенком. Ребенок должен привыкнуть, что клиника, что это не страшно. И тут очень важный момент – родители дома очень часто могут сказать между собой или бабушки-дедушки: «Мне было так больно» или «Вот это не больно». И он такой: «А почему мне говорят, что это не больно?» И у ребенка уже какая-то есть фиксация. Если вы готовите ребенка к походу к стоматологу, это первый раз, вообще не надо ничего ему говорить, «вот зубная фея посмотрит зубы», дальше доктор уже сам все сделает. И плюс кабинеты тоже сделаны в виде мультиков каких-то. Он приходит, у него там сказочка... Даже установки некоторые делают. С ним разговаривают, первое время ему там щеточкой зубы почистят, поговорят, какую-нибудь игрушечку с собой подарят, он счастливый ушел домой, ничего не понимающий. В следующий раз он придет, он уже знает, ему говорят: «Сейчас опять мы щеточкой попользуемся». Для него особой разницы нет, он уже привык, что это не больно, не страшно. И на первый, второй, третий раз он точно готов что-то будет сделать. Если же дети все-таки неконтактные, не получилось их адаптировать, то может быть лечение во сне или там седация под закисью... Петр Кузнецов: У нас было как раз, да-да-да. Там целый комплекс нашли, это чуть ли не единственный был выход, потому что там много всего лечить, это больно, много и долго... Евгения Павловская: Да. Когда ребенок небольшого возраста, когда уже проблем очень много, чем травмировать его постоянным посещением, возможно, наркоз является приоритетным выбором. За несколько часов ребенку полностью все пролечат, а главное, он не будет помнить вот эти ассоциации, как ему каждый раз делали анестезию и т. д. Детям все равно это немножко дискомфортно, ребенку в 4 года тяжело немного объяснить, что вот нужно 10 раз, 20 раз прийти к стоматологу и каждый раз это все терпеть. Петр Кузнецов: Да... Но объясните вот нашим телезрителям, насколько это щадящий режим, насколько это безопасно, именно вот общий наркоз. Да, это же общий тоже называется? Евгения Павловская: Да, это все-таки общий наркоз. Он проходит в операционных, там есть бригада анестезиологов, которая дежурит, и нужно понимать, что в любом случае это полноценный наркоз, это достаточно серьезное мероприятие. Но если нет проблем со здоровьем, если хорошая бригада медицинской помощи, нет никаких противопоказаний, то все пройдет хорошо. Это, возможно, лучше, чем наносить такую психологическую травму, назовем, ребенку. Мария Карпова: Опять, тут, наверное, надо учитывать, какой опыт будет более... ? Евгения Павловская: Да, все-таки... Мария Карпова: Что больше травмирует ребенка, психологический такой опыт или... Евгения Павловская: Конечно. Петр Кузнецов: Да-да-да, вот нам, собственно, это объяснили. Евгения Павловская: Все равно на наркоз идут те, у кого много проблем и как бы ребеночек маленький или не контактный... То есть это все в комплексе. Вряд ли у вас для того, чтобы полечить один кариес, отправят сразу на наркоз, ну как бы так не делают. Петр Кузнецов: Еще, возвращаясь к новым технологиям, я узнал опять же совсем недавно, что есть имплантация зубной эмали. Евгения Павловская: Наверное... Если честно, я немножко такую формулировку не знаю. Есть имплантация зубов, а имплантация зубной эмали – это немножко, наверное, будет некорректное название... Петр Кузнецов: А, да? Что-то... Мария Карпова: Это, наверное, знаешь, что-то из области фантастики, да? Евгения Павловская: Да-да-да. Мария Карпова: А что касается сохранения зуба, даже если есть какие-то проблемы, насколько это вообще сегодня является приоритетом? Потому что я помню, что раньше, ну как, кариес? – желательно зуб удалить. Как сегодня у современных стоматологов, в современной стоматологии? Евгения Павловская: Ну, во-первых, из-за того, что есть диагностика, все-таки это на ранних стадиях стараются диагностировать, чтобы не доходило до удаления нерва и т. д. Мария Карпова: А если вот пациент очень боялся приходить к стоматологу... Евгения Павловская: ...и пришел, да, я понимаю. Мария Карпова: Дотерпел до последнего... Евгения Павловская: Да, это правда, что раньше, как правило, это приводило к удалению зуба. Но если вам повезет, вам удалят нерв и поставят коронку, но это далеко не факт; если еще острая боль, то это было удаление, и причем даже про имплантацию не говорилось. Если сейчас есть одномоментная имплантация, можно удалить и сразу имплант поставить, то тогда, ну, удалили и удалили, а через 10 лет он вдруг понял, что есть импланты, где-то услышал по телевидению... Мария Карпова: ...а там уже все зубы, как говорится, поехали... Евгения Павловская: Да, там деформируются зубные ряды, костная ткань уходит, это немножечко другая проблема. Сейчас зубы спасают, микроскоп нам очень, кстати, в этом помогает... То есть если... Раньше же было как? Острая боль – это как раз кисты, плохо пролеченные каналы, а сейчас микроскоп позволяет это все перелечить, зуб сохранить и поставить туда коронку. Имплантация – это уже в тех случаях, когда, к сожалению, ну ничего невозможно сделать. Мария Карпова: Хотела еще спросить, наверное, про анестезию. Самое главное, чего боятся все пациенты, – это, конечно, боли, которая их ожидает в стоматологическом кресле... Петр Кузнецов: Особенно те, у кого есть опыт еще вот тех лет. Мария Карпова: Да-да. Я помню, часто, вот вроде что-то колют, но все равно больно. Научились ли современные стоматологи делать так, чтобы вообще ничего не чувствовать, без наркоза? Евгения Павловская: Ну, современные анестетики позволяют это. Мария Карпова: Да? Евгения Павловская: В любом случае, каждый человек индивидуален, организм индивидуален. Анестезия немножечко неприятна, это любой укол. Иногда дозировку приходится добавлять, т. е., может быть, не одну карпулу, а две. Но даже те, кто очень сильно боится, сейчас уже... Это не с первого посещения, но достаточно быстро получается их адаптировать: анестезия, и дальше все проходит безболезненно. Мария Карпова: Ага... Я знаю еще такое... Петр Кузнецов: Нам просто подсказывают, что там сообщение есть где-то про то, что... Мария Карпова: Серебрение зубов. Петр Кузнецов: ...зубы серебрили раньше. Мария Карпова: Что это такое? Я, честно говоря, такого не помню... Петр Кузнецов: Там просто, видимо, СМС пришла, не успели мы прочитать сейчас. Евгения Павловская: Это раньше таким образом лечили детям кариес. Когда кариес был, как правило, на всех поверхностях зуба на передних, у детей, вы можете обратить внимание, у некоторых детей бывает, что прямо все передние зубы в кариесе. И тогда использовали метод серебрения, и они становились такого очень темного цвета... Но, во-первых, иногда под этим развивался процесс далее. Во-вторых, конечно, все-таки, ну, понимаете, ребенку условно 5 лет, он все понимает, они общаются между собой, а у него такие черные зубы... В настоящий момент так не делают. Есть такие же пломбировочные материалы, как и у взрослых, детям так же делается реставрации красивые либо одеваются коронки в случае сильного разрушения. Поэтому серебрение сейчас уже не в приоритете. Петр Кузнецов: Надеюсь, мы ответили на вопрос. Мария Карпова: Спасибо большое, Евгения! Петр Кузнецов: Спасибо! Мария Карпова: Евгения Павловская была с нами в студии, врач-стоматолог. Напомним, мы обсуждаем сегодня фразеологизмы. Оставайтесь с нами, мы вернемся после выпуска новостей.